Глава 5

Наконец-то, все более-менее уложилось в голове и мир вокруг меня опять стал понятным и простым. Я принадлежу к избранной касте тех, кто умеет нырять в отражения, перемещаясь между мирами. У этого общества есть свои законы, руководители и полиция, которая карает отступников. Интересно, кстати, является ли незнание законов смягчающим обстоятельством? Я же не знала, что гаджет брать нельзя!

Самым страшным для меня пока был не мрак, которому про меня узнать надо, а то, что любой нырок – это потенциально билет в одну сторону. Если потеряю путь домой, то даже пытаться вернуться бесполезно. Навсегда превращусь в бродягу и буду вечно скитаться по отсталым мирам пока не помру от какого-нибудь аппендицита. Поежилась, только представив себе такую судьбу.

Нет, решено: теперь буду использовать только надежные отражения: пруды, реки и озера. Ну, может быть, еще наполненная ванна тоже относительно безопасна. Мне не хотелось отказываться от возможности купаться в моем море. Уж точно никаких перемещений при помощи чашек, душа и прочих ненадежных емкостей! Никогда! Никакой мир не стоит того.

Полночи ворочалась, все размышляя и анализируя полученную от Ника информацию. Сам по себе мир ныряльщиков с базаром, где они обменивают вещи из разных миров, настолько будоражил воображение, что мне очень хотелось попасть туда. Кроме того, я, к сожалению, только дома, обратила внимание на фразу Ника, что притащивший его в тот мир мужчина знал еще какой-то секрет. Чувствовала, что здесь кроется очень много интересного. Мы оба умели перемещаться только одним способом – наобум – а опытные люди наверняка умеют выбирать, в какой мир попадут. С ума можно сойти, какие интересные возможности тогда открываются!

Мне очень хотелось поскорее вернуться в эту Англию в луже и разузнать побольше о школе, да и вообще про тот удивительный город ныряльщиков. Возможно, он вспомнит, как именно тот мужчина нырнул в бочку, чтобы попасть туда.

От волнения у меня разыгрался зверский аппетит. Напекла себе оладушек, половину из которых положила в пластиковый контейнер для Ника, а вторую часть умяла сама. Сходила в супермаркет напротив и купила батон докторской и салями. Сначала думала взять еще настоящего мяса и сосисок, но потом задумалась: а будет ли у него возможность их приготовить? Для начала лучше обойтись тем, что можно съесть в сыром виде.

Вернулась домой, переоделась в чопорную английскую леди и направилась в парк.

Сердце заныло еще на подходе. На дороге появилось временное ограждение, а за ним вокруг «КамАЗа» суетились рабочие в желто-оранжевых жилетах. Ускорила шаг, а затем даже побежала. Заскочила за ограждение и растерянно остановилась.

Управа решила наконец-то заасфальтировать вход в парк. Видимо, еще ранним утром дорожки с лужами засыпали гравием, а теперь поверх него, бодро похрюкивая мотором, егозил небольшой каток, разравнивая черные кучки.

Для Ника оборвалась петля, связывающая его с Москвой, и он уже никогда не сможет попасть ко мне, а я понятия не имею, где искать новую дверь в тот мир, где он сейчас живет.

По дороге домой на меня оборачивались все. Еще бы, я выглядела как полная идиотка: с двумя пакетами из супермаркета, в теплом пальто с меховым капюшоном в плюс шестнадцать, и с заплаканной физиономией. Разревелась я прямо там, в парке.

У меня украли сказку. Почему-то я чувствовала, что Ник – это дверь в тот волшебный мир, где подобные мне ныряльщики сообщают друг другу ценные сведения, рассказывают анекдоты про посещенные миры и обмениваются экзотическими вещичками из самых необычных вселенных. Если вариантов перехода через отражение бесконечное количество, то отыскать самостоятельно эту школу будет еще сложнее, чем найти нужного тебе человека в чужой стране, если не знаешь ни имени, ни фамилии.

У самого подъезда, уже открыв дверь, я обернулась. Показалось, что меня снова окликнул Валера, но двор был пуст. Только на другом его конце две фигуры в черном срочно свернули за угол, скрывшись от меня за домом.

Слезы как-то моментально высохли. Не знаю почему, но я сразу вспомнила предостережения Ника о мраке. Неужели за мной следили? Вдруг они уже нашли его и схватили? От него узнали о моем визите и сделали засаду возле парка. Возможно, что они и организовали эти работы. Отличить меня среди остальных прохожих было очень просто: я же одета точно под девятнадцатый век.

Теперь они знают, где я живу. Как минимум подъезд.

Помотала головой, прогоняя паранойю. Так можно что угодно себе напридумывать! Никто за мной не следит. Просто так совпало. Зачем им идти за мной от парка, когда могли прямо там подойти и… не знаю… документы проверить или сразу схватить. Юркнув в подъезд, я тут же плотно закрыла за собой дверь, как будто кодовый замок может хоть как-то спасти от мнимых преследователей.

Как только оказалась в квартире, позвонил босс. Один из партнеров попросил перенести встречу в нашем офисе на завтрашнее утро, и на меня опять свалилась куча забот: от бронирования переговорки и организации кофе-брейка до срочного перекраивания всего остального расписания Николая Петровича на неделю вперед. Так как корпоративной системой управления комнатами для переговоров можно было пользоваться только из внутренней сети, пришлось в воскресенье переться в офис.

Вся башня была непривычно пуста. В полутемных коридорах для пущей жути не хватало только гремящих цепями приведений. Наверняка же здесь есть свои тайные истории о замученных насмерть менеджерах и схвативших инфаркт боссах, почивших прямо на рабочем месте, и их призраки теперь обречены вечно ходить по пустым офисным кладовкам и туалетам. Будь я писателем, то обязательно бы написала парочку ужастиков на основе офисного фольклора.

Закончив работу, оторвалась от компа. На улице уже стемнело. Как-то незаметно пролетело время. Казалось, что максимум часа три здесь провела. Потянулась, встала из-за стола и подошла к окну. В башне напротив были потушены почти все окна, кроме трех. Обычно в будний вечер она светилась как новогодняя елка. Взгляд невольно задержался на слегка подсвеченном кабинете напротив. Было такое ощущение, что лампы в комнате специально потушили, но в коридоре за открытой дверью оставили.

Я вздрогнула. В этом и так достаточно темном окне я разглядела четкий черный силуэт мужчины. Он точно так же, как и я, стоял у окна и явно смотрел на меня. Поймав мой взгляд, он протянул руку и задернул жалюзи, скрывшись от моих глаз.

Отпрянув от окна, я тоже срочно задвинула жалюзи в кабинете.

«Все-таки за мной следят!» – билась в голове мысль. Ноги и руки от страха стали непослушными и ватными. Хотелось спрятаться в уголок и сидеть там до завтра, но я понимала, что провести ночь в этом пустом помещении будет еще страшнее. Полчаса уговаривала себя, что это просто совпадение и не надо так себя накручивать. Просто какой-то начальник в башне напротив стоял у окна и любовался пейзажем в одиночестве. Увидеть меня ему было точно так же неприятно, как и мне, потому он и спрятался от моих глаз.

Однако выходить на улицу было все равно страшно. Тут хотя бы какая-то охрана внизу. Чужаку сюда не так просто пройти. В этот момент я поняла, что если люди из мрака умеют преследовать нарушителей между мирами, то уж попасть внутрь офиса для них точно большой проблемы не представляет. Здесь ничуть не более безопасно, чем дома.

С трудом заставила себя выбраться из кабинета. Спустилась на первый этаж, нервно попрощалась с охраной и, непрерывно оглядываясь, побежала домой. Вроде бы никаких подозрительных личностей, которые перемещались бы с той же скоростью, не было.

Подбегая к подъезду, случайно встретилась глазами с водителем припаркованной у двери машины. Фары и мотор были выключены, салон тоже не освещался, так что за стеклом было темно, но я точно разглядела двоих, и мне показалось, что они одеты в темное. Быстро подлетев к двери, лихорадочно начала искать в сумочке ключи. Как назло, они за что-то зацепились, и как только я потянула их, вырвались из руки и грохнулись на асфальт. У меня уже начиналась истерика. Нервно оглянувшись на машину, я увидела, что дверь со стороны водителя открывается. Схватила ключи, открыла кодовый замок и быстро проскользнула в подъезд.

Мне повезло: лифт был на первом этаже. Оказавшись в квартире, я закрыла дверь за все замки, задернула шторы и забралась на матрас с телефоном в руке, чтобы в случае чего успеть позвонить в полицию.

Так и сидела до полуночи, как дура, ругая себя за совершенно необоснованную паранойю. Выглянула из окна: та машина, что меня напугала, давно уже уехала. Как только паника отступила, о себе напомнил желудок: я же так ничего и не съела после плотного завтрака. Пошла на кухню, разогрела в микроволновке остатки оладий для Ника, пожарила колбасу, съела все это холестериновое жирное безобразие и улеглась спать. После таких нервов вырубилась почти мгновенно.

И опять проспала.

Проснулась, а телефон лежит рядом на подушке, тогда как ему место на полу – там, куда хватает провода зарядника. Только тогда вспомнила, что и вчера его тоже не заряжала, так что за ночь он уже точно превратился в тыкву.

Быстро и нервно собралась, и, опять наплевав на макияж, вылетела из дома. Даже почти не опоздала. Все было не так критично, как в прошлый раз. Внутренний будильник разбудил меня ненамного позже обычного. Николай Петрович уже сидел на месте, укоризненно показал мне на часы – все-таки я пришла на пятнадцать минут позже, но ничего не сказал. Его мысли сейчас были заняты предстоящими переговорами. Там полагалось быть и мне – фиксировать договоренности, а потом разослать всем участникам резюме встречи на почту.

«Что-то ты сегодня неопрятно выглядишь», – бросил он мне, пока мы шли к переговорной. Это означало верх недовольства. Обычно он никогда не делал мне замечаний. Я тут же вспомнила, что и причесалась наспех, и блузка не глажена. Вид действительно не фонтан. Придется компенсировать старанием. Оправдываться боссу бессмысленно – он этого терпеть не мог.

Я целиком погрузилась в работу. Строчила стенограмму встречи как автомат, аж пальцы уже сводить начало. Слава богу, наконец объявили тридцатиминутный кофе-брейк, после которого будет уже основная часть разговора, которую важнее всего записать.

Воспользовавшись перерывом, забежала к себе в кабинет, поставила телефон на зарядку, схватила из ящика стола дежурную косметичку и расческу и помчалась в туалет, чтобы привести себя в порядок. Выбежала в коридор и увидела, как в противоположном конце наш охранник, который вообще крайне редко поднимается сюда к небожителям, показывает направление двум громадным типам в черных костюмах, маша рукой точно на меня. Пискнув от страха, повернулась в противоположную сторону, пробежала десять метров, юркнула в женский туалет и спряталась в кабинку.

В душе тлела слабая надежда, что сюда они не пойдут. Сидела тихо, как мышка. Только сердце бухало набатным колоколом. Мне казалось, что его даже в коридоре слышно.

На двадцатом ударе дверь в туалет открылась, и я услышала шаги.

Слабо понимая, что делаю, повернулась к унитазу и посмотрела в отражение в плескавшейся там воде. В данный момент мне хотелось только одного: как можно быстрее исчезнуть отсюда, чтобы тот, кто будет обыскивать кабинки, никого здесь не нашел.

Озноб. Перемещение.

Вокруг меня снова кабинка туалета. Только тут дверца окрашена облупившейся белой краской, а кафель на полу и стенках тоже белый, больничный. Воздух остро пах стоматологическим кабинетом.

Шумно выдохнула воздух. Пронесло!