Поручение

Аука нервничал, срочный вызов к Деду не сулил ничего хорошего, он мысленно перебирал все прегрешения совершенные в последнее время.

Секретарша Деда, кикимора по имени Лесавка, на вопрос о причине вызова сделала загадочный вид, что укрепило Ауку в подозрении о разносе. Дверь в кабинет распахнулась, из нее вылетел управдом Поганка. Дед выглянул в приемную,

– Аука, почтальон хренов, сколько тебя ждать можно? Лесавка, сегодня приема не будет, всех фтопку я занят!

– Дело у меня к тебе, Аука, архи важное.

Поняв, что разноса не будет, Аука заявил:

– Расскас жызненный,трави тему, Дед!

– Ты балабольство-то свое оставь, осерчаю, лучше скажи, есть ли у тебя на примете экстрасенс у нас на районе? И притон алкашей, нарков?

– Не, ну ты жжошь Дед! Твоим же приказом всех экстрасенсов на районе на аццкую кухню отправили, нах. А притон есть, никак вывести не могут. Бабайка два раза ходил пугать…

– Задача такая: Бабайка, гадюшник у нас в третьей квартире, одна надежда на тебя, напугать их надо, – сказал подъездный Эдик.

Бабайка вылез из-под стола и протянул, здороваясь, два десятка синих рук сидящим за столом наркоманам.

– Здорово, кенты, раскумарились уже?

– Вот это трава, всталяет в момент, до галюников, чуваки дайте еще раз кумарнуть!

Наркоманы одобрительно закивали, хорошая трава! Пацану надо дать дунуть, синий совсем, вон как ручишки-то к косяку тянет!

– Бу! – рявкнул Бабайка, – Вы что, меня не боитесь совсем?

– Гы, да ты смешной, кто же галюнов шугается? Ну что, чувачки, еще по одной…

– Вот и притон выведем и услугу окажем знакомому моему Болотяннику. Раз в десять лет находит на него блажь, победокурить в людском обличии, травы дурной покурить, огненной воды без меры попить, а потом шалит и буйствует, держите семеро! Короче, Аука, делай что хочешь, но чтобы экстрасенс был!

– Во, то, что надо! Ляля Кристалинская, потомственный маг-медиум, Аука отложил газету и довольно потер руки, – Ёпта, в нашем районе шаманит, а говорили, что всех вывели!

Ляля Кристалинская, она же по паспорту Верка Капустина, дала в местную газету Городские Сплетни, объявление:

Потомственный маг-медиум,

сниму порчу, верну мужа,

закодирую от пьянства,

гадание на картах, вызов духов.

Верка ненавидела работу, сама мысль о работе была ей противна. Когда от Верки ушел сожитель, обозвав ее жирной коровой, она с горя пошла по объявлению, в котором потомственная ведьма обещала вернуть и приворожить мужа. На деле же, помахав перед Веркой руками, заявила:

– Вернется, вижуууу… вот он пришел с покаянием! Ты главное верь, заговор сильный.

– А ну как не вернется?

– Жизни ему не будет без тебя и корешок у него отсохнет по самую хряпку!

И тут на Верку снизошло озарение, как можно получать денежки не работая! Периодически размещая объявление в местных газетах, у нее не стало отбоя от клиентов. Верка зажила на широкую ногу, сделала в квартире ремонт и завела секретаря. Теперь попасть на прием к Ляле Кристалинской можно было только по предварительной записи у секретаря. Лесавка под диктовку Ауки набирала номер.

– Алло-алло, это вы, Ляля?

– Нет, это секретарь, вы по какому вопросу?

– У меня сугубо личный вопрос, не по телефону.

– Могу записать вас на прием, завтра с утра, часов на девять.

– Да-да записывайте.

Морок на Лесавку наводили три ведьмы, одна отвечала за одежду, другая за облик, третья за сочетание того и другого!

– Самое главное, зелья ей подлить незаметно, а как она начнет материться, тащи ее на улицу, у подъезда машина будет ждать. За рулем Аука, не ошибешься. И помни, морок на тебе ровно до полудня.

Григорий Иванович Полтавцев, в октябре 1917 года служил матросом на эскадренном миноносце «Самсон», присланным Центробалтом в составе эскадры в поддержку крейсера «Аврора». Участие в захвате Зимнего дворца, не спасло Григория Ивановича от репрессий и чисток. В феврале 1918 года он был арестован и расстрелян, труп сбросили в Неву. Так он стал Болотянником, смотрящим от Николаевского моста и до морского канала. Пользуясь служебным положением и связями с другими смотрящими, раз в десять лет устраивал загул.

Ровно в девять Лесавка позвонила в дверь квартиры Ляли Кристалинской.

– Я по записи к Ляле.

– Проходите, Ляля сейчас вас примет, – ответила секретарь.

Лесавку провели в комнату, в которой стоял большой круглый стол, накрытый черной скатертью. В центре стола стоял стеклянный шар на медной подставке, рядом подсвечник с оплывшей свечой и потрепанная колода карт Таро. Как завершающий штрих интерьера два стула по разным сторонам стола.

– Гламурненько у вас, – сказала Лесавка секретарю! А где же Ляля, у меня срочное дело к ней!

Штора, скрывавшая стену, колыхнулась, из-за нее в комнату выплыла Ляля, пол жалобно заскрипел под ее весом.

– Порчу не навожу, – вместо здрасте, сказала Ляля.

– У меня семейная драма…

– Мужик запил, что ли? Фотку принесла?

– У меня мужа приворожили! Он вчера сказал, что я жирная корова, собрал свои вещи и ушел.

– Ты больше напоминаешь доску гладильную, нежели корову, – хмыкнула Ляля.

– Так я и говорю, приворожили! – всхлипывая, говорила Лесавка.

– Я целый день плачу и много пью, у вас есть кофе?

– Только растворимый, в банке, Наташка подай нам кофе.

Секретарь принесла чайник, банку Нескафе, сахарницу и две большие кружки,

– Тебе целую кружку или половину? Сахар сама клади.

Ляля размешала ложечкой кофе и унесла свою кружку на другой конец стола.

– И как работать в такой обстановке? Через час морок спадет, а до клиента не дотянуться!

Лесавка порылась в сумочке, нашла фото Ауки, и со словами, – Вот он мой хороший, – обошла стол и выложила фото перед Лялей…

– Мелкий он какой и глаза пакостные. Хочешь, я тебе положительного мужчину сосватаю?

Ляля наклонилась, вытаскивая из под стола большой альбом с фотографиями. Лесавка пользуясь моментом, вылила в кофе зелье.

– Вот, ты только глянь, какие мужчины!

Ляля отхлебнула из кружки, поморщилась,

– Ну и гадость же делать стали, надо переходить на чай!

Ляля вдруг схватилась за горло и, выпучив глаза, сползла со стула. Через минуту рывком села на полу и, обращаясь к Лесавке, сказала:

– Цыпа, зеркало есть?

Лесавка достала из сумочки зеркало,

– Такое пойдет?

Едва глянув в зеркало Ляля рявкнула:

– Крысы сухопутные, в клюз, через перехлест вашу бабку. Опять бабу подсунули.

– Григорий Иванович, нам пора, время оно уходит!

– Веди цыпа, в ближайший портовый притон, веди, гулять будем!

– Ляля, вы куда? У нас сегодня еще три посетителя записано… Григорий Иванович ухватил секретаря за руку.

– Идем с нами красотка, гулять будем, тебе понравится!

Лесавка с ужасом смотрела на часы, до полудня осталось пять минут. Ухватив секретаря и Григория под руки, повела всех на выход.

Аука поглядел на часы,

– Ёпта, времени децл осталось, ужос!

Дверь в подъезд распахнулась, Лесавка держа под руки секретаря и Григория, тащила обоих к машине. Аука предупредительно открыл двери в машине.

– Ой, че щас будет, вы зачем левую герлу прихватили?

– Киса, держи обоих, клиенты буйно нервные, мне бы руль не потерять!

Морок наведенный на Лесавку и Ауку спал, секретарь с криком: – Я здесь выйду, – вцепилась в руль, Григорий ткнув кулаком в спину Ауке рявкнул:

– Извозчик, с ветерком гони, Ванька!

Аука вдавил газ, машина неслась по улице нарушая все правила движения. На перекрестке, с радаром на перевес стояли ГАИшники, увидев на радаре цифру 120 нервно замахали жезлом, в народе именуемом палкой вымогалкой. Аука сбросив скорость, припарковался под знаком остановка запрещена.

– Младший лейтенант Петров, – представился гаишник.

– Нарушаете правила! Ваши права и документы на машину.

Аука опустив стекло, сказал:

– Дяденька, я больше не буду нарушать, папой клянусь!

Лесавка с заднего сиденья крикнула:

– Ой, какой мужчина едемте с нами!

– Отдай руль, – кричала секретарь.

Григорий в голос исполнял песню «Раскинулось море широко»!

– Мама! – заорал гаишник, увидев впервые в жизни кикимору!

– Так мы поехали, – сказал Аука, деловито устанавливая мигалку на крышу.

У дома их встречал подъездный Эдик.

– Что-то вы долго.

– Эдик, ты децл панораму включи, три герлы ужос. Ну и работка, сцука, ни разу не айс! Я санитаром в дурдоме не работаю, Буэнос ночес комарадес!

– Аука, разговор был только про Григория, зачем еще тетку притащили?

– Это к Лесавке, я не при делах. Да и какая тебе разница, вдвоем они там все разнесут или Гриня один хулиганства безобразить будет. Все одно трындец притону!

Конец ознакомительного фрагмента.