Глава 4

АВА

Всего час назад я впервые вошла в «Сороку», и вот мы уже вышли из нее вместе с Мэгги. Серые тучи уплыли на север, и теперь над нами простиралось чистое голубое небо. Мы направлялись в дом Дезмонда – отца Мэгги.

Она, рукой заслонив глаза от солнца, окинула взглядом мой пиджак. От нее пахло сладкими сливками, кофе, золотыми закатами и великодушием.

– До папиного дома шесть кварталов. Лучше поедем на гольф-каре, а то взмокнем.

На улице потеплело, и Мэгги в своих джинсовых шортах до колен и зеленой футболке с логотипом кофейни оказалась одета куда более по погоде, чем я. Мне же в твидовом блейзере было жарковато, но я не хотела его снимать, пока не познакомлюсь с Дезмондом. Пока не получу работу. Чтобы не сглазить.

Мэгги уже позвонила отцу и предупредила, что мы скоро будем; она говорила по громкой связи, и, хотя дверь в кабинет оставалась закрытой, я все слышала. Дезмонд идее не очень-то обрадовался, но, когда Мэгги упомянула некую Эстрель и рассказала, что письмо мне, возможно, прислал призрак, сменил гнев на милость.

Я не поняла, почему призрак так его обрадовал, а имя Эстрель успокоило, но меня предупреждали, что он со странностями. Об этом и в объявлении было сказано!

– Он живет возле моря? – с надеждой спросила я.

– На первой линии от пляжа. Из дома открывается прекрасный вид на залив. – Мэгги глянула на меня с тревогой. – Ты же не боишься воды?

– Вовсе нет. – Меня так и распирало от счастья! – Я только раз в жизни была на море, но мне ужасно понравилось!

– Просто у меня с водой все сложно: можно сказать, мы заклятые подруги. Море так прекрасно, что дыхание перехватывает, и в то же время оно очень опасно… Так что в воду я не лезу, но любоваться волнами издалека очень люблю.

У входа в кофейню все еще толпились «Русалки», как назвала их Мэгги. Ну и живописную же компанию они собой представляли! Человек тридцать-сорок мужчин и женщин самого разного возраста – от совсем юных до пожилых. В «Сороку» они ввалились вымазанные песком и с всклокоченными от ветра волосами, но при этом радостно улыбались, заливисто смеялись и хвастались друг перед другом находками. А еще передавали из рук в руки синие и зеленые обкатанные морскими волнами стеклышки.

– Мэгги, ты вечером идешь в библиотеку? – спросил кто-то из них.

– Ага, я буду. В семь? – уточнила она.

– Если хочешь что-то купить до официального старта распродажи, то в шесть, – ответила женщина.

– Значит, в шесть, – рассмеялась Мэгги. – Увидимся.

Я огляделась в поисках самой юной «Русалки», но она куда-то исчезла. Искала я крошечную пухлощекую девочку, которую носила на груди в специальном рюкзачке девушка с розовыми прядями в растрепанных волосах. Полугодовалая глазастая Джунипер в облегающем желтом комбинезончике с ромашками и с пушистыми светлыми волосами была так очаровательна, что легко могла бы сниматься в рекламе детской одежды. А ее мама Грейси подарила мне одно из найденных на пляже морских стеклышек. С тех пор я не могла сдержать улыбки: я ведь тут новенькая, а со мной тоже поделились чудесными морскими сокровищами!

Я и не помнила, когда в последний раз чувствовала себя частью некоего захватывающего приключения, и ужасно обрадовалась этому ощущению.

– В эти выходные «Друзья библиотеки» устраивают распродажу, – объяснила Мэгги, когда мы свернули за угол. – Сегодня вечером мы разбираем все, что принесли люди, и расставляем цены. А значит, как члены клуба, первыми сможем урвать самое интересное. Ты как, любишь распродажи?

– В целом да. Мне нравятся винтажный текстиль и одежда. А их лучше всего искать как раз на распродажах и в секондах.

Каждый раз, делая шаг, я чувствовала бедром лежащий в кармане наперсток. Ужасно хотелось достать его и провести пальцем по дырочкам! Вспомнилась бабушка Банни, как она учила меня вшивать молнию в сумку – это был наш с ней первый совместный проект. Так у меня появилось отличное хобби, ведь я постоянно сидела дома и мучилась от скуки. Конечно, на машинке шить было бы проще, но этого мне мама не разрешала. Боялась, что из-за громкого стрекота со мной может случиться припадок. Такое ведь бывает от шума…

Когда со мной впервые произошел приступ, вся семья пришла в ужас. Меня тщательно обследовали и в итоге поставили идиопатическую эпилепсию – болезнь, возникающую по неизвестным науке причинам.

А три года назад припадки просто взяли и прекратились. Год назад врачи постепенно отменили мне все лекарства и официально подтвердили, что я в ремиссии.

Однако я отлично знала, что болезнь может вернуться. Даже, скорее всего, вернется.

Пускай у меня давно уже не было припадков, я все равно понимала, что с моим телом не все в порядке. Ни один врач не мог с уверенностью ответить, вернутся ли в норму мои слух и обоняние или так и останутся «исключительными», как выразился один из специалистов. Впрочем, к ненормальности чего бы то ни было в жизни мне было не привыкать.

К счастью, за годы я научилась отключаться от чересчур громких звуков, но на это уходило слишком много энергии, и я нечасто пользовалась этим навыком. С обостренным обонянием ужиться было легче, и все же я никак не могла привыкнуть, что чувствую духи еще за квартал. И могу разгадать характер человека по его запаху.

Мы с Мэгги как раз направлялись к парковке за кофейней, когда за спиной послышались торопливые шаги.

– Мэгги, постой! – окликнул кто-то.

К нам, расставив локти и задрав подбородок, неслась приземистая женщина с растрепанными светлыми волосами. Мне она напомнила забавную хохлатую утку, фотографию которой я как-то видела в книге о дикой природе.

– Как хорошо, что я тебя поймала!

На женщине были платье в цветочек, едва вмещавшее ее пышные формы, и розовые туфли на широких устойчивых каблуках. Мне отчего-то подумалось, что она из тех, кто, обнимая, словно пытается заглотить тебя целиком.

– Доброе утро, Беттина! – весело поздоровалась Мэгги.

Дышала Беттина часто, с присвистом; казалось, рядом кто-то работает кузнечными мехами.

– О боже! Я увидела, как ты выходишь из «Сороки», и скорее понеслась в погоню… – Она покосилась на меня и прижала руки к груди. – Ой, здравствуйте! Меня зовут Беттина Хопкинс-Фиш, и мы с вами, юная леди, точно незнакомы. До чего же вы хорошенькая, ну прямо персик!

– Это Ава, – представила меня Мэгги. – Она из Огайо.

– Тогда понятно, почему вы так одеты… – Беттина, вскинув бровь, оглядела мой пиджак и улыбнулась. – Надолго в наш милый городок?

Я не стала рассказывать ей про счастливый блейзер и просто ответила на вопрос:

– Пока не знаю, но надеюсь, надолго.

– Залетная птичка? – Беттина произнесла это так, будто у нее в горле застряла куриная кость. А затем, чуть обиженно глянув на меня, добавила: – Обычно люди, которые приезжают к нам зимовать, намного старше, но мы всех встречаем с распростертыми объятиями.

Видимо, ее гостеприимство вызвано было одной лишь напористостью.

Легкий ветерок выдернул несколько прядей волос Мэгги из-под заколки и принялся ими играть.

– Ава поселится у моего отца. Будет помогать ему по хозяйству.

Беттина изумленно округлила голубые глаза:

– Божечки-кошечки! А я и не знала, что Дезмонду нужна домработница! Может, ему бы Сиенна подошла? Моя племянница, – пояснила она специально для меня. – Она понемногу подрабатывает то тут, то там, но ищет постоянную работу. Я, конечно, стараюсь направить ее на путь истинный, но она все бродит в потемках. Храни ее бог, бедняжку! Никак не может понять, что ей по душе.

Слова Беттины меня слегка задели. За всю жизнь я успела поработать только оператором ввода данных. Нормальная работа, на жизнь мне хватало, удавалось даже немного откладывать. Но никакой творческой искры в ней не было – я никак не могла сказать, что она мне по душе.

Помнится, Александр однажды заметил: «Ава, работы ведь можно менять! Чем бы ты хотела заниматься? Это тебе решать, а не другим».

Сам он успел сменить десяток работ – и не потому, что был лет на десять меня старше, а потому, что любое дело ему быстро надоедало. Когда мы познакомились, он работал администратором в ресторане. Так мы и сблизились. Часто болтали, пока я ждала свой заказ навынос. Потом Алекс уволился и стал разносить еду и напитки на бейсбольном стадионе. Когда же мы начали встречаться официально, он ушел и оттуда – сумел уговорить своего приятеля, хозяина пивоварни, взять его к себе. Он всякий раз как в омут с головой бросался в новую специальность и не понимал, почему я так настороженно отношусь к переменам.

– Одним достается ровный проспект, другим – извилистая тропка. Но я уверена, в итоге Сиенна доберется до цели, – заверила Мэгги. – И поймет, что ей нужно. Просто дай ей время!

Я снова украдкой покосилась на нее. Она, похоже, не заметила, что ее слова проникли мне в самое сердце.

Беттина всплеснула руками.

– Конечно! Жаль, что в кофейне у нее ничего не вышло. Я так надеялась…

– Я тоже. – Мэгги демонстративно посмотрела на часы.

– Ой, не буду тебя задерживать! – всполошилась Беттина. – Мэгги, я хочу попросить тебя об услуге. Надеюсь, ты не откажешь…

Мэгги натянуто улыбнулась и с легкой паникой в голосе спросила:

– Чем могу помочь?

– «Счастливые моллюски» только что обнаружили, что на складе в Фоли прорвало трубу. Боже, это кошмар! Весь декор испорчен! Мы назначили на завтра срочную встречу: будем решать, что теперь делать. До Марди Гра осталось всего пять месяцев. Все в ужасе.

Нить разговора я потеряла еще на «Счастливых моллюсках», а упоминание Марди Гра и вовсе привело меня в недоумение.

Мэгги, сообразив, что я в растерянности, пояснила:

– «Счастливые моллюски» – это наш городской клуб, который вот уже пятьдесят лет обязательно выступает на параде Марди Гра в Галф Шорз. А все их костюмы и платформа, на которой они едут, хранятся на складе в городке Фоли к северу отсюда.

– Ава, если в феврале вы еще будете здесь, обязательно увидите все собственными глазами! – с улыбкой пообещала Беттина. – Я бы пригласила вас прокатиться на платформе вместе с нами, но мы берем к себе только опытных женщин – в смысле, женщин определенного возраста. Однако уверена, вас с радостью примут к себе «Снулые улитки» – команда, которая выступает пешком, – добавила она. – Они так назвались в честь местных улиток, чьи раковины разбросаны по всему пляжу. И берут к себе всех, вне зависимости от пола и возраста. С животными тоже можно. У нас там даже цыпленок есть! Мы встречаемся на лужайке по понедельникам, средам и пятницам в семь утра. Проходим три круга вокруг площади и к восьми уже заканчиваем.

Мозг лихорадочно заработал. Утром, когда я ехала по городу на машине, GPS показал, что площадь простирается на четверть мили в длину. Выходит, полный круг – это примерно миля, а три круга – три мили. Рискну ли я пройти три мили пешком? Да еще в таком влажном и жарком климате?

Меня вновь одолели старые страхи. Впрочем, раз команда называется «Снулые улитки», возможно, ходят они не так уж быстро, и я тоже справлюсь?

– С удовольствием к вам присоединюсь! – Вот так, я начала расправлять крылышки. – Спасибо за приглашение!

– Замечательно! Просто разыщите меня в толпе, и я всем вас представлю. Ну, к делу. Мэгги, прости, что обращаюсь в последний момент, но не могла бы «Сорока» организовать нам перекус для завтрашней встречи? Разумеется, ничего особенного: напитки и легкие закуски. На двенадцать человек. Как считаешь, получится у вас? Мы очень-очень просим! – Она молитвенно сложила руки.

– Точно не знаю… Нужно проверить. – Мэгги вздохнула. – Ладно, рада буду вам помочь!

– О! – Беттина, взвизгнув, бросилась ее обнимать.

Я уж думала, мне придется выдирать у нее Мэгги клещами, но, к счастью, Беттина все же ее отпустила.

– Мэгги Брайтвелл, ты лучшая! – Она глянула на часы. – Ой, мне пора бежать. Увидимся завтра в девять у Делейни Пэррентайн. Ава, было приятно познакомиться. Целую крепко!

Она умчалась прочь, я же покосилась на Мэгги. Ее улыбка слегка померкла, но вскоре снова расцвела.

– Сразу предупреждаю: к полудню весь город будет знать, зачем ты сюда приехала.

– А что, у «Снулых улиток» правда есть цыпленок?

– Ага. И зовут ее Клак-Клак. Это Ханна придумала, внучка Джолли Смит. Ей четыре года, и сейчас она обожает мультик «Золушка».

Я улыбнулась, вспомнив, что именно так звали мышонка из мультфильма.

– Представь себе, Джолли водит ее на поводке. Незабываемое зрелище!

Я так широко улыбнулась, что заболели щеки.

– Не терпится с ними познакомиться!

– От Беттины голова может пойти кругом. – Мы с Мэгги шагали дальше. – Если она будет слишком уж тебя доставать во время прогулки с «Улитками», просто улизни и спрячься в кофейне.

– Запомню, спасибо! – Я перешагнула через цветочек, пробившийся сквозь трещину в тротуаре. – А почему Сиенна так недолго проработала в «Сороке»?

– Я бы сказала, у нее проблемы с координацией, – засмеялась Мэгги. – Она проработала у нас четыре часа и за это время успела сломать терминал и кофемолку, опрокинуть витрину с кружками и банками кофе в зернах и ошпарить Роуз горячим паром. Она очень милая девушка, правда! Но работа в кофейне – явно не для нее.

Навстречу нам из-за угла выехал грузовик с эмблемой пекарни, и Мэгги сразу же расцвела: ее темно-синие глаза так и заблестели на солнце. Она замахала рукой, машина остановилась, и из окна выглянул мужчина с поседевшими на висках каштановыми волосами, сине-зелеными глазами и чертовски обаятельной улыбкой.

– Ты-то мне и нужен! – воскликнула Мэгги.

– Сколько лет я ждал этих слов! – Он прижал руку к груди.

– Ава, познакомься: это Донован Куинлан, – представила Мэгги, и я расслышала, что у нее сбилось дыхание. – Его семье принадлежит пекарня «Береговой хомячок». Это они поставляют нам в «Сороку» выпечку.

Затем она назвала мое имя и объяснила, что я буду работать у ее отца. Удивительно, но говорила об этом она так уверенно, словно в рог трубила.

– Окажешь мне огромную услугу? – обратилась Мэгги к Доновану. – «Счастливые моллюски» устраивают завтра встречу и в последний момент заказали мне угощение. Гостей будет двенадцать. Сможешь помочь?

Донован поднял широкую бровь.

– А если не смогу?

– Мне придется всю ночь стоять у плиты…

– А если смогу?

– Я буду по гроб жизни тебе благодарна!

– Звучит заманчиво, конечно… – Он сделал вид, что задумался. – Но это не то, чего я хочу.

Между ними прямо искрило. Стало интересно, что же там у них произошло в прошлом.

– Чего же ты хочешь? – встревожилась она.

– Свидание. – Он широко улыбнулся и пояснил мне: – Я уже два года пытаюсь зазвать ее на свидание. А она все время отказывает. Вы, конечно, удивитесь, отчего же Мэгги отказывает такому подарку судьбы. Вот и я постоянно об этом думаю. Отчего?

– Ничего подобного! Какие два года? – вспыхнув, выпалила Мэгги. – Ты всего пару недель назад вернулся в город и за это время ни словом не обмолвился о свидании! – Она обернулась ко мне: – Донован служил в береговой охране, а недавно вышел в отставку и вернулся в Дрифтвуд.

– А кажется, будто я уже два года прошу о свидании. Это считается?

– Не считается! – Мэгги скрестила руки на груди.

Донован вопросительно посмотрел на меня.

– Я согласна с Мэгги, – помотала головой я.

– Ну что ж, значит, я намекал.

– Намекать – не значит приглашать, Донован, – возразила Мэгги.

– Я бы пригласил, но мои намеки ты замечать не хотела, а я парень гордый.