Глава 8

– Выдачу хлеба по пайку со второго сентября сокращают, – сказала Марина Сергеевна, собираясь утром на работу.

– И сколько теперь будет? – поинтересовалась тетя Люся.

– Завтра – рабочим и инженерно-техническим работникам – будут выдавать по 600 граммов, служащим – по 400 граммов, детям и иждивенцам – по 300 граммов.

–Значит, ты вместо 800 граммов будешь получать 600, я – 400, а Сашка вообще только 300. Мы так долго не протянем.

– Ничего, скоро прибудут из Москвы, десять кавалерийских дивизий и прогонят немцев. Зинка сказала, что они уже на вокзале разгружаются.

– Трепло, твоя Зинка, – вздохнула мама.

– Зато у нее папу возят на работу на специальном автомобиле.

Ни кто с ней спорить не стал – маме и тете пора было уходить на работу. Костика дома не было, помимо занятий в техникуме он устроился на курсы МПД. Сашка долго выпытывала у брата значение этих букв, но он не говорил. Как-то Костя оставил дома толстенную тетрадь. Сашке стало любопытно. Она листала страницы и читала: "Основы физики горения и взрыва. Классификация, характеристика и свойства взрывчатых веществ. Разновидности подрывных зарядов и способы их изготовления" Это оказался конспект по МПД – минно-подрывному делу. Более увлекательного чтения для Сашки придумать было сложно. Сейчас она с нетерпением ждала ухода взрослых, чтобы тайком прочитать из конспекта брата увлекательную главу "Рекогносцировочные мероприятия перед изготовлением и закладкой зарядов". Все ушли, но, ничего прочитать ей не удалось. Раздался стук в дверь. Это была Зина.

– Пойдем в магазин – карточки отоваривать.

– Какие карточки? У тебя же папа на всех паек у себя получает.

– Это карточки моей тетки, она беженка из Пскова. Города не знает, поэтому попросила меня сходить. А мне одной страшно идти.

– Ладно, пойдем.

Сашка взяла свои карточки и спрятала их за пазуху, поглубже. Ходили слухи, что шпана выхватывает карточки из рук людей, а особенно детей, стоящих в очереди.

Санька поискала в столе и нашла здоровый железный болт, который не так давно нашла на трамвайных путях. Она положила железяку в карман платья. Если жулик попытается вырвать хлебные карточки, она залепит ему этим болтом прямо в лоб. Они вышли на улицу – метроном в репродукторе мерно тикал, значит, авиа налета пока не предвиделось. День был пасмурный, прохожих не много и все какие-то хмурые, безликие. Вот разве что один из них в военной форме привлек внимание девочки. Он показался ей чем-то знакомым. Она приостановилась, чтобы получше его разглядеть. Военный тоже взглянул на Сашку и от чего-то, тут же отвел глаза. Смутная догадка пронеслась у девочки в голове, но тут раздался крик.

– А, ай, мама…, – кричала Зинка.

– Что такое? – воскликнула Сашка, воинственно размахивая выхваченным из кармана болтом.

– Вот это, это. Гадость, – визжала Зинка, указывая на свою ногу.

Сначала Сашке показалось, что носок белой Зинкиной туфельки, которыми она жутко гордилась, уселся котенок. Но приглядевшись, Санька поняла, что это вовсе не котенок, а серая противная крыса. Девочка стала прицеливаться, чтобы поточнее метнуть болт в нахальную тварь, не задев подругу. Но тут уже у ее ног проскочила серая тень, за ней еще одна. Девочки огляделись вокруг них сплошным потоком бежали крысы. Бежали от Бадаевских складов по направлению к порту.

– Ой, не к добру это, не к добру, – лепетала и крестилась старуха, вышедшая из соседнего двора.

Сашка схватила ошеломленную зрелищем подругу и потащила ее обратно домой.

Старуха оказалась права, через несколько дней Бадаевские продовольственные склады были разбомблены и сожжены немецкими самолетами. Было уничтожено 3 тысячи тонн муки и 700 тонн сахара. Черный дым, фиолетовые, розовые, сполохи пламени вдалеке – фантастическое зрелище, продолжавшееся несколько дней. Сашка вышла посмотреть на это с балкона соседней комнаты. Жильцы ее еще в августе уехали в эвакуацию, даже не закрыв дверь. Девочка долго вглядывалась в далекие переливы пламени, вдыхая карамельный запах жженого сахара и не заметила, как на балкон вышел сосед – Петр Петрович. Он тоже не отрываясь смотрел на пожар. Сашка заметила слезы на его глазах. Сосед смутился и указывая на зарево тихо сказал:

– То не продукты горят, это наши души пламя уносит ввысь.

Тогда Сашка его не поняла.

В этот же вечер впервые за несколько дней появился и Костя. Он был перепачкан в саже, руки красные от ожегов, но очень весел. Он записался в Учебный центр подготовки диверсионно-разведывательных отрядов. Напрямую он об этом не говорил, но Сашке удалось выведать эти сведения через маму. К тому же с пожара Костик принес еще теплое ведро, наполненное коричневатой жижей – жженым сахаром. Брат дежурил в оцеплении, когда от складов прямо по дороге начала течь эта сладкая жидкость. Не смотря, на то, что в ведро попала и земля с песком, это была знатная добыча.

– Растворим, профильтруем и будем пить вместо кофе целый год, – воскликнула Сашка.

Она ошибалась "кофе" кончился гораздо быстрее – после пожара выдачу хлеба сократили еще больше. На два килограмма жженого сахара мама выменяла для Костика теплое нательное белье и свитер.

– Ты как только сможешь, сразу же напиши нам, – просила Марина Сергеевна провожая сына.

– Мама, ты не беспокойся, как только разрешат, я сразу и напишу.

Сашку так и подмывало, подковырнуть брата сказав: "В этот раз тебя тоже сразу домой отправят или все-таки чему-то поучат?", но она благоразумно промолчала, чинно поцеловав брата в щеку.

Ленинград был в полной блокаде. Участились налеты и артобстрелы. С каждым днем становилось все холоднее. Кондрашовы переселились в одну комнату, в которой установили печку-буржуйку. Стекла в окне были выбиты во время авианалета, поэтому окно занавесили старым одеялом. Перед переселением Сашка тщательно сантиметр за сантиметром обыскала свои и пустующие соседские комнаты, на предмет поисков съестного. Ей удалось найти засохшее яблоко, такую же морковку, кусочек бублика и конфету-ириску. Из этих продуктов и нескольких грамм желатина ей удалось сварить желе на ужин всей семье. Получилось неплохо.

– Такая маленькая, а уже хозяюшка! – хвалила Сашку мама.

– Я вот немного декстрина принесла. Мы из него на почте клей делаем. Может тоже, пустим его в пищу?

– Конечно, можно. Декстрин прекрасно усваивается организмом. Мы сейчас над разными пищевыми добавками работаем, это очень важно для обороны.

– Неужели хлеб стал таким не вкусным, из-за того, что в него добавляют опилки? – спросила Сашка.

– Опилки в хлеб никто не подмешивает. Сейчас планируют добавлять в тесто пищевую целлюлозу и хлопковый жмых по 10 процентов. Но пока еще не добавляли.

–Значит, хлеб станет еще хуже?

– Мы его тестировали, есть можно. Кстати мы в лаборатории экспериментировали с соевой мукой, молочной сывороткой и техническим альбумином и получили колбасный продукт. Руководство одобрило наш проект и меня премировали двумястами граммами альбуминовой колбасы. Так что утром будем пировать. На завтрак к нашему "кофе", будут и бутерброды. Колбаса была вполне съедобной, но это капля в море.

Глава 9

Сашке насколько могла, тоже вносила свой вклад в добычу продуктов. На чердаке нашла пачку казеина, а это почти чистый белок. Выпросила у Зинки бутылочки со старыми лекарствами и путем возгонки получала из них сахар и глицерин. Несколько раз ей удавалось выступить с химическими опытами перед детьми в детских домах. О выступлениях этих договаривалась пионервожатая. Сашка показывала опыты с "фараоновыми змеями".

Надев чалму с маминой брошкой и накинув платок, Сашка становилась химическим чародеем. Таинственным голосом, чуть завывая, она произносила:

– Пророк Моисей, исчерпав все доводы в споре с фараоном, совершил чудо, превратив жезл в извивающуюся змею…

Девочка подносит к пламени спиртовки таблетку глюконата кальция, из которой ползет огромный червяк. Малыши поражены. Потом Сашка демонстрирует работу химического вулкана. А после показывает, как пару капель глицерина добавленные к хозяйственному мылу позволяют выдувать огромные переливающиеся пузыри. Дети в восторге хлопают.

Обычно после выступления артистов кормят. Чаще всего это микроскопическая порция перловой каши. Но и за это спасибо. Сашка берет с собой мыльницу и половину полученного угощения забирает домой – угостить маму и тетю.

Но сегодня после выступления она не принесла ничего. Дело в том, что вместе с ней выступал клоун с дрессированными животными. Громкое название, а на самом деле, это был старый тощий дядька с двумя маленькими собачками. Заведующая детдомом видимо не рассчитывала, что выступающих будет двое. Без того маленькую порцию пришлось делить на двоих. Клоун вздохнул и отдал всю свою кашу собачкам. Сашка чуть помедлила и поступила так же.

Возвращаясь домой, девочка подумала, что давно уже на улицах города не видела, ни кошки, ни собаки. Зато все больше стало появляться людей сначала с колясками, а теперь с саночками. Каждый из них везет что-то длинное, завернутое в полотно. Чаще всего они двигались в сторону кладбища. Еще страшнее встретить машину, из которой беспорядочно торчат руки и ноги умерших людей. Машина подскакивает на ухабах и такое впечатление, что они весело машут руками и ногами, исполняя дикий танец смерти.

13 ноября норма хлеба для детей стала 150 грамм. Марина Сергеевна с тоской смотрела на исхудавшую дочь.

– Ты главное съедай порцию как можно медленнее. Ни в коем случаи не спеши. И воды много не пей – от нее опухаешь.

– Хорошо, – коротко согласилась Сашка.

Сил разговаривать у нее не было.

Кольцо блокады сжималось. 20 ноября норма хлеба для детей, служащих и иждивенцев стала 125 грамм. Резко возросло количество умерших от истощения. Вслед за собаками, исчезли голуби и даже воробьи.

Теперь Сашка чуть оживает только во время приема пищи. За день это два раза – утром и вечером. Карточки по жирам в ноябре не отоваривались, но два раза в день она варит суп. Кроме хлеба в суп добавляют столярный клей. Тетя Люся принесла его с работы, это большой дефицит, расходовать для супа его надо крайне экономно. В суп добавлялось несколько ложечек льняного масла, полученного из строительной олифы. Дома для очистки олифы не было нужных реагентов, и Марина Сергеевна раз в неделю брала с собой на работу двухсот граммовую бутылочку олифы, чтобы вечером принести сто пятьдесят грамм очищенного льняного масла. Если прибавить к этой смеси чуть уксуса, лавровый лист и горчичного порошка, то вполне съедобно.