Глава 2: Мокрая Сталь, Холодный Взгляд

Небо цвета грозового крыла нависло над столицей, обещая очищение или потоп. Поездка в монастырь Святой Элианы была вырвана у короля с боем – редкий акт неповиновения, стоивший Амелии ледяного молчания отца за ужином. Но глоток иного воздуха, пусть и разбавленного запахом ладана, был ей необходим как вода.

Карета, гербовый феникс Аурии на дверцах тускло блестел в предгрозовом свете, катилась по тракту, оставляя позади золоченые шпили и каменные стены города-клетки. Амелия смотрела на зеленые просторы, на темные зубцы леса вдалеке. Лес. Иной мир, с иными законами. Она опустила тяжелое стекло, и в салон ворвался ветер – дикий, необузданный, пахнущий дождем, мокрой травой и чем-то еще, древним и тревожным. Он играл с ее волосами, целовал щеки дерзко, как простолюдин. И на миг ей показалось – вот она, свобода. Дышать полной грудью.

И в этот самый миг мир взорвался.

Не звук – физический удар сотряс карету. Амелию бросило на противоположное сиденье, расшитое золотыми фениксами, она ударилась виском о резную деревянную панель. Визг леди Аннелиз, ее единственной спутницы, оборвался всхлипом. Снаружи – адский хор: дикое ржание лошадей, треск дерева, хриплые крики на незнакомом диалекте, сухой щелчок арбалета, и страшный, влажный звук – сталь, входящая в плоть. Запахло кровью – остро, медно – и еще чем-то странным, едким, похожим на грозу в замкнутом пространстве. Магия? Запретная, грязная?

Карета накренилась, замерла. Ужас сковал Амелию ледяным обручем. Дверца распахнулась с такой силой, что едва не слетела с петель. Фигура в темном, забрызганном грязью плаще. Лицо скрыто, но из-под капюшона сверкали глаза – безумные, целеустремленные. В руке – тесак, грубый, смертоносный. Он шагнул внутрь, и Амелия инстинктивно дернулась вперед, закрывая собой Аннелиз, чувствуя себя нелепой преградой из шелка и кружев перед лицом грубой силы.

Но тесак не опустился. Тень метнулась мимо окна. Глухой удар. Тело в плаще дернулось, захрипело и начало сползать, открывая вид на рукоять кинжала, вонзенного точно между лопаток.

В проеме возник он. Капитан Рей. Дождь обрушился стеной, смывая кровь с его доспехов цвета воронова крыла, стекая по лицу, не выражавшему ничего. Абсолютно ничего. Он не смотрел на нее. Его взгляд – холодный, прозрачный, как лед горного озера – был прикован к телу у его ног. Он наклонился, выдернул кинжал – движение было быстрым, экономным, смертоносным – и вытер лезвие о плащ убитого с деловитой брезгливостью.

И только потом его взгляд нашел ее. Секундная оценка – цела ли драгоценная наследница? Ни сочувствия, ни даже простого любопытства. Лишь глухая, застарелая неприязнь, которую он даже не пытался скрыть, когда его глаза скользнули по ее испачканному платью, растрепанным волосам, ее дрожащим рукам. Словно сама ее хрупкость, ее принадлежность к этому прогнившему миру были ему отвратительны.

«Ваше Высочество невредимы?» – Голос был под стать взгляду – ровный, холодный, как сталь клинка в зимний день.

Амелия лишь кивнула, не в силах выдавить ни слова.

«Мои люди позаботятся об остальном, – он небрежно махнул рукой в сторону, где бой уже затих. – Вам следует немедленно вернуться во дворец».

Он протянул руку в кожаной перчатке, покрытой каплями дождя. Амелия помедлила, но выбора не было. Его пальцы сомкнулись на ее предплечье – не грубо, но с силой, не оставляющей сомнений в его власти над ситуацией. Когда он помог ей выбраться на размытую дорогу, он тут же отступил на шаг, словно боясь запачкаться ее шелками, ее страхом, ее титулом.

«Капитан Рей, – бросил он через плечо, уже отдавая приказы своим людям. – Ваша поездка окончена, Ваше Высочество».

Она стояла под проливным дождем, грязь чавкала под тонкими туфельками, и смотрела ему вслед. На широкую спину, на уверенные движения человека, для которого насилие – работа. Благодарность? Да, где-то глубоко. Но поверх нее – волна унижения и странного, обжигающего гнева. Он спас ее жизнь. Но своим ледяным безразличием он словно говорил ей: ты лишь вещь, которую я обязан охранять. Золотая кукла. И ничего больше.

Глава 3: Холод Серебра, Тепло Крови

Возвращение во дворец было похоже на дурной сон. Суета, испуганные лица, шепот за спиной, участливые вопросы лорда Валена, на которые она не могла ответить. Ее проводили в ее покои – золоченую темницу, где даже воздух казался несвежим. Служанки расшнуровали промокшее платье, омыли лицо водой с настоем мелиссы – ее запах показался фальшивым, неуместным после запаха крови и дождя.

Когда она осталась одна, в тишине, нарушаемой лишь треском дров в камине да собственным прерывистым дыханием, дверь тихо отворилась. Элара. Ее старая наставница, хранительница ее детских тайн и, как оказалось, мрачных секретов ее рода. Седая, прямая, с глазами, в которых отражалась вся скорбная история Аурии.

«Дитя мое, – голос Элары был хрупким, как старое стекло. Она подошла, и ее сухие, теплые пальцы легли на ледяные руки Амелии. – Ты вся дрожишь».

Амелия подняла голову. Маска спала, оставив лишь наготу страха и непонимания.

«Почему, Элара? – прошептала она. – За что?»

Элара долго молчала, глядя не на нее, а на портрет прабабки Амелии – королевы Лианны, женщины с гордым профилем и глазами, полными затаенной печали.

«Есть долги, Амелия, которые не выплатить золотом, – начала она наконец, и голос ее обрел силу. – Долги, скрепленные кровью и предательством. Наш род… он проклят. С самого основания. С того дня, как первый король Аларик возжелал невозможного – вечного процветания для Аурии».

«Проклятие…» – слово больше не казалось сказкой. Оно обрело вес, запах тлена, холод могильного камня.

«Да. Плата за величие. За золото, что течет рекой в нашу казну. Каждый наследник, каждая наследница… мы платим по счетам Аларика. Несчастный брак – лишь прелюдия. Главная цена – сама жизнь. Она уходит медленно, капля за каплей, иссушая тело и душу. Твоя мать… она борется. Дольше, чем другие. Но и ее время на исходе».

Амелия закрыла глаза, чувствуя ледяное прикосновение истины. Бледность матери, ее апатия, пустота в глазах отца – все это были симптомы. Симптомы болезни под названием «королевская кровь Аурии». Ее будущее – не трон и власть, а медленное угасание в объятиях нелюбимого мужа. Золотая клетка оказалась камерой пыток.

«Но… зачем тогда покушение? – мысль билась птицей в черепной коробке. – Если финал предрешен?»

«Возможно, финал хотят ускорить? – Элара понизила голос до шепота. – Или боятся, что ты найдешь… лазейку. Легенды глухи, но они есть. Легенды о силе, способной бросить вызов судьбе. О «Сердце Леса». О «Скипетре Равновесия». Об артефактах Братства Шипастой Звезды». Она коснулась своей шеи, где под темным платьем угадывался контур цепочки. «Королева Лианна искала. Она верила, что проклятие можно снять. Она подошла слишком близко к разгадке… и исчезла».

Элара сняла с шеи цепочку с потемневшим серебряным медальоном. В неровном свете камина Амелия разглядела выгравированный на нем символ – шестилучевая звезда, терновый венец обвивал ее острыми шипами.

«Это все, что от нее осталось. Знак Братства. Знак опасности и надежды. Возьми его, Амелия». Она вложила медальон в ладонь принцессы. Холодный металл обжег кожу. «Никому не показывай. Никому не доверяй во дворце. Тени сгущаются. И они следят».