Цитаты из книги «Острые предметы»

В Саут-Сайде[2] обнаружили четверых детей, от двух до шести лет, запертых в комнате одних. Из съестного в доме – пара сэндвичей с тунцом и бутылка молока. Три дня дети носились, как перепуганные цыплята, по загаженному ковру. Мать ушла покурить травки и просто о них забыла.

Когда меня охватывает паника, говорю себе вслух: «Я здесь». Ведь обычно я этого не ощущаю. Мне кажется, что если на меня подует теплый ветерок, то я исчезну навсегда – так, что и ноготка не останется. Иногда эта мысль меня утешает, иногда угнетает.

Феминизм подразумевает, что женщины сами выбирают то, что хотят.

«Я здесь», – ответила я, чувствуя, что эти слова звучат на удивление успокаивающе. Когда меня охватывает паника, говорю себе вслух: «Я здесь». Ведь обычно я этого не ощущаю. Мне кажется, что если на меня подует теплый ветерок, то я исчезну навсегда – так, что и ноготка не останется. Иногда эта мысль меня утешает, иногда угнетает.

Иногда, позволяя людям что-то делать с собой, ты на самом деле делаешь это с ними сама

Дело в том, что я – резчица. Есть резчики по камню, дереву и металлу, а я – особый случай. Я – резчица по коже. Своей коже. Она сама этого жаждет.

Конечно, проблема началась гораздо раньше. Проблемы всегда возникают задолго до того, как мы их замечаем.

Я имею в виду, будь я парнем, который собирается заплатить, чтобы девушка ему подрочила, разве я вошла бы в комнату со словами: «Ммм, как славно пахнет свежим штруделем и мускатным орехом… живо хватай меня за член!»?

Я слышала, что книги покупают оптом, чтобы превратить в мебель. Люди – идиоты. Какие же все-таки люди идиоты!

Я всегда считала спиртное чем-то вроде смазки, защитой от острых, колючих мыслей.