Если согласиться с утверждением о важности менеджмента, то возникает вопрос: кто такие менеджеры? Кто, в сущности, занимается управлением?
В прошлом веке и даже раньше под эту область стремились подвести научный фундамент – благодаря этому нынешние менеджеры лучше образованы. Они обучаются в бизнес-школах, постоянно повышают свою квалификацию, черпают новейшие идеи из книг, журналов и онлайн-семинаров.
Проблема, однако, в том, что менеджмент стал видом деятельности для избранных, хотя для дальнейшего развития ему необходим приток новой крови. Конечно, профессиональные управленцы со степенью MBA, чьи книжные полки прогибаются под спудом умных мыслей, заинтересованы в том, чтобы оградить свою вотчину от непрошеных гостей. Курица не станет голосовать за суп.
Неприглядная правда в том, что заводского рабочего, предложившего удачную идею об оптимальном использовании ресурсов, сегодня вряд ли услышат, как и сто лет тому назад (несколько громких исключений только подтверждают это правило). В очень многих организациях управленцы элементарно не допускают к административным высотам талантливых людей.
Но, на наш взгляд, ситуация постепенно меняется. Нет сомнения, что менеджмент постепенно перестраивается, чтобы максимально аккумулировать новые ресурсы. Для этого нужно осознать пять ключевых черт эффективного управления.
1. Естественность. Эффективный менеджмент не имеет ничего общего с запутанными отчетами, лабиринтами таблиц и скрупулезным измерением второстепенных параметров. Все это тоже важно, но нельзя забывать, что менеджмент – это не только наука, но и искусство. Сердце управления – это люди, и им надо дать свободу распоряжаться собой, раскрывать потенциал и индивидуальные особенности.
2. Открытость. Одна из важнейших парадигм ведения бизнеса последнего десятилетия – это открытые инновации. Классический пример такого продуктивного подхода демонстрирует Procter & Gamble, где охотно внедряют идеи клиентов, поставщиков и других советчиков со стороны. Ни одна компания не обладает монополией на мудрость, в том числе на мудрость в сфере управления. Чем шире распахнуты двери для управленческих идей, тем выше вероятность, что мощный менеджмент станет конкурентным преимуществом организации.
3. Свобода от иерархии. В 1990-х годах Том Питерс[6] заявил о скором вымирании менеджеров среднего звена, назвав их «печеными гусями». Если бы! Недавно, работая с одной компанией в Кремниевой долине, мы обнаружили там целую группу таких настроенных на бездействие управленцев. И даже прозвище «зомби» не мешало им формально заправлять в этой части долины. Осмотритесь – и вы увидите, что эти заносчивые «менеджеры среднего звена», а проще – балласт, живы и здравствуют, в том числе в крупных корпорациях. Любой менеджер должен оправдывать свое пребывание на должности пользой, которую он приносит компании. Сам же факт того, что он занимает место в иерархии, ничего не значит.
4. Использование технологий. Поразительно, как часто в посещенных нами организациях передовые технологии используются везде – от производства до взаимодействия с клиентами и пользователями, но только не в управлении! Хотя, по сути, технологии дают менеджерам простор для творчества, делают управление более глобальным, интерактивным и смелым, чем когда бы то ни было. Лучшие менеджеры, которых мы встречали, всегда в восторге от открывшихся возможностей.
5. Небольшие структурные единицы. В идеале управляющие органы должны иметь ограниченный размер и неограниченные устремления. Наличие небольших, гибких, вооруженных технологиями команд – характерная черта отделов исследований и разработок инновационных компаний, но не других подразделений. Совету директоров следует быть маленьким, кругу топ-менеджеров – узким, и так на всех уровнях компании. Микрокоманды – своего рода виагра для качества управления.
Кроме «перенастройки» менеджмента, которая придаст эффективность работе компании, следует задуматься о самой природе организаций.
Организация – это «контекст», в рамках которого осуществляется управление.
Менеджмент и организация работают в тандеме и не должны быть статичными. Организации постоянно меняют – по крайней мере, должны менять – форму и вектор действий.
Увы, как и менеджмент, многие современные организации построены по образцам столетней давности. В эру интернета по-прежнему доминируют промышленные корпорации с устаревшими структурой и ожиданиями. Не давайте сбить себя с толку косметическими послаблениями вроде бесплатных обедов, свободного дресс-кода и так далее: у современных предприятий излишне жесткая структура. Возможно, замысловатые организационные схемы ушли в прошлое, но по своей структуре и мышлению компании и в наши дни беспощадно линейны.
Современные корпорации застряли в прошлом веке. Тогда делали акцент на размерах, эффекте масштаба, который создавали конвейеры и массовое производство. Именно возможность наращивать объемы оправдывала существование корпораций ХХ века. Но времена меняются. Численность сотрудников больше не служит коммерческим преимуществом и залогом долголетия организации. Неповоротливые гиганты умирают. Размеры действительно защищают организацию – но лишь от изменений, необходимых для выживания.
Исследования доказали: сомневающиеся в себе люди более успешны. Примените ту же логику к менеджерам и организациям – и вы поймете, что необходимо для конкуренции в грядущем мире. Лучшими станут те, кто анализирует каждый элемент своих действий.
Как явствует из данной книги, Чжан Жуйминь – выдающийся генеральный директор Haier – и другие сотрудники этой компании много лет размышляют о природе своей организации и задумываются над тем, правильно ли они управляют. «Нет успешных компаний, есть компании, идущие в ногу со временем, – сказал Чжан Жуйминь во время нашей встречи в штаб-квартире Haier в Циндао. – Изучать бизнес-модели и управленческое мышление можно бесконечно. Надо бросить себе вызов: сумеешь ли ты не устареть во времена перемен?»
Чжан Жуйминь – скромный человек, что проявляется и в его манерах, и необычайно любознательный. Он также самый начитанный руководитель, которого мы встречали, и знает Минцберга и Хэмела, Хэнди и Кантер[7].
Он хочет совершенствовать себя и свою компанию.
Если вы думаете, что в этом желании нет ничего особенного, то вы ошибаетесь. Многие руководители высшего звена, с которыми нам довелось общаться, одержимы сохранением своего статус-кво и фондовыми опционами, а не повышением производительности – и организации, и своей собственной. Вероятность, что они начнут обсуждать последние веяния в области инноваций, не больше того, что они вылезут из окна кабинета и спустятся по канату на улицу. Конечно, бывают и исключения, но смирение и любопытство – редкость в мире западных корпораций.
История Haier уникальна, но ее опыт актуален и бросает колоссальный вызов другим компаниям. Эта корпорация прошла путь от терпящего бедствие заштатного завода к поглощению GE Appliances – части крупнейшей корпоративной империи современной Америки. То, как Haier изменила подходы к управлению, должно стать уроком для менеджеров по всему миру и повлиять на их отношение к работе.
Пока что Haier успешно проходит придуманную ее генеральным директором «проверку на современность». Мы отдали должное славной истории компании, присудив ей и лично Чжан Жуйминю премию Thinkers50[8]. Это история о том, как могут и должны меняться менеджмент и организации, которые хотят создавать будущее.
Стюарт Крейнер и Дез Дирлав
Март 2017 года
Китайская экономическая реформа началась с деревни. Однажды вечером в ноябре 1978 года в маленьком местечке Сяохэ в уезде Фэнъян округа Чучжоу, расположенного в провинции Аньхой, восемнадцать крестьян, рискуя свободой, поставили свои красные отпечатки ладоней на договорах. Сельский Китай начал исторический переход от системы народных коммун к семейной подрядной ответственности. С самого начала эту реформу приводило в движение меньшинство.
В книге «Как Китай стал капиталистическим»[9] Рональд Коуз и Нин Ван представили систематический обзор китайской реформы. Они полагают, что, в сущности, реформ было две: одну продвигало правительство, а другая была революцией меньшинства. Но именно последняя и привела к подлинному изменению экономики Китая, возрождению рыночных сил и предпринимательского духа. Реформа способствовала созданию коллективных, домашних и городских предприятий, а также легализовала самозанятость и создание Шэньчжэньской особой (свободной) экономической зоны[10]. Возникшие на обочине социалистической системы, именно эти силы стали главными факторами экономических преобразований.
Практицизм – это сердце философии китайских реформ и политики открытости. Вызванная проблемами, реформа все шире распространялась по мере их решения.
В сентябре 1978 года Дэн Сяопин совершил инспекционную поездку на северо-восток страны. Он посетил много предприятий, изучал проблемы народного хозяйства и в итоге заявил: «Мы должны быстро и решительно сосредоточить внимание на подъеме экономики».
В декабре того же года на Третьем пленуме ЦК КПК одиннадцатого созыва была поставлена задача стратегической модернизации социалистической экономики – от плановой к современной рыночной. Экономист Чжуан Учан назвал это преобразование «величайшей программой экономических реформ». На этом фоне зародился новый класс китайского общества – предприниматели. Движение происходило постепенно, и коммерческий ландшафт формировался медленно.
У любых социальных изменений есть передний край. Дэн Сяопин заявил, что «создание единой общенациональной программы можно начать с регионов: запустить новую систему в одном месте или отрасли, а затем постепенно расширить ее. Центральные органы власти должны разрешать и поощрять такие попытки на местах». В апреле 1979 года Дэн Сяопин выдвинул идею создания пилотных проектов: «Чтобы проложить новый путь, можно выделить специальную площадку – особые зоны». По его инициативе Центральный комитет КПК и Государственный совет КНР приняли решение о создании таких зон в Шэньчжэне, Чжухае, Шаньтоу в провинции Гуандун, а также в Сямыне в провинции Фуцзянь. В мае 1980 года по предложению Дэн Сяопина уже имеющиеся экспортные зоны были переименованы в особые экономические зоны, а 25 августа 1980 года Постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей принял декрет об Особой экономической зоне в провинции Гуандун. Этот шаг стал официальным рождением особых экономических зон в Китае.
Начиная с 1978 года двери китайского бизнеса открылись миру, и страну посетили некоторые известные топ-менеджеры и руководители.
Первый визит Коносукэ Мацуситы[11] состоялся в 1979 году. Он хотел помочь развитию китайской электронной промышленности путем сотрудничества с японскими производителями. В том же месяце Китай посетил глава компании Sony Акио Морита.
Двадцать седьмого декабря 1979 года под лозунгом «Улучшим культурную жизнь с помощью бытовой техники!» в Пекинском универмаге появилась продукция фирмы Panasonic. В витрине стояла юная красавица-фотомодель, держащая в руках поднос с чаем. Ее окружали телевизоры, холодильники, стиральные машины, стереомагнитофоны и другая современная домашняя электроника. Это была картина новой, прекрасной семейной жизни. Сверху яркими иероглифами было написано китайское название фирмы.
Эта витрина стала для еще вчера закрытого общества настоящим окном в мир. Ее, конечно, немедленно раскритиковали за «пропаганду потребленчества и капиталистического образа жизни», а кто-то даже приклеил на стекло бумагу с надписью: «Это измена!» – но энтузиазм в отношении бытовой техники только разгорался. Японские телевизоры приобрели невероятную популярность. Благодаря электронике из Страны восходящего солнца китайский народ узнавал о мире.
Многие девушки в те годы мечтали получить в приданое магнитофон марки Sanyo, а также модные солнечные очки и брюки клеш. Много лет спустя все производственные мощности Sanyo по выпуску бытовой техники приобретет китайская компания Haier.
Японцы не только поставляли в Китай современную технику – не менее важно было и проникновение в страну японского стиля управления. «Бог менеджмента» Коносукэ Мацусита стал первым японским бизнесменом, привлекшим к Поднебесной всеобщее внимание. Основатель фирмы Panasonic выступил инициатором деления компаний на отделы, пожизненного трудоустройства, надбавок за выслугу лет и других японских принципов управления предприятием.
С 1949 года и почти до начала экономической реформы в Китае не существовало менеджмента в его современном понимании, основанного на свободе предпринимательства и рыночной конъюнктуре. В стране действовала централизованная плановая модель экономики, базирующаяся на государственной собственности. Предприятия играли роль мастерских, выполняющих производственные задачи, и управленцы занимались исключительно организацией производственных процессов.
Премиум
О проекте
О подписке