– Твой папа дружил с его отцом, а не с ним. Как я поняла, они выросли вместе. И мой отец тоже. Его зовут Райф Стид.

– Стид? – повторила Джиллиан. – А… он, должно быть, сын Эндрю. Ну конечно, как я раньше не догадалась! Похож на отца, вот только повыше будет. Эндрю тоже был красавчиком. У сына те же голубые глаза и черные как смоль волосы, как у Эндрю. Уверена, у него тоже нет отбоя от женщин. Были времена, когда за твоим отцом, Анни, и за Эндрю девушки табунами бегали. Один светленький, другой темненький, и оба неотразимы.

– А папа? – обиженно вставила Виктория.

– У твоего папы была я, – с довольной улыбкой ответила Джиллиан. – Все знали, что я его никому не отдам.

В отличие от матери Марианн, которая в молодости переехала в Корнуолл со своей семьей с севера Англии, Джиллиан была коренной корнуоллкой и всегда этим гордилась.

Виктория снова покосилась в сторону Стида.

– Да он с тебя, Анни, глаз не сводит. Какие у него сексуальные губы, – добавила она и облизнулась. – Нет, трудно выделить что-то одно. Он весь очень даже ничего.

– Виктория!

На этот раз Виктория поняла намек мамы.

– Прости, – сказала она быстро Марианн. – Я не хотела тебя обидеть. Но, Анни, ты же хорошо знаешь, как я относилась к твоим родителям.

– Все нормально, не переживай. – Марианн не кривила душой. Уж лучше непосредственность Виктории, чем все эти тяжелые разговоры с гостями. – Почему бы тебе не познакомиться с ним? Иди, – предложила она Виктории, понимая, что той бы очень хотелось пообщаться со Стидом. – Он здесь никого не знает и будет тебе благодарен за компанию. Ты этим значительно облегчишь ему жизнь.

– Я именно об этом и думала! – Широко улыбнувшись, Виктория ей кивнула и решительно направилась в сторону одиноко стоявшего Стида.

– Ну и дела! – недовольно покачала головой Джиллиан. Остальные члены семьи Блекторн только усмехнулись. – Готова поспорить, он ее сегодня пригласит на ужин. Что у меня за дочь! Любого может охмурить.

Разговор перешел на другую тему, и Марианн через некоторое время продолжила обходить гостей. Ей было совершенно все равно, с кем будет ужинать вечером Райф Стид. Он произвел на нее впечатление одного из самых грубых и невежливых людей, с которыми ей приходилось сталкиваться, и она надеялась, что им больше не придется общаться. Скорее всего, так оно и будет, ведь уже в скором времени Стид отправится к себе в Штаты. Конечно, ему будет приятно внимание Виктории. Только такой женщине, как она, по силам заинтересовать его.

Когда Марианн, не удержавшись, бросила любопытный взгляд в поисках Виктории и Райфа, то увидела, что к ним уже успели присоединиться остальные члены семьи Блекторн. Все они дружелюбно общались и улыбались. Почему-то Марианн почувствовала себя покинутой друзьями, как будто те предали ее, оставив одну. Она ощутила, что у нее вновь увлажнились глаза. Ни мама, ни папа больше не придут к ней на помощь!

«Не глупи! – осудила себя Марианн и, нахмурившись, подошла к окну. – Я уже давно не ребенок. Мне двадцать семь лет!» Пять лет она жила независимо от родителей в Лондоне и успешно работала врачом-реабилитологом в больнице. Однако успокоить себя Марианн не удалось.

Нет, надо во что бы то ни стало сохранить дом и уговорить Кристал остаться здесь! Придется переехать сюда, найти в Корнуолле работу и при разумной экономии, может быть, удастся выплачивать налоги за этот огромный дом с семью спальнями.

Садом она займется сама, тогда не понадобятся услуги садовника. А если организовать здесь небольшую гостиницу, то дом может даже приносить прибыль.

Вот только хватит ли у нее денег на реорганизацию дома? Марианн понятия не имела, сколько денег родители могли оставить ей по завещанию. Они никогда не разговаривали о подобных вещах. В этом просто не было необходимости. Она жила в Лондоне и навещала родителей только по праздникам. Никому и в голову не приходило обсуждать деньги, наследство, завещания. Ни отец, ни мать не болели чем-то серьезным, да и старыми их не назовешь. Им и шестидесяти еще не было.

Но вот гости начали расходиться, и Марианн помимо своей воли напряглась, когда поняла, что к ней направляются Виктория и Райф Стид. Почему-то она все время чувствовала присутствие американца в зале. Такое ее поведение, совершенно неосознанное и непонятное, уже начало ее раздражать. Он отвлекал ее от мысли о погибших родителях, что было просто невыносимо.

– Мы уходим, Анни, – сказала Виктория и обняла ее. – Позвони мне, когда вернешься в Лондон. Надо будет нам с тобой обязательно куда-нибудь выбраться. Договорились? Странно, что мы раньше никуда не ходили вдвоем, хотя обе живем в столице.

– Спасибо, Виктория. Пока. – Марианн улыбнулась и крепко обняла подругу, а потом заставила себя протянуть руку ее кавалеру: – До свидания, мистер Стид. Желаю вам благополучного перелета домой. Передавайте вашему отцу мои наилучшие пожелания.

– У меня еще дела здесь, поэтому я задержусь в Англии на некоторое время, но я обязательно передам отцу ваши пожелания по телефону, мисс Карр. До свидания, – холодно произнес он, и они обменялись рукопожатием.

В следующее мгновение Марианн поспешно отдернула руку, потому что, несмотря на всю формальность, прикосновение вызвало в ней странные ощущения. Мужчина выглядел безупречно в своем дорогом костюме, от него пахло дорогим парфюмом, и вообще он излучал полную уверенность в себе. У девушки неожиданно для нее самой промелькнула мысль, что этот человек, без сомнения, прекрасный любовник, знающий, как доставить женщине удовольствие. «Как ты можешь в такой день думать о том, что кто-то там хорош в постели? На поминках родителей!» – осудила себя шокированная Марианн. Откуда у нее взялись такие мысли?! Какое-то время молодые люди молча смотрели друг на друга, и Марианн слышала, как учащенно бьется у нее сердце. Лицо Райфа оставалось непроницаемым, а у нее самой широко раскрылись глаза от охватившего ее смятения.

К облегчению Марианн, Виктория отошла попрощаться с отцом и ничего не заметила. Марианн тщетно пыталась подобрать нужные слова. Райф продолжал смотреть на нее, и это привело ее в полное замешательство.

– До свидания, мисс Карр, – наконец сказал он.

Внезапно ей безумно захотелось спросить Стида, с чем связана его холодность по отношению к ней. Ведь они не были знакомы до этого дня, и он ничего о ней не знал. Первоначально Марианн решила, что он держит дистанцию со всеми, однако она успела убедиться, что с Блекторнами Райф вел себя достаточно непринужденно. Тогда почему с ней он ведет себя иначе?

Но Марианн только еще раз попрощалась и отошла от него. Она устала и хотела, чтобы все ушли, и особенно Райф Стид. Ей необходимо побыть одной и подумать о том, что нужно сделать, чтобы сохранить «Сикрест». А перед этим предстояло узнать содержание завещания.

Однако все оказалось значительно сложнее, чем предполагала Марианн.

Час спустя они с Кристал и Томом сидели за столом в кабинете отца. После оглашения завещания в комнате наступило молчание, и женщины долго с ужасом смотрели на адвоката.

– Я думал, ты знаешь, – тихо произнес Том. Он повторил это уже во второй раз за последние минут десять. – Я… Твой отец говорил, что все сам тебе расскажет, Анни.

– Теперь я понимаю… Он собирался это сделать, – пробормотала Марианн. – Папа просил меня приехать на прошлые выходные, хотел о чем-то поговорить, но я не смогла вырваться с работы. Планировала приехать на этой неделе. Но как такое возможно? Дядя Том! Каким образом он потерял все свои сбережения?

– Дела шли плохо уже давно, но он верил, что все образуется. Твой отец считал, что кредиты под дом – мера временная. Но тут еще… Сама знаешь, кроме вашей лодочной мастерской в порту есть еще одна. Они получили выгодный заказ, и с того момента ваша мастерская была обречена. Вот и все. – Том в бессилии развел руками.

«Вот и все?» Марианн не могла этого понять. У нее мгновенно возникла масса вопросов. Как отец мог рисковать «Сикрестом»? Почему не закрыл мастерскую, когда начались проблемы? Он мог найти себе другую работу! По крайней мере, тогда можно было попытаться спасти дом!

– Для отца мастерская была не менее важна, чем дом, – сказал Том, словно прочитав ее мысли. – Сама знаешь, они принадлежали семье Карр со времен твоего прапрадедушки…

– Нет! – вырвалось у Марианн. – Дом – это совсем другое! Он должен был понимать, что дом – это…

Она замолчала, не в силах объяснить, насколько ей дорог «Сикрест».

– И нет никакой возможности сохранить дом? – спросила побледневшая Кристал. – У меня есть сбережения в банке. Около двадцати тысяч. Может быть, мы сможем договориться?

Том отрицательно покачал головой.

Женщины грустно вздохнули и переглянулись. Марианн с благодарностью пожала руку Кристал. Она знала, что никогда не забудет благородства маминой подруги.

– И чего теперь нам ждать?

– Банк объявит о своих претензиях на дом. Потом «Сикрест» выставят на продажу. Учитывая месторасположение дома и его состояние, за него попросят большие деньги. Денег Кристал не хватит для того, чтобы урегулировать отношения с банком.

– А если мы сделаем здесь гостиницу?

– Ты представляешь, сколько на это нужно денег? Тут нужно произвести капитальный ремонт, прежде чем принимать постояльцев. Есть списки требований к гостиницам, особенно по обеспечению безопасности. Потом спальни надо переоборудовать в номера со всеми удобствами. Тебе понадобится много времени и десятки тысяч фунтов, чтобы превратить дом в гостиницу, соответствующую стандартам. И еще надо получить разрешение на работу в туристической сфере.

– Но должен же быть какой-то выход! Я не сдамся просто так. Буду бороться за «Сикрест».

– Анни, ты не понимаешь. Дом практически уже принадлежит банку.

– Отец бы поддержал меня.

– Бедная девочка. Прости, что все выложил вот так, без подготовки, но я был абсолютно уверен, что Джеральд тебе уже все рассказал о своих неудачах и проблемах. Оставляю тебе бумаги, можешь еще раз их просмотреть. Понимаю, тебе нужно время, чтобы смириться с мыслью о продаже дома.

Она не хотела мириться с этим! Отдать «Сикрест»! Никогда!

Ей пришлось найти силы, чтобы проводить Тома и успокоить Кристал, которая была просто убита содержанием завещания. Женщина перебралась к ним в дом по приглашению ее родителей после