Цитаты из книги «Трилогия Крысы (Слушай песню ветра. Пинбол-1973. Охота на овец. Дэнс, дэнс, дэнс)»

Мне наплевать на тебя, поэтому и ты меня не трожь, будь добр»

Когда станет нечего выражать и передавать, цивилизация закончится. Щелк! – и выключилась.

Но в том-то и беда: в реальной жизни так легко не отделаешься. Когда требуешь чего-то от жизни (а кто из нас от нее не требует?) – жизнь автоматически запрашивает в ответ целую кучу дополнительной информации. Для построения расчета необходимо ввести больше данных. Иначе ответа не будет.

– Затем, что Флобер уже помер! – А живых не читаешь? – Живых читать – никакого проку. – Почему? – Потому что мертвым почти все можно простить.

Просыпаясь в чужом доме, я всегда чувствую себя чужой душой, засунутой в чужое тело.

– Ты уже много чего потерял. Много большого и важного. Никто в этом не виноват. Дело не в том, кто виноват, а в том, чем ты затыкал свои дыры. Всякий раз, когда ты что-то терял, в тебе открывалась очередная дыра. И каждую такую дыру ты затыкал чем-то взамен утраченного. Будто метку ставил на память… А как раз этого делать было нельзя. Ты заполнял эти дыры тем, что должен был оставлять внутри. И раз за разом просто стирал себя самого… Зачем? Что тебя заставляло?

– Дело в том, – продолжал я, – что со временем такая боль становится хронической. Рассасывается внутри, становится частью твоей ежедневности – так, что самой боли как бы уже и не видно. Но она там, внутри. Просто различить ее, показать кому-то – вот она, моя боль, – уже невозможно. Показать, как правило, удается лишь какие-то мелкие болячки…

То, что это ловушка, я обнаружил значительно позже. Разделив блокнот линией на две половины, я выписал в правую все, чего достиг за это время, а в левую – все, что потерял. Потерял, растоптал, бросил, принес в жертву, предал… До конца перечислить так и не смог.

В зеркале я смотрелся точь-в-точь как в жизни: унылое выражение на совершенно незапоминающейся физиономии.

Прошло много времени, прежде чем растекшиеся мысли в мозгу снова приняли форму слов.