От моих мыслей и прочтения поступающей информации, меня оторвал снова селектор:

– К Вам редактор «огонька», – так сокращённо мы тут называли нашу программу «Новый Год на «Мосфильме».

– Да, пусть заходит, – разрешил я.

Через мгновение, после предупредительного стука вежливости, в мой кабинет заскочил всклокоченный редактор, сияющий от радости.

Надо сказать, что для меня было несколько неожиданно познать некоторые особенности производства телепередач. Я по своей наивности считал, что это сродни съёмкам фильма. Нет. Сходство есть и во многом.

Тот же коллектив программы, по составу полностью повторяет съемочную группу. Есть директор, есть режиссёр и сценарист, операторы, монтажёры, их помощники, работники съёмочной площадки, осветители, бутафоры, оформители, художники, и наконец организаторы всего процесса и сотрудники, работающие с участниками съёмок. А вместо главных героев фильма, на передаче, это её ведущие или ведущий и приглашённые гости. Почти, как на съёмках фильма. Но… главным на любой передаче является его редактор или целая редакция… Они задают тон всей передачи… особенно если она периодическая или это цикл передач, связанных одной темой… Именно редакторы ставят задачи сценаристам, режиссёрам и остальным… При съёмках фильма, главным то является режиссёр или уже на западный манер «продюсер»… Хотя, как по мне, это разные люди и функции у них тоже разные…

Ну так вот, в передаче, даже вот такой «одноразовой», главным есть её редактор…

– Дэн, снова ошеломительный успех…, – запричитал тот с порога, сияя как самовар.

Я глянул на часы. Они показывали полдесятого вечера. – Ну да, Новый Год уже прошёл почти всю азиатскую часть Мирового Союза и подбирается к Уралу. А там уже вся Сибирь и Средняя Азия на ушах стоят и празднуют, – пронеслось у меня в голове.

– Ну и?, – подбодрил я редактора к дальнейшему изложению проблемы. Просто так, похвалиться, например, к сожалению, редактора не врываются. Значит что-то вылезло.

Тот замялся…

– Присаживайтесь, – указал я на стул у приставного стола для посетителей.

Редактор охотно присел и начал излагать:

– Успех…просто неожиданно… Много звонков… Но тут вот какое дело… Некоторым тоже захотелось поздравить Страну с Новым Годом… Как Вы…

Последнее он просто выпалил… и умолк, неуверенно, но с надеждой глядя на меня.

Я быстро, но конечно с опозданием, просёк мысль и начал размышлять вслух:

– Ясно… Всё как с теми пригласительными на «Ночь после выборов»… Вначале приходилось заманивать на передачу, а потом отбиваться от желающих туда попасть… Магия прямого эфира просто какая то… А что, Вы предлагаете?, – обратился я к редактору.

– А давайте тоже аукцион устроим… Уж больно желающих много… Всех всё равно не впишем в тайм-лайн…, – предложил тот.

– И я так думаю…, – согласился я и добавил:

– Но нужно ограничить по времени и отсеять явных скандалистов… Это не то место… И конечно же отдельно аукцион для тех, кто захочет спеть…Но это для «звёзд»… Хотя, если народ согласиться ближе к утру или даже уже на другой день…то можно… Вместо или между сюжетами программы «Утро на «Мосфильме» будем пускать… Договоритесь с их редактором… Сошлитесь на меня…, – последнее я уже крикнул в спину убегающему редактору.

– Вот что «рубль животворящий» с людьми делает… Ввел я поощрение… процента с дохода с каждой передачи… сразу зашевелились, – пронеслось у меня в голове.

– Тем более тут… Никаких тебе затрат… Как нам это в голову раньше не пришло? Якубовский на своём «Поле дураков», перед тем как крутануть барабан, всем даёт возможность привет передать… А мы чем хуже?, ха-ха, – продолжил я размышлять над тайной прямого эфира и человеческого тщеславия.

У меня в кабинете стоял телевизор, где без звука транслировался наш канал «Мосфильм». Сейчас там шли последние новости и кадры празднования Нового года в столицах Мирового Союза.

От неосмысленного созерцания происходящего на экране меня оторвал тихий стук в дверь. За ним в щель просунулась голова Шу.

– Заходи, – я ей кивнул.

– Дэн, ты чего не предупредил, что твоя Маша «мастер спорта» не только по шахматам, но по всем известным викторинам и играм?, – та выпалила с наигранной претензией.

– Правда? Я не знал…, – удивился я.

– Ну теперь знаешь… Так что она там уже на Олимпе не только среди «старперцев» но и молодых «ботанов» тоже покорила…, – огорошила меня Шу.

– Ну и ладненько, – сказал я на это.

– Что значит «ладненько»?, – наехала Шу и продолжила:

– Давай сдвинемся… И пустим в эфир наши конкурсы… Всё равно никто уже твои новости не смотрит… Все давно оливье нарезают и селёдку в шубу заворачивают… Рейтинг падает…ну в московской сетке конечно…

– Согласен… Иди к редактору канала… Пусть пускает…, – дал я ей указание.

Шу вихрем умчалась исполнять свою же инициативу.

Не успел я осмыслить тогда всё происходящее, как селектор ожил и заявил, что ко мне рвутся «Королева» и «Король» Советской эстрады…

Я, честно говоря, не был особым поклонником нашей эстрады… каюсь… И понятия не имел «кто там у них кому Ленин»… Фамилия Королева, у меня вызвала две ассоциации, «исчезнувшую» мою помощницу Каролину и некую певичку Русалку с её Дельфином. – Может это они?… Просто уже на одной фамилии…, – не успел я додумать мысль, как дверь кабинета распахнулась и в неё вошли совершенно другие люди.

У меня в кабинете, как и положено, уже стояла наряженная Новогодняя ёлка и мигала своими огоньками, придавая моему кабинету сказочного зимнего шарма.

Но даже она сразу померкла, от сияния попугайской раскраски нарядов вошедших посетителей. За ними маячили мои охранники, с лицами не вызывавшими никаких других эмоций, кроме «только мигни и разорвём всех в клочья»…

Я невольно встал из-за стола, восхищенный, как полным пренебрежением к чувству меры в нарядах гостей, так и в отсутствии каких либо приличий в их манерах поведения …

Но решил не делать резких, ни выводов ни … сигналов охране…

– Чем обязан…, – только и успел я сказать.

Но гости перешли в атаку и на повышенных тонах начали мне и окружающим выговаривать…

Тут я заметил, что весь коридор и дверной проём занят «зрителями». Там по прежнему стояли мои охранники, с самыми решительными намерениями к недружественным гостям. Но были и другие… Например испуганный редактор «огонька», его замы и помощники, восхищённые девочки из секретариата и приёмной дирекции, и многие другие…

Мои «звездящиеся» посетители были мужчина и женщина. Ну мужчина был скорее высоким мальчиком, а женщина была мне известна и годилась тому, как минимум в матери, ну или с большим натягом в очень старшие сёстры. В детстве мне нравились песни этой Аны Кумачёвой. Особенно про «циркача»… Но детство кончилось… и у меня сейчас другие песенные кумиры… Я сегодня ожидаю с нетерпением встречи с ними…. Но пока нужно разобраться с этими… Вышвырнуть их это проще-простого… Но может можно с их что-то поиметь? Ведь им явно от меня очень сильно что-то надо…, – такие мысли тогда у меня бродили в голове.

Дождавшись некоторой паузы в их гневных тирадах, я дал знак всем покинуть помещение и оставить меня с гостями наедине.

Как только дверь закрылась, и гости поняли, что зрителей уже нет, то чудесным образом преобразились…

Нет, слепить глаза своим нарядом, при этом заглушая полностью блеск моей новогодней ели, они не перестали.

Но вот вести себя стали прилично…

– Ну, я Вас внимательно слушаю?, – обратился я к ним, когда они заняли места на стульях у приставного стола для посетителей.

– Нам бы спеть?, – зашла с главного «мадам Кошкина», так от чего то в моей голове она отложилась.

– Нет проблем, – ответил я.

– А как?, – снова та задала вопрос.

– Так редактор скажет, – снова я ответил ей.

– Через аукцион?, – обиженно та спросила.

– Предложите свой вариант, – пошёл я им на встречу.

– К верхней цене плюс десять тысяч, – выпалил чернявый кучерявый мальчик, явно южных кровей, но говоривший без акцента.

– Договорились, – протянул я им руку, вставая из-за стола.

Первой встала «мадам» и тоже протянула свою руку, которую я аккуратно пожал за кончики пальцев нежно… дама всё таки…

Потом пожал я руку и «сербу», так он у меня в голове обозначился, хотя тот представился… то ли «фил», то ли «вил». Не важно…

Затем я вызвал из-за двери редактора и пересказал тому наши договорённости…

– А можно сразу после Генсека и с поздравлением?, – решила та «ковать славу, не отходя от кассы».

– Можно, но ещё плюс десять, – решил я понаглеть, но видимо просчитался, так как «высокая договаривающая сторона», что-то сказал не по-русски и протянул мне руку для закрепления договора.

С тем и распрощались, довольные друг-другом…

Не успел, как говорится, и «след за ними простыть», как селектор у меня на столе снова ожил и сообщил, что ко мне срочно господин Шурпетов…

– Можно, – коротко я ответил.

Через мгновение в мой кабинет влетел разгорячённый мой южный друг…

– Нэ успэл…вах-вах-вах…, – запричитал он, бегая по кабинету и натыкаясь на все стоящие тут предметы.

– Да успокойся ты… присядь…расскажи куда ты не успел, – стал я успокаивать Шурпета.

Набегавшись и накричавшись, то наконец плюхнулся в кресло и просветил меня:

– Сюда я нэ успэл… С этих «королей» можно было и по-более содрать…чем 50 тысяч рублей… Они загорелись этой темой… вступить в прямом эфире, и стали метаться по всей Москве…по всем каналам… где они записали свои выступления в их «огоньках»… и не только…хотели втиснуться… Но везде уже всё закрыто… Сетка вещания свёрстана, только запись крутят дежурные выпускающие редакторы, а «решалы» все уже празднуют кто где… И только у нас такой вот формат, что можно… И ты тут на месте…кто всё это решить и разрешить может… Они на Центральном предлагали сто тысяч рублей просто за выступление…без поздравления…ну там только несколько слов может…

– Не понимаю…, – только я и сказал.

– Что непонятно?, – удивился Шурпет.

– Ну, какая разница, в записи ты поздравишь или в прямом эфире?, – пояснил я.

– Ээээ, – произнёс универсальную южную фразу Шурпет и сделал характерный взмах вверх правой рукой. Это означало и высшую степень ценности именно прямого эфира и всю глубину моего невежества в области понтов… и много другого…

Снова ожил селектор и приятный голос одной из моих секретарш сообщил:

– Уважаемый Дэн, коллектив концерна «Мосфильм» приглашает Вас на празднование «Нового года».

– Иду, – коротко я сказал, вставая со своего кресла.

– Ты с нами?, – спросил я Шурпета.

– Нэт. С Кэт, – скупо тот ответил, тоже поднимаясь.

И тут, что-то вспомнив, Шурпет стукнул себя по голове ладонью и произнёс:

– Совсем мозги потерял… Новый же год… А я к тебе без подарка…

– Успокойся… Я тоже тебе подарок не успел приготовить…, – начал я того успокаивать.

– Ээээ, дарагой Дэн… твоя дружба самый дарагой и желанный подарок для мэня…, – стал рассыпаться Шурпет в витиеватых восточно-южных лестных словесах в мой адрес.

Поздравив устно друг друга с наступающим Новым 1990-м годом, мы вышли из кабинета. Шурпет поторопился к выходу из киностудии, а я направился в павильон, где будет происходить празднование. В след Шурпету я успел крикнуть, что если им скучно будет, то пусть с Кэт приезжают…

В павильоне-студии, отведённом под празднование Нового Года, было несколько площадок. На одной из них был наш корпоративный, как назвали его заокеанские коллеги, «Новогодний огонёк». Всё было по высшему разряду…

Нами были наняты лучшие рестораторы Мирового Союза и фактически создан огромный современный ресторан. Со всем новейшим оборудованием и всеми необходимыми цехами и службами кухни. У нас и до этого была развита эта сфера. Студия работала без выходных и круглые сутки. Сотрудников кормили три раза за смену, бесплатно. Поэтому опыт у нас был…

Шеф-повар, нашего разросшегося цеха общепита, известный, в узких кругах гурманов, француз – обладатель всевозможных наград и премий. Но почему то гордится какими то грамотками фарфоровыми звёздочками от французской фирмы авто-шино-производителя «Мишелин». Мне пытались пояснить…Но как то это всё натянут то…что ли… «Что бы французы больше ездили на машинах, эта шинная фирма начала издавать путеводитель, и там стали отмечать места, где можно поесть… И лучшим поварам в этих «забегаловках» стали давать грамоты… И это теперь самая ценная награда в области кулинарии!». Похоже на бред…не так ли? Но я сделал тогда вид, что другого пояснения и быть не может и всё именно так и надо, ха-ха.

Но повар своё дело знал и пока мы параллельно снимали свои вставки в «огонёк», он готовил на всю нашу ораву изысканные блюда, и в результате к нам повадились гурманы со всей Москвы, которая, как известно «большая деревня» и «слухами полнится».

Когда я об этом узнал, то первое, что сделал…совершенно верно… Оформил всё официально в виде ресторана «Мосфильм»… и конечно же повар составил меню с ценами…Нет. Не так. С ЦЕНАМИ! Всё с большой буквы и с двумя нулями минимум, после первой цифры, после каждого названия блюда. Меня, конечно, несколько покоробило засилье в названиях блюд всяких там «фрикасе», «суфле», «болоньез» и т.д. и т.п.

Поэтому параллельно наняли ещё спецов по русской, южной и восточной кухне. Вот прямо перед Новым годом приступил к работе японец и китаец.

Нашлись, знаете ли и тут в Москве, любители дорогого риса и сырой рыбы. Про всяких там жареных кузнечиков и змей говорить не буду… Хотя летом я всего этого напробовался в Приморье, на практике, и представление имел. Но не особо полюбив.

На подходе был и чукча. Товарищ Берёза посоветовал… Утверждает, что это «терра инкогнита» для современной кухни, всякие их там мороженные сырые виды строганины из оленины и рыбы с тюленями… Брррр… Меня аж передёрнуло от представления этого…

Но за время пребывания на студии товарища Берёзы, многие тут пристрастились к северной экзотике и утверждали, что тоже и эта кухня найдёт своего любителя в Москве …отведать сырого мяса за большие деньги…, ха-ха.

Я с самого начала позиционировал этот ресторан, как в высшей степени элитный, а поэтому попробовать его кухню «на халяву» было наверное очень большим подарком всем сотрудникам киноконцерна «Мосфильм»…

Чем они не преминули воспользоваться и с нетерпением меня ждали для начала проводов уходящего года…

Я не стал их томить ожиданием и дал отмашку для начала праздника, просто сказав небольшую речь и поблагодарив их за вклад в процветание нашего общего с ними дела.

На соседней площадке павильона надрывалась в прямом эфире, пока отечественная эстрада…

Но вот внезапно установилась тишина и на огромном экране, оставшимся у нас после памятной передачи «Ночь после выборов», появились кадры зимней Москвы и Кремля. А затем, в рабочем кабинете за его рабочим столом, показали нашего Генсека. Тот, как всегда, без бумажки…окатил всех морем позитива и оптимизма…переходящим в разного рода благоглупости и популистский безответственный трёп… – Умеет человек, – пронеслось у меня в голове с завистью.

Даже я, уж какой уже прожжённый циник, и то «всем сердцем верю», что «…вот в наступающем году всё у всех изменится к лучшему… всё у нас получится и все будут живы и здоровы… С Новым Годом, дорогие товарищи!»

Никто при этом не кинулся пить и кричать с Новым Годом… Только захлопали Шампанским и стали наполнять бокалы…

Опять показывают на экране заснеженную Красную площадь и крупным планом Куранты на Спасской башне Кремля. Начинается отсчёт последних секунд уходящего года…и бой Курантов.

За это время, по неизвестно откуда взявшейся Советской традиции, необходимо написать на клочке бумаги свои желания, которые ты хочешь, чтобы сбылись в Новом году, потом успеть её сжечь над бокалом с налитым Шампанским, и при этом пепел должен упасть в этот бокал… А Шампанское должно быть обязательно Советским, в идеале полусладким! Вот сколько всего нужно! И бумажку приготовить и ручку или карандаш…и Советским Шампанским озаботиться… и спички иметь или зажигалку… Ну и, конечно, желание загадать…

И потом выпить «это» с последним ударом Курантов!

И когда это всё сделано, то уже можно и нужно вскочить под первые звуки Гимна Мирового Союза и кричать Урааа! и С Новым Годом!

Что, собственно говоря, и происходило вокруг…

Я не был исключением…

Также наш, так скажем, обряд, поддержали и приезжие товарищи, не знакомые с этой Новогодней нашей традицией… под присмотром «наставников» из аборигенов, ха-ха.

– Главное, чтобы они не перешли сразу к ознакомлению их с коктейлем «Северное сияние» и не налили им в недопитое шампанское водки или коньяка. Хотя в последнем случае это уже будет коктейль «Кремлёвские звёзды», ха-ха, – подумал я, наблюдая за нашими заокеанскими коллегами.

Дабы избавить себя от полуофициального общения с разного рода знаменитостями, я в который раз практиковал одевать маскарадный наряд и маску. И народ меня активно в этом поддерживал. Благо костюмов в нашем костюмерном цеху хватило бы на всю Москву.

Сегодня я был в образе Мистера Икс. Для него достаточно было на обычный мой костюм накинуть чёрный шёлковый плащ и нацепить маску.

Народ активно перемещался по павильону-студии…создавая праздничную суету и атмосферу…

Я направился на танцпол перед сценой, где как раз, закончив с поздравлением Страны, начала своё выступление «Примадонна» со своим «зайкой» двухметровым. Хотя эта шутошная песенка всем понравилась и все дружно подпевали им: «зайка моя».

– Вот же ж превратности… Вместо того, чтобы им отвалить за запись для «огонька» тыщ десять… они нам заплатили пятьдесят… за эти понты…покрасоваться в прямом эфире не самого популярного … пока… телеканала…но сразу после поздравления Генсека, – размышлял я, пританцовывая в такт незамысловатому мотивчику.

На сцене произошли изменения, и возле «Королевы эстрады» появился другой её фаворит с гитарой, и с хорошим таким его рок-н-рольным проигрышем, они затянули в два звонких своих голоса тоже очень популярную в народе песню, видимо с намёком на себя: «две звезды рядом на небе».

– Этого в нашем репертуаре не было… Значит и это оплатил «Королевский дом», – решил я.

– Разрешите Вас пригласить?, – прошептали мне в ухо приятным девичьим голоском.

Я обернулся и увидел прелестное юное создание в костюме Дюймовочки или Красной шапочки… неважно… Главное, что её костюм и маска не скрывали, а наоборот подчёркивали все достоинства хозяйки.

Я не стал отказываться, и мы закружились в танце…

Затем ещё и ещё…

Медленные чередовались с быстрыми…

Иногда мы с ней уходили к столам… «за добавкой» или отдать должное искусству наших поваров.

Вокруг народ активно «отдыхал»…