Читать книгу «Прайм-тайм» онлайн полностью📖 — Хенка Филиппи Райана — MyBook.
image

Глава 4

Франклин и Мэлани стоят плечом к плечу, склонившись над старомодным столом из темного орехового дерева. До меня доносится только шорох бумаги: поглощенные в работу, они вынимают из папок файлы и каталоги и быстро пролистывают их. До сих пор не верится, что Мэлани позволила нам снова приехать к ней в Лексингтон. В письме ее мужа, которое я отыскала у себя в ящике, говорилось о какой-то «документации», которой Брэд хотел «поделиться». Хотя, как пояснила Мэлани, Брэд завещал в случае его смерти обойтись без погребения урны, его бумаги кажутся мне настоящим посланием из могилы и впечатление производят зловещее. Интересно, ощущает ли Мэлани то же самое.

– Вот коробка, которую Брэд принес домой с работы, – объясняет Мэлани. – Мне кажется, – вздыхает она, поднимая на меня взгляд, – это и есть то, что он хотел вам показать.

Я сижу на краешке темно-оранжевого кожаного дивана, собираясь с духом, чтобы начать изучение документов, которые вытащила из общей кипы.

– В сообщении, которое мне отправил ваш муж, ни о чем таком не говорилось, – отвечаю я, качая головой. – Он только упомянул о том, что работает в «Азтратехе» и хочет переговорить со мной. Даже не назвался по имени. Просто попросил ответить на имейл, и все. Мне так жаль, Мэлани, – добавляю я. – Письмо было слишком уж туманным.

Кабинет Брэда Формана, темный и по-мужски строгий, как будто бы притаился и ждет возвращения хозяина. Мы с Франклином – непрошеные гости, незнакомцы, перерывающие личные записи, которые Брэд Форман, судя по всему, предпочитал прятать именно здесь.

Мы действуем во благо, стараюсь я уверить себя. Мэлани подозревает, что Брэд напал на след… чего-то. И теперь мы трое должны продолжить его поиски, и если нам повезет (а нам частенько везет), то в конце расследования мы отроем настоящее журналистское сокровище. Брэд этого и хотел. В конце концов, ведь он сам отправил мне письмо. И для Мэлани это тоже должно быть важно, иначе она не позволила бы нам вернуться к ней в тот же день, когда обнаружили тело ее мужа.

– Так вот… У меня вопрос, – говорю я. Если Мэлани действительно так вынослива, то она не меньше меня стремится получить ответы на вопросы. Тема закрыта. – Все эти документы и папки из офиса вашего мужа, миссис Форман, как они попали сюда? А главное, зачем?

Она поднимает глаза и слабо улыбается:

– Для вас я Мэлани, мы ведь договаривались? – Она держит палец между бумагами на том месте, где остановилась. – Брэд приносил их домой – огромные стопки бумаг. Я спрашивала его, что это за документы, но он все отмахивался. Только говорил: «Да так, ничего, дорогая». Мне надо было… – Голос у Мэлани срывается. – Мне надо было… – снова заговаривает она.

Отчаяние Мэлани передается мне, и я настолько погружаюсь в сострадание к этой женщине, что, когда звонит телефон, чуть ли не падаю с дивана от неожиданности.

Мэлани подносит руку к шее и нервно взмахивает кистью, затем поднимает трубку:

– Алло?

Не хочу становиться свидетелем разговора. Наверняка звонят, чтобы выразить соболезнования. Делаю вид, что проглядываю файлы, но не могу удержаться, чтобы не бросить косой взгляд на Мэлани.

Она выглядит ошеломленной и крепко держит трубку перед лицом, словно старается рассмотреть, кто на том конце провода. Затем снова подносит трубку к уху.

– Алло? Алло? – Опять ненадолго замолкает, слушая невидимого собеседника, и в конце концов аккуратно ставит трубку обратно на базу.

– Кто-то из ваших коллег? – спрашивает Мэлани, скривив рот в улыбке.

Франклин тоже ухмыляется, а я отвечаю:

– Возможно, телефонный агент или ошиблись номером. А репортер бы не повесил трубку.

В комнату семенит маленький терьер и ловко запрыгивает на диванчик. Оценивающе взглянув на меня, он взбирается на соседнюю диванную подушку. Тянусь к песику, чтобы погладить его, но, услышав окрик Мэлани, отдергиваю руку. От ее улыбки не остается и следа.

– Банджо! – рявкает она. – А ну, спускайся.

Собачка соскакивает с дивана и бросается прочь.

– Она сама не своя, – поясняет Мэлани, смягчив интонацию, – с тех пор как Брэд…

– Мне известно, какими непослушными могут быть домашние животные, – отвечаю я понимающим тоном. – У меня сейчас кошка в ветеринарной клинике. Видимо, бродит эпидемия кошачьего гриппа, и… – Обрываю себя на полуслове. Я стараюсь выразить сочувствие, но наверняка Мэлани сейчас не до этого, она ведь на грани срыва. Ей не помочь беседами о питомцах. Единственное, что я могу для нее сделать, – это найти ответы на наши вопросы.

Позабыв о Банджо, Мэлани с Франклином возвращаются к документам, однако на меня находит настоящая паника. Мы в кабинете погибшего парня. Таинственный телефонный звонок. Похищенные документы.

А ну, соберись, приказываю я себе. Может быть, ты и на телевидении, но всего лишь в новостях, а никак не в «Сумеречной зоне».[15]

– Ну что? – спрашиваю я. – Нашли что-нибудь интересное?

– Сложно сказать. – Франклин выглядит озадаченным. – Здесь какие-то бухгалтерские счета из «Азтратеха». Еще толстая папка с какими-то бумагами, похожими на копии газетных таблиц с ценами на акции, все в маркерных пометках. Потом пачка годовых отчетов по форме 10-K, где-то около дюжины корпораций.

– Нет ничего более личного? Конфиденциального? Как ты сказал… про газетные таблицы?

Франклин протягивает мне верхнюю страницу стопки. Выглядит похоже на копию из раздела биржевых новостей «Нью-Йорк таймс», но все слишком нечетко, как будто это даже копия с копии. Повсюду синие и красные пометки, видимо около компаний, особенно заинтересовавших хозяина.

– У меня идея, – говорю я, возвращая листок. – Мэлани, вы не знаете, разбирался ли ваш муж в положении дел на фондовом рынке? Он играл на бирже?

Мэлани хмурится. Я не уверена в том, размышляет ли она над моим вопросом или я как-то задела ее. Да уж, ловко, Чарли. Надо же было опять спросить ее в лоб о финансовом состоянии мужа. Остается только надеяться на лучшее, и я продолжаю.

Потому что теперь не уверена в том, что наша первоначальная идея с доносом верна. Возможно, Брэд планировал уйти из «Азтратеха» и заняться игрой на фондовой бирже. Потому и забрал домой информацию по исследованию рынка.

– Я к тому, что если предугадать изменения на фондовой бирже, то можно завоевать мир. А если он нашел доказательства своей теории, то, само собой, не хотел, чтобы кто-то узнал об этом.

Имейл. Достаю из кармана распечатанное письмо и просматриваю его в поиске какой-нибудь упущенной детали.

– А это конечно же значит, что я ошибаюсь. – Покачав головой, снова складываю листок с сообщением, пробегая пальцами по сгибам бумаги. – Если бы это было что-то, о чем он не мог никому рассказать, то он бы не обратился к репортеру.

Вскинув бровь, Франклин тянется к новой папке.

– Ну да, – спокойно произносит он. – Это как раз то, о чем я подумал.

– Можно мне сказать? – негромко обращается к нам Мэлани. – Я уверена в том, что у Брэда не было никаких планов по завоеванию рынка ценных бумаг. Но мне действительно кажется, что его что-то – или кто-то – беспокоил.

– Да? – одновременно восклицаем мы с Франклином. Должно быть, слишком долго проработали бок о бок. – Почему?

– Как же так, Мэлани, – добавляю я, прокрутив в голове наше утреннее интервью, – вы ведь сказали мне, что все было в порядке. Что он не казался расстроенным и встревоженным.

Мэлани падает на деревянный стул и берется руками за голову. Когда она поднимает на нас взгляд, ее глаза наполнены слезами и кажется, будто каждое слово дается ей с трудом.

– Знаю, и мне очень жаль, что я ввела вас в заблуждение, Чарли. Но мне было страшно. Я подумала, что если Брэд знал что-то, чего ему не следовало знать, то кто-нибудь решит, что мне тоже это известно. А мне ничего не известно. Франклин кладет бумаги на стол:

– Почему вы думаете, что он что-то знал?

Мэлани слегка ерзает на стуле. На стуле Брэда.

– Ну, просто он себя как-то странно вел. Приходил домой позже обычного или, наоборот, раньше. Проводил много времени за газетами. Прошу прощения, – добавляет она, качая голо вой. – Мои слова звучат нелепо. Невротичная жена, напридумывавшая себе… – Ее голос срывается.

– Нет, нет… – Мы с Франклином снова вторим друг другу, стремясь разубедить ее.

– Для того мы и здесь, – продолжаю я. – Чтобы во всем разобраться.

Комната снова погружается в тишину. Наверняка все мы сейчас думаем о Брэде. Что бы он ни хранил в своих документах, все пошло не так, как он планировал.

Но что же мы упускаем из виду? Поднимаюсь с кресла, чтобы еще раз взглянуть на папки в коробке Брэда.

– Тут все только по «Азтратеху», и еще несколько зеленых папок с названиями компаний на обложках, – говорю я, перелистывая файлы на металлическом держателе. – Похоже на… корпорации. «Вест продакшнс». «Оптикал юнайтед». Потом, что здесь у нас? «Трэвел корпорейшнс». – Оборачиваюсь к Мэлани и вопросительно смотрю на нее. – Ни о чем не говорит?

Она нерешительно отвечает:

– Нет.

– Это все совсем разноплановые компании, – задумчиво произносит Франклин, рассматривая папки через мое плечо. – Агрикультура. Фотография. Путешествия. Только пара фармацевтических. Зачем они ему понадобились?

Мы поочередно просматриваем подшивки. Все они содержат одинаковый набор документов: годовой отчет, материалы рыночного исследования, рекламные разработки. Папка по «Азтратеху» самая пухлая.

Спустя пару минут Франклин отходит от стола и садится в серое полосатое кресло.

– Ладно, все не так уж загадочно, как кажется, – говорит он и опирается ногами о кофейный столик, но, опомнившись, опускает их на пол. – Человек искал работу. И изучал варианты. Это однозначно подборка материалов того, кто разыскивает новые возможности для трудоустройства.

Я задумчиво киваю.

– Но разве ему не нравилось работать в «Азтратехе»?

– Он никогда не говорил, что недоволен работой, – отвечает Мэлани. – Так что мне на самом деле не кажется…

Перекидываюсь взглядом с Франклином и даю знак, как действовать дальше. Он едва заметно кивает – понял. Я приступаю.

– Гм… Мэлани, – начинаю. – А что, если… Мог ваш муж, скажем, исследовать некие ценовые сговоры?

– А у него были еще какие-нибудь документы? Которые он хотел использовать в качестве, скажем, орудия? – подхватывает Франклин, последовательно продвигаясь к цели. – Материалы, которые могли бы послужить доказательствами пособничества? Или чего-то такого?

Мэлани приглаживает волосы, рассеянно вглядываясь в даль.

Черт возьми. Должно быть, мы слишком надавили. Упустили ее. Франклин бросает на меня обеспокоенный взгляд. Подняв ладонь, снова подаю сигнал напарнику. Ждать.

Мэлани вздыхает.

– Думаю, это возможно, – тихо произносит она, все еще глядя мимо нас. – Он никогда не говорил мне ничего о… ничего такого. – Она оборачивается к нам, глаза у нее снова на мокром месте. – Но, как я сказала, это возможно. – Она открывает бордовую лакированную коробочку, лежащую на столе, и вынимает тонкую сигарету. Вопросительно указывает на нее и, не услышав возражений, прикуривает с помощью массивной серебряной зажигалки, после чего выпускает тонкую струйку серого дыма. – У нас и правда были денежные трудности, – наконец произносит Мэлани. – Брэдли безуспешно пытался изменить условия залога. Этот дом принадлежал моей матери. Она отдала его нам, переехав в кондоминиум.

Резкий сигнал телефона снова прерывает наш разговор.

Мэлани закидывает голову, сутуля спину. Она выглядит измотанной и подавленной. Наконец берет трубку.

– Алло? – едва слышно произносит она.

1
...
...
9