Цитаты из книги «Страх и отвращение в Лас-Вегасе»

Прочитав первую страницу, я почувствовал себя намного лучше. На этом гнусном фоне мои преступления были бледными и бессмысленными. Я был относительно респектабельным гражданином – негодяем и пакостником, наверное, но конечно же не опасным. И когда придется платить по счетам, это, разумеется, зачтется. Или нет? Я открыл спортивную страничку и увидел маленькую заметку о Мохаммеде Али; его дело рассматривалось в верховном суде, последняя апелляция. Али был приговорен к пяти годам заключения за отказ убивать «узкоглазых». «Я ничего против них, вьетконговцев, не имею», – сказал он. Пять лет.

ВАШИНГТОН – Вчера добровольный свидетель рассказал на неофициальном совещании группы конгрессменов, что во время его службы в армейской контрразведке обычным делом было пытать вьетнамских заключенных с помощью оголенных электрических проводов и сбрасывать их с вертолета. Один специалист из военной разведки признался, что расстрел его переводчицы-китаянки был оправдан начальством, заявившим: «Туда им, узкоглазым, и дорога», – имея в виду, что она была азиаткой…

устрою ему яичницу ниже пояса.

– Да кто говорит, чтобы нарезать тебя ломтями? – заныл он. – Я просто хотел вырезать у тебя на лбу маленькую букву «Зет», ничего серьезного. – Он пожал плечами и отправился за сигаретами, которые лежали на телевизоре

Я влетел внутрь, полагая, что он случайно отрезал себе ухо.

Конечно. Отметиться. Когда мы прибыли в отель «Минт», мой адвокат оказался не в состоянии ювелирно справиться со всеми регистрационными проволочками

Эта строчка по непонятной причине появилась в моей записной книжке. Возможно, какая-то связь с Джо Фрэзиером. Жив ли он еще? Способен ли говорить? Я видел тот бой в Сиэттле – в жуткой давке за четыре места от самого губернатора, если брать вниз по рядам. Очень болезненный опыт, как ни крути, закономерный итог шестидесятых: Тим Лири – заключенный Элдриджа Кливера[5] в Алжире, Боб Дилан стрижет купоны в Гринвич-Виллидж, оба Кеннеди убиты мутантами, Оусли[6] складывает салфетки на Терминал Айленде и, наконец, невероятно, но факт – Кассиус/Али[7] повержен со своего пьедестала каким-то гамбургером из человечины, накачанной до смерти. Джо Фрэзиер[8], подобно Никсону, уступил, в конце концов, соображениям, которые такие люди, как я, отказываются понимать – по крайней мере, не лезут из кожи вон

Он перевернул кассету. Радио вопило: «Власть народу – прямо сейчас!» – политическая песенка Джона Леннона, опоздавшая лет на десять.

– Что случилось? – завопил я. – Нам нельзя здесь останавливаться. Это страна летучих мышей

– Мы еще вернемся, – завопил он. – На днях я вернусь и брошу в вашу говенную забегаловку бомбу! У меня здесь на чеке есть твое имя. Узнаю, где ты живешь, и спалю на хуй твой дом