поездах и автобусах; эти люди казались мне мертвецами, и я не решался никуда ехать, пока не находил совершенно пустой вагон. М
Мне кажется, он думал, что истинное назначение человеческой речи состоит в бессмысленной болтовне. Эти бессмысленные слова он называл «большими мыслями» в
я видел перед собой в миниатюре человеческую жизнь с ее переплетением инстинктов, разума и случайности.
воинственность превращается в мужественное самопожертвование, а подавленное половое влечение в религиозный экстаз.
называем нравственным воспитанием, есть только искусственное изменение и извращение природного инстинкта;
У каждого есть недостаток, – сказал глашатай Закона. – Какой у тебя недостаток, мы не знаем, но узнаем потом.