Имя Игоря Губермана до сегодняшнего дня мне совершенно ни о чем не говорило. Я знала, что существует такой человек, что он писатель, и что уже пару месяцев в букинистическом отделе на Крупской не могут продаться его сборники чего-то, стоящие прямо на кассе, оранжевый и, кажется, бирюзовый. А может быть и не сборники, не разглядеть на них ничего, кроме фамилии, странно расположенной на обложке.
Простите, но без мемасика здесь не обойтись свернуть
Легендарные «гарики» прошагали дружно в ряд, как пионерский наш отряд, совершенно мимо меня. Я их, конечно, полистала, исключительно ради любопытства, но не нашла в них совершенно ничего, что могло бы сойти за легендарное. Возможно, это история давно прошедших лет, но сейчас эти четверостишия вызывают у меня стойкую ассоциацию с группами Вконтакте, где наравне с волчарами и бородатыми анекдотами появляются картинки вот с такими стишками. А еще есть люди такие, которые на ходу стихоплетствуют по любому поводу, на все дни рождения приходят с заготовленными сочинениями с паршивыми рифмами. Вот тоже очень похоже. Ничего не имею против, каждому — своё, мне же это не близко. Поэтому и не пошла я читать великое множество сборников со стишками, хотя вполне могла бы, и времени бы меньше потратила, и еще бы рецензию в стихах сообразила, которой бы судьи поставили не выше единицы, зато я бы отвела свою душеньку, которая, при всей нелюбви к стихоплетству окружающих, иногда забавляется складыванием любови с морковью, а слез с грезами. В общем, выбор пал на прозу. Мемуаристически-биографическую, дневниковую, тюремную. «Прогулки вокруг барака» основаны на дневниковых записях самого автора, когда он сидел в тюрьме по обвинению в незаконном обороте икон.
Собственно, вся книга — это набор баек из тех времен сомнительной художественной ценности. Возможно, в восьмидесятых, когда было написано это произведение, оно было на злобу дня и несло что-то в себе, даже может быть в девяностые могло быть актуальным, но сегодня эти истории уже кажутся не очень любопытными. А лично меня еще всю дорогу напрягал тон повествования: вот эти вот шуточки-прибауточки, когда речь идет об убийцах и насильниках, которые не жалеют ни о чем, кроме того, что попались, о руководстве и надзирателях, которые кайфуют от наличия у них власти и совершают соответствующие деяния, за которые их бы самих вполне можно было сажать, о том, как в тюрьме появляются касты, и кто-то становится блатным, а кого-то опускают на самое дно, без шанса оттуда выбраться, а человек мог сидеть за какое-нибудь тунеядство, но его лишили шанса остаться человеком… Какой здесь может быть оптимизм или юмор? Да, человеческая психология в этих условиях довольно любопытна во многих моментах, да, автор оказался в чужеродной среде и, возможно, эти шутеечки его не раз там спасали, но как читателю мне очень странно их наличие в этой книге. Это автор прикрывается любопытными наблюдениями, как бы со стороны, а любопытно ли остальным заключенным и их надзирателям? А начальнику тюрьмы? В общем, странная манера повествования, которая и легкой не получилась, так как темы, поднимаемые в книге, далеки от того, о чем можно говорить с легкостью, и серьезной не вышла.
Имеющиеся в книге байки сшиты белыми нитками друг с другом, создавая иллюзию целостного произведения, однако факир был пьян и фокус не удался, поэтому «Прогулки вокруг барака», на мой взгляд, все же сборник. При чем, максимально криво раздробленный на главы. Почему их именно девять, когда даже тупо по смыслу большинство глав стоило дробить на две-три? Почему в одну главу объединено письмо жене и подробная процедура вживления шариков в член? Потому, что прямая взаимосвязь член-жена? Но в том же самом первом письме автор пишет жене о том, что как женщину, уж пусть она простит его, он ее почти совсем не вспоминает и по ней не скучает, а вот как по человеку, другу и поддержке — очень даже. Странное соседство. Или вот прекрасная часть главы про писательство и с ней соседствующая тема тоски и пьянства. И если в целом не такие уж далекие темы, то у Губермана одна никак не перетекает в другую. Зачем они в одной главе? Такое ощущение, что книгу набирали вручную и никто не додумался, что из «1» и «0» получится 10, и что для этого не нужно отдельной клавиши на печатной машинке. При этом нормальные главы, объединенные одной тематикой, в наличии. В общем, с главами нечто странное, лучше бы это был а-ля сборник «гариков», только сборник тюремных баек, например, «тюрьмариков».
Да и автор, кажется, пытается играть в высокую литературу, выстраивая горы сложных предложений, начиненных метафорами и образами, чтобы что? Не ясно. Знаете, даже та же самая Рубина пишет этими своими витиеватостями и хитровыкрученностями, но у нее текст льется как так и надо. А вот Губерман, на мой вкус, не знал поговорки о том, что не надо мучать жопу, и трудился в не покладая всего, что можно, чтобы исторгнуть из себя нечто эдакое, чтобы не выглядело просто словами, чтобы с изюминкой. Получилось очень так себе, с явным диссонансом. С одной стороны, автор не желает глубоко уходить в тяжелые темы, он просто их озвучивает, как факт, и достаточно. Никаких тебе красочных моральных страданий тех же опущенных, никаких психологических портретов надзирателей, упивающихся властью. И для этого вполне достаточно простых, не перегруженных метафорами, фраз. Но текст такой, будто перед нами драма, страдания, вся человеческая душа наизнанку и автор со скальпелем ее планомерно препарирует. Но ведь нет же. Поэтому, очень наигранным показался текст, слишком пафосно и слишком надуманно для подобного рода книги.
Но в целом, любопытно, конечно. Мне посчастливилось до сих пор не столкнуться с тюремной темой, кроме как в рамках учебы на юрфаке, поэтому для меня это какой-то отдельный, странный мир, с которым я готова знакомиться только издалека. И автор вместе с рассказами о кастах, внутренних правилах, фене и изобретательности, поднимает темы счастья, добра, человечности, религии, справедливости и прочих, вполне общечеловеческих, не ограниченных забором и колючей проволокой. О чем-то он рассуждает более интересно, о чем-то сильно уныло, но в целом вокруг тюремных рассказов, которые являются скелетом этой книги, есть некоторое количество мясца из мыслей и выводов, сделанных в непривычных условиях. Что есть счастье и можно ли быть счастливым в тюрьме? Можно ли восхищаться находчивостью грабителя? Можно ли вообще остаться в тюрьме человеком, оказаться в стороне от всех разборок и выйти не поломанным?
Подводя итог, этой книге отчаянно нужна другая форма. Убрать Писателя, Бездельника и Делягу, упростить язык, убрать этот моток белых ниток, на которых из последних сил держится эта книга, сделать ее либо откровенным дневником, либо отдельными байками, и уже будет совсем другое восприятие. Ну а пока — очень средненько.
Дополнительное задание мая
свернуть