Цитаты из книги «Амстердам»

Нельзя, чтобы предусмотрительность снова превратила его в труса.

стороны его власти и возможностей; его дар убеждения и планирования приносил плоды, и он ощущал себя великодушным и милостивым, может быть, немного безжалостным, но в целом праведником: он был один в поле воин, он шел против течения, видел поверх голов современников, сознавая, что решает судьбу своей страны, – и готов был нести эту ответственность. Больше, чем нести, – он нуждался в этой ноше, его дарования требовали задачи, которая остальным не по плечу

В последние дни он как будто бы утратил концентрацию и ясность ума или же способность отодвинуть мысли, и само занятие представлялось до странности устарелым и невероятным, как добывание огня трением.

Сны его были просто калейдоскопом осколков прошлой недели, верным отзывом на ее темп и эмоциональные нагрузки, однако упускавшим – из-за инстинктивной, корыстной пристрастности подсознательного – саму стратегию, исходный план, чья развертывающаяся логика только и сохраняла ему рассудок. Уже

О том и речь. Если бы тогда вышло по-вашему, теперь и смысла не было бы менять точку зрения.

прессы, уверять себя при этом и вдалбливать всякому, кто согласится слушать – вот отчего задохнешься, – что выполняет свой долг, что служит высоким идеалам. Он больной, он сумасшедший, ему не место на земле!

И это его жалкое буржуазное фарисейство, выдаваемое за нравственную позицию, а у самого руки по локоть в говне, воистину раскинул шатер на фекалиях и, чтобы соблюсти свой подлый интерес, с радостью готов надругаться над памятью Молли, погубить беззащитного дурака Гармони и, сея ненависть по всем правилам желтой прес

интриганским умом, пресмыкательской, прихлебательской, лицемерной, пассивно-агрессивной душонкой.

Этому, с его ежедневными побегушками, с его грязным, циничным