2. Олеся

– Олеська, ты идешь? – окликнули меня у черного выхода девочки-коллеги.

 Наверное, теперь уже бывшие коллеги. Вряд ли я снова вернусь в этот клуб, если сейчас даже выйти из него боюсь.

Мне очень страшно.

Что если эти отморозки поджидают меня на улице прямо сейчас, чтобы отыграться на мне за смерть своего кореша? На хозяина клуба они не замахнутся, силенок не хватит, а вот на меня, запросто!

 Я сидела на ступеньках лестницы, кутаясь в плащ, который был надет практически на голое тело, если не считать безразмерной фирменной футболки, которую мне дал один из охранников.

 Боже, зачем Никита Сергеевич застрелил гостя? Зачем я ударила этого лысого? Нужно было просто стерпеть, когда он задрал на мне юбку, убежать, а потом просто уволиться по нормальному.

 Сама уже не помню, как так вышло. Все случилось слишком быстро. У меня сработал инстинкт. Стоило лысому коснуться моей обнаженной задницы своей лапищей, как меня перекрыло.

 Клиенты и раньше заигрывали со мной, но чтобы руками трогать – не было такого. В клубе было полно девочек на любой вкус, на официанток вообще редко кто обращал внимание.

 Я заблуждалась, когда думала, что в России я буду в безопасности. Здесь не гремят взрывы, не рушатся дома, не свистят пули, но больные, озабоченные мужчины есть везде, а значит, мне следует быть всегда начеку. Я и так обхожу всех мужчин стороной, а теперь даже на улицу боюсь носа показать.

– Идите, девчата, – крикнула я в ответ, еле шевеля разбитыми губами. – Я сама доберусь.

– Лесь, ты уверена? – обеспокоенно спросила уборщица тетя Надя.

 Я просто устало кивнула головой в ответ. Женщина бросила мне полный жалости и сострадания взгляд и повернулась к выходу.

 Большая железная дверь пикнула, и я осталась одна в полнейшей тишине. Дрожа от холода и страха, я вытащила из сумочки телефон, чтобы вызвать себе такси.

 Уже семь утра. На улице, должно быть, рассвело, будет не так страшно добираться до машины. А что если эти уроды уже знают, где я живу? Это не так сложно выяснить.

 Я понимала, что отчасти накручиваю себя, но ничего не могла с собой поделать. Весь ужас от пережитого снова обрушился на меня, и я почувствовала себя жалкой, беззащитной и беспомощной.

  В потухшем экране телефона отразилось мое разбитое лицо, и я включила его опять, чтобы не видеть свои опухшие губы и заплывший глаз. Могло быть и хуже. Могло бы быть гораздо хуже.

Охранники покидали клуб всегда последними. Скоро и они выйдут, заведение закроется до вечера. Высиживать холодные ступеньки не было никакого смысла. Надо уходить уже.

 Возможно, если я попрошу ребят, они проводят меня до такси? Но впрягутся ли они за меня, если злые, оскорбленные и униженные мужчины все же поджидают снаружи? Девочки, успокаивающие меня в раздевалке, объяснили мне, кто такой Одинцов, и почему Никита Сергеевич пристрелил лысого.

 Про нашего хозяина ходили целые легенды. Самолично я видела его раза три, не больше. Всегда собран, сдержан, холоден. Говорят, у него на правой руке не хватает одного пальца, потому что его отрубили топором его враги. Правда ли это, я не знаю, потому что мне было приказано ни в коем случае не смотреть на его руку. Зотова это раздражало, вот я и не смотрела. Я вообще старалась не поднимать глаз на хозяина, чтобы не прогневить его или не впасть в немилость.

Потерять работу для меня было сродни смерти. Куда я еще устроюсь, не имея на руках никаких документов? Меня и в клуб еле взяли. Сначала я пару месяцев мыла пол, потом посуду, а уже потом администратор разрешил мне выйти вместо официантки, которая заболела и не пришла на смену.

 Платили в клубе хорошо и на чай давали частенько. Администратор был строгим, но справедливым. Коллектив тоже вполне сносный, да и публика. Но сегодня…

 Опять придется начинать все с начала. Нужно платить за съемную комнату и на что-то питаться и одеваться. Хорошо, что лето на носу, можно особо не париться по поводу теплой одежды и обуви. Как-нибудь справлюсь. Это все же лучше, чем меня депортируют обратно в Кижи (вымышленная страна, граничащая с Россией, на территории которой происходят военные действия)

 На родине у меня никого не осталось, кроме брата. Серега воюет, ему не до меня.

         На лестнице послышались шаги и мужские голоса. Я засуетилась, снова включила мобильник, чтобы все же вызвать себе машину. Если это охранники, надо поспешить. Больше надеяться было не на кого.

– Гоша дал ей недельку выходных, в больницу она ехать отказалась, – послышалось сверху, и я поняла, что мужчина говорит обо мне.

 У меня все замерло внутри, так что пальцы перестали попадать по клавиатуре телефона.

– Да, пусть пока не отсвечивает девчонка, – услышала я второй голос, более высокий, чем предыдущий. Он принадлежал Зотову. Его голос я на всю жизнь запомнила и ни с чьим уже не перепутаю.

 Шаги приближались, а потом затихли у меня за спиной. Я даже обернуться не могла. Никиту Сергеевича я боялась похлеще этих отмороженных клиентов. Про него такие небылицы рассказывали в клубе, что я поражалась фантазии людей, которые не гнушались работать на этого человека, зная не радужные подробности его жизни.

– Ты чего здесь? – возникло передо мной лицо личного охранника Никиты Сергеевича. Олег, кажется? – Почему не дома еще?

 Во рту пересохло, поэтому я ничего не ответила не сразу.

– С-сейчас поеду, – выдавила я из себя. – Я выходить на улицу боюсь, – честно призналась я. – Жду охранников.

Олега я не боялась. Он производил впечатление доброго человека, по крайней мере, лицо и глаза у него не были злыми. Мужчина присел передо мной на корточки и заглянул мне в лицо.

– Досталось тебе конечно, – протянул он. – Проводим девочку?  – спросил Олег, глядя поверх моей головы, туда, где стоял Зотов.

– Давай подвезем? – предложил Никита Сергеевич. – Куда тебе?

 Я назвала адрес и с трудом поднялась на ноги, обрадовавшись этому предложению. Еле переставляя затекшие конечности, я начала спускаться вниз, вслед за Олегом, Зотов шел сзади, и я чувствовала спиной его взгляд на себе.

 Из клуба сначала вышел Олег, осмотрелся, а потом позвал нас с Никитой Сергеевичем. Все трое мы двинулись в сторону парковки. Я не знала, на какой машине ездит Зотов, поэтому просто слепо шла за его телохранителем.

– Никита, слева, – довольно громко и внятно сказал Олег, и я повернула голову влево, чтобы посмотреть, что так заинтересовало мужчину.

– Вижу, – бросил из-за моей спины Никита Сергеевич, после чего я получила сильный тычок в спину. – Шевелись, девочка! – рявкнул он мне, так и не дав возможности посмотреть, что там было на парковке.

 Довольно быстро мы оказались у огромного внедорожника, больше похожего на танк. Олег дернул заднюю дверь машины и силой впихнул меня внутрь салона, следом запрыгнул Никита Сергеевич, едва не придавив меня своим телом. В машине спереди сидели двое мужчин – водитель и еще один охранник. Олег сел по другую сторону от меня, так что я оказалась зажата между двумя мужчинами. На заднем сиденье было довольно просторно, но я, будучи даже без нижнего белья, почувствовала себя не лучшим образом.

– Что за машина, Спич? – спросил Зотов у охранника, сидящего спереди. Он показывал куда-то рукой, но мне ни черта не было видно из-за Олега.

– Часа три здесь трется, – ответил Спич. Это имя у него такое диковинное, фамилия или кличка? – Номера пробили, ничего подозрительного.

– Ладно, Игорь, поехали! Девчонку сначала домой закинем! – отдал команду Никита Сергеевич. – Адрес повтори! – это было адресовано уже мне.

 Я назвала адрес, и машина тронулась с места. Едва дыша, я попыталась взять себя в руки. Что там за подозрительная машина? По чью душу? Может быть, просто совпадение?

  Слава богу, Никита Сергеевич не бросил меня на лестнице. Добрый он все-таки человек. Мог бы и мимо пройти. Кто я ему? Обычная официантка без имени, фамилии и документов. Если со мной что-то случится, меня даже искать никто не будет.

 Я смотрела только вперед на лобовое стекло, чтобы избавиться от паники. От Зотова пахнуло дорогим одеколоном, но меня даже его запах пугал до чертиков. Этот аромат не был неприятным, но он источал агрессию, опасность и щекотал не только мои ноздри, но и нервы.

– За нами хвост, – через некоторое время сообщил водитель, глядя в зеркало заднего вида.

– Блять! – громко выругался Спич, и у меня внутри все оборвалось. Мужчина достал рацию. – Второй, я первый! За нами хвост! Черный «Додж»! Как понял, второй? – продиктовал он в прибор.

– Понял, первый! – хрипло ответили из рации.

 У меня началась настоящая истерика. Я вообще не понимала, что происходит. Но еще больше пугало то, что может произойти, и это что-то не предвещало ничего хорошего.

– Никита, поехали домой? – внезапно сказал Олег. – Нахер нам эти покатушки? Забери девчонку к себе, потом разберемся.

– Как тебя зовут? – обратился ко мне Зотов.

– Лэся! – каким-то не своим голосом пискнула я, выдавая свой кижанский говор с потрохами.

 Обычно я следила за речью, чтобы не бросаться в глаза. Беженцев с Кижей русские не шибко-то жаловали.

– Кижанка что ли? – незамедлительно последовала насмешка от Никиты Сергеевича. – Только северянок мне в доме не хватало! – с раздражением и презрением фыркнул он.

– Я не северянка! – гордо заявила я, оскорбившись до глубины души.

 Много раз меня так обзывали, пора бы уже и привыкнуть, но привыкнуть к этому невозможно.

 Внезапно мне стало все равно, что будет дальше. Слезы подступили к горлу. Кто он такой этот Зотов, чтобы вешать на меня ярлыки? Какое ему вообще до меня дело? Что он знает обо мне, чтобы обижать? Хватит с меня на сегодня!

– Ладно, Игорь, поворачивай к дому! – скомандовал Никита Сергеевич.

– Остановите машину, я выйду! – сглатывая ком из слез, гордо сказала я.

– Поздно! – устало ответил Зотов.

– Остановите! Я не поеду! Не поеду!

Откуда только смелость взялась? Я затрепыхалась, забилась, выражая свое намерение покинуть машину немедленно.

– Заткнись! – рявкнул мне в ухо мужчина, снова пугая меня так, что сердце остановилось на миг. Затем он схватил меня за плечи и развернул к себе лицом. – Ты поедешь со мной, ЛЭСЯ! – Его тон был железобетонным, не терпящим возражений. Зотов разжал пальцы, и я медленно привалилась обратно к спинке сиденья. – Только пикни еще раз! – уже тихо пригрозил он.