«Боже, как же неловко. Да что со мной такое? Разволновалась, как сопливая девчонка.»
Но эти мышцы, гладкая кожа и упругий пресс заставили бы нервничать и пускать слюнки даже старушку. Мне кажется я вспотела от близости наших тел. А этот запах поистине блаженство: манящий мужской аромат смешанный с древесными и землистыми нотками с характерным акцентом дыма и горького шоколада. Этот мощный афродизиак вскружит голову даже фригидной.
«Так, соберись и будь профессионалом, ты в конце концов нейрохирург!»
Такое уязвимое ощущение – симпатия к кому-то.
На задворках памяти
Лас-Вегас
Долгий поход в никуда, закончился незнакомой обстановкой. Здесь слишком грязно и воняет, но похоже это мало кого волнует. Родители какие-то дёрганые, но это не новость. Они всегда такие, когда не получают свою дозу. Я привыкла к этому, но не смирилась. Я часто в парке смотрю на мимо проходящие семьи. Мне нравится как они смеются вместе и веселятся от простых мелочей, а самое главное как они смотрят друг на друга, будто каждый из них представляет собой целый мир. Моя семья далека от представления нормальных. Даже близко не стоит. С такими родителями, как у меня, очень рано приходится взрослеть и учиться заботиться о себе самой, а порой и о них самих, когда они находятся под кайфом. «Что же сегодня у них на уме?»
Кажется они распродали всю нашу квартиру по кусочкам, да и арендатор обещает выселить нас к концу недели, если мы не закроем долг. А мы не заплатим. Нам нечем. Оба безработные и беззаботные. Но я всё равно их люблю, они же мои родители, а как говорят – родителей не выбирают. Спустившись в подвальное помещение, внутри стало жутко и волнительно. Минуя дверь, мы оказались в комнате похожей на кабинет, где за столом сидел пожилой мужчина с серьезным выражением лица, а за его спиной и у выхода ещё по двое громил.
«Кто они такие?»
Их взгляд слишком злой и оценивающий, особенно у самого молодого из них, что самодовольно ухмыляется изучая меня из-за правого плеча старика, за столом.
– Говорят вы искали со мной встречи, что же, сегодня удача на вашей стороне, и более того, я нахожусь в хорошем расположении духа, пока… У вас есть пять минут изложить суть. Время пошло…
***
Чикаго
Скрип старых петель на двери выдернул меня из глубин воспоминаний, я непроизвольно вздрогнула и выронила тарелку, которую протирала после мытья.
На мужчине была всё та же старая, потертая одежда, что я смогла подобрать ему в больнице.
– Вам бы переодеться…
– Да, должно быть выгляжу не самым удачным образом.
– Я не это имела в виду.
– Всё нормально, я понимаю. Мы с вами уже столько времени провели вместе, а я даже не знаю вашего имени.
– Как и я вашего, это ничего не меняет. Или мне звать вас Харрисон?
– Можете попробовать. А мне звать вас доктор Лоперти?
– Вот видите, не всё так плохо.
– Вы правы. Будем знакомы.
С намёком на улыбку, мужчина протянул мне свою огромную руку для рукопожатия, но быстро одёрнул, будто передумал, невольно сжав ладонь в кулак, затем разжал встряхнув. Улыбка так же быстро померкла, став каменной маской.
– В чем дело? Что-то с рукой? Онемения? Тремор?
– Вы доктор до мозга костей, да?
– Возможно.
Уделив внимание каждому порезу в верхней части туловища, задала немой вопрос, чтобы мужчина снял брюки. Как бы пошло это не звучало.
– Я справлюсь, – хриплым сексуальным голосом начал осматриваемый, прочистив горло, продолжил, – ваши прикосновения очень нежны, моё тело среагировало. Это будет неловко для вас, и, в первую очередь, для меня. Я не извращенец, вы не подумайте, я просто мужчина, а вы женщина. Это природа.
«Как откровенно…
Вы не касались меня, а моё тело на вас среагировало, чего никогда ни к кому в моей жизни не случалось и я была уверена, что этого никогда не произойдёт. Я сломана…
Но оставлю я, пожалуй, эти мысли при себе…»
– Спасибо, что предупредили. А теперь давайте продолжим. Чтобы избежать неловкости я начну с задней поверхности ног.
– Это ещё не всё… на мне нет нижнего белья…
«Дыши…»
Сколько пошлых мыслей, оказывается, могут промелькнуть в голове человека за считанные секунды.
– Что ж, это, конечно, неловко, но я доктор, хоть и нейрохирург, но во время практики…
– Нет.
– Нет?
«И снова эта игра слов…»
– Я не стану снимать при вас свои брюки. Это неприемлемо и неуважительно. Да, вы врач, но мы не в больнице и я не являюсь вашей должностной обязанностью.
Такая резкая смена в поведении.
«Дистанция! Не забывай зачем ты здесь!»
– У меня идея! Завтра мы могли бы сходить до магазина и подобрать вам что-нибудь.
– Нет необходимости. Но, благодарю, за заботу.
– Ложитесь в спальне, я лягу в гостиной.
– Я лягу на диване, вы и так много для меня делаете.
– Хорошо, – поймав мой суровый взгляд, собеседница поняла, что спорить со мной, в данном случае, бесполезно, впрочем, как и в любом другом, – тогда постелю вам на диване.
– Буду признателен.
Принеся мне всё необходимое для сна, Лоперти скрылась за дверью ванной комнаты. Я слышал как она принимала душ, потом заперла дверь в спальне.
Я не осуждал её за недоверие. Не каждый осмелился бы пустить к себе незнакомого человека, не говоря уже о том, чтобы остаться ночевать с ним в одном проходном помещении. Я восхищаюсь силой доброты её сердца.
«Ты не должен этого делать. Она всего лишь часть миссии! Соберись!»
Пришлось какое-то время провести в ожидании, когда соседка по квартире наконец заснёт. Бороться со сном оказалось особенно тяжело, в связи с полученными увечьями. Выждав довольно длительное время, тихо выбрался из-под одеяла, ухватив ключи на вешалке вышел за дверь. Осмотрительностью покинув квартиру доктора Лоперти, отправился на поиски своих спрятанных на такой случай вещей.
«Всегда ко всему будь готов!»
Район был неблагополучный и очень опасный. Что такая хрупкая девушка позабыла в нём?
Конечно, спрятав драгоценный камень в мусорном ведре увеличивает шансы, что его не найдут, но не в данной ситуации. Тот кто её ищет, из-под земли бы её достал.
В ближайшем круглосуточном супермаркете приобрёл джинсы по размеру с футболкой и одноразовую сим карту с газетой.
Сменив одежду в примерочной добрался до очередного из своих тайников, которые разбросаны по всем районам города и даже чаще, я подхватил ещё один свёрток купюр, мобильник, второй ствол и пару ножей. У меня осталось меньше пяти минут, чтобы совершить важный звонок, номер был скрыт в объявлении, как и всегда, который каждый день менялся на новый.
Едва уловимый щелчок замка на входной двери вывел меня из сна. Схватив биту, которую хранила под подушкой, для самозащиты, выбралось из постели. На цыпочках подкралась к двери, прислушиваясь. Тишина. Ни звука. Просто гробовая тишина, даже дыхание не слышно. Разблокировав замок, приоткрыла дверь так, чтобы расстояния хватило только для лица. Пусто. Ни души. Даже диван пустой. Поверив все комнаты, включая туалет, поняла, что он ушёл.
«Куда ему понадобилось в три часа ночи. Или он всё вспомнил и решил вернуться к прежней жизни?»
Но вот незадача, он не просто ушёл, а прихватил с собой мои ключи от квартиры, которые висели у входа на крючке.
«Вот же дура, кто оставляет ключи в поле зрения и в свободной доступности малознакомого человека? Только ты, Марибель, могла до такого додуматься. Браво!»
Проверять вещи на наличие ограбления не было необходимости. Тут и без грабежа ничего нет, от слова совсем. Все свои ценные вещи, каких не много, всегда носила с собой в рюкзаке, держа при себе. Не имея возможности уснуть, после такого, да и вообще бессонница преследовала меня всю мою осознанную жизнь. Налила себе стакан молока, просто включила телевизор, усевшись на диван, начала монотонно щёлкать по каналам. Эта привычка с давних пор меня успокаивала. Я не искала ничего определённого, просто хотелось себя чем-то занять. Бита грела рядом мою ногу, на случай проникновения. В такие моменты чувствовала себя одинокой, сильнее обычного. Но одинокая жизнь облегчает существование, когда ты каждые год-два переезжаешь с места на место. Я даже не позволяла себе больше вещей, чем могло бы войти в мой рюкзак. Наконец переключение каналов начало меня усыплять, я позволила себе прикрыть глаза, насладившись умиротворением, которое накрывало меня в первые несколько минут сна, когда усталость брала своё. Разбудили меня ощущения чьих-то сильных рук на теле, и уже знакомый запах дыма и горького шоколада, но это не позволило моей бдительности отступить. Распахнув глаза, попыталась вывернуться из хватки, чтобы схватить биту, но в несчастной попытке чуть не рухнула на пол, как мешок картошки, если бы реакция того, кто меня держал, была медленней или вовсе отсутствовала.
– Где вас чёрт носил пол ночи?
Сердце Харрисона билось словно колокол, отдавая в моё тело, вызывая судорожный отклик.
«Нельзя!»
– Извините, что напугал вас или заставил волноваться. Я не мог уснуть и решил прогуляться, заодно прикупив сменную одежду.
– Хорошо, допустим, я вам верю, хоть и звучит это подозрительно. А сейчас будьте добры, поставьте меня на пол. Вам запрещено поднимать тяжести, и я вполне могу самостоятельно передвигаться.
– Вы не кажетесь мне тяжелой.
– Что ж, вам удалось меня задобрить, но я настаиваю на твёрдой поверхности под ногами, это как минимум неуместно и неловко. Снова.
– Моя вина, – аккуратно опустил меня на пол мужчина.
В ответ я поймала взгляд собеседника. Зрачки были катастрофически расширены, от радужки остался один намёк, в виде едва уловимой взглядом окантовки цвета виски со льдом.
«Сколько оттенком имеют глаза этого восхитительного мужчины?
Восхитительного? Я правда так сказала? Чертовщина какая-то.»
– Я насчитывал десять разных оттенков, но сами понимаете я не находился у зеркала двадцать четыре на семь. Кто знает, может их гораздо больше. Что касается комплимента в сторону моей внешности или меня самого, признаюсь, мне весьма льстят ваши слова, что вы восхищаетесь мной.
«Почему человек не может проваливаться сквозь землю, когда ему вздумается или, как в моём случае, когда неловкость в комнате зашкаливает до предела?
Мне нужно разрядить обстановку.»
– Надеюсь вы купили себе нижнее белье?
«Что?»
– Боже. Да что со мной?!
– Нет, в магазине не оказалось нужного размера.
– Похоже у вас нестандартный… размер… Знаете что? Я думаю мне лучше помолчать – для всеобщего блага. Я пойду спать. Спокойной ночи, вам.
– Спокойной ночи, доктор. И кстати, пижамка что надо.
Вроде ничего необычного: белая майка и белые хлопковые шорты в красную клетку, но как контрастно эти вещи смотрятся на шелковистой тёмной коже, подчёркивая её насыщенность. Поистине манящее женственное тело мягкое и упругое в нужных местах, напоминающее силуэт гитары. А набухшие тёмные бутоны просвечивающий сквозь белую ткань, так и молили о прикосновении.
«Ты не должен думать о её изгибах!»
Уединившись в ванной комнате, умылся ледяной водой, приводя себя в чувство после чего отправился спать.
Ночь была тяжёлой и бессонной хоть я и мертвецки устал. Каждая мышца гудела и ныла. Отсутствие сна и возможность уснуть давно мучили меня. Когда я засыпаю, то снова возвращаюсь туда, откуда не должен был вернуться, как все они…
Сон как рукой сняло. Ворочалась оставшуюся часть ночи. Я слышала, что Харрисон тоже не спит. Интересно, почему Харрисон, а не Уильям например или может быть Кристофер. Меня не должно волновать ничьё имя, завтра я уеду и никогда его больше не увижу.
«Никаких сближений и привязанностей!» – в очередной раз напомнила себе.
Около шести утра я услышала странное пыхтение. Не сдержав любопытство приоткрыла дверь из спальни и выглянула в маленькую щель. Этот неугомонный мужчина отжимался. Сильное тело блестело от пота, подчёркивая каждую мышцу и её рельеф. Старые шрамы и новые раны бугрились на израненной оливковой коже. Мне захотелось прикоснуться, чтобы очертить каждый из них. Взяв себя в руки, остановив поток слюней и амбиции женского либидо, когда здравый смысл наконец взял верх над похотью, произнесла:
– Доброе утро. Постельный режим и всё такое? Что скажете?
– И вам доброго утро. Извините, если разбудил.
– Я не спала, но речь сейчас не об этом. Вы занимаетесь физическими нагрузками, что вам категорически противопоказано!
Не прекращая свои упражнения, ответил:
– Опять включили доктора, да?
– Я и есть доктор! Ваш лечащий врач, между прочим! И я строго настрого запретила вам напрягаться. Так что немедленно прекратите!
– Остановите меня, Док, если сможете.
Недолго думая, я бросилась на спину собеседника. Повиснув на шеи Харрисона, результата никакого это не принесло, он продолжил отжиматься даже не шелохнувшись, будто не ощущал моего веса.
– Спасибо, за дополнительный вес.
– Вы должны остановиться.
– Остановлюсь, когда закончу.
– Прямо сейчас! Да что за упёртый баран!
С этими словами попыталась завалить мужчину на бок, отчего крутанулась на его шеи и оказалась точно под ним, благодаря вовремя ловко переставленной руки Харрисона.
«Сама мисс грациозность…»
Даже находясь в таком положении, я не расцепила рук на шее Харрисона. Наше дыхание смешалось, стало тяжёлым и частым. Взгляд сосредоточен друг на друге. Сейчас его глаза напоминали виски только безо льда, такие тёмные и насыщенные, затопленные зрачком.
«Может это его основной цвет глаз?»
По телу распространилось приятное покалывание, внизу живота образовался тугой узел. Но несмотря на близость, Харрисон напряжение своих рук не ослабил, что сохранило дистанцию между нашими телами, чего нельзя было сказать о лицах. Наши носы практически соприкасались. Запах дыма и амбры поглотил меня в свой плен. Осознав насколько близко мы находимся, как можно скорей расцепила свои руки, от чего моя спина столкнулась бы с твёрдым полом, но Харрисон подхватил меня развернувшись, и принял падение на себя. В итоги между нашими телами не осталось ни дюйма. Моё тело полностью распласталось на сильном теле мужчины. Вокруг заискрило напряжение, воздух наэлектризовался. Дыхание смешалось. Напряжённый он уперся в мои бёдра.
– Вам всё-таки удалось меня прервать, – хриплым от возбуждения голосом попытался разрядить обстановку Харрисон.
– Да, это хорошо, но такое падения вам не на пользу. Как ваша память? Вспомнили что-то?
Никто из нас даже не попытался сменить положение или встать проигнорировав неловкость ситуации.
– Нет, думаю нет… Вы бы предпочли, чтобы моё тело придавило вас к полу, Док?
«Возможно… Что? Бррр!»
Предпочитая не заострять внимания о положении наших тел, сфокусировалась на вопросе памяти:
– Нет? Или думаете нет?
– Мне кажется что-то хочется пробиться сквозь образовавшийся блок…
– Что вы видите?
– Обрывки, незваные фрагменты… Я не уверен…
– Хорошо, – попытавшись неуклюже подняться продолжила, – раз вы уже можете тренироваться и самостоятельно ходить по магазинам, смею предположить, что ваше самочувствие значительно улучшилось и пришло время нам с вами расставаться…
Последнее слово резануло по горлу.
Точеные черты лица пытались проявить эмоцию, какую, я распознать не смогла. Глаза сменили цвет на хаки, став грязно зелёными. До этого мягкие влажные губы сжались в жесткую линию.
– Я не готов вас отпустить, Док.
– Но мы с вами договаривались…
– Да, но мне нужно ещё какое-то время, чтобы вспомнить. Я к вам, вроде как уже привык. И в вашей компании мне комфортно.
«Что же мне с ним делать..?
Почему мне так сложно ему отказать?»
– Хорошо, ещё один день…
– Два!
– Мне нужно уехать…
– Я могу поехать с вами!
«Ого, вот это поворот!»
– А если у вас здесь на самом деле жена и пятеро детей? – с насмешкой напомнила его же слова.
– Надеюсь, что нет. Было бы печально их забыть и хуже всего не вспомнить.
– Вот видите, такой вариант не исключается, вам нельзя со мной.
– Не знаю как объяснить, но я уверен, что у меня никого нет… жены и детей точно.
– Девушка?
– Во фрагментах никакой девушки не присутствовало.
– Это не говорит о том что у вас её нет.
О проекте
О подписке