Цитаты из книг автора «Грэхам Аллисон»

Уступить означало поощрить Спарту в ее стремлении помешать возвышению Афин в греческом мире. Вдобавок такой шаг вызвал бы недовольство многих афинских граждан, которые искренне верили, что взаимоотношения с Мегарой касаются только самих Афин.

Перикл издал постановление о мегарянах, этакий ранний образчик экономической войны, налагавшее санкции на Мегару в наказание за поругание афинских храмов [119] и укрывательство беглых афинских рабов. Технически афиняне были в своем праве, и постановление вовсе не нарушало условия договора Афин и Спарты, однако спартанцы предпочли истолковать этот документ как очередное свидетельство неуважения афинян к порядку, в котором главенствовала Спарта.

у Спарты и Афин имелся еще один источник разногласий, а именно – другой спартанский союзник, полис Мегара.

С другой стороны, сохраняй Спарта нейтралитет, тем самым она позволила бы Афинам сыграть ключевую роль в конфликте и подорвать доверие к Спарте со стороны других участников Пелопоннесского союза. Последнее для Спарты было неприемлемо, поскольку поддержание стабильности в ближайшем окружении являлось необходимым условием реализации стратегии по предотвращению восстаний илотов.

Спарта между тем тоже медлила по стратегическим соображениям. Поддержи она действия Коринфа против Керкиры, Афины вполне обоснованно могли бы заключить, что Спарта желает добиться паритета сил на море и, возможно, готовится нанести превентивный удар.

К сожалению, эта попытка сдерживания оказалась слишком слабой, чтобы кого-либо сдержать, но была воспринята как провокация. Обуянные гневом коринфяне решили, что афиняне выступили против них.

Афинское народное собрание пребывало в нерешительности. Афиняне внимательно выслушали посланников Коринфа и Керкиры, которые каждый отстаивали свою правоту.

Но потерпевшие поражение коринфяне немедленно приступили к новым приготовлениям. Они быстро увеличили собственный флот, навербовали моряков со всей Греции и вскоре собрали союзный отряд из 150 кораблей. Пускай они по-прежнему уступали Афинам, коринфяне теперь владели вторым по величине флотом в Элладе. Напуганная нейтральная Керкира обратилась за помощью к Афинам. Действия Коринфа в далеком Эпидамне заставили греков усомниться в чистоте помыслов Спарты, союзника коринфян, а перед Афинами встала стратегическая дилемма. У афинян было два варианта действий, причем одинаково плохих. Прямая помощь Керкире сулила напряженность в отношениях с Коринфом и была чревата нарушением тридцатилетнего мира. Бездействие же грозило тем, что Коринф

Искра вспыхнула в 435 году до нашей эры. Изначально конфликт выглядел локальным и как будто не сильно затрагивал интересы афинян. Коринф, важный союзник Спарты, спровоцировал стычку с нейтральным островом Керкира за Эпидамн, отдаленное поселение

Для обоих полисов плоды мира были столь же сладкими, сколь горькими казались плоды войны. Договор позволил Спарте и Афинам сосредоточиться на собственном развитии. Спарта укрепляла давние союзы со своими соседями. Афины продолжали использовать флот для доминирования на море и извлекали выгоду из торговли по всему бассейну Эгейского моря. Они накопили стратегический резерв невиданных прежде размеров – 6000 талантов золотом [116], и каждый год к этой сумме добавлялись еще 1000 талантов. А Спарта, где продолжало существовать стоическое и консервативное общество, пережила свое, пусть и меньших масштабов, культурное возрождение. Эта схема отношений обеспечила период беспрецедентной гармонии в пределах обширного эллинского мира, простиравшегося от Лазурного Берега до Черного моря. Но тридцатилетний мир не ликвидировал основополагающие причины напряженности. Он просто временно их замаскировал. В таких условиях, как писал Фукидид, было достаточно одной искры, чтобы пламя войны вспыхнуло.