Первое время пребывания детей

В первое же утро на новом месте ребят разбудил призыв к утренней молитве. Немногие из них слышали азан (призыв к молитве у мусульман. – Прим. авт.) до похищения. Красиво и мелодично звучащая нараспев речь на арабском языке завораживала. Андрей и Сергей, которые мало что знали об исламе, слушая впервые, были заворожены. Для них это был совершенно другой мир. Они не знали об исламе, так же, как и о христианстве, – разве что слышали, как родители читали «Отче наш», но не понимали смысла. Андрей с Сергеем не понимали религию, но они искренне заинтересовались исламом, старались узнать его и полюбить тех, кто придерживается ислама как религии.

Небольшая группа, называющая себя вайнахами, в их числе Андрей и Сергей, стала во всем одной семьей. Между собой они общались только на родном языке. Кто-то хорошо знал названия дней недели и календарь, кто-то прекрасно разбирался в астрономии, а кто-то знал основы счета на родном языке. Андрей и Сергей буквально хватали многое на лету. И говорили они наравне с вайнахами, без акцента. Они являлись полноценными членами семьи вайнахов, разлученными с родителями, почти ничего не помнившими, но старавшимися сохранить в памяти то, что осталось от родных.

* * *

Однажды, увидев, как женщина во дворе крепости ругает мальчишку, Сергей заплакал, тихо повторяя: «Папаня, как я скучаю по тебе, маманя, как я скучаю по тебе». Андрей как мог его успокаивал, и когда ему не удалось, он с упреком сказал:

– Успокойся, твои рыдания ничего не изменят. Вот папаня твой не стал бы из-за таких пустяков плакать.

Хасан, увидев с веранды плачущего мальчика, подошел и присел напротив мальчишек, говоря какие-то слова, стал обеими руками вытирать слезы Сергея. Сергей резко перестал плакать. Чувствовалось, что он унаследовал лучшие качества характера своих родителей.

С самого начала оба мальчика – Андрей и Сергей – показывали чудные упражнения во владении саблями – по мере своих возможностей. Турецкая сабля чем-то напоминала кавказскую шашку: однолезвийная, клинок слегка изогнут, рукоять без защитных приспособлений. В руках мальчишек – Сергея и Андрея – сабля становилась грозным оружием, и практически никто другой не мог повторять эти ловкие движения и так овладеть искусством ведения боевых упражнений с турецкими саблями.

С каждым годом, по мере взросления казаков, все техничнее становились упражнения и умение владеть саблями. Отработанные особой техникой рубки, их шашечные удары могли сразить противника с одного раза. Казаки воспитывались с малых лет в седле. В седле, вооруженные шашкой, мальчики отрабатывали удары обеими руками.

Когда другие мальчишки – Сурхо, Пхарч-Бах, да и постарше – попросили Сергея научить их мастерству владения саблей, ответ был резким и отрицательным:

– Вы что! Тятя (отец, папа. – Прим. авт.) узнает и заругает. Никто, кроме казака, не должен знать секреты боевого искусства владения шашками.

Секреты мастерства владения шашками у казаков передавались от старшего поколения младшим в устной форме и строго держались в секрете от других людей.

Услышав резкий отрицательный ответ, Андрей подскочил к Сергею:

– А тятя не говорил тебе, что ты должен брата обучить этому искусству?

– Кого, моего брата? – растерянно ответил Сергей.

– Я кто для тебя? Они кто для тебя?

Сергей виновато опустил голову.

– Вот так-то! Теперь сам иди к ним и предлагай свою помощь.

– А ты пойдешь со мной?

– Конечно! Мы же братья.

Тут же казачки сами предложили вайнахам учить их боевому искусству и владению шашками. По традиции обучение владению шашками проходит несколько лет, у юных мамлюков столько не имелось, к тому же у ребят-вайнахов, рвущихся обучиться новому искусству, не было терпения.

Самое сложное в этом деле оказалось то, что сами «учителя» были слишком малыми и неопытными для того, чтобы учить кого-то еще. Но все же молодые мамлюки из вайнахов получили начальное обучение и кое-какие навыки.

Вайнахи (как и казаки) учат своих сыновей держать кинжал в руках чуть ли не с пеленок. Молодые мамлюки умело владели навыками рубки шашкой не только одной, но и двумя руками. Метод действовать обеими руками вошел в привычки мамлюков. У вайнахов не принято наносить колотые раны. Воину разрешалось только рубить.

По требованию Сергея и Андрея при обучении использовали тонкую струю воды, которую необходимо было разрубить, не допуская брызг. «Следующей ступенькой будет рубка прута, сидя на коне», – объясняли они братьям-мамлюкам.

Выросшие ребята, ставшие опытными мамлюками, воевали, владея двумя шашками (саблями), действуя стоя в стременах, обеими руками.

Вайнахи, ставшие воинами-мамлюками, достигнувшие мастерства искусства ведения боевых действий, наводили ужас на врага. Особенно это удавалось Сергею с Андреем, у которых владение саблями было в крови. Наносили удары двумя руками эти воины-всадники не только сидя на коне, но и стоя в полный рост на стременах, что давало в бою неоспоримое преимущество.

Впоследствии, во время нашествия французов на Египет, за короткое время французам стало известно о бешеных мамлюках, шедших в атаку с двумя саблями на большой скорости, перед которыми не могли устоять самые опытные солдаты противника.

Ежедневные занятия и тренировки, которые постепенно вошли как привычки в новую жизнь, не давали времени отвлекаться на что-нибудь другое. Самое интересное, ребятам все это нравилось, налицо были большие достижения в физическом развитии и приобретении боевых навыков. День за днем, на удивление хозяину, ребята взрослели и привыкали к новой жизни воина-мамлюка.

Важными для мамлюков после физической подготовки были занятия по изучению языка и основы религии. И это являлось обязательным атрибутом обучения мамлюков, и от этого не было возможности уйти.

Родившимся в другой климатической обстановке, получившим азы, хоть за короткое время в своих семьях, традиционного воспитания, в среде разных обычаев, ребятам с Кавказа было много непонятно и чуждо. Непонятны им были традиции турков, арабов, их нравы. Поэтому им приходилось остерегаться всех и всего, чтобы не выглядеть в их глазах смешными. Взрослому человеку в чужой среде бывает неловко, а детям свойственно и бояться. И культура, и нравы абсолютно непонятны, но это не значит, что если чужим они непонятны, то их нет или они плохие. Об этих высоких вещах новобранцам думать пока было рано, но им представлялось все в ярких тонах, в другом цвете.

Вначале ребятам казалось, что им никогда не научиться читать, а писать – тем более. Однако ребята, соревнуясь между собой, стали за короткое время и читать, и писать.

Новоявленные мамлюки обязательно учили язык и основы ислама. Вскоре стали выделяться лучшие ученики: Бохатур, Пхарч-Бах и Андрей, и они через определенное время, когда настало время для проверки приобретенных знаний, были самыми лучшими.

Здесь, в Египте, сплелись разные языки, нравы и обычаи, сплелись разные религии, культуры разных народностей, и все это не мешало простому народу жить в мире, соблюдая чистоту и нравственность отношений.

Это чужие люди, чужая страна, чужая культура, чужой язык, чужие обычаи, чужая еда. Даже чужие запахи! Все чужое месяцами и потом годами притиралось, и для молодых мамлюков все становились своими, не чужими, но и не родными.

Ничего не было чуждо для ребят. Иногда они забывали о трагедии, случившейся с ними, и начинали резвиться. Соответственно для своих лет они затевали игру, которая переходила затем в большой переполох. Кто-то пел, кто-то танцевал, кто-то на ком-то скакал. Хасан, Дато и другие старшие мамлюки со стороны наблюдали, радуясь вместе с детьми. Зачинщиками большого переполоха, как обычно, выступали Гудант и Сергей, и с годами у них желание по возможности подурачиться не пропало.

Переодеваясь в своего хозяина, Исмаил-бея, и в его супругу и подражая им, затевали целые сцены, хозяин от смеха заливался слезами, а хозяйка, когда ей надоедало все это, хватала плетки и бегала за ними, и местом защиты всегда являлась широкая спина Исмаил-бея.

И здесь все заканчивалось очередными обещаниями со стороны ребят и угощениями хозяйки. Все до поры до времени.

Бохатур, подражая Хасану и Дато, старался не участвовать в балагане, хотя сердцем и душой он бывал с ребятами.

* * *

После тяжелых тренировок в цитадели молодым воинам перед отправкой на дальний полигон дали возможность отдохнуть. Через некоторое время после отдыха мамлюков в полном составе вывезли далеко от цитадели, на расстояние, которое они преодолевали почти сутки. Это был полигон со всеми необходимыми сооружениями для тренировок. К их приходу там уже находились мамлюки разных беев и эмиров. Каждому вновь прибывшему воину выдали в соответствии с возрастом оружие и коня, чему ребята были искренно рады.

По прибытии молодые мамлюки сразу же приступили к занятиям и тренировкам. Здесь их учили разному: садиться, держаться на коне, обращаться с луками, стрелами и стрельбе из них, умению пользоваться огнестрельным оружием, бросать аркан и многому другому.

С новой группой вайнахов учителям-тренерам повезло.

Дисциплинированные! Не надо было повторять по нескольку раз. Им только один раз показать, этого и было достаточно. Ребята рады были стараться. Конь, оружие, способность обращаться с ними у них, как у многих других кавказцев, были в крови.

Ребята попали в хорошие руки к доброму хозяину. Они были во всем свободны за исключением занятий и тренировок – это было для всех святой обязанностью. Мысли о возвращении домой, о родителях их ни на миг не покидали, они вслух и мысленно строили планы, и этим и жили, находясь на чужбине, глубоко страдая от того, что не имеют возможности и что они бессильны.

Через два-три месяца, научившись многому и набравшись опыта в обращении с оружием, они вернулись из жарких мест в пригород прекрасного Каира. Однако молодым мамлюкам-вайнахам не дали расслабиться, а сразу же велели приступать к тренировкам по рукопашному бою, сражениям на саблях, учиться кидать на расстояние разные виды ножей.

* * *

За три месяца на тренировочном полигоне вайнахи познакомились с воинами из отрядов других беев и эмиров. Особенно им понравились мамлюки из грузин и черкесов. Они намного отличались от других во всем и оказались очень смелыми и справедливыми. И впоследствии не один раз одни доказали всем, что не только смелы и справедливы, но и хорошие, храбрые, надежные мамлюки.

Именно там, на полигоне, вайнахи впервые увидели взрослого, сильного мамлюка по имени Дато (в Египте было дано имя Салях), который учил и тренировал молодое пополнение с Кавказа. Дато был другом Хасана и считал его своим старшим братом. Они с детства были вместе в одном сообществе у Исмаил-бея. Дато относился к ребятам из вайнахов искренне, особенно к Бохатуру, Хан-Бахаду, Сергею и другим, эта дружба длилась до конца их жизни. Спустя много лет Хан-Бахад в его честь назовет своего единственного внука – Дато. Пока это было слишком далеко, и началась новая жизнь Хан-Бахада и его братьев по сообществу в качестве мамлюков.

Они были не первыми из вайнахских детей, которые исчезали в пучине бездонного океана под названием «мамлюкское движение». Были возвратившиеся, но их было очень мало по отношению к их общему количеству.