Глава 2. Отец потерял терпение

На улице я села в свой «Ниссан», но уезжать не спешила. Сначала нужно было сделать звонок. Абонент не стал упрямиться и принял вызов сразу после первого гудка.

– Ева, привет! Как у нас дела?

– Прости, Лада. Больше ничего узнать не удалось, – виновато сказала она. – А задавать наводящие вопросы я, сама понимаешь, не могла.

– Понимаю, – поспешила я успокоить подругу и по совместительству свою тайную осведомительницу на фирме отца. – А может, мы вообще зря трубим тревогу? Папа мог просто вспылить.

– Боюсь, в этот раз всё серьёзно, – не согласилась со мной Ева. – Это не было похоже на эмоциональный всплеск. Он говорил так… ну, знаешь, эту его особую интонацию? Когда он планирует взяться за кого-то всерьёз?

– Знаю, – уныло кивнула я. – Да, дело плохо. Ладно, Ева, спасибо тебе. Если что-то узнаешь – звони.

– Разумеется.

Мы распрощались. Домой ехать не хотелось. Мне на глаза попалась вывеска какой-то кофейни через дорогу. Припарковавшись у входа, я вошла внутрь и взяла кофе на вынос. Можно было расположиться в небольшом, но уютном зальчике, заполненном запахами кофе и ароматами свежей выпечки. Но почти все места были заняты, так что я вернулась в машину, с комфортом развалилась на отодвинутом до предела сидении и, прихлёбывая в меру горячий кофе, погрузилась в раздумья.

Не далее чем сегодня утром Ева подслушала любопытнейший разговор отца с одним из его друзей и деловых партнёров. Ну как подслушала? Ей не пришлось даже скрываться. Суровые мужчины воспринимали смазливую секретаршу, как некое красивое дополнение к интерьеру. И ещё как обслуживающий персонал. Наличие у неё мозгов они упрямо отрицали. И Ева этим, надо сказать, умело пользовалась.

Она как раз разносила напитки, когда отец вдруг заговорил обо мне. Он заявил, что устал от моего идиотского упрямства. Оказывается, папа искренне верил в то, что я быстро наиграюсь в бедную девочку и прибегу обратно. Вот почему он так легко меня отпустил в свободное плаванье. Но я даже не помышляла о возвращении, и его терпение иссякло. Больше он не желал ждать, когда его блудная дочь, наконец, образумится. «Я заставлю упрямую девчонку вернуться в семью», – вот последнее, что он сказал.

Больше Еве ничего узнать не удалось, так как папу вызвали к министру, но и этого было достаточно, чтобы я всерьёз забеспокоилась. У отца было достаточно сил и средств, чтобы перекрыть мне кислород по всем направлениям. Вот только раньше он мастерски делал вид, что давно сдался и махнул на меня рукой, что меня очень, надо сказать, устраивало. А теперь вдруг выяснилось, что папа вовсе не сдался. Плохо. А хуже всего то, что Ева пока не смогла выяснить, что именно задумал отец. Видимо, придётся доставать козырный туз из рукава. Жаль. Я хранила его на крайний случай. Но видимо, время пришло.

Решившись, я одним глотком допила кофе и снова достала смартфон. В этот раз абонент ответил далеко не сразу.

– Да? – Жёсткий мужской голос ещё до начала разговора заставлял собеседника чувствовать себя неуютно. Но на меня он не произвёл никакого впечатления.

– Здрасти, дядя Саша, – сказала я с улыбкой.

– Кто это? – уже не так свирепо уточнил он. – О, боже! Лада?!

– Да, это я. Сможете уделить мне пару минут?

– Конечно. Тебе что-то нужно? – осторожно спросил верный друг и надёжный партнёр моего отца.

– Да. Хочу узнать у вас, как именно папа собрался возвращать меня в семью. Что он задумал?

Пауза была очень длинной. Я терпеливо ждала.

– А ты пробовала спросить напрямую у отца? – разродился, наконец, дядя Саша.

– Нет. Иначе у него возникнут вопросы, откуда я вообще узнала про его планы. К тому же моя осведомлённость заставит его поторопиться. А я наоборот сделала всё, чтобы усыпить его бдительность до выяснения всех деталей.

– Каким образом? – заинтересовался дядя Саша. Другая бы на моём месте поостереглась выкладывать ему всю информацию, но я точно знала, что делаю, поэтому спокойно ответила.

– Очередной работодатель неожиданно прознал, кем является мой отец, и предложил повышение. Снова! А это уже не случайность. Отец долгое время скрывал информацию о семье, да и сейчас вряд ли что-то существенно изменилось. Сами понимаете, какой вывод напрашивается. Папа сам сливает информацию работодателям. Теперь в этом нет никаких сомнений. Так вот, обычно в таких случаях я сразу увольнялась. Но в этот раз позволила директору уговорить себя остаться.

– Думаешь, отец поверит в твою покорность? – хмыкнул дядя Саша.

– Думаю, поверит. Я примерно представляю, какими словами он мог описать шефу мой характер. «Упрямая, на всё имеет свою точку зрения, но любит вызовы и уважает нестандартный подход…». И я попыталась соответствовать этой характеристике. Я решила пока не раздражать отца и создать у него иллюзию, что я под его контролем. Ведь директор будет докладывать ему о каждом шаге. Пожалуйста, скажите, что я это делала не зря? Мне нужно знать, что именно он планирует предпринять, если я так и не покорюсь?

Дядя Саша помолчал. А потом задал вопрос, который я ждала с самого начала разговора.

– А ты не боишься, что я всё расскажу твоему отцу? Ты ведь знаешь, что мы с ним близкие друзья и партнёры уже много лет.

– Не расскажете, – ответила уверенно.

– И почему же?

– Потому что вы терпеть его не можете, – я сделала небольшую паузу и добавила. – И потому, что вы любите мою мать. Уже очень давно.

И снова тишина. Кажется, он затаил дыхание. Неужели будет отрицать? Но нет.

– Ты права, – помолчав, сказал он.

– Знаю. Не переживайте, отцу не скажу, даже если вы меня сдадите. Ради мамы. Я очень надеюсь, что когда-нибудь вы всё же сойдётесь, и она, наконец, будет счастлива.

– Он обращается с ней… отвратительно, – с трудом выдавил дядя Саша. – А она даже не пытается противостоять ему.

– Знаю. Я наблюдала это всю сознательную жизнь, пока не ушла. Так вы мне поможете?

– Помогу. Но только информацией. На большее пока не рассчитывай.

– Даже и не думала, – радостно заверила я. – Так какой у него план?

– Ты ведь знаешь, что он не может больше иметь детей? – уточнил дядя Саша и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Возможно, если бы мог, давно зачал бы нового наследника и успокоился. А так, всю свою отцовскую любовь он вложил в тебя. Он прочил тебе большое будущее. Надеялся, что ты займёшь его место. Тебя начали готовить к этому едва ли не с самого рождения. И надо сказать, ты показывала блестящие результаты. Пока не сбежала. В первое время после твоего ухода Виктор не особенно волновался. Он был уверен, что ты долго не выдержишь. Но сейчас до него, наконец, дошло, что ты не вернёшься по доброй воле. Поэтому он принял трудное решение. На тебя больше не делают ставку, малышка. Твой отец ищет тебе подходящего жениха.

– Что? – Я аж охрипла от неожиданности.

– Да. Ему нужен наследник, и он намерен его получить любым способом. Кроме того, муж и ребёнок удержат тебя на месте. Отец надеется, что ты перестанешь сбегать и, возможно, возьмёшься за ум. А если и не возьмёшься, у него останется внук или внучка. Разумеется, мужа Виктор тебе подбирает с таким расчётом, чтобы тот полностью разделял его устремления. Конечно, к будущему зятю будет ещё ряд требований, вроде хорошей семьи и сильного характера, чтобы удержать тебя в узде…

– Не продолжайте, – попросила я. – А в случае моего отказа, надо думать…

– Отказ даже не рассматривается. Твой отец больше не хочет ждать. Он вынудит тебя согласиться. Так что подумай, Лада, может, лучше будет вернуться сейчас? Хотя бы притворись, что готова играть по его правилам. Ты достаточно умна, чтобы в итоге всё повернуть так, как хочется. При правильном подходе через несколько лет ты станешь влиятельнее отца, и тогда уже ему придётся играть по твоим правилам.

– Подумаю. Спасибо, дядя Саша.

Я сбросила звонок. Очень хотелось выкинуть телефон в окно и устроить некрасивую истерику. Но я удержалась. Как всегда. Всё-таки хорошо, что я решила позвонить дяде Саше. Отец доверял ему почти как самому себе. Дядя Саша, или, как его называли подчинённые, Александр Яковлевич, дружил с моим отцом с самого детства. У них был прочный тандем. Дядя Саша числился директором и владельцем группы компаний, которыми они управляли вдвоём с отцом. Будучи заместителем министра, папа не мог официально входить в совет директоров, однако исправно получал долю от прибыли и заботился о том, чтобы компании успешно проходили всевозможные проверки, а также получали лучшие заказы и выигрывали тендеры. С его подачи компании стремительно развивались, прибыль росла не по дням, а по часам, и сейчас папу можно было по праву назвать теневым королём собственной бизнес-империи. А дядя Саша был его правой рукой.

Но что же теперь мне делать? Папа – умный и жёсткий, даже жестокий, человек, но я никогда не сталкивалась с той стороной его характера, из-за которой отца до жути боялись враги, подчинённые и даже коллеги. Со стороны наблюдала за его расправой с неугодными, но сама на их месте никогда не была. Я единственная могла ему возражать, спокойно глядя прямо в глаза. Даже дядя Саша не решался на подобное. Поэтому я смогла уйти от него и сломать все его планы, уверенная, что он ничего мне не сделает. Ведь он любит меня больше всех на свете. Насколько вообще такой человек может любить. И даже когда я давала ему отпор, он не столько злился, сколько гордился тем, что в эти моменты я была как никогда похожа на него. А теперь он потерял терпение. И это уже не игра.

Кофе давно кончился, а я всё сидела и размышляла. Все приходящие мне в голову решения требовали длительной подготовки, знаний и ресурсов. К примеру – побег. Теперь уже настоящий. Лучше, в другую страну. Вот только папа ведь всё равно найдёт меня. С его-то связями… Возможно, если бы я ещё во время работы в его компании знала, чем всё обернётся, я бы смогла всё подготовить для побега. Ведь мне пришлось бы в этом случае сменить личность, сжечь мосты, уехать без возможности вернуться. По крайней мере, до тех пор, пока жив отец. Нет, нет, сейчас это абсолютно нереально. Я пару раз видела, как папа находил пути, чтобы достать врагов, которые прятались от него в других странах. Не припомню, чтобы кому-то удалось ускользнуть.

Какие ещё имеются пути? Один из них мне подсказал дядя Саша. Вернуться к отцу, сделать вид, что образумилась, начать работать с ним и постепенно стать женской копией папы. Ведь именно об этом он всегда мечтал. А потом расправиться с отцом уже на равных. Только вот я не хотела так поступать. Тратить годы, терять по крупице человечность, и всё ради чего? Ради мести? Я не настолько на него злилась. Более того, пока я верила, что он отпустил меня и разрешил жить так, как я считаю нужным, я собиралась помириться с ним через какое-то время. Надеялась, что мы будем общаться. Просто как отец и дочь.

В итоге размышления зашли в тупик. Ничего путного в голову не приходило. Оставалось только одно – тянуть время. На какое-то время я могу ввести папу в заблуждение. Если я изображу, что у меня постепенно просыпается интерес к управлению отделом, начальник доложит об этом отцу. И отец наверняка притормозит с поиском жениха. Он захочет, чтобы я прочувствовала вкус власти. Пристрастилась к нему. Ведь тогда я наверняка захочу вернуться, чтобы встать с отцом во главе империи. Как наркоман к дилеру. Потому что для папы власть – это наркотик, на который он пытался подсадить меня с самого детства. Да, я почти уверена, что это сработает. Или я плохо знаю отца. Что ж, значит, с завтрашнего дня я начну изображать постепенно разгорающийся интерес к управлению. Выиграю время и попробую найти выход из сложившейся ситуации.

Когда я очнулась, то осознала, что прошло довольно много времени. Кафе уже закрылось, машин на дороге значительно поубавилось, прохожих и вовсе не было видно. М-да. Я вырулила на дорогу и поехала в сторону дома, думая о том, что завтра придётся встать пораньше, чтобы заехать за Даном. После этого ожидаемо мои мысли обратились к только нанятому помощнику. Забавный всё же парень. Как же он удивился, когда я впустила его в квартиру! Перед мысленным взором вспыхнула картинка, как он начал расстёгивать мне блузку. Неужели и в самом деле подумал, что я возьму оплату натурой? Да уж. И всё-таки он никуда не уйдёт. Я была в этом твёрдо уверена. Почему? Понятия не имею.

Нет, я прекрасно знала, почему решила взять на работу именно его. Во-первых, чтобы поддержать игру и продемонстрировать директору свою бунтарскую натуру. Учитывая, что Константин Петрович предварительно отобрал кандидатов, он этого ожидал. Во-вторых, я была уверена, что все помощники были одобрены отцом и, скорее всего, одной из их основных задач было – докладывать отцу о каждом моём шаге. А вот Дан в эту схему не вписывался. Если бы я не выглянула вовремя в коридор, охранник бы его вышвырнул. Да и вряд ли отец сделал бы такого, как Дан, своим шпионом. Веская причина, чтобы взять парня в помощники.

Но пустить его на проживание в бабушкину квартиру – это решение было спонтанным. Я и сама не могла себе объяснить, зачем это сделала. Более того, я точно знала, что без колебаний сделала бы так снова. Почему? Понятия не имею. Просто это правильно и всё. И нет, обычно я так не поступала. Но Дан… Хотела бы я знать, откуда у меня такое доверие к нему. Слишком сильное. Безоговорочное. А ещё непреодолимое желание помочь.

Разумеется, мой мозг пытался найти логичное объяснение тому, почему практически незнакомый парень оказывает на меня такое воздействие. В итоге я решила, что всё дело в том, что он напомнил мне мальчишку из моего детства. Макса. Моего первого и единственного друга. Они даже внешне были похожи.

Макс был хорошим и добрым мальчишкой. Защищал меня от деревенских собак, угощал клубникой. Мы подружились, когда я в очередной раз гостила у бабушки на даче во время папиной командировки. Наверное, будь отец рядом, он не разрешил бы мне проводить время с подобным парнем. Макс был из бедной семьи, мать воспитывала его одна, кое-как сводя концы с концами. Зато он был настоящим. Не таким лицемерным и гадким, как те сыновья папиных партнёров, дружбу с которыми навязывал отец.

Целый месяц мы с Максом не расставались ни на минуту. Разве что по ночам. Но даже ночью я пару раз сбегала из комнаты, чтобы вместе с ним посидеть на крыше их старого сарая. А примерно за неделю до моего отъезда у Макса начались неприятности. Его мама попала в больницу, и он остался один. Для лечения матери были нужны деньги, которых у них не было и быть не могло. Я очень хотела помочь! Когда вернулся отец, я бросилась к нему. Я была уверена, что он поможет! Ведь он мог сделать это очень легко! Отец выслушал меня с непроницаемым лицом, а потом сказал, что это не наши проблемы. Что он мог бы помочь, но не будет этого делать, чтобы преподать мне урок. Такова жизнь. Если всех жалеть и раздавать деньги – не преуспеешь. Я должна искоренять в себе глупую жалость. Это слабость. А у хороших управленцев не должно быть слабости. Наверное, именно в этот момент я со всей ясностью осознала, что не хочу быть такой, как он. А может, это случилось раньше. Когда я увидела, как он ударил маму. Он старался не делать этого при мне, но тут всё получилось случайно. Родители думали, что я сплю наверху, в своей комнате. А я проснулась от того, что мне приснился страшный сон, и пошла искать маму. Услышала голоса, заглянула в комнату и увидела то, что не предназначалось для моих глаз. Как же я тогда ревела…

Да, наверное, Дан напомнил мне этого мальчишку. Может, помогая ему, я пыталась переписать детские воспоминания? Исправить прошлое? Может. Даже если бы в квартире было что-то ценное, я бы и тогда, наверное, пустила его пожить. Меня не пугали возможные последствия. А теперь, когда стало известно, что папа вот-вот возьмётся за меня всерьёз, и вовсе глупо было держаться за собственность. В случае моей непокорности отец в первую очередь наверняка сделает так, чтобы у меня не осталось места, куда я могу вернуться.

М-да. И всё же непонятно, почему я так доверяю этому парню.