После воздушной атаки на наши коммуникаций и корабли в бой должна вступить группировка из 6 линкоров, 10 различных крейсеров и 20 эсминцев. Их основная задача продолжить уничтожение нашего флота и береговой обороны артиллерийским огнем из пушек сверхкрупного калибра. Третья группировка состоит из 6—7 десятков крупнотоннажных грузовых кораблей, перевозящих 100 тысяч морских пехотинцев со всем вооружением, включая легкие танки артиллерию и пр. Эта группировка прикрывается 10 крейсерами, в основном легкими, и 40 эсминцами. В радиусе 100 миль от нашего берега должны находиться 25 подводных лодок, 20 эсминцев и 10 легких крейсеров, основная задача которых – не допустить ускользнуть нашим спасшимся кораблям.

– Значит, проглотили японцы нашу наживку? – Сталин с довольным голосом прервал Захарова.

– Не было наживки. Мы просто не скрывали от их разведчиков реальное количество и состав нашего тихоокеанского флота, который в основном базируется во Владивостоке. – С хитрой улыбкой на лице произнес командующий ВМФ России капитан первого ранга Кузнецов.

– Случайно японцам не стали известны тактико-технические характеристики кораблей нашего флота? – С не менее хитрой улыбкой спросил Сталин.

– Зачем уж такими подробностями беспокоить соседей. По данным военной разведки коалиции они уверены в своем 20 кратном преимуществе над нашим флотом, они даже не знают о существовании наших подводных ракетных крейсеров и десантных кораблей.

– Блажен, кто верует! Их вера в собственную исключительность очень скоро найдет своё «подтверждение». Нам придется помочь японцам, англосаксам, немцам, туркам и, конечно же, полякам, обрести истинную веру. Им придется понять, что их исключительность имеет только одну общую для всех черту – они все кровожадные хищники. Хм-м, хотя турки и поляки больше схожи с шакалами, тявкающими из-за спины крупных хищников. – Не скрывая брезгливость, высказал свое мнение Гринев.

– А мы не нарушим баланс в природе, уничтожив крупных хищников? – Спросил Сталин.

– Если останемся в ранге разумных животных, то баланс будет нарушен!

– Хитрый Вы человек, Александр Владимирович. Признайтесь, Вы давно запланировали такое развитие событий. – Тихо произнес Сталин.

– От Вас ничего не скроешь, товарищ Сталин! Я особенно и не старался…

Японское море. Авианосец «Адмирал Макаров».

30 мая 1936 года. 8 часов вечера.

В каюте командира авиагруппы капитан-лейтенант Борис Феоктистович Сафонов, сидя в уютном кресле, предавался воспоминаниям.

Крым, Качинская 1-ая военная школа лётчиков им. А. Ф. Мясникова. 15 октября 1934 года.

На летное поле друг за другом приземлялись 12 учебных самолетов СГ-2В.

Курсант второго курса Борис Сафонов с трудом покинул кабину самолета и на ватных ногах направился к месту сосредоточения сослуживцев. Остальные курсанты успели покинуть свои машины и ждали разбора учебного боя в составе эскадрильи. Подошедшего инструктора приветствовали усталыми взмахами рук – после третьего часа пилотажной подготовки за день сил не оставалось совсем.

– Вижу, что устали. Даже не думайте жаловаться! – среднего роста, плотного телосложения, с волевым лицом и запавшими глазами инструктор начал разбор. – Сафонов с обязанностями командира эскадрильи в целом справился неплохо, но замечания имеются и их немало. Сейчас не до разбора учебного боя. Пришло распоряжение из Москвы срочно откомандировать тебя и Александра Покрышкина в столицу. Вы переводитесь на учебу в военный университет, вам обоим присвоено звание сержанта, поздравляю.

– Служу России! – Усталым голосом произнес Борис, приняв положение смирно и отдав воинское приветствие, поднеся правую руку к пилотке.

Получить звание сержанта ВВС, с прошлого года стала задачей трудновыполнимой. Для этого требовалось подтверждение на комплексной аттестации наличия знаний и навыков «пилот со средним военным образованием». Если прием в военную лётную средне образовательную школу осуществлялся с учетом физических и психологических данных курсантов, то для получения среднего военного образования критерий наличия среднего образования нового стандарта и критерий социализации становились не менее важными, чем требования к навыкам военного летчика. Требования к летному мастерству были настолько завышены, что 80 процентам инструкторам школы пришлось самим стать курсантами и пройти полный курс, в том числе и среднего образования. А остальные 20 процентов, проходили полный образовательный курс, параллельно исполняя обязанности инструктора по летной подготовке. Только после подтверждения на комплексной аттестации своих знаний и навыков им присваивалось звание сержанта. Лишь немногим из инструкторского состава школы удавалось сдавать аттестацию и заслужить высокие оценки, получая право на продолжение обучения в военном университете. Офицерское звание лейтенант присваивался после удачного окончания первого курса военного университета. Программа обучения в школе была настолько насыщенная и сложная, что основное настроение курсантов было: «Сколько можно, мы же не железные!»

С Покрышкиным Сафонов познакомился при прохождении военно-медицинской комиссии. Он успел окончить Пермскую авиационную школу авиатехников. Неожиданно для него самого, из службы кадров ВВС пришло распоряжение направить Покрышкина в Качинскую школу военных летчиков. Тогда он признался, что сам мечтал стать военным летчиком, но до этого у него не было никакого опыта пилотирования самолетов. Таких курсантов было достаточно много. После проверки физического состояния и соответствия психотипа их кадровая служба рекомендовала стать пилотами.

– Привет, Саш! Ты уже собрал вещи?

– Поторопись, Борь. Самолет вылетает через час. Давай я тебе помогу, вижу, как ты устал. После трех часов, проведенных за штурвалом, я сам еле хожу. Мои полёты завершились два час назад, успел чуточку отдохнуть.

– Саш, ты рад принятию на первый курс университета?

– Рад, конечно, но инструктора в один голос твердят, что учеба в нашей школе санаторий по сравнению с университетом.

– Прорвемся, где наша не пропадала! – Сказал Сафонов, приступив к сбору личных вещей.

Через час на летном поле Сафонова и Покрышкина провожали близкие друзья. За год совместной учебы или как все шутили – совместных мучений, сложились отличные отношения, которым способствовала постоянная взаимопомощь и согласованность действий, как на земле, так и во время учебных полётов.

До Москвы они летели на военно-транспортном СГ-4М в окружении какого-то груза. Почти всё время полёта оба проспали. Особого беспокойства у них не было. Продолжение учебы, несмотря на рассказываемые страшилки, их не пугало.

Транспортник, оснащенный мощными двигателями жидкостного охлаждения МГ-3 (1650 л.с.), долетел на крейсерской скорости 430 км/ч до Москвы за 3,5 часа, приземлился поздно ночью. Сафронова и Покрышкина встретили сотрудники комендатуры военного аэродрома и на дежурном автобусе отправили в Москву. Через полчаса автобус остановился возле комплекса зданий общежития военного университета. Дежурный, после проверки удостоверений и командировочных документов, заселил будущих курсантов в одноместных номерах. Условия проживания в казарме военной школы были вполне комфортные, со всеми удобствами, но номер в общежитии оставил неизгладимое впечатление на Сафонова. Прихожая со встроенным шкафом, 20 метровая меблированная комната, визуально разделенная на спальную и рабочую части, просторная ванная комната со всем необходимым принадлежностями и пр. Больше всего порадовало наличие телевизора, радиоприемника с электрофоном и кассетного магнитофона. Кассетники были новинкой и, как всякая новинка, стоили довольно дорого.

Утро началось с завтрака, вернее, с заказа завтрака. На журнальном столе лежало меню и согласно правилам проживания в общежитии, которые первым делом были изучены в процессе прочтения памятки, нужно было за полчаса заказать по телефону перечень блюд на завтрак и получить номер своего заказа. Сафонов не мог поверить, что можно заказать блюда сетевых кафе, которых насчитывалось в стране больше 30, с оригинальным набором национальных блюд, от традиционной русской кухни до экзотической аргентинской. В школе пилотов кормили хорошо и вкусно, но такого разнообразия в меню как в сетевых кафе не было. По выходным, при наличии увольнительной, Борис с друзьями первым делом посещали различные кафе в Севастополе. Чувство голода – постоянный спутник курсанта, и поэтому полакомиться они любили. Половина курсантского денежного довольствия уходила на изучение блюд этих сетевых кафе.

Созвонившись с Александром, комната которого находилась на том же 11 этаже, они через полчаса встретились в уютном зале для приема пищи расположенном на 12 этаже.

– Саш, мы будем жить в таких условиях в течение всего времени обучения? – Начал разговор Борис, после того, как с удовольствием расправился с блюдами испанской кухни из кафе «Барселона».

– Даже не мечтай! Условия проживания останутся теми же, а вот питание будет особое – для летного состава – сбалансированное и подобранное, исходя из индивидуальных особенностей организма пилота, согласно назначению врача диетолога. С нас ежедневную 3 часовую летную подготовку никто не снимал. Это значит, что по 6 часов в сутки будем находиться на аэродроме, а остальные 6 часов предназначены для тренировки мозга.

– Когда ты успел все это узнать? – Удивленно спросил Сафонов.

– Соня, в отличие от тебя, я встал в 5 утра и посетил местный спортзал. Там и познакомился с курсантами. Оборудование спортзала отличается от того к чему мы привыкли. Видов тренажеров в три раз больше, чем в Каче, а больше всего мне понравилось наличие 50 метрового бассейна с трамплином.

– Что они рассказывают про учебу? Страшилки инструкторов подтвердились?

– Борь, честно, я нам не завидую! Но не пугайся, врачи пристально следят за физическим и психологическим состоянием курсантов. – С печальной улыбкой на лице ответил Покрышкин.

Вспоминать о первом годе учебы в университете Сафонову не хотелось. О таком любой нормальный человек старается забыть, как о страшном сне. После удачной сдачи комплексной аттестации Сафонову было присвоено звание лейтенанта, как и Покрышкину. После окончания первого курса пути друзей разошлись. За год Покрышкин стал заместителем командующего ВВС по авиации противовоздушной обороны. У Александра были лучшие показатели на курсе по индивидуальным навыкам истребителя и тактической подготовке. Ходили слухи, что по индивидуальному мастерству он входит в десятку выдающихся пилотов, а по тактике ведения индивидуального и, что самое главное, группового боя он входит в первую тройку. Показатели Сафонова не сильно уступали показателям своего товарища, и о нём так же заговорили как об одном из выдающихся пилотов.