Хроника вторая
Ёсиминэ

В тот день в серебристом фургончике снова звучала музыка – точно такая же, как в прошлый раз. Под нее невольно представляешь себе фокусника, выпускающего из шляпы стаю голубей. Сатору сказал, что мелодия называется «Оливковое ожерелье»^[18]. А почему в названии нет «голубей»? Если бы я давал название музыке, непременно бы вставил насчет них. Например, «Особые отношения между магическим цилиндром и голубями». Как вам такое?

– Сегодня нам повезло с погодой, что скажешь, Нана?

Сатору был в прекрасном настроении. В дождливую погоду всем котам хочется спать, интересно, а что чувствуют люди – на них погода тоже влияет?

– Когда нет солнца, никакого удовольствия от езды.

Ах вот как! Выходит, для людей погода – вопрос настроения. Двуногие такие беспечные существа, коты же очень сильно зависят от жизненных условий. А уж для бродячих котов и вовсе погода может быть вопросом жизни и смерти. Да и успех в охоте тоже определяет она.

– Передохнем на следующей заправке.

На сей раз у нас было крайне мало передышек – не так, как в поездке к Коскэ. Сатору сказал, что сейчас мы едем по скоростной автостраде, в сущности, мы остановились по-нормальному лишь один раз, когда Сатору объявил, что мы подъезжаем к автозаправочной станции.

Сатору сказал, что нужно ехать именно по скоростной дороге, если путь неблизкий. И впрямь, путешествие оказалось долгим. Выехали мы вчерашним утром. Ехали весь день, потом заночевали в гостинице, где можно останавливаться с животными.

Поскольку путь оказался дальним, фургончик был поделен на зоны. Извините за такие подробности.

Когда я перебрался с переднего пассажирского сиденья на заднее, Сатору встревожился:

– Что случилось? – Потом обернулся назад. – Ах, извини.

Да-да. У заднего сиденья стоял на полу мой лоток. Новенький, с такой специальной накидкой-балдахином, чтобы наполнитель не рассыпался повсюду. Сатору купил его для нашего путешествия. С таким туалетом теперь можно ездить везде – сколько душе угодно. Я готов путешествовать хоть всю жизнь.

– Нана, мы подъезжаем к заправке.

Ладно-ладно, муркнул я, загребая под себя наполнитель.

Поставив машину на парковку, Сатору достал из багажного отделения мои миски для еды и питья. Поставил их на пол машины. Потом в одну насыпал сухого корма, а в другую налил воды из пластиковой бутылки.

– Я тоже в туалет.

Он поспешно закрыл дверцу и убежал. Похоже, ему сильно приспичило, но сначала он позаботился обо мне, вот какой у меня хороший хозяин.

Для начала я решил промочить горло, но тут в окошко легонько постучали. Что там опять?!

Обернувшись, я увидел в окне молодую пару. Похоже, муж и жена. Они так таращились на меня, что прямо к стеклу прилипли. С идиотскими улыбками на лицах.

– Кот!..

Ну да, кот. Кот, который ест сухой корм. Что тут такого особенного?

– Ой, посмотри, он кушает! Какой хорошенький!

– Просто прелесть!

Послушайте, вы, пара недоумков! Вот если бы кто-то тыкал пальцем в вас, когда вы едите? Вам бы понравилось? Небось сразу аппетит бы пропал. А у меня сегодня шикарный обед – со вкусом куриной грудки и морских деликатесов. Объясните мне, как этим кошатникам удается мигом меня выследить?! Стоит нам только остановиться, как они тотчас же начинают роиться вокруг! Интересная штука, да? Если б это вы, ребята, давали мне пищу, я был бы с вами любезен – в зависимости от качества угощения. Но меня кормит только один человек – Сатору. Так что позвольте мне сосредоточиться на моей трапезе.

Я проигнорировал парочку и продолжил есть. Поняв, что их внимание меня не радует, парень с девицей, перебрасываясь смешками и шутливо повизгивая, ретировались. Однако буквально через мгновение я снова почувствовал на себе чей-то пронизывающий взгляд. Я невольно поднял глаза.

На сей раз к окну прильнул страшноватого вида дед, похожий на древнее чудище из легенд. А-а-а! Я невольно отпрянул, и дед аж в лице переменился. Обиделся…

Да ладно, любой бы шарахнулся, покажи ему во время обеда такую жуткую физиономию! Я не виноват. Тут кто угодно перепугается.

Тем не менее дед не ушел, а все с тем же обиженным видом продолжал пялиться в окно, разглядывая меня.

– Вы любите кошек? – Это голос Сатору. Вернулся.

– Какой хорошенький маленький котеночек… – смущенно ответил дед.

Что-о-о? Хорошенький маленький котеночек?! Мое негодование достигло предела. Я посмотрел на деда и мяукнул.

Сатору улыбнулся и кивнул деду:

– Хотите его погладить?

– А можно?

Дед вспыхнул, как маленькая девочка.

Сатору открыл дверцу. Дед протянул руку и погладил меня, он прямо весь светился. Но тут…

– Вау! Кот!!! Кот!!!

Это верещание исходило от пролетавшей мимо стайки девиц с крашеными белыми волосами и размалеванными темным тональным кремом лицами.

– И мы хотим его погладить! Можно нам тоже?

НЕ-Е-ЕТ!!! Вам-то я точно ничего не должен! Я оскалился и вздыбил шерсть на загривке.

– У-у-у! Какой противный! Злюка… – завопили девицы.

Их как ветром сдуло.

– Но я так хотела его погладить! – кричала одна на бегу.

– Да ну, с такими бровями… и вовсе он не хорошенький!

ЧТО-О?!! От такого несправедливого оскорбления я даже пасть открыл. Потом поднял верхнюю губу и показал зубы.

– Что ты, что ты, Нана! Ты очень-очень хорошенький! – поспешно заверил меня Сатору. – Это они вульгарные и безвкусные, у них свои представления о красоте. Это же гяру!^[19] Простим их!

– Он и вправду очень хорошенький, – подтвердил дед. – Вы сказали, его зовут Нана?

– Да, когда он держит хвост крючком, он у него похож на цифру семь.

Вообще-то, нет никакой необходимости посвящать в тайны моего имени малознакомых лиц, однако Сатору почему-то всегда считал себя обязанным всем все объяснять.

– Похоже, ему не нравится, когда его трогают?

– Да, Нана очень щепетилен в своем выборе, не каждый может его погладить.

– Понимаю, – задумчиво протянул дед и широко улыбнулся. Потом еще раз погладил меня и ушел.

– Что-то не узнаю тебя, Нана, – заметил Сатору. – Ты позволил погладить себя случайному прохожему?

Да. Как бы тебе объяснить? Я исправил свою ошибку, ну, в общем, искупил вину. И не будем углубляться в детали.

Наш серебристый фургончик катил по шоссе, когда я, встав на задние лапы, снова посмотрел в боковое окно. Море!