Цитаты из книги «Из потустороннего мира»

преследуют его физические и метафизические исследования. В ответ на мои исполненные благоговейного страха возражения и увещевания он в порыве фанатической яро

высокоорганизованной материи, какой является человек. Я увидел истину и намереваюсь показать ее тебе. Хочешь знать, в чем она заключается? Я тебе расскажу. – Тиллингхаст уселся прямо против меня, задул единственную свечу и вперился в меня жутковатым взглядом. – Известные органы чувств, в первую очередь, как я полагаю, уши, получают массу слуховых впечатлений, потому что они напрямую связаны с органами чувств, как бы пребывающими в спячке. Но они существуют. Ты когда-нибудь слышал о шишковидной[1] железе? У меня вызывают смех наши

пробормотал Тиллингхаст.Я сразу отметил его новую манеру что-то бормотать себе под нос, раньше он не имел обыкновения разговаривать с самим собой. Наконец мы вошли в лабораторию, располагавшуюся в мансарде, и я увидел ненавистную мне электрическую машину. От нее исходило призрачное зловещее сияние голубоватого цвета. Машина была подсоединена к мощной химической батарее, но на первый взгляд не получала никакого тока. Я вспомнил, что в начале эксперимента она трещала и шумела при работе. В ответ на

перемена. Меня неприятно поразило, что мой друг, человек плотного телосложения, стал худым как щепка, но еще больше – обвислая кожа серовато-желтоватого цвета, запавшие глаза с жутковатым огоньком и темными кругами под ними, морщинистый лоб со вздувшимися венами и трясущиеся руки. Ко всему прочему он был отталкивающе, вопиюще неопрятен в одежде, седые у корней волосы висели патлами, на лице, прежде гладко выбритом, выросла неряшливая седая щетина. Я пришел в шок от одного лишь вида Крофорда Тиллингхаста, когда, получив его сумбурное послание, явился в его дом через два с половиной месяца после изгнания. Передо мной стоял дрожащий призрак со свечой в руке. Он опасливо поглядывал через плечо, будто страшился чего-то невидимого в своем старом одиноком доме в глубине Беневолент-стрит. Начнем с того, что Крофорду Тиллингхасту вообще не следовало заниматься наукой и философией. Они – удел хладнокровного беспристрастного исследователя, ибо предлагают две одинаково тра

Ужасная, невообразимая перемена произошла с моим лучшим другом Крофордом Тиллингхастом. Я не виделся с ним с того памятного дня два с половиной месяца тому назад, когда он открыл мне, какую цель преследуют его физические и метафизические исследования. В ответ на мои исполненные благоговейного страха возражения и увещевания он в порыве фанатической ярости просто выставил меня из лаборатории и из дома. Я знал, что Крофорд почти все время проводит, запершись в мансарде, в своей лаборатории, наедине с проклятой электрической машиной, слуг отпустил, почти ничего не ест, но мне и в голову не

Тиллингхастом. Я не виделся с ним с того памятного дня два с половиной месяца тому назад, когда он открыл мне, какую цель преследуют его физические и метафизические исследования. В ответ на мои исполненные благоговейного страха возражения и увещевания он в порыве фанатической ярости просто выставил меня из лаборатории и из дома. Я знал, что Крофорд почти все время проводит, запершись в мансарде, в своей лаборатории, наедине с проклятой электрической машиной

И все же он одолевал безмолвие, и я всем своим существом ощутил сладкую муку.

мое, казалось бы, плотное тело. По-моему, Тиллингхаст смотрел на них: его натренированные чувства позволяли ему улавливать их визуально. Я припомнил его высказывание насчет шишковидной железы и гадал, что открывается его сверхъестественному взору.

лаборатории и из дома. Я знал, что Крофорд почти все время проводит, запершись в мансарде, в своей лаборатории, наедине с проклятой электрической машиной, слуг отпустил, почти ничего не ест, но мне и в голову не приходило, что за два с половиной месяца с человеком может произойти такая перемена.

– Что нам известно о мире, о Вселенной вокруг нас?