Каяра посмотрела на него с сожалением. Ярослав просто не мог этого понять. Он, пытаясь найти в ней следы отдельной личности, акцентировался только на основном стержне ее сущности схожей с ее предками, даже не понимая, что она не клон, а продолжение своего наследия. Она – это Каяра Ринса, а не Карах Ринса. И дело не в том, что ее сердце так же бьется в согласии с кодексом, как и сердце, которое в нем было отражено. А в том, что она четко знала, чего хочет, что правильно, а что нет. У нее не было сомнений, она в ладу с собой и своей жизнью. Ей не нужно преступать законы, творить безрассудства или совершать невинные проступки, чтобы выразить свое внутреннее я. У нее не было и никогда не будет этой человеческой тяги наступать на грабли, пытаясь разобраться в собственных чувствах и мыслях. Ей это чуждо. Но, видимо, Ярослав даже за столь долгий период рядом с кланом Ринса, так и не понял, чем именно отличаются чистокровные от, так называемого, четвертого ранга. В них мало человеческого, они ближе к богам. Они сами по себе другие, и их внутренний мир совершенно отличен от того, что в силах себе представить бывший генерал.

И наследница Ринса это прекрасно понимала. Она просто в очередной раз сделала скидку оборотню, который так рьяно пытался заботиться о девочке, к сожалению, в этом не нуждавшейся.

– Тебе не мешало бы принять душ и отдохнуть, у тебя впереди веселая ночь, как я понимаю, – улыбнулась Каяра.

– Да, Виктор и я – два закадычных собутыльника, – усмехнулся бывший генерал.

– Не выболтни другу лишнего.

– Обижаешь! Я все прекрасно понимаю, Каяра.

Молодая вальмирия закрыла глаза. Она представила комнату в прибрежной таверне и сложенные посреди чемоданы на круге со старинными символами древней магии – рессе. Тем временем в комнате замка Аресала пламя свечей колыхнулось и мигом направилось к Каяре, образуя над полом точную копию той самой рессы, что она только что пробудила на континенте. Когда девушка произнесла "призыв" на древнем ишрите, пламя окрасилось в черный цвет, а руна на полу в отеле загорелась тем же пламенем. За какую-то долю секунды, пламя перенеслось в отель, а чемоданы оказались перед ними. Она открыла глаза и последнее, что перед ней предстало, так это клубок дыма в той самой комнате на большой земле, символизирующий разрыв ее связи с рессой и завершение заклинания.

– Какой мой? – поинтересовался Ярослав, глядя на четыре чемодана, лежащих посреди комнаты.

– Проще сказать, какой мой, – улыбнулась Каяра.

И правда, из всех четырех Каяре принадлежал лишь только один чемодан. Он был самым длинным, в нем лежали только ее кинжалы и немного одежды. Остальные же три хранили пожитки бывшего четвертого генерала.

– Как-то это неправильно, девочка же здесь все-таки ты!

– Я тебе давно говорю, что у тебя слишком много вещей. О половине из них ты по полгода не вспоминаешь.

– Просто у меня не всегда представляется шанс их надеть. Если я мужчина, это еще не значит, что я должен выглядеть как шут гороховый, – обиделся Кросс.

– Иди уже!

Ярослав взял свои чемоданы и направился к выходу. Возле двери он замешкался.

– Каяра, думаю, тебе стоит сходить с теми ребятами. Тебе будет полезно узнать современное общество поближе. Они не так уж и плохи.

– Мне это не нужно.

– Если ты хочешь заключить союз с Триединством, то тебе лучше узнать этих ребят получше. Они поколение этого нового государства. Своего рода его плоды. И тем более, тебе не помешало бы понять, чем дышит современный Аресал. И я не говорю о принятии. Просто, так тебе будет легче найти общий язык и с его правителями.

– Ты меня так уговариваешь?

– Да, пытаюсь немного. Но если не действует, то просто сходи ради меня. Ладно?

Каяра с укором посмотрела на этого упертого оборотня, который был неподдельно озабочен ее жизнью. Он относился к ней очень трепетно, даже по-отцовски. Такие перемены в нем произошли после гибели ее клана, и их ухода из замка Ринса.

– Хорошо, – своим согласием наследница Ринса не только выказывала свою благодарность своему другу за заботу и искренние, теплые чувства, о которых она его никогда не просила (но за которые была благодарна), но и отчасти соглашалась с его доводами. Ей было даже больше любопытно посмотреть, какое оно – новое поколение Аресала. Хотя, воспоминания о визжащих фанатках порядком остужали ее пыл.

Ярослав довольно улыбнулся и скрылся за дверью. Каяра взяла свой чемодан и положила его на кровать. Она провела кончиками пальцев по резным линиям рессы на верхней стороне, повторив последовательность их нанесения от начала и до конца, после чего чемодан послушно отворился. Вальмирия переложила аккуратно сложенную традиционную одежду воинов клана Ринса в сторону, и перед ней предстали те самые клинки, передающиеся из поколения в поколение, от одного наследника древней крови другому. Лезвия из окарианской стали, некогда принесенной на землю с Великих гор из царства древних богов, пропитанные кровью ее клана. Даже царапина от этих клинков могла подарить врагу одну из самых мучительных смертей.

На лезвиях была выгравирована надпись на древнем языке: "Смертью искупление приносящий". Рукоятки клинков имели два захвата, прямой и боковой, идеально подходящие для стиля боя наследников крови Ринса. Они были выполнены без излишеств, в отличии от оружия древних царей и знати. Не было ни камней, ни драгоценной росписи. Это оружие не должно было отражать статус своего владельца, оно служило лишь одной цели – дарить искупление, смерть.

Ринса смотрела на них с трепетом и любовью. Они, как и она, хранили воспоминания более полутора тысячи лет, которые были так же молчаливы, как и сама сталь. Ей бы сейчас они очень пригодились. Особенно воспоминания ее матери о том проклятом дне, когда ее клан пал в бою против калгалы. Она бы видела его лицо, она бы сейчас знала, кто он.

Но все было тщетно, нарушенный обряд передачи спутал их и запер где-то в глубине ее сознания. Лишь изредка и в хаотичном порядке позволяя ей заглянуть сквозь завесу времени, но этого было так нещадно мало.

Каяра с грустью взглянула на свое наследие, взяла традиционную одежду, жадно втянула в себя родной и до боли знакомый запах и сложила все аккуратно назад. Вместе с щелчком затвора, что-то больно кольнуло в ее груди.

Как мало нам остается от ушедших, и как сложно дотянуться до них, вновь прикоснуться и почувствовать тепло их жизни через эти бездушные следы. И как горько нам от подобного бессилия. Здесь, перед лицом потери, мы все равны. Не важно, как высоко ты паришь, как силен, как быстр, тут ты уже ничего не можешь исправить. Все твои регалии лишь пустой звук для той глухой бездны, которую ушедшие оставляют в нас, заставляя учиться жить без них, по-другому, преодолевая старые привычки, столь дорогие нам, но теперь невозможные без их присутствия.

Минута слабости, которую себе позволила Каяра, стоила дорого. Легко поддаться тяге, хотя бы немного дотронуться до прошлого, но сложно потом прогнать послевкусие, боль, что приходит вместе с крохотной долей прежнего счастья. Но последняя из клана Ринса знала свой рецепт исцеления – гнев. Он не давал ей тратить время на горечь, не позволял оплакивать близких ночами, впустую заливая подушку бестолковыми слезами. Перед ней стоял долг, который она еще не исполнила. У нее впереди долгий путь, и у нее нет времени на печаль, слишком многое стояло на кону. Только вперед и только так, на другое у нее нет права!

Девушка подошла к окну. Вид из него был весьма умиротворяющим. Скалистые горы, возвышающиеся над Великим океаном, коронованные бескрайним небом.

Легендарный остров Аресал стоял на границе, где Орское море впадало в океан. С одной стороны его берега омывало море, связующее остров и материк, а с другой воды океана, ведущего в обитель мертвых земель. Помимо двух материков и Аресала были так же и другие острова, но на них не было жизни. Лишь постоянно недремлющие вулканы, сжигающие все, что успевало зародиться за короткие перерывы покоя.

Каяра посмотрела на механические часы, у нее оставалось лишь пара часов наедине с собой. Пара часов тишины. Для нее были несказанно важны такие моменты уединения. Весь этот новый мир весьма утомлял ее. В Белой пустыне время имело свой размеренный и спокойный ход. Здесь же мир роится словно улей, жизнь бьет ключом, зачастую превращаясь в бесполезный протяжный гул. Каждый норовит не упустить момент, не прожить ни одной минуты понапрасну, и зачастую, тратит эти самые минуты на создания воспоминаний сомнительной ценности.

К сожалению, для Каяры эти часы оказались слишком короткими. Время пролетело несказанно быстро, возвращая ее в чуждую среду. Она слышала приближающиеся шаги ее новых знакомых, почувствовала их запах за дверью прежде, чем раздался первый стук. Но, не смотря на эту осведомленность, она не спешила отходить от окна. Ей хотелось зацепиться за эти последние секунды, растянуть их еще ненадолго, словно от этого они и, правда, могли стать длиннее.

– Каяра, это мы. Ты спишь? – более настойчиво постучал Максим.

– Если она и спала, то после твоих воплей уже проснулась, – пристыдила его Алиса.

– Нет, я не спала, – Каяра открыла дверь перед своими провожатыми.

– Ну, тогда идем! Все уже собираются.

– Там будет весело, не переживай, – попыталась успокоить девушку Алиса, сбитая с толку ее грустным видом. – Есть, конечно, несколько идиотов…

– И не несколько!

– Максим! Не пугай ее!

– Да ладно тебе, чего уж скрывать. Скоро сама все увидит. И тем более, в любой семье не без урода, как говорится.

Они прошли уже по знакомой Каяре дороге мимо фонтана. Через какое-то время ребята оказались на пристани, которую Каяра, по идеи, должна была увидеть первой, если бы попала на остров, как все остальные его обитатели и гости. В гавани стоял лишь один корабль, с которого разгружали провизию. В отличие от пристани на материке, здесь не было ни магазинов, ни таверн, ни уличных торговцев. Здесь они были ни к чему.

Ребята повернули налево и прошли еще метров триста вдоль пляжа, пока его берег не свернул достаточно, чтобы скрыть пристань из виду. Они обошли небольшие прибрежные скалы у основания холма по деревянному мостику над водой и оказались на месте сбора, так называемой, молодежи Аресала. Обещанных ранее "стариков", Каяра так и не увидела. Если, конечно, не считать тех, кто был старше ста лет.

– Ого, даже солдаты пришли! – Максим смотрел на компанию, расположившуюся возле дальнего костра, восторженными глазами. Каяра уже успела привыкнуть к тому, что волчонок не мог сдерживать свои эмоции, и все его чувства просто извергались наружу подобно вулканам на мертвых островах.

– Не обращай внимания. Максим просто мечтает попасть в их ряды. У него есть навязчивая идея – стать еще одним генералом оборотнем.

И правда, Ярослав был единственным оборотнем, удостоившимся чести стать генералом Армии Триединства. Первые два генерала были вампирами, третий генерал – вальмирий, четвертым был Ярослав – оборотень, и пятым вновь вампир, Виктор Барлок. Был еще и шестой генерал, он руководил войсками во время войны, точнее истребления чистокровных, тоже был вампиром. Но его осудили за все преступления, совершенные так же и правительством Триединства, и его многочисленной армией. Но почему-то лишили звания и казнили только его одного.

– Навязчивая идея или же цель? – уточнила Каяра.

– Цель! – гордо и уверенно ответил волчонок.

– Навязчивая идея, – с улыбкой поправила его подруга.

Молодая княжна не смогла сдержать смешок, эти двое очень сильно ее забавляли. Такие живые, честные, она не могла относиться к ним плохо. Они своей искренностью просто не оставляли ей и шанса оттолкнуть их, и почему-то ей это хотелось сделать с каждой минутой все меньше и меньше.

– О, сиамские близнецы! Идите сюда!

Молодой вампир, чуть старше провожатых Каяры, усиленно махал им, поднявшись на бревно возле ближайшего костра.

– Здесь вообще-то сидят! – ведьма, сидевшая рядом, столкнула его.

– Лиза! Мозг есть? А если бы я в костер упал?

– Не велика потеря! – рассмеялась изрядно подвыпившая Лиза.

– Кажется, уже кто-то надрался, – прокомментировал волчонок.

– Они же только полчаса назад собрались, – с сомнением произнесла Алиса.

– Видать успели, – ответил ей волчонок.

– Каяра, – Алиса повернулась к ней с весьма озабоченным видом. – Не принимай их близко к сердцу. Они говорят, что думают, а думают они редко.

– Хорошо, – успокоила спутницу девушка.

– Но подойти придется. Если пройдем на мимо, то будем весь вечер их целью для плоских шуточек, – разъяснил Максим, словно заранее оправдываясь за эту компанию.

Они подошли к первому небольшому костру, где и сидела почти вся молодежь Аресала. Именно здесь собрались все несовершеннолетние, и недавно достигшие этот рубеж, обитатели острова.

– А кто это с вами? Неужели, та самая воспитанница четвертого?

– Да, – с примесью гордости подтвердил Максим.

– Да, в жизни бы не подумала, что ты ведьма, – Лиза пристально рассматривала девушку с головы до ног.

– Все так говорят, – сухо ответила Каяра.

– Нет, ну, правда! Ты себя в зеркале видела? – Лиза попыталась подняться с насиженного места, но была притянута назад силой земного притяжения, усиленного ее алкогольным опьянением.