Её домом был роскошный особняк отчима на другом конце города. Я уже бывала у них каждый раз, охуевая от роскоши и великолепия, царивших повсюду. Конечно же, владение таким домом, подразумевало наличие прислуги и охраны. У Волковых был повар, садовник и горничная, заправляла которыми экономка. Неудивительно, что Анька не знала, что такое уборка, стирка и готовка, соответственно и делать ничего по хозяйству она не умела. Да и зачем ей чему-то учиться, если и так жила она, как принцесса.

Меня встретили, как почетную гостью, выделив мне отдельную комнату. Анька обрадовалась, как ребёнок, тому, что я поживу у них некоторое время.

– Хоть какое-то разнообразие. А то заебали эти постные рожи, – капризно протянула она, показывая взглядом на горничную. – Можешь оставаться, сколько хочешь.

Несмотря на радушие и гостеприимство подруги, чувствовала я себя, мягко говоря, неуютно. Мало того, что меня постоянно клеил её младший семнадцатилетний брат – совместный ребёнок отчима и Анькиной матери, так ещё и сам Виктор бросал на меня похотливые взгляды. И буквально через пару дней мне представилась возможность воочию убедиться в его намерениях.

В тот вечер Анька была с Максом, а я смотрела на ноутбуке сериал в своей комнате. Было уже за полночь, когда я спустилась на кухню, чтобы чего-нибудь попить. В поисках минералки или сока я открыла огромный холодильник. Недра его казались мне необъятными, поэтому найти то, что нужно мне удалось не сразу. Достав оттуда бутылку, я закрыла дверцу и чуть не завизжала от неожиданности, обнаружив стоящего за ней Виктора. Он подкрался очень тихо и напугал меня до чёртиков.

Виктор, видимо только что вернулся домой. На нем была красивая темно-синяя шёлковая рубашка, белые брюки и пиджак. Он стоял, засунув руки в карманы брюк, вальяжно облокотившись о кухонный стол. Ему было немного за сорок, и он был довольно красивым мужчиной в самом расцвете сил. Я, одетая в пижаму, чувствовала себя неуютно рядом с нарядным Виктором.

– Прости, я не хотел тебя напугать, – виновато улыбаясь, произнёс он. – Как тебе у нас? Нравится?

– Да, спасибо, всё хорошо, – ответила я. – Но не переживайте, я уже подыскиваю себе квартиру.

– Девочка моя, тебя же никто не прогоняет. Дом такой огромный. Мы всегда рады гостям, – заверил меня Виктор. Я ничего не ответила. Мне очень хотелось уйти, но я понимала, что это было бы невежливо с моей стороны. Поэтому я стояла, прижимая холодную бутылку с водой к груди, и продолжала слушать мужчину. – Анюта рассказала мне про твою историю с отцом. Да, родители, порой, бывают безрассудны в своем стремлении защитить своих детей от всего мира. Не нужно их винить за это. – Я молчала, не зная, что ответить. – Я тоже воспитываю свою дочь в строгости. Но я хотел поговорить не об этом. У тебя есть молодой человек? – Я отрицательно покачала головой, не понимая, к чему он клонит. – А что бы ты сказала, если бы успешный и очень щедрый мужчина помог тебе решить твои проблемы с жильём? Например, купил бы тебе квартиру в центре? – Он увидел мои глаза, полезшие на лоб от изумления, когда я поняла, что Виктор сейчас говорил о самом себе. – Да-да, не стоит размениваться по мелочам, храня свой цветочек нетронутым. «Господи, – пронеслось у меня в голове. – Откуда он знает, что я девственница?» – Грамотно сделав выбор, ты получишь всё, что только твоей душе угодно. Хочешь, поедем в отпуск? Ты была в Париже? – Я отрицательно покачала головой.

Виктор подошел ближе, я почувствовала от него запах перегара. Мне стало страшно. Этот мужчина открыто предлагал мне стать его любовницей. Меня поразило не то, что он годился мне в отцы, и даже не то, что пытался меня купить. Удивительно было то, что Виктор был женат, а его падчерица была моей подругой. Неужели это ни капли его не смущало? Он протянул руку, погладив меня по щеке. Я испуганно отшатнулась.

– Не нужно меня бояться, – пытался успокоить меня Виктор. – Я не причиню тебе зла. Только скажи «да» и я брошу весь мир к твоим ногам.

Я извинилась и попятилась к выходу.

– Подумай хорошенько! – крикнул он мне вслед. – Не каждый день я делаю такие щедрые предложения.

После этого разговора меня ещё долго трясло. Я заперла дверь в комнате, но не могла сомкнуть глаз, не чувствуя себя в безопасности. Нужно было менять место жительства и поскорее, а с этим была проблема.

Наутро я поведала Аньке о своем разговоре с Виктором, но та, ничуть не удивилась моему рассказу. Она совсем никак не прокомментировала то, что её отчим, практически не скрываясь, вербовал меня к себе в любовницы. Отсюда я сделала вывод, что семейные ценности в этой семье не в почёте. Все, что ответила мне подруга, это то, что сегодня же она решит вопрос с моим жильём. Что она придумала, мне было неизвестно, но мне хотелось ей верить на слово.

Анька тут же сменила тему, спросив, пойду ли я вечером на концерт Макса. Со своими проблемами я совсем забыла о нём, а ведь Макс лично меня пригласил. Анька ещё немного поныла о том, что Макс просит её хоть что-нибудь делать по дому, когда она у него.

– Он так разозлился, когда узнал, что я не умею жарить яйца! – жаловалась она.

– Ну, хочешь, я тебя научу, – попыталась я её подбодрить. Да, это было смешно, но мне искренне было жаль эту неумеху.

– А ты умеешь? – удивилась она. Я кивнула головой. Был еще «Ютуб», но Анька вряд ли станет тратить время на то, чтобы учиться кулинарии, даже ради Макса. – Представляешь, он тоже умеет, – сообщила мне подруга.

В этот момент я поняла, что между нами непреодолимая пропасть. Дело даже не в разнице наших IQ и социальных статусов, дело в приспособленности к жизни в целом. Если лишить ее денег и кухарки, Анька просто ляжет и умрёт. Это было страшно, но это было так. И сама Анька была в этом не виновата, так воспитали её родители.

Я подумала о своем отце. С момента нашей ссоры он ни разу мне не позвонил. Мы созванивались только с бабушкой, которую я убедила, что у меня все хорошо, и обещала на неделе проведать её, когда отца не будет дома.

Еще немного поболтав, мы с подругой легли спать. Мы обе провели бессонную ночь, поэтому проснулись ближе к вечеру. Мы перекусили и не торопясь собирались на концерт. Аньке потребовалось гораздо больше времени, поскольку она всегда стремилась выглядеть безупречно. Меня она тоже заставила подкраситься, одолжив кое-что из своей косметики. Еще она сделала мне нехитрую причёску из кос и удовлетворенно хмыкнула, довольная результатом.

Мы приехали вовремя, но концерт всё не начинался. Макса нигде не было видно. Обеспокоенная Анька набрала его номер, но он скинул, прислав сообщение, что перезвонит. Тогда я оставила подругу одну за столиком и пошла в гримёрку. Вся группа была в сборе, все ждали только Макса. От Артёма я узнала, что у него на работе какие-то проблемы. Макс уже был в пути, но приедет еще не скоро. В гримёрку вошел раздраженный концертный директор бара Гаврилов. Зал был битком, вход платный по билетам, и гости уставшие ждать, уже не скрывали своего негодования.

– Где, блядь, Глина? – Артём тихо буркнул, что Макс скоро будет. – Если вы не начнёте сию секунду, ноги вашей в моём баре больше не будет! – грозно пообещал он и вышел.

В комнате нависла гнетущая тишина, все понимали, что дело дрянь. Нужно было что-то срочно решать. У меня возникла идея.

– Может быть, мы с тобой начнём концерт? – предложила я Артёму. Он в растерянности покачал головой.

– А что? Нормальный ход! – поддержал меня барабанщик Семён. Он ободряюще хлопнул Артема по плечу. – Давай, Тимон, вывози телегу.

Выбора не было, Артём нехотя кивнул. Я всегда выступала в чёрном, изменять этому принципу не хотелось, поэтому не найдя ничего более подходящего из одежды, мне пришлось импровизировать с чёрной банданой барабанщика. Я повязала её себе на грудь, как парео.

Через несколько минут мы с Артёмом стояли на сцене. Пока я снимала туфли, Артём задорно поприветствовал гостей.

– Добрый вечер всем! Добрый вечер всем! – крикнул он в микрофон. – Я рад приветствовать вас! Дело в том, что наш бессменный лидер Максим Глинский задерживается. – По залу пробежал недовольный гул. – Не волнуйтесь, он будет с минуты на минуту! – пообещал Артём. – А пока мы разогреемся и подготовимся к дичайшему трешу! Встречайте, специальный гость нашего вечера, талантливая поэтесса, наш хороший друг и просто чудесная девушка – Helga Duran!

Зал взорвался аплодисментами. Артём сделал правильно, что представил меня так красочно, иначе публика просто закидала меня камнями. Гости пришли смотреть вовсе не на меня, но их устраивало хоть какое-то зрелище, после обильного «хлеба».

Я в свою очередь тоже поприветствовала всех. Артем сел рядом на высокий барный стул, и мы начали. Благо в зале нашлись ценители поэзии, и большая часть гостей состояла из завсегдатаев этого бара, которые меня хорошо знали. Публика хорошо нас принимала, нам удалось завладеть зрителем.

Даже ещё не видя Макса, я почувствовала на себе его взгляд, от которого меня бросило в жар, и ладони вспотели так, что я едва не выронила микрофон. Он стоял в дверях, вальяжно прислонившись к косяку спиной, засунув руки в карманы. Прищурившись, он с интересом смотрел на меня. На его губах играла дьявольская полуулыбка. Макс дождался, когда я закончу стихотворение до конца и вошёл в бар. Он поднял руки вверх, приветствуя гостей. Зал буквально взревел, увидев его. Макс снял куртку, небрежно бросив на первый попавшийся стул, и сразу поднялся на сцену. Остальные музыканты последовали его примеру.

– Заждались, мои хорошие? – бодро спросил Макс в микрофон. Зал снова взревел. – Давайте проводим бурными аплодисментами эту прелестную девушку. – Макс говорил обо мне. Я с удовольствием откланялась и пошла обуваться. – Вы готовы? – Еще больше накалял Макс публику. Зал хором прокричал: «Да». – Я не слышу вас! – прокричал Макс еще раз, и публика закричала «Да!!!» так, что задрожали стены. – Тогда мы начинаем! Разъебёмся в мясо!

Концерт долго не заканчивался, публика требовала то меня с Артёмом, то Макса на бис. Было уже далеко за полночь, когда, наконец, все, кто участвовал, собрались за одним столом за кружечкой пива.

По причине жесточайшей экономии моего бюджета я, и без алкоголя, пьяная и шальная от адреналина, взяла себе в баре сок и присоединилась к остальным. В зале стоял гул, как в улье, все смеялись, что-то возбуждённо обсуждали. Совершенно не знакомые мне люди подходили, благодарили, делали с нами селфи. Анька, уже изрядно захмелевшая, висела на Максе, который оживленно о чем-то разговаривал с публикой, совершенно не обращая на меня внимания.

– За смелых девчонок! – воскликнул Артём, подняв свой бокал, и я, рассмеявшись, чокнулась с ним.

Вскоре народ начал расходиться и бар опустел. Артём, как всегда, напился и уже уехал. Я, уставшая и полусонная, ковыряла соломинкой в стакане, когда за стол плюхнулись Анька и Макс.

– Хей! – обратился он ко мне. – Тебя отец не потеряет? Тебя подвезти?

– Да она же из дома ушла, – ответила за меня подруга, и Макс удивлённо вскинул бровь. – Слушай, Мася… – Анька снова повисла на шее у Макса, прижимаясь к нему всем телом. – А можно Ольга у тебя немного поживет? Ей у меня не нравится. – Макс не ответил, лишь подозрительно прищурился, внимательно глядя на меня. – Знаешь, как она вкусно готовит? И порядок у неё всегда. Она такая хозяюшка! А я буду тебе ОЧЕНЬ благодарна. Я…

Тут она что-то стала мурчать ему на ушко такое, отчего лицо Макса расплылось в блаженной улыбке. Затем, видимо, в подтверждение своих слов, Анька начала страстно целовать Макса. Я смущённо отвела глаза в сторону, чувствуя себя лишней за этим столом.

Меня спасла официантка, которая принесла Максу кофе. Он, нехотя, отстранился от подруги, рассчитался и закурил. Анька уткнулась в телефон. Мне хотелось дать ей по башке! Я размышляла о том, как ловко Анька избавилась от моего присутствия, решила мою проблему с жильём и нашла своему мужику прислугу. И всё в один раз! Надо признать, что я её недооценивала. Интересно я буду сама платить за съёмную комнату Максу или Анька в постели рассчитается? Меня, конечно, никто не спросил. Да и могла ли я выбирать? Это всё же лучше, чем терпеть сексуальные домогательства от семейства Волковых. Макс ещё не дал согласия, но мысль о том, что я буду, пусть и недолго, жить с ним под одной крышей, одновременно пугала и радовала меня.

– Кхм… Ну, что скажешь Оленька? – задал мне вопрос Макс, высокомерно, с прищуром глядя на меня.

– Я э-э… – растерянно протянула я. – Это же на несколько дней, пока я что-нибудь себе не подберу…

– Да я не об этом, – усмехнулся он. – Что скажешь про концерт? Понравилось?

Я энергично закивала головой. Макс пошарил во внутреннем кармане куртки и извлек тоненький конверт, который небрежно бросил передо мной на стол.

– Твой гонорар, – коротко пояснил он. – Твоего драгоценного Артёмочку я уже рассчитал. – О-о, – простонал Макс. – Вы не представляете, какую длинную лекцию мне пришлось выслушать от Гаврюши. – Макс имел в виду концертного директора Гаврилова.

Я пребывала в полном недоумении и восторге. О том, что мне и гонорар полагается, я даже мечтать не могла. Я приоткрыла конверт. Неплохая сумма за получасовое выступление.

– Масенька, может быть, поедем уже! Я так устала! – капризничала Анька

– Да, конечно, я только заберу инструмент, – согласился Макс, оставляя нас наедине.

Мы тоже начали собираться.

– Ань, спасибо тебе… – начала, было, я.

– Ай! Да не благодари, – перебила меня Анька. – Я же знаю, мой отчим не подарок. Заодно пошпионишь, чем там Мася без меня занимается.

Ничего себе! Анька еще и шпионку из меня хочет сделать!

– А ты не боишься, – зло поинтересовалась я, – что твой парень будет жить с другой девушкой в одной квартире?

Анька смерила меня откровенно презрительным взглядом.

– Прости, дорогая, но ты… – она попыталась подобрать менее оскорбительные слова на мой счет. – Ты не в его вкусе. Ты такая… – Анька замялась и замолчала.

– Какая? – переспросила я.

– Невзрачная, – продолжила она, небрежно отбросив назад свои длинные локоны. – Масе нравятся яркие, ухоженные девушки с хорошим вкусом. – Намекала Анька на себя.

Классная у меня подруга, подумала я. У меня было такое чувство, что меня дерьмом облили, поэтому я, не вдаваясь в полемику, только смогла выдавить из себя: «Вот и прекрасно!»

До дома Волковых мы доехали быстро. Ночью пробок в этом районе никогда не было. Макс уверенно вел свою «Ауди», разговаривая с Анькой о предстоящих концертах. Я ехала сзади, как маленький ребенок, на которого никто не обращал внимания, и не встревала во «взрослые» разговоры.

Мы с подругой быстро сходили в дом за моими вещами. Анька, к нашему с Максом общему удивлению, засобиралась домой.

– Я вообще-то думал, что ты тоже поедешь ко мне, – разочарованно сообщил он, закрывая багажник.

– Ну, Масик, не дуйся, я так устала… Надо ещё с Виктором поговорить, насчет прослушивания… – оправдывалась Анька, притягивая Макса к себе за пряжку ремня.

Я села в машину, оставив их наедине. Наконец, они разомкнули объятия и Макс, смачно шлёпнув Аньку по заднице, сел за руль. Плотоядно улыбаясь, он проводил мою подругу взглядом, пока её фигура не скрылась за дверью особняка, и завёл мотор.

В третьем часу ночи мы добрались до моего нового места обитания. Ехали молча. Мы оба устали, да и тем для разговоров особо не было. Макс повесил чехол с гитарой на плечо и помог мне нести самую тяжёлую сумку. Мы зашли в лифт, мои нервы сдали.

– Макс, позволь спросить, зачем ты согласился приютить меня? – задала я мучивший меня вопрос.

– Ну… – протянул он. Его красивые губы изогнулись в загадочной полуулыбке. – Во-первых, ты сегодня спасла мою задницу, причем очень талантливо. Я не видел выступление полностью, но надо всё же отдать тебе должное. Умеешь ты души людские драть. Во-вторых, у меня свой корыстный интерес. И вообще, – добавил он, пожав плечами, – может у меня такое хобби – помогать бездомным.

Что за интересы преследовал Макс, я спросить не успела. Двери лифта распахнулись и через минуту мы уже топтались в коридоре его квартиры. Макс щёлкнул выключателем и закрыл входную дверь. Потом снял с себя куртку и галантно помог мне снять плащ. Эта элементарная учтивость была мне чертовски приятна. Он повесил верхнюю одежду в шкаф, извлёк оттуда ключ и подошёл к двери, за которой была та самая всегда запертая комната, о которой упоминала Анька.

Опершись одной рукой о косяк, Макс на некоторое время застыл в нерешительности, сжимая ключ во второй руке. Он опустил голову вниз и закрыл глаза. Я смотрела на Макса с опаской. Вдруг он передумал, и мне придётся уйти прямо сейчас?

– Макс, – тихо позвала я его. – Всё хорошо? Может, мне уйти?

– Нет, всё в порядке, – очнулся Макс и открыл глаза. – Я просто завис немного. Устал. – Макс снова выпрямил спину и вскинул подбородок. – Эта квартира много раз сдавалась, – поведал мне он, отпирая дверь и пропуская меня вперед. – Но в этой комнате никто никогда не жил. – Он щёлкнул выключателем. – Кроме меня, – добавил он.

Загорелся свет, и я ахнула от изумления! Я оказалась посреди самой настоящей детской: старинные советские шкаф и письменный стол, детский диванчик, обои с медвежатами, детские черно-белые фото на стенах, видавшие виды детские игрушки из 80-х. На диванчике сидел потрёпанный медведь. Я, поддавшись какому-то внутреннему порыву, осторожно прикоснулась к его плюшевой голове.

Макс стоял в дверях и внимательно наблюдал за мной. Я ожидала увидеть здесь музыкальную студию, кладовку со старьём, но только не детскую. Я, конечно, догадывалась, что этот дьявольски красивый и сексуальный парень был, как и все, ребёнком, но то, что он сентиментально хранил частичку детства в этой квартире, служившей едва ли не притоном, не укладывалось в моей голове. Он держал эту комнату запертой долгие годы, а сейчас он вот так запросто пустил МЕНЯ жить в этот храм детских воспоминаний?

Я взглянула на Макса совершенно другими глазами.

– Завтра раздобудешь коробки и уберёшь всё лишнее, – холодным тоном распорядился он. – Не люблю, когда кто-то трогает мои игрушки, – пошутил он. А может, и не пошутил. Я поинтересовалась, во сколько мне обойдется аренда комнаты. Макс покачал головой. – Э нет, деньги меня не интересуют. С тебя уборка и готовка. Напишешь список, что купить.

Я рассеянно кивнула. Макс с порога кинул мне связку ключей, и я её неловко, но всё же поймала.

– Ключ от комнаты будет только у тебя, советую его не терять и запираться на ночь, – всё тем же строгим командным тоном продолжил он наставления. – Сама знаешь, у меня бывают гости. Поэтому, если ты не хочешь, чтобы к тебе среди ночи ввалился какой-нибудь обожратый синькой ебанат, не забывай закрывать дверь на ключ. С хахалем своим встречайся где угодно, только не здесь. Курить на кухне. Если голодна – продукты в холодильнике. Постельное – в шкафу. Я очень устал, так что спокойной ночи. – Макс со свойственной ему театральной вальяжностью развернулся в дверях на 180 градусов. – И… да! – крикнул он уже из коридора. – Ко мне без стука лучше не входить, я сплю голым.

Итак, Макс ушёл к себе, оставив одну. Он не дал мне возможности ни слова сказать в ответ, ни спросить о каком хахале он говорит. К тому же от последней его фразы я покраснела до кончиков ушей. Я так сильно смутилась и растерялась, что даже была рада остаться в одиночестве.