Цитаты из книги «Психология социализма»

Доводя до минимума запас энергии и предприимчивости, которыми должен обладать отдельный человек, и освобождая его от всякой ответственности, коллективизм представляется весьма удобоприменимым к нуждам народов, у которых воля, энергия и личная инициатива постепенно ослабли.

Несмотря на свойственные толпе скоропреходящие неистовства, она всегда оказывалась способной перенести все. Фанатики и тираны всех времен всегда без затруднений находили толпу, готовую идти на смерть в защиту какого угодно дела. Толпа никогда не выказывала упорного сопротивления никакой тирании – религиозной или политической, тирании живых или тирании мертвых. Чтобы овладеть толпой, достаточно заставить ее полюбить себя или возбудить боязнь к себе. Этого скорее можно достичь обаянием престижа, чем силой.

Особенность наших современных цивилизаций заключается, несомненно, в том, что они создают и, по странной иронии гуманности, поддерживают с самой близорукой заботливостью все более и более возрастающий запас разных общественных отбросов, под тяжестью которых рухнут, быть может, и сами эти цивилизации.

Бессознательные элементы нашей психики представляют собой просто наследие всех приспособлений, созданных длинным рядом наших предков. В этом-то наследии и сказываются расовые чувства, инстинкт своих потребностей, которому полунаука очень часто дает ложное направление.

Идеал у рабочего если и бывает, то менее всего революционный, менее всего социалистический и самый что ни на есть буржуазный: всегда маленький домик в деревне, с условием, чтобы он был неподалеку от винной лавки.

Из всех ошибок, порожденных историей, самая гибельная та, ради которой пролилось без пользы всего больше крови и произведено всего больше разрушений; эта ошибка – мысль, что всякий народ может изменить свои учреждения по своему желанию. Все, что он может сделать – это изменить названия, дать новые имена старым понятиям, представляющим собой естественное развитие долгого прошлого.

Благодаря пару, электричеству и всем новейшим открытиям, последний крестьянин пользуется теперь множеством удобств, каких не знал при всей пышности своего двора Люд

. Токвиль сказал: «Людям XVIII века была чужда такого рода страсть к благосостоянию – этой матери рабства. Высшие классы занимались гораздо больше украшением жизни, чем удобством, и стремились более к славе, чем к богатству».

амо собой разумеется, что ничего нельзя поделать против законов природы, но необходимо непрестанно их изучать и пользоваться ими для уменьшения неравенства и несправедливости среди людей».

латинским народам. Большая часть этих качеств в настоящее время неприменимы. При современной мировой эволюции промышленные и коммерческие способности занимают первое место.