Цитаты из книги «Опыты теодицеи»

Если бы существовала только одна возможность, то не было бы ни выбора, ни свободы.

грехопадение совершилось со всей необходимостью и что повиновение Евы и Адама заповедям Бога было невозможно.

Адам, свободно согрешающий, был созерцаем Богом в числе возможных идей, и Бог определил призвать его к существованию таким, каким созерцал. Это определение отнюдь не меняет природы предмета; оно не делает необходимым того, что само по себе случайно, и невозможным – того, что возможно. 232. Г-н Бейль продолжает (с. 892): Проницательный Скот совершенно справедливо замечает, что если Бог не обладал безразличной свободой, то и ни одно создание не могло бы обладать этим родом свободы. Я согласен с этим, но только под безразличной свободой не должно понимать такую, при которой нет никакого основания склоняться в одну сторону больше, чем в другую. Г-н Бейль тоже признает (ниже, в гл. 168, с. 1111), что так называемое безразличие совсем не исключает склонностей и предшествующих им удовольствий. Итак, достаточно, чтобы не было метафизической необходимости в действии, называемом свободным, т. е. достаточно, чтобы его избрали среди многих возможных направлений.

Еще меньше оснований говорить, будто порок был 231. Г-н Бейль продолжает: С этим связано другое грозное следствие, а именно роковая необходимость всего существующего. Бог был не волен установить события каким-либо иным образом, потому что избранное им средство для проявления своей славы было единственным, соответствовавшим его мудрости. Но эта мнимая фатальность или необходимость только моральная, как я уже показал; она не противоречит свободе, напротив, она предполагает наилучшее ее употребление. Она не делает вещи, не избранные Богом, невозможными. Что же станет тогда, добавляет г-н Бейль, со свободной волей человека? Не по фатальности ли и по необходимости и Адам согрешил? Ибо если бы он не согрешил, то нарушил бы единственный замысел, осуществленный Богом по необходимости. Вот еще одно извращение понятий. Адам, свободно согрешающий, был созерцаем Богом в числе возможных идей, и Бог определил призвать его к существованию таким, каким созерцал. Это определение отнюдь не меняет природы предмета; оно не делает необходимым того, что само по себе случайно, и невозможным – того, что возможно.

называет рабством состояние высочайшей и совершеннейшей свободы.

Бог никогда не склоняется перед какими-либо вещами, существующими вне его, еще меньше подчинен внутренним страстям и никогда не определяется к тому, что ему может не нравиться.

Аристотель говорит, что лишь тот находится в природном рабстве (natura servus), кто не живет самостоятельно, кто управляется другим.

Таким образом, в Боге нет свободы, своей мудростью он был вынужден создать, и создать именно такое, а не иное творение,

Бесконечность возможностей, сколь бы большой она ни была, не больше, чем бесконечность мудрости Бога, который знает все возможное.

одетель и в высшей степени ненавидит порок; и, несмотря на это, некоторый порок должен быть допущен.