– Колл, – едва слышно произнес он посиневшими губами, – я никогда и не должен был им стать. Я не герой. Это ты герой. – Невероятно, но он улыбнулся, едва заметно, но все же приподнял уголки рта. – Ты всегда им был.
Колл посмотрел туда, где до этого был Аарон, но его там не оказалось. Тогда он обернулся в попытке разглядеть хоть кого-то, но ему с трудом удавалось сфокусировать взгляд. Голова кружилась, и перед глазами все расплывалось. Он рухнул на колени, чувствуя подступающую тьму. То был
Он направил в нее свой гнев. Гнев на мастера Джозефа, не оставившего ему выбора после того, как он похитил его и заставил стать Константином. Гнев на смерть, забравшую Аарона. Забравшую его мать. Забравшую Хэвока. Оставившую его с зияющей черной дырой вместо сердца.
Он напитал хаос злостью и одиночеством, горем и, наконец, страхом. Страхом за свою собственную жизнь, страхом перед тем, что лежало по иную сторону его жертвы.
Охваченный хаосом волк прыгнул на Алекса и впился зубами в прикрытое бронзой запястье. Луч, что должен был ударить по Коллу, вместо этого попал по нему.
– Хэвок! – закричал Колл.
Каким-то образом он был одновременно и Верити, и Константином. Он думал о них, идя впереди Охваченных хаосом и с трусящим сбоку Хэвоком. Он мог слышать перешептывания на жутком языке мертвых. Они спрашивали его указаний, интересовались, чего он хочет.
Колл попятился. Его замутило. Мастер Руфус может спорить, но Ассамблея уже все решила и отдала приказ. Они хотят, чтобы он умер. Он ничего не мог с этим поделать.