Введение

Когда я учился в колледже университета Клемсона, то мечтал о карьере на Уолл-стрит. Отец мой, Джозеф Михаловски, всю свою жизнь проработал на Уолл-стрит, постепенно продвигаясь по службе. Лишь немногие люди, имевшие с ним дело, не говорили мне при встрече: «Твой отец хороший человек. Я многое узнал от него о рынках».

Один из ярких периодов карьеры моего отца был связан с работой в Chase Manhattan Bank. Тогда его назначили главным специалистом по торговле ценными бумагами, и он работал экспертом во время кризиса, вызванного крахом Drysdale Government Securities, который потряс Уолл-стрит в 1982 г. Кризис, причиной которого стала цепочка неудачных соглашений об обратном выкупе, имел последствия для всей Уолл-стрит, поскольку эта небольшая частная фирма объявила дефолт по выплате процентов на общую сумму $ 250 млн. В результате этого кризиса Федеральная резервная система сделала очень широко известное ныне заявление: «ФРС всегда готова выступить в роли кредитора последней инстанции».

Что послужило катализатором этого кризиса? Использование слишком больших сумм заемных средств, т. е. риск и отсутствие плана и средств контроля. Сравните это с финансовым кризисом 2008–2009 гг., когда те же фундаментальные изъяны привели к почти глобальной финансовой катастрофе. Прошло 27 лет, а уроки так и не были усвоены.

Помимо знания продуктов процентных ставок и рынков, мой отец был техническим аналитиком, или «чартистом», и трудолюбиво вычерчивал от руки на миллиметровой бумаге барные графики цен облигаций. По вечерам он, бывало, подклеивал лентой страницы, если цены уходили выше или ниже краев листа или если с течением времени нужно было добавить новую страницу. Потом складывал эти «лунные графики», как он любил называть их, с таким же пристрастием, с каким любитель оригами складывает лист бумаги, чтобы превратить его в лебедя.

В самом начале своей карьеры, не располагая современными технологиями, он смог стать профессиональным техническим трейдером благодаря тому, что применял простой анализ, находил хорошие места для сделок, определял риск и торговал в направлении тренда. Тогда не было индексов относительной силы или стохастических индикаторов. Более короткие скользящие средние еще можно было рассчитать, если трейдер был достаточно помешан на этом, но рассчитывать 100- или 200-барные простые скользящие средние было уже труднее, и это требовало гораздо больше времени (если вообще было возможно). А экспоненциальные скользящие средние без помощи больших компьютеров вообще нельзя было построить.

Техническая торговля в то время была гораздо проще того, с чем имеют дело большинство технических трейдеров сегодня. В основном использовались барные графики и, может быть, графики типа «крестики-нолики», а для того чтобы они получались, главной указкой служили линии тренда, определявшие, как развивается тренд. Мой отец и большинство других успешных трейдеров делали деньги, атакуя тренды. Карьера моего отца на Уолл-стрит привела к возникновению у меня интереса к трейдингу, который и стал моим жизненным призванием.

Мое путешествие

Я начал свое путь, нанявшись на временную работу летом 1981 г. к пионеру в области торговли процентными ставками по имени Уильям Киддер (он не имеет никакого отношения к Kidder Peabody, в то время известной и уважаемой фирме на Уолл-стрит). Билл одним из первых начал использовать расхождение в ценообразовании фьючерсов на процентные ставки для арбитража на рынках облигаций государственного долга США. В 1981 г. он основал компанию по выпуску программного обеспечения с целью создать набор программ для использования арбитражных возможностей на рынках процентных ставок. Эти программы были предназначены для работы на Apple II, одном из первых настольных компьютеров.

Программы Билла помагали определять ценность бумаг и степень риска операций с ними. От Билла я узнал, что все успешные трейдеры стремятся выполнять эти действия, что позволяет им сводить свой страх к минимуму и торговать с большей прибылью.

Для работ по программированию Билл нанял группу студентов – главным образом с последних курсов университетов Лиги плюща – и пообещал им по одной лекции в день, почасовую заработную плату, а также складной стул и компьютер. Хотя я только начинал учиться в университете Клемсона (а он не имеет никакого отношения к Лиге плюща), но, однако, был сыном Джо Михаловски. Кроме того, был достаточно «здоровым», чтобы таскать компьютер по торговым фирмам Нью-Йорка, когда это требовалось, и с радостью выполнял эту работу, взирая на «Большое яблоко» широко открытыми глазами новичка.

Мне выпал счастливый случай, которого я так ждал, и я работал на Уолл-стрит, куда по утрам добирался на поезде, читая Wall Street Journal, одетый в один из трех своих костюмов, которые носил по очереди. И, хотя меня наняли отчасти из-за моих габаритов, в конце концов я догнал своих коллег из Лиги плюща, и перетаскивание компьютера уступило место программированию. Я также узнал много нового из утренних лекций Билла о фундаментальных характеристиках рынков, трейдинге, определении стоимости и рисков. На следующий год меня попросили поработать еще одно лето. У меня появилось желание пополнить знания. Окончив колледж весной 1983 г., я начал работать в фирме Билла на полную ставку, продавая программы фирмам, занимавшимся арбитражем процентных ставок на Уолл-стрит.

Опыт летней практики и моя первая работа дали мне основу для понимания трейдинга и, что более важно, научили меня тому, как нужно определять на рынке курсовую стоимость и риски.

В 1984 г. один из моих клиентов в Citibank искал начинающего трейдера для работы в отделе арбитража процентных ставок в области банковского консолидирования. Поскольку они использовали те самые программы, которые я помогал разрабатывать, а теперь продавал, то я прекрасно подходил для этой вакансии. И, хотя я очень мало понимал в трейдинге, мне предложили эту должность; так началась моя карьера трейдера.

Я проработал в нью-йоркском Citibank шесть лет, сначала помощником трейдера в департаменте банковского консолидирования, а позднее маркет-мейкером по соглашениям о краткосрочной форвардной ставке и по свопам процентных ставок. В 1991 г. мне повезло: меня на четыре года перевели в Лондон, где я помогал налаживать работу отдела Citibank, занимавшегося деривативами краткосрочных процентных ставок. Именно в это время я сильно заинтересовался техническим анализом. Ходил на семинары, читал книги. Компьютеры в то время приобретали все большую популярность. В результате появилась возможность легко получать ценовую информацию электронным путем в виде электронных таблиц и мгновенно рассчитывать алгебраические уровни безубыточности. Стали появляться более сложные программы построения графиков, способные показывать индикаторы и строить линии трендов прямо на экране.

В это время я познакомился с концепцией трейдинга под названием «Профиль рынка» (Market ProfileTM). С ее помощью я научился распознавать различные модели рынков (так называемые фигуры), которые помогали мне определять «точный» риск и предвидеть тренды, – эти два семени, которые мой отец и Билл Киддер заронили в мой ум. Все это позволило мне развить умение мыслить, как мыслит успешный трейдер, а не просто трейдер, и послужило фундаментом для перехода на следующий уровень.

Подход с использованием «Профиля рынка»

«Профиль рынка» был разработан трейдером облигациями на Чикагской товарной бирже по имени Питер Стайдлмэйер. Идея заключалась в том, чтобы разбить день на периоды продолжительностью полчаса каждый. Эти периоды обозначались буквами A, B, C и т. д. Например, буква A назначалась всем ценам, которые торговались в первые полчаса. Цене достаточно было появиться в получасовом окне A всего раз, чтобы быть приписанной к этой части профиля. Вторые полчаса буква B присваивается всем ценам, которые появляются в этом периоде. Ценам, появляющимся в третьем получасе этого дня, присваивается буква C и т. д.

«Профиль рынка» строится из цен, двигающихся вертикально от максимума к минимуму. Если цена торгуется в периодах A и B, то ей присваиваются две буквы рядом – сначала A, а потом B. В результате выстраиваются строки из букв, расположенных горизонтально, и они формируют профиль дня для каждой цены.

«Профиль рынка» предусматривает развитие дней по четырем типам. Каждый день относится к одной из категорий. Поняв, какого типа день, трейдер получает для себя важные сигналы о стоимости, рисках, расположении сделки и даже о том, что может произойти завтра. В целом эти сигналы начали учить меня ключевым аспектам, позволяющим пре-успеть как трейдеру, – это нормальное распределение, отсутствие тренда, двойное распределение и тренд.

Дни с нормальным распределением

Чаще всего встречаются дни с нормальным распределением. Они составляют примерно 70 % всего времени и в конце дня выглядят примерно так, как показано на рис. В. 1. Неудивительно, что дни с нормальным распределением выглядят как нормальное распределение колоколообразной кривой.

«Профиль», как его называют, показывает цену с наибольшим объемом, или сокращенно HVP (high volume price). Это та цена, которая появлялась в течение торгового дня дольше всего. На рис. В. 1 HVP находится на 101–22, или 101 и 22/32 (облигации и векселя, для которых была разработана эта система, торгуются с шагом цены в 1/32). Горизонтальная линия в конце распределения букв указывает, что эти цены являются частью области стоимости – она включает в себя 70 % всех сделок дня, представляя собой, грубо говоря, одно стандартное отклонение для тех, кто, может быть, знает математику (я, кстати, к их числу не отношусь). Область стоимости на рис. В. 1 находится в диапазоне от 101–16 до 101–27.

Типы трейдеров. Во время торговых дней с нормальным распределением средний трейдер торгует в основном примерно в середине области стоимости, немного выигрывая и немного проигрывая – как правило, работая в ноль. Мой наставник как-то назвал таковых трейдерами «из дядюшкиной фирмы». Он объяснил это тем, что их нельзя уволить из-за кровного родства. Однако это же родство является причиной, по которой они не могут расти в должности внутри фирмы.

Края колоколообразной кривой распределения сделок называются экстремумами. На экстремумах торгуют два типа трейдеров.

Первые, когда видят, что рынок идет вниз, считают, что он пойдет еще ниже. Эти трейдеры продают на минимумах, но рынок, однако, отскакивает назад, туда, где они покрывают свои позиции в районе верхнего экстремума, или максимума, с приличным убытком. Таких трейдеров называют «трейдерами из маминой фирмы», потому что единственная ситуация, при которой они могут в принципе сохранить свою работу, возможна только в том случае, если их фирмой владеет мать.

Другие трейдеры, торгующие на экстремумах, наоборот, покупают на минимумах и продают на максимумах. Они понимают, где правильно открывать сделки. Понимают, с каким типом дня имеют дело (например, с боковым) и как будет выглядеть нормальное распределение сделок в конце дня (да, действительно, полезно представлять себе развитие нормальной колоколообразной кривой). Это замечательные трейдеры, и поэтому их называют «владельцами собственной фирмы».

Есть еще одна группа трейдеров – торгующих в середине диапазона дня, но не удовлетворяющихся прибылью, получаемой на экстремуме. Поэтому они держат позицию, и страх пробирает их только тогда, когда они оказываются на противоположном экстремуме, – где и получают убыток. Нечего и говорить, что это тоже «плохие трейдеры», своего рода гибрид «дядиной» и «маминой» фирм. Весьма велики шансы, что рано или поздно их уволят.

Наконец, есть и те, кто торгует в середине и удовлетворяется взятием быстрой прибыли вблизи экстремумов. Они получают небольшие выигрыши с результатами немного лучшими, чем у трейдеров из «дядиной фирмы».

Итак, есть одна группа (очень небольшая в процентном исчислении, скажу вам), которая делает деньги, покупая на минимумах и продавая на максимумах. Другая группа захватывает часть дневного диапазона и зарабатывает на жизнь, но не богатеет. Третья группа трейдеров не получает ни прибыли, ни убытка. И есть две группы трейдеров, которые постоянно теряют деньги (и таковых большинство).

И, хотя это очень упрощенный подход, он позволил мне задуматься о том, каким трейдером я был и каким хотел бы стать. Было неприятно осознать, что я был скорее трейдером из «дядиной фирмы». Нечего и говорить, что я хотел стать трейдером, «владеющим собственной фирмой» (или как можно ближе к этому статусу), но не вполне понимал, как этого достичь. Одно дело заявить, что хочешь преуспеть в каком-то деле, и совсем другое – понять, как этого добиться. Я начал глубже изучать «Профиль рынка» и искать сигналы, которые он давал мне в отношении рынков.

Признаки, характерные для дней с нормальным распределением. Считалось, что дни с нормальным распределением занимают 70 % всего времени. Диапазоны у каждого дня разные, но общая картина выглядела примерно одинаково. Поскольку семь из 10 дней были «нормальными», я начал учиться четче предвидеть, как могут развиваться эти дни. С течением времени я начал глубже вникать в нормальный диапазон и задумываться о том, как покупать и продавать вблизи целевых экстремумов.

Я также узнал несколько правил, которые можно было использовать для того, чтобы предвидеть, где достигнет пика или провала день с нормальным распределением. Например, узнал, что если взять диапазон между максимумом и минимумом первого часа торгов и вычесть (или прибавить) это значение к расширению диапазона вниз (или вверх), то может получиться минимальная (или максимальная) цена текущего дня. Знание этого научило меня вести себя агрессивно на прорывах выше или ниже первоначального диапазона, а также предвидеть движение в направлении прорыва и устанавливать целевой уровень для взятия прибыли или даже открытия противотрендовой сделки.

Благодаря правилам, я начал становиться трейдером, открывающим сделку потому, что на то есть причина, а не трейдером, торгующим просто потому, что цена движется вверх или вниз. Я также узнал, что если у меня есть причина для открытия сделки, то должна быть и причина для выхода из сделки, если рынок ведет себя не так, как я ожидаю. Я начал определять риск – и почувствовал, что страх, связанный с торговлей, уменьшается. Испытывая меньший страх, я мог держать позиции дольше и ловить внутридневные тренды. И так, шаг за шагом, я превращался в настоящего трейдера.

Например, на рис. В. 2 первый час, т. е. первоначальный диапазон, торгов в течение периодов A и B, имеет диапазон 16/32. Когда во время периода C первоначальный диапазон пробивается в нижнюю сторону, то, согласно правилу расширения диапазона, рынок должен пройти на величину, равную первоначальному диапазону 16/32.