Чеби не могла поверить в произошедшее – мастер разрешил пользоваться своей камерой. На прежнем месте работы о таком нельзя было и мечтать. Как-то раз, движимая любопытством, Чеби взяла в руки чужой фотоаппарат, за что на нее обрушился поток ругательств. Девушка чуть не расплакалась, когда ее при всех принялись отчитывать: «Ты хоть знаешь, сколько стоит эта камера?»

– Тогда давай начнем наш вечер!

Согён вышел вперед, чтобы встретить гостей, а Чеби сжала в ладонях фотоаппарат. Он был невесомый и очень теплый, словно только что вылупившийся цыпленок.

Видимо, после ужина гонщицы успели заскочить в отель немного отдохнуть. Они рассматривали фотографии в рамках, восхищенно вздыхая. Иногда восторженно хлопали и делали селфи на фоне работ.

Согён и Чеби расставили на столиках тарелки с красиво сервированными закусками. Чего там только не было: блюдо из сырого морского ушка с тушеными мандаринами, осьминог на подушке из сушеных водорослей с каплей васаби, гора вареных ракушек в глубокой латунной миске и шашлычки из осьминога. Рядом в изысканной керамической бутылке стоял алкоголь, который делали здесь, на Чечжудо, из вулканических источников. Завершив осмотр фотографий, гости сгрудились вокруг столиков.

– Фотограф, я думала, ты токо с камерой работать мастак, а ты еще и готовишь, как бог!

Главная подцепила палочками несколько морских ушек и отправила в рот. Она начала пережевывать и вдруг издала возглас наслаждения. В неверии она замотала головой.

– Юнчжа, не копошись, быстрей наливай!

Предводительница схватила бутылку.

– Хорош относиться к ней как к девочке на побегушках, – вдруг вмешалась Хиён и, откупорив бутылку, наполнила бокал главной гонщицы.

Она украдкой посмотрела туда, где стояла Юнчжа. Та пыталась улыбаться, но было видно, как дрожит уголок ее рта. Остальные, видя ее реакцию, противно захихикали.

– У нас такой прекрасный стол, все благодаря Юнчжа! – громко рассмеялась лидер.

Остальные подхватили ее смех.

– Фотограф, вырубай музыку! Хочу послушать шум волн! – крикнула Юнчжа, обращаясь к Согёну.

Затем она взяла шпажку и достала мясо из ракушки. Начав жевать, женщина вдруг резко распахнула глаза.

– Ну так что? Тебе тож налить? – спросила у нее лидер, взяв в руки бутылку.

Юнчжа, признавая поражение, протянула стакан.

– Знатно сделано! – Пригубив алкоголь, женщина передернула плечами.

Остальные гонщицы громко рассмеялись.

Пока гостьи весело проводили время, Чеби и Согён бегали между столиками: подкладывали угощения, если тарелки быстро пустели, забирали грязную посуду, следили за настроением своих посетительниц. Чеби, занятая еще и съемкой, сначала даже не заметила, что одна из гонщиц принялась помогать им.

– Что вы, что вы, не стоит!

Девушка тут же забрала тарелки из рук Чонми. Та еще несколько раз относила грязную посуду в раковину и забирала закуски, унося в зал. Чеби вспомнила, что это хозяйка желтой «Хонды», которая помогла Согёну сделать хорошие фотографии с багажника своего мотоцикла.

– Все оки-доки, мне не в тягость, – заверила Чонми.

Пока они вместе работали в зале, им удалось немного пообщаться, и Согён с Чеби кое-что узнали об их новой знакомой. Во-первых, сын Чонми в этом году поступил в престижный университет. Во-вторых, половину жизни она проработала швеей на текстильной фабрике. Муж работал там же закройщиком.

– Когда сын был маленьким, дела у нас шли офигенно. Даже отгрохали свою фабрику. Потом, года через два, прогорели. Приходилось работать и сыну, он приклеивал этикетки. Благоверный не выдержал, слег… – рассказала Чонми, когда принесла латунную миску с пустыми раковинами.

– Мы погрязли в долгах, денег на учебу сына ни гроша… Но подруги помогли…

Согён и Чеби смотрели, как женщина утирает слезы рукавом. Потом она взяла салфетку, промокнула лицо, высморкалась. И вдруг ярко улыбнулась.

– Мы вместе учились в старших классах. Окончив школу, нашли работу, вышли замуж. А десять лет назад начали гонять. Я, когда только услышала, трухнула сильно. Но подруги все равно убедили. Обещали подсобить с долгами.

– Правда?

– Ага. Сказали, что нужно только улыбаться. А они порешают все мои проблемы.

Согён склонился над разделочной доской, ловко нарезая осьминога. Видимо, он понял, почему Чонми вызвалась помочь, невзирая на то, что на фотографиях ее не будет.

– Теперь понимаю, почему на вашем лице всегда такая яркая улыбка. Все благодаря подругам.

Чеби посмотрела на лицо Чонми, мелькнувшее на одной из фотографий на проекторе. Женщина едва заметно кивнула.

– Но самое удивительное приключилось потом. У меня, прикиньте, вылезли зубы мудрости.

Согён, ощутив любопытство, поднял голову. Чеби отнесла тарелку с мелко нарезанным осьминогом и вернулась.

– Все четыре разом, – прошептала Чонми. – Стоматолог сказал, что это капец какая большая удача.

Согён и Чеби одновременно проверили кончиком языка свои зубы мудрости, посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Мне два удалили, а два так и не вылезли, – поделилась Чеби.

– У меня вылезли все четыре, так что их удалили.

От слов начальника девушка поежилась. Чонми кивнула, будто понимая, о чем идет речь.

– Все зубы мудрости появляются ужасно редко. Они типа опора для больших корневых зубов, не дают им развалиться. То есть когда жуете ребрышки, то давление приходится не только на корневые, но и на зубы мудрости.

– Понятно.

Согён и Чеби кивнули. Чонми слегка облокотилась о барную стойку.

– Когда фабрика, стало быть, прогорела, муж слег, а сын перестал ходить на дополнительные занятия, я дотрагивалась языком до зубов мудрости. Говорила себе:

Не нужно бояться, они принесут мне удачу.

– Зубы и правда помогли.

Слова Чеби заставили женщину улыбнуться.

– Точняк. Давали сил двигаться вперед.

Согён вымыл руки с мылом и протер бумажным полотенцем.

– Хотите мы их сфотографируем? Разумеется, бесплатно.

– Мои зубы? – Чонми округлила глаза, будто не понимая, что ей говорят.

– Именно. Те, что принесли вам удачу, – ответил Согён.

Оставив шумящую толпу на Чеби, фотограф вместе с Чонми тихо поднялись на второй этаж. Пока Согён выбирал фон и настраивал освещение около одиноко стоящего стула, женщина чистила зубы тремя щетками, которые всегда носила с собой.

– Будет непросто, – предупредил хозяин фотостудии, закрывая стену черным фоном.

– Ничего страшного, я преодолела куда более сложные испытания.

Согён сильно удивился, услышав привычную речь. Чонми, заметив его реакцию, рассмеялась, а затем перевела взгляд на лестницу, чтобы убедиться, что их никто не слышит.

– Мы пообещали опускать во время встреч любые формальности. Говорить так, как удобно, не ставить себе рамки, – объяснила женщина. – Живем вдалеке друг от друга, нас разбросало по всей стране. Триста шестьдесят два дня в году мы просто матери, дочери, сотрудники. Все, кроме меня, добились успеха. Юнчжа – профессор в университете, Хиён владеет самым большим магазином в районе, где живет наша лидер, Чонсун – в прошлом известная велогонщица, даже в Олимпийских играх участвовала. Правда, медаль завоевать ей не удалось. Спустя какое-то время она заинтересовалась мотоциклами и сейчас ими торгует. Именно Чонсун предложила поездки. Благодаря ей каждый год на три дня мы снова становимся теми беззаботными девушками, возвращаясь в школьные годы. И разговариваем, как разговаривали тогда, опуская все нормы.

Чонми снова бросила взгляд в сторону лестницы и по-детски наморщила носик.

– Если кто-то из нас начинает говорить на нормальном языке, получает наказание. Довольно суровое.

– И какое же?

– Должна угостить всех. Например, сегодняшнюю вечеринку у вас оплачивает Юнчжа.

Согён громко рассмеялся, ему вторил взрыв хохота с первого этажа. Хозяин студии посмотрел в видоискатель, настраивая диафрагму камеры.

– Все готово. Скажите: «А-а-а».

– Боюсь, не смогу.

Чонми смутилась и села, отвернувшись от фотоаппарата. Ее лицо покраснело.

– Прикоснитесь к вашим зубам мудрости. Мне кажется, они доказательство того, что вы можете все, – поддержал ее Согён.

Чонми усмехнулась, а потом легко рассмеялась.

– Сначала я сфотографирую нижние зубы, затем верхние. А с помощью программы объединю два снимка в один. Так, откройте рот. Широко, будто на приеме у стоматолога.

Чонми опустила взгляд вниз и открыла рот.

Глядя в видоискатель, Согён внимательно осмотрел полость. Внутри красный язык и зубы без малейшего намека на зубной камень. Будь он стоматологом, то непременно восхитился бы их состоянием – совершенно не верилось, что женщина пятидесяти лет имеет такие здоровые зубы. Кое-где, словно звезды, сверкали золотые коронки. Они стояли и на двух зубах мудрости. Согён приложил все силы, чтобы сделать хорошие снимки того, что принесло женщине удачу.

Спустя какое-то время Чонми, продолжая держать рот открытым, издала тихий стон. Согён ощутил, как сильно вспотели руки: держать камеру приходилось в непривычном положении.

– Больно? Потерпите немного, осталось чуть-чуть.

Съемка сильно вымотала обоих. Чонми массировала подбородок, – видимо, челюсть неприятно саднило. Ее губы выглядели стянутыми и сухими.

– Капец, так стыдно. Не смогу даже посмотреть на эти фотографии, – призналась Чонми, краснея.

– Получатся отличные кадры, я уверен, – заверил ее Согён. – Распечатаю и повешу их на первом этаже, рядом с другими, где вы все вместе на мотоциклах.

– Не-не-не, только не это.

Чонми вскочила и прикрыла лицо руками, краснея еще сильнее. Согён рассмеялся, словно мальчишка-забияка, а затем посмотрел на монитор и на фотографии, которые только что сделал.

– Прекрасные, крепкие зубы мудрости. Все посетители будут ими восхищаться. Вот увидите.

– А мне почем знать? Вряд ли я когда-нибудь сюда приеду.

Чонми тяжело вздохнула.

– Все может быть. У вас же есть зубы мудрости, приносящие удачу, – улыбнулся Согён.

Тут к ним поднялась Чеби.

– Если закончили, можем начинать просмотр фотографий. Я уже включила проектор.

– Все готово, – ответил фотограф.

– Вы ведь будете показывать снимки, которые только что сделали?

Не дожидаясь ответа, Чонми спустилась на первый этаж, Согён и Чеби последовали за ней.

– Куда подевалась-то? – произнесла предводительница, растягивая слова, и поманила подругу к себе.

Та улыбнулась и примостилась рядом. Столики и стулья были повернуты к экрану. Чеби, Согён и тринадцать гонщиц в полной тишине рассматривали фотографии. То и дело слышались восторженные вздохи. Иногда женщины указывали на кого-то, весело смеясь.

– Глянь, это же Чонми?

– Ее тоже сфоткали?

Увидев фотографию, гонщицы опешили. На ней Чонми сидела вполоборота на фоне дороги и разгорающегося заката. Из-под шлема торчали кудрявые волосы, прилипшие ко лбу, подбородок был слегка повернут к закату, а ресницы казались хрупкими – весь ее образ производил неизгладимое впечатление. Фотография получилась глубокой и прекрасной. Согён удивленно посмотрел на Чеби.

– Довольно грустно, когда только у тебя нет фотографии. Я сняла ее на камеру телефона, когда мы остановились передохнуть, – смущенно сказала Чеби, пожав плечами.

– У нашей Чонми тоже отдельная фотка есть! Класс! А теперь споем!

Предводительница поднялась и схватила палочки.

– Я брожу одна по жестокому миру. Под солнечным светом, под порывами холодного ветра! – затянула она.

Шум волн просачивался сквозь окна, аккомпанируя песне. Женщины смотрели друг на друга и улыбались. Вдруг каждая из них, не сговариваясь с остальными, положила руку на плечо ближайшей подруги. Они стояли, покачиваясь в ритм.

– Куда жизнь ушла? И бессердечная юность?

Остальные тоже стали подпевать. Чонми пела вместе с ними, украдкой смахивая слезы из уголков глаз.

– Пой же ветер, вторь жестоким волнам! Изгони мой страх! Преодолеешь все испытания – настанут светлые дни. Солнце снова взойдет.

Гостьи спускались с холма в прекрасном настроении. Согён и Чеби проводили их до такси. Теперь оставалось лишь отправить фотографии каждой по почте. Гонщицы, расстроенные тем, что им приходится уезжать, высовывали руки из окон такси и махали хозяину с помощницей. Показалось улыбающееся лицо Чонми. Машины тронулись с места, но, проехав совсем немного, вдруг остановились. Согён и Чеби удивились и повернулись по направлению к такси, застыв в ожидании. Из машины выбралась лидер и, слегка покачиваясь, подошла к фотографу.

– Вы что-то забыли? – спросил у нее Согён.

– Вот! Эт вам. За опасную поездку.

Женщина вручила ему пухлый конверт. Когда предводительница отвернулась и радостно потопала обратно к такси, Согён открыл его. Внутри лежала стопка купюр номиналом пятьдесят тысяч вон. Фотограф низко поклонился вслед уезжающим гонщицам.

В студии царил хаос, Чеби и Согён тяжело вздохнули. Но это была приятная усталость.

– А давайте это станет нашей изюминкой! – предложила Чеби, уперев руки в бока.

Она говорила уверенно, словно выступала на трибуне.

– В чем?

– Станем в этом лучшими.

– В чем? – снова задал вопрос Согён.

– В повседневных фотографиях вне студии.

Чеби подпрыгнула на месте. Затем открыла ноутбук, не спросив разрешения у начальника, и принялась вносить изменения в меню на сайте при помощи фотошопа.