Ну и теперь самая главная тема последних двух месяцев – Катя. Вот ты столько тут про нее пишешь, а ты хоть раз сам с ней пытался заговорить? Не строить свои гениальные планы, мол, что сказать, как себя вести или как сесть с ней за одну парту. Ты много времени тратишь, думая о ней. А ты вот попробуй завтра сам к ней первым подойти и поговорить! Спросить, как ее дела, как ей в вашей школе и в городе. Пригласи погулять! Будь смелей! И прекрати только жаловаться и больше ничего не делать!

Ты понял меня? Итак, вот тебе список дел на завтра:

1.      Написать запись в дневник без ошибок.

2.      Сделать самому все уроки.

3.      Поговорить с Катей.

4.      Лечь спать в 23:00.

Завтра жду от тебя отчета! Что получилось, а что нет. И не парься, у тебя всё получится! Я же твой дневник, я знаю тебе лучше всех! Так что можешь довериться мне!

И напоследок. Слушай, мне порядком надоело то, что ты хранишь меня в тумбочке. Там темно и страшно. Если честно, я давно уже хочу в какое-нибудь более светлое место. Не мог бы ты меня поставить на полку? Хотя бы на один денек! Буду благодарен.

И пожалуйста, не пиши карандашом, он больно царапает мне страницы. До завтра!

Твой дневник».

***

От прочитанного Коля чуть со стула не свалился! Дневник! Разговаривает! С! Ним! Его дневник, которому он доверял все тайны и секреты, которому он рассказывал то, о чем не знали пацаны с класса, о чем не знал даже старший брат Максим. И теперь этот же дневник отчитывает его за все его записи и поступки! Как такое возможно?!

На предыдущей странице, где была последняя запись Коли, всюду начиркано красной ручкой: каждая ошибка перечеркнута, а сверху написан правильный вариант. Ошибок было больше, чем просто много.

Коля покрутил дневник со всех сторон в поисках примерных глаз или рта, пару раз постучал по нему в надежде, что тот что-нибудь произнесет. Тишина. Тогда Коля открыл страницы и, поднеся дневник к лицу, сказал в страницы:

– Привет! – Дневник молчал. – Аууууу! Здравствуйте! Есть тут кто? Ау! Меня слышно? Это я, Коля, твой хозяин.

Никакой реакции. Дневник был просто дневником. Без признаков жизни.

Тогда до Коли дошло: это же дневник! Он, наверное, не слышит человеческих речей. С ним надо общаться на его языке – при помощи ручки и бумаги. Взяв ручку, Коля раскрыл дневник, но так и не решил: что написать? Что можно ответить в такой ситуации?

***

«Привет, днивник! Я ни знал, что ты умеишь писать. Как ты пишешь? А ты умеешь разгаваривать? Я никаму не раскажу. Чесна».

***

Ничего другого Коля придумать не мог, ибо был сильно шокирован. Мало того, что с ним заговорил его же собственный дневник, так он стал еще и условия ему диктовать! Мол, мне в тумбочке темно, а ты Коля виноват. Но в глубине души Коля сознавался сам себе: дневник прав. И это неудивительно, учитывая, что дневник знает о Коле совершенно всё. Но как дневник понял, что он в тумбочке? Как понял, что у Коли есть полки, на которых падает свет с окна. У него же нет глаз, а о таком Коля не писал в дневник. Следовательно, дневник умеет как-то видеть. Только как?

Весь оставшийся день Колю то и дело мучали эти вопросы. Поначалу мальчик боялся дневника, ибо раз он живой, то вдруг может сам ходить? Или говорить? А вдруг он рассказывает кому-то Колины тайны? Однако в послании дневника не было ничего враждебного, так что поводов для беспокойства пока нет. Тогда Коля начал мечтать о том, чего он сможет добиться с таким дневником. Страницы – это как поле для общения с новым другом. Такой своего рода чат для переписок. Коля представлял, как дневник, давая ему мудрые советы и наставляя, становится его лучшим другом. Коля решил, что с другом, знающим все твои секреты, нужно иметь хорошие отношения, поэтому на одну ночь дневник был отправлен не в тумбочку, а на полку, как и просил.

Ночью Коля не спал. Буквально каждые полчаса, он вставал с кровати, включал лампу и открывал дневник на наличие новой записи. Но, к большому разочарованию, там было пусто. После шестой проверки Коля уснул.

***

Утром никакого ответа от дневника не было. Коля расстроился и пошел в школу без настроения.

«Может, показалось? – Рассуждал он. – Но прошлая запись от дневника осталась же! Значит, это не сон. Но почему он не ответил мне?».

На уроке русского языка шестиклассника осенило.

***

«Здравствуй, дорогой дневник! Я всё сделал, как ты и говорил. Вчера я лёг спать в 23:00. Правда, я не сразу смог уснуть, но я выспался. Честно.

Утром я проснулся и пошёл в школу. В школе я встретил Катю. Сначала я волновался, но потом подошёл и поздоровался с ней. Она мне улыбнулась! На уроках было скучно, только на ОБЖ нам показывали крутые видео про самооборону. А ещё сегодня был день рождения у Максима Славина – он принёс каждому по чокопайке.

После уроков я увидел Катю, которая смотрела на завтрашнее расписание. Я сначала побоялся подойти к ней и сделал вид, что тоже смотрю расписание.

– О, у нас завтра нет биологии! – сказал я.

Катя сказала, что учительница по биологии уезжает куда-то. Мы начали обсуждать домашку по математике на завтра. И пошли домой. Я рассказал ей про плавание, а она сказала, что ходит на шахматы. Я попросил ее научить меня играть в шахматы. Она пообещала. Я проводил ее, и она пошла домой. Сейчас я сделаю уроки и пойду гулять. Ответь мне, дневник, пожалуйста».

***

Перед тем, как перенести запись в дневник, Коля написал ее на черновике и попросил брата проверить на наличие ошибок. После того, как брат дописал несколько запятых, Коля перенёс запись в дневник. Его интерес к оживленному дневнику заметно упал после вчерашнего дня, но у Коли еще оставалась надежда, что дневник ответит после того, как он выполнит все его задания.

Последним заданием было сделать все уроки. Выполнив его, Коля отправился гулять с ребятами. Сегодня они собирались поиграть в догонялки на гаражах.

– Я пошел! – крикнул маме Коля и закрыл за собой дверь на ключ.

Максим смотрел в окно, выходящее во двор дома. Вот выбежал маленький Коля и побежал к ждавшим его мальчикам. Вся их делегация отправилась в соседний двор.

Как только фигурка Коли исчезла из виду, Максим отправился в комнату брата. Открыв тумбочку, он наощупь достал дневник, спрятанный у стенки. Открыв дневник, Максим даже не стал читать Колину крайнюю запись: он уже видел ее, когда брат попросил исправить ошибки. Взяв ручку, Максим написал:

«Здравствуй, Коля…»

Тело

Тишину в комнате прогнал голосящий будильник. И так каждое утро. Восемь утра. Выключить его не так просто: я использую специально приложение, которое не заткнет будильник, пока ты не решишь правильно три математических примера. У меня не всегда получается это сделать с первого раза, всё-таки мозг с утра не готов к работе. Но обычно я не трачу на будильник больше двух минут.

Просыпаясь утром, я вижу лежащее на кровати напротив тело. Секунд пять тело, расширяясь, надувается, пока не достигнет предела, а затем ещё три секунды сдувается. И по новой. Оно всегда спит в это время. Это тело очень огромное, гораздо больше моего. Сейчас оно молча спало лицом к стене. Если что-то в комнате будет шуметь, то тело просыпается, приоткрывает один глаз и осматривает помещение в поисках источника звука. Если источником являюсь я, то тело начинает ворчать, поэтому я собираюсь быстро и тихо, словно вор. Но от моего будильника огромное тело не просыпается, привыкло уже.

После пробежки я завтракаю хлопьями с молоком, и к этому времени тело из моей комнаты просыпается, если только сегодня у него не выходной. Я одеваюсь и ухожу на занятия в университет. В университете мне встречаются разные телá, но есть несколько знакомых мне, с которыми провожу время на занятиях. Вместе с ними я всегда жду другое тело, которое будет нам что-то рассказывать. Мы так уже второй год проводим по одному и тому же сценарию. Нам что-то говорят, мы что-то слушаем. Телá называют это обучением, мол, так мы получаем высшее образование. Но за два года я выше не стал, образованности тоже не прибавилось. Наоборот, появилось ощущение, будто я не только ничего не получил, но и отдал своё. Время и силы.

В автобусе есть телá, которые платят, и тело, которому платят. Иногда мне получается обмануть последнего и прокатиться бесплатно. Но больше всего меня бесит, когда в автобусе много тел, тогда приходится толкаться, пропихиваться, при этом кто-то обязательно зацепится за мой рюкзак.

Телá бывают разных размеров и форм. В целом они похожи, но если присмотреться получше, можно найти много отличий, даже если производитель у тел был один и тот же. Когда тело приходит в негодность, его помещают в коробку и закапывают. Так у них принято. Хотя есть и другие способы избавиться от тéла, например, сжечь. Говорить о том, куда делось содержание тéла, у них не принято. Чаще всего тело закапывают, если у него закончился срок годности, но, бывает, что причиной негодности тéла является поломка.

Когда телá только-только появились, им никто не объяснил, что нужно делать. И им пришлось придумывать себе назначение самим. Как показало время, для тел это самое трудное – думать. Лучше бы, если кто-то придумал, а телá бы сделали. Поэтому многие телá верят в того, кто их создал и делают то, что он якобы им говорит. Правда это или нет, не важно, главное, что эти телá нашли себе функции и стараются их выполнять. Те телá, которые не верят в создателя, выкручиваются сами. Так у тел появилась традиция: придумывать самим себе правила, самим их исполнять и самим наказывать тех, кто эти правила нарушает.

Вот здесь и начался хаос. Кто вообще должен создавать правила? Почему одним можно придумывать, а другим нельзя? Почему я должен соблюдать правила, которые придумали другие телá? Почему одним можно нарушать безнаказанно правила, а другим нельзя? Эти и другие вопросы стали возникать. И тогда телá начали делиться на группы и уничтожать себя: сначала одна группа уничтожала другую, но и этого было мало, телá стали уничтожать друг друга и внутри групп. И до сих пор так происходит.

Возможно, когда-нибудь появится кто-то и расскажет телáм, что нужно делать и по каким правилам жить. Но, мне кажется, это не спасёт ситуации: во-первых, они уже потеряли надежду на это, во-вторых, некоторые из них уже привыкли намеренно идти против правил.

Сейчас многие телá считают, что правил вообще нет и каждый может делать всё, что хочет. Лишь бы другим не мешал.

Я каждый день живу среди тел. Или это телá живут среди меня, я пока ещё не понял. Некоторые телá я знаю по лицам, остальных даже не запоминаю. А ещё у тел есть названия, чтобы отличать одно от другого. Бывает такое, что у разных тел одинаковое название. Или, наоборот, у одинаковых на первый взгляд тел разные названия. Названия телá получают от других тел, которые их делают. Так принято.

Когда мы только познакомились, она была для меня таким же телом, как и многие другие, похожие на неё. Собственно, она мало чем от них отличалась. Но именно с ней почему-то я стал общаться. Обычно она рассказывала о том, как прошел её день, а я ей пересказывал свой. Спустя пару месяцев она стала для меня чем-то бóльшим, нежели просто телом. И я стал другим в её глазах. Нам уже не нужно было рассказывать, как проходили наши дни, потому что мы стали часто их проводить вместе.

Бывает такое у тел: одно тело находит себе другое, и им уже не так важны остальные телá. Они даже иногда называют себя половинками одного тéла, хотя на самом деле это не так. Телá могут потом разойтись, если понимают, что половинкой быть круче, чем единым целым. Тогда они оправдываются тем, что половинка оказалась не та. Бред. Ищут другую.

Я не считал нас половинками, но вместе мы чувствовали себя иначе. Раньше вокруг меня были только одни телá, а тут – человек. Свой человек. Как будто смотришь фильм, где все в чёрно-белом цвете, но тут находится единственный цветной персонаж. Причём цветной он только для тебя. Точнее не для тебя, а из-за тебя, ты сам его раскрасил в яркие цвета. И человек тебе ответил взаимностью.

Я посвящал большую часть времени человеку, потому что человек роднее, чем какие-то телá. Человек теплее тел. Человек важнее тел. Все вокруг меркло на фоне с ним. Словно посреди океана найти остров, на котором хотел бы остаться навсегда. Остров, на котором нет других тел.

Но через несколько месяцев что-то пошло не так. Трудно сказать что, но человек стал терять прежний, яркий цвет. И если раньше он выделялся в толпе, то теперь стал сливаться с другими телáми. Выцвел видимо. А я просто смотрел, как с каждым днём человек превращался в тело. Теперь у каждого из вас был свой день, как и раньше, только вы больше не делитесь ими друг с другом. Вы вообще перестали общаться.

И это тело ушло из моей жизни. Не сказать, чтобы было очень грустно, особенно когда в твоей жизни стали появляться новые телá. Некоторые даже пытались прикинуться человеком, но их выцветшую натуру было легко заметить со временем. Но каждое тело хотело быть ярче другим на этом темно-сером фоне реальности. Местами и я вел себя также.

Прошло уже несколько лет. И мир вокруг меня стал прежним. Наполненным одними телáми.

Недавно шёл себе в наушниках, слушал голоса. Я часто так делаю, чтобы не контактировать с телáми, когда они начинают надоедать. Голоса всегда поднимали мне настроение, даже если были грустные и говорили о плохом. Зато телá запросто могли испортить настроение. Мне кажется, у некоторых это главная задача.

Навстречу мне не спеша, сжимая в левой руке сумочку, а в правой телефон, приближалось тело. Её тело. Я притормозил, даже вытащил наушники. Посмотрел на неё и сказал:

– Привет.

Тело подняло взгляд на меня. Посмотрело в глаза.

– Привет.

Так мы и прошли мимо друг друга. Оно по своим делам, я по своим.

В чужих глазах на пару секунд я увидел тело.

Своё тело.

Разведчики

2016 год. Июль.

– Андрюх, а куда мы поедем?

– На разведку, Антоша.

Каждое лето в деревне запоминалось мне по самым ярким событиям. Каждый год мы придумывали все новые и новые способы хулиганства. И этим летом не обошлось без проказ.

Сидя на подоконнике в заброшенной давным-давно конторе, я глядел в окно (точнее в то, что от него осталось), прислушиваясь к реву мотора. Солнце уже смотрело десятый сон, как и бо́льшая часть населения деревни, та самая, что завтра, проснувшись рано утром, отправится с тяпками воевать с вредителями в огороде. Нам же было не до сна, потому что именно в эти часы мы могли делать все, чего пожелаем. А желали мы приключений.

– О, походу Колян едет, – сказал мой спутник Андрей.

***

С Андреем мы познакомились лет в пять, если не раньше. Так случилось, что наши бабушки живут напротив друг друга, и, приезжая к ним летом, мы часто коротали вместе дни. Мы лазили по крышам домов, прыгали по стогам сена, катались с горки. В детстве мы брали палки и отправлялись в небольшую рощу. По нашей прихоти сегодня палки играли роли мечей и сабель, а завтра это уже были пистолеты и автоматы. Еще мы любили в роще срывать кору с берез и писать на ней письма друг другу. И как у лучших друзей, у нас была традиция: каждый год мы ставили палатку, покупали еды и целую ночь болтали по душам, пока не засыпали. Каждое лето мы всегда проводили вдвоем у бабушек.

***

Помимо него мне составлял компанию толстый парень по имени Никита, который по комплекции тела напоминал хомяка или мышку, и Глеб, строчивший сообщения своей девушке.

Никита был самым младшим в нашей компании, ему всего-то было лет двенадцать. Одет он в эту ночь в черный спортивный костюм с белыми полосками вдоль рук и ног. Если вы услышите слово «гопник», то на экране вашего стереотипного мышления появится человек именно в таком костюме. Но Никита к гопникам не относился. В душе он был весьма добрым, честным (неиспорченным?) ребенком и одной ногой пока еще стоял в детстве, а вторую уже перекинул через забор, ступая на почву взрослой жизни. Он из разряда тех людей, к которым я тянулся с дружеской теплотой, словно Никита был моим младшим братом, за которого я нес ответственность всегда и везде. Он обладал лишним весом и постоянно заикался, из-за чего я в первые дни нашего знакомства не мог понять, о чем он говорит. Год назад, гуляя с ним по улице в один летний солнечный день, я, после долгих внутренних сомнений и споров с самим собой, все же решился задать ему интересующий меня вопрос.

***

– Слухай, Никитос, а почему у тебя такие дефекты речи?

– Ты про то, что я заи-и-и-каюсь?

– Да.

– Ко-о-о-о-гда я был мал-о-ой, меня бра-а-а-ат взял с собой на-а-а-а речку. Он ку-у-у-пался, а я на берегу си-и-идел. А потом он на-а-а-чал тонуть, а я тогда не умел еще пла-а-а-вать. И брат то-о-о-огда у меня на глазах у-у-у-тонул.

Честно говоря, история Никиты меня сильно шокировала. Сам я редко сталкивался с таким явлением, как потеря близкого человека. Конечно, и в моей семье люди умирали, но это было в таком возрасте, что никто из взрослых и не удивлялся их смерти. А тут… После этого разговора, я начал по-другому на него смотреть. Ведь вы даже представить не можете, сколько всего не знаете о людях, с которыми можете общаться годами.

– А сколько брату лет было?

– Семь.

***

Еще одна причина, по которой я относился к Никите, как к брату, – это сходство с моим родным братом. Его тоже зовут Никита, и он тоже страдает избыточным весом. Но, несмотря на теплое и дружеское отношение к обоим Никитам, я никогда не упускал возможности над ними пошутить. Мне все чаще кажется, что смех – единственная форма общения, которой я владею в совершенстве. Иногда даже ко мне приходит в голову мысль о том, что если бы в мире не существовало шуток, то я бы родился немым.

– Никитос, – обратился я, – у меня есть для тебя бизнес-план.

Осмотрев взглядом (хотя, что там в темноте увидишь!) обшарпанные стены, грязный стол с отпечатками подошв (приблизительно сорокового размера), разбитое окно, скрипучую дверь и пылившийся в углу деревянный сундук, я продолжил:

– Короче берешь, выгребаешь отсюда все дерьмо, отбеливаешь стены и обустраиваешь здесь пятизвездочный отель. Над входом повесишь табличку «В гостях у Никитоса». Комнаты эти переделываешь под номера, чтобы люди могли жить нормально, и начинаешь капусту рубить.

– А потом приходит Семеныч и все отбирает, – засмеялся Глеб. Семенычем у нас звали главу села, который и гонял нас постоянно из конторы.

– Ну да, – задумался я, – и меняет табличку. «В гостях у Семеныча».

***