Глава 2

30 января 1934 года, 3 часа 20 минут ночи.

Штат Нью-Йорк. Поле в 80 километрах от Нью-Йорка.

– Разрешите, товарищ Бицаев? – обратился человек в форме лейтенанта американской армии к директору департамента безопасности корпорации «Китеж-Град», стоящего у автобуса, переоборудованного в мобильный аэродромный навигационный центр.

– Слушаю Вас, Мирон Андреевич.

– Связь с авиагруппой устойчивая, все радиомаяки по маршруту обнаружены, примерно через 10 минут самолеты начнут совершать посадку. Прожекторы на военных грузовиках проверенны и включатся по первому требованию пилотов. Круговое охранение в радиусе 10 километров организованно.

– Через 10 минут? А почему так тихо, по моему опыту мы уже должны были услышать гул двигателей самолетов.

– Услышим, только непосредственно перед посадкой. На самолетах летного отряда специального назначения установлены специальные глушители. При подлете к границе и во время полета над «чужой» территорией эта система включается, поэтому-то значительное снижение шума от работы двигателей позволяет незаметно пересечь границу.

– Давно у нас имеются такие самолеты? – спросил с удивленными нотками в голосе Бицаев.

– Ими пока оснащены только самолеты летного отряда специального назначения. При их подключении падает мощность двигателя и, соответственно, увеличивается расход топлива. – пояснил Мирон Андреевич. – С новыми более мощными двигателями МГ-3 стало возможно их применение на самолетах в сильно загруженном состоянии. И то глушители можно включить только после набора высоты. Я сотрудник наземного обеспечения аэродромной навигационной инфраструктуры, но слышал от наших механиков, что система достаточно сложная, требующая максимальной точности работы механизмов включения и отключения.

Послышались приглушенный звук работы авиадвигателей, включились прожектора и через несколько минут, на поле совершил посадку первый самолет. В течение 30 минут все 7 самолетов благополучно сели.

– Здравствуй, Георгий! Как обстановка? – Спросил Судоплатов, внимательно осматривая территорию временного аэродрома.

– Здравствуй, Павел! С прибытием. Обстановка здесь под контролем. Был небольшой инцидент с патрульной машиной помощников местного шерифа. Оказались слишком любопытными. Пришлось усыпить, до утра оклемаются.

– Их искать не будут?

– Вряд ли, при допросе они указали, что возвращались домой из соседнего городка. По дороге сломалась машина. Пока починили, прошло много времени и им пришлось возвращаться ночью. Наткнулись на колону военных грузовиков и автобусов. Решили просто поболтать с вояками… на свою беду.

– Они поняли, что вы не те вояки? – встревожено уточнил Судоплавов.

– Какая разница – ночью не смогут никому доложить, а через час наш след исчезнет. Как бы хорошо не работали глушители на наших самолетах, в близлежащем городке их, наверно, всё же услышат. Этот аэродром разовый, таких у нас много – не велика потеря.

– Хорошо организована работа по встрече летного отряда: радиомаяки на легковых автомобилях по всему маршруту, компактное навигационное и связное оборудование в автобусах. Остаётся найти ровный участок и новый аэродром готов!

– Ровные участки не так-то легко найти, но мелкие неровности шасси наших самолетов проглатывают без особенных проблем. Саша сконструировал отличные машины.

– Ты еще не знаешь, какой план действий ближайших 10 дней он утвердил.

– По словам Сергея с Александром скучать не придётся. Среди нас только он имеет большой опыт практической совместной работы с ним.

– Самое удивительное: этот утвержденный план мы разработали сами, он только поставил целевые задачи и не вмешивался в процесс его разработки. Сам не понимаю, как мы успели за 12 часов предложить, обосновать и рассчитать довольно сложный и неожиданный для нас самих план действий. Аналитики у него – это сила! В течение 5 часов обсуждали разные решения – от простых до самых фантастических. Потом за пять часов соединяли несоединимое… В итоге план получился настолько нестандартным, что самому не верится, что принимал непосредственное участие в его разработке.

Жор, не смотри так! Не буду сейчас ничего рассказывать, доедем до города и на общем совещании все узнаешь! Там много нюансов, требующих подробного раскрытия.

– Тогда командуй своим бойцами. Пусть рассаживаются по грузовикам и автобусам. Вот список: какие подразделения на каких машинах поедут. Мы их разместим в разных районах Нью-Йорка в рабочих общежитиях. В город они заедут на автобусах, замаскированных под междугородные, согласно существующим маршрутам и графикам движении. Для оперативников – отдельный список адресов конспиративных квартир. Их там уже ждут наши оперативники. Не доезжая до автовокзала, водители будут их постепенно передавать нашим таксистам, а те их развезут по местам.

– Сколько у тебя оперативников в Городе? – поинтересовался Судоплавов

– Сто Нью-Йоркских, да ещё 150 подтянули из разных городов, не считая 100 человек твоих бойцов.

– 500 человек.., не малая сила. Как умудрились их всех разместить, не вызывая подозрений?

– В основном используем общежития фонда «Родина Мать», но пришлось взять под контроль несколько новых рабочих общежитий. По квартирам для оперативников пришлось попотеть. Хорошо, что уже три месяца работают наши конторы по сдаче в аренду жилой недвижимости. Они специализируются в основном на дорогом сегменте. Сам понимаешь – отличный вариант для установки подслушивающих устройств. А затем предлагать эти хорошо оборудованные квартиры в лучших районах города по привлекательной цене тем лицам, в которых мы заинтересованы.

– Дорогая получается операция! В плане предусмотрены и другие более затратные мероприятия!

– Уверен, Александр потребовал, чтобы мы скомпенсировали все наши затраты, за счет противника.

– Ошибаешься, он потребовал компенсацию в 10 кратном размере. А по другим активам, он…

Всё…, но и хитрый же ты! Не смотри непонимающими глазами: не забывай мы учились по одним и тем же программам. Сказал – расскажу на совещании, вот и жди-дожидайся, не пытайся разболтать меня! – оборвал расспросы Павел Анатольевич

– Очень мне надо! – с показной обидой высказался Георгий. – Пора, командуй своим, мне еще членов семей руководства корпорации и попечителей фонда рассаживать по самолетам и организовывать безопасную доставку вашего специального вооружения.

– Распредели их равномерно по самолетам, они будут взлетать с включенными глушителями, из-за падения мощности двигателей, задача не простая, хотя Генка там командует, сам и распределит. На чем я поеду?

– Поедешь со мной на этом автобусе. Завезем его и грузовики с прожекторами на секретную стоянку. Дальше до города поедем на моем служебном автомобиле представительского класса.

– Богато живешь!

– В гробу я видал это богатство! Человек такая сволочь, что ко всему быстро привыкает и быстро насыщается. Начинает искать новые потребительские цели и острые ощущения! И так до бесконечности, пока не сдохнет, не поняв, что жизнь прошла, а человеком он так и не стал.

Нам предстоит эту машину спрятать в городе в подконтрольном нам таксопарке и оттуда доехать до офиса на такси. Охота на руководителей корпорации уже объявлена.

– Как выдам распоряжения, подремлю в автобусе – сутки не спал…

31 января 1934 года.

Москва Кремль. Заседание Политбюро.

– Кирилл Алексеевич, из Вашего доклада можно сделать уверенный вывод, что к моменту начала Съезда ВКП (б) органы ОГПУ и внутренних дел по всем республикам не только перейдут в центральное подчинение, но и вольются в структуры Главного Координационного Центра Государственной Безопасности. – Спросил Киров и после небольшой паузы продолжил. – Согласно представленным прогнозируемым цифрам 10 процентов из состава сотрудников подлежат уголовному преследованию, 25 процентов увольнению из органов, 45 процентов – временному отстранению от работы для проведения 3 месячных стационарных курсов переподготовки. И только 20 процентов останутся на рабочих местах. При этом, кроме текущей работы, будут проходить активную переподготовку. Где гарантия, что мы не потеряем контроль над ситуацией?

– Мы этого и добиваемся! Не надо забывать, что сотрудники различных служб безопасности ГКЦ не контролируют, а служат своему народу. На начальном этапе будет трудно, пока мы не восполним за счет отправленных на переподготовку сотрудников вакантные должности. Их число уменьшено на 60 процентов, согласно действующим у нас нормативам.

– А куда денутся остальные 25 процентов из отстраняемых?

– Среди отстраненных много профессионалов неплохого уровня, но практически у всех проблемы с социализацией. Многие из них не раз нарушали действующее процессуальное и даже уголовное законодательства. Так называемая худшая форма профессиональной деформации – «я и есть закон!». Наши кадровики сомневаются, что нам удастся набрать среди них, не достающие 20 процентов. Мы просто обязаны предоставить им этот шанс. При этом постараемся бороться за каждого из них – профессионалы с опытом нам нужны.

– Что будете делать, если не удастся набрать необходимый штат? —тихим голосом спросил Калинин.

– Мы проводим сокращение сотрудников прокуратуры, этот институт через полгода перестанет существовать. Там картина намного хуже – сплошное кумовство. Имеем то, что имеем! Среди них немало хороших специалистов, после стационарной переподготовки и социализации, постараемся набрать необходимое количество среди бывших прокуроров.

– Вы собираетесь проводить принудительную социализацию? – раздраженным тоном спросил Менжинский.

– Те требования, которые мы предъявляем к нашим сотрудникам на порядок выше требований к сотрудникам действующих правоохранительных органов. Вы в курсе по каким принципам организован набор сотрудников в СБ и СГБ. Такого количества социализированных личностей активного типа нам трудно набрать за короткие сроки. Процесс социализации сугубо добровольный и психологи выражают обоснованное сомнение, что при вынужденной социализации мы сможем получить необходимый нам результат. Активные личности – ярко выраженные индивидуумы. Только выказывая уважение к их личности, мы сможем постепенно начинать с ними сотрудничать. Поэтому и процесс их социализации в обязательном порядке должен пройти на добровольной основе. Для формирования полноценных правоохранительных органов нам понадобятся не менее пяти лет. В течение этого периода будем организовывать работу на жестких требованиях по соблюдению законов и функциональных обязанностей.

– Через страх необратимого наказания удастся организовать работу на переходный период. Разумное решение, но нужно сделать все необходимое, чтобы ускорить процесс формирование структур безопасности из сотрудников, полностью осознано, а не вынужденно исполняющих свой долг служения нашему народу! – Высказался Сталин, при этом внимательно изучая реакцию присутствующих. – Товарищ Менжинский, Вас что-то не устраивает в таком подходе?

– У меня большие сомнения, что нам удастся привлечь к работе такое количество социализированных личностей активного типа.

– А опыт ГКЦ Государственной Безопасности для Вас не основание? – Сталин злобно ощерился, вперившись тяжелым взглядом в Менжинского.

– Как я понимаю, во все структуры ГКЦ, не только в безопасность, будут набираться активные личности. Откуда мы наберем такое количество? – мене уверенно продолжил Менжинский.

Румянцев вмешался в диалог.

– Кадровая служба организовала регистрацию и психодиагностику всех школьников, учащихся техникумов и студентов по всей стране. Во всех регионах созданы соответствующие региональные исследовательские центры.

Что касается взрослого населения, то в течение года они все пройдут процесс регистрации и психодиагностики. Выявление активных личностей это самая легкая задача. А вот создание условий для их личностного и профессионального развития и добровольной социализации – это задача из задач. Основываясь на результаты исследований психологов, мы не будем ограничивать возрастные моменты, даже наоборот, оказывается намного легче заинтересовать активных личностей старше 40 лет в прохождении личностного и профессионального развития и добровольной социализации.

Что касается профессионального соответствия, то в рамках ГКЦ Госбезопасности много разнообразных специальностей – врачи, кадровики, ученые, инженеры, аналитики… Мы будем привлекать к работе вне зависимости от возраста, только состояние здоровья может являться определенным препятствием, и то будем предоставлять максимально возможную медицинскую помощь. По нашим расчетам нам удастся довести до 50 процентов количество активных личностей работающих в ГКЦ в течение 5 лет. Вторую половину займут высокопрофессиональные представители стабильного большинства, имеющие самый высокий уровень социализации.

– Все так сложно, вместо того, чтобы подумать, как организовать профессиональную работу правоохранительной системы мы думаем: каким образом привлечь активных социализированных личностей. – С явно выраженным сомнением отреагировал Менжинский.

– Товарищ Менжинский, вот вы профессионал высочайшего уровня, но под Вашим руководством ОГПУ действовало в целом грубо, просто и малоэффективно. У товарища Карасева работа организована по тем принципам, о которых я говорил. Повторю еще раз: особенное внимание к подбору кадров, высокие требования к личностному и профессиональному развитию и социализации. Карасев в своей работе практически не управляет. Его основная задача обеспечить вышеназванные условия и координировать деятельность, выражающейся в основном, правильной постановкой целевых задач. Профессионалы сами на своих местах лучше владеют объективной ситуацией и поэтому действуют самостоятельно. Если им требуется помощь – она оказывается незамедлительно. Этот механизм организации работ понятный, но достаточно сложный в ходе претворения в жизнь. Мы научились этому и не считаем других хуже нас, у них тоже получится.

– Товарищ Менжинский, у нас большие претензии к Вашей работе руководителя ОГПУ, но мы также оцениваем Ваш высокий профессионализм. Пока состояние здоровья позволит, Ваша служба нашему народу будет всегда востребована. Уверен, вы еще не раз сможете продемонстрировать себя в конкретном деле. Но Вам придется решиться и заняться своим личностным и профессиональным развитием, пройти всю необходимую социализацию как сотрудника столь высокого уровня. Нам известны факты по вашим меркантильным политическим прегрешениям в прошлом. Все мы не безгрешны. Решение за Вами, никто не собирается заставлять, а вот аргументировано уговаривать будем. – тихим голосом с хитрой улыбкой высказался Сталин.

– Товарищ Румянцев, как идет реализация программы «Оппозиция»? – спросил Киров.

– Мы практически закончили зачистку в высших эшелонах партийной, административной и хозяйственной номенклатуры. Особое внимание уделено армейским структурам. Там, кроме проблемы с неблагонадежностью, выявлены многочисленные факты низкого профессионального уровня среднего и высшего командного состава. Так же обнаружены слишком много хозяйственных и административных нарушений.

Нам пришлось организовать целое научно-исследовательское объединение по армейской реформе. По перспективному вооружению у нас уже имелись соответствующие исследовательские структуры и они перешли туда без значительных изменений своих задач. Что касается исследований в других областях военного дела, то мы только начали формирование этих научно-исследовательских структур. Усиленное внимание уделяем исследованиям в области организации эффективного управления боевыми подразделениями – от отделения до армии. Поиску разумного сочетания принципа единоначалия с самостоятельностью и инициативностью подчиненных. Не меньше, даже больше внимания отводим исследованиям эффективной организации материально-технического обеспечения боевых подразделений.

Про организацию образовательного процесса по формированию высокопрофессиональных командиров (от начального до высшего звена) и бойцов (различных военных специальностей) можно рассказывать долго. К исследованиям по этим направлениям только приступили. Параллельно проводим тестирование всего личного состава и вырабатываем предварительные критерии оценки. Первые рекомендации представим через три месяца. Пока ужесточили ответственность за исполнение текущих уставов и инструкции и освобождаемся от явных нежелательных элементов. Такое количество непрофессионалов ни в одной структуре нами ранее не было выявлено.

– Можно подумать наша армия ни на что не способна! – раздраженно отреагировал Молотов.

– Наша армия даже в таком состоянии способна противостоять любому агрессору, но не за счет разумной организации воинской службы, а вопреки этому. С народом нам повезло, любим мы свою Родину, несмотря на то, что часто нами руководят явные… Даже слово не могу подобрать. В этом Ваша прямая вина товарищ Ворошилов! Вопиющая безграмотность во всём и, как следствие, волюнтаристические методы управления.

Товарищи, мы подготовили предложения по смене высшего руководства наркомата обороны. На переходный период предлагаем назначить наркомом обороны товарища Буденного. Он хоть не стесняется и активно занимается своим саморазвитием и повышением профессионального уровня. Наши сотрудники встречают серьезное сопротивление со стороны высшего руководства при организации своей работы. Я понимаю, что сделанные выводы нелицеприятны, но мы рискуем будущим нашего государства и не имеем права молчать.

– Товарищ Ворошилов, не нравится правда? Или считаешь, что тебя специально оговаривают? Каким надо было быть идиотом, что бы мешать тем, кто хочет помочь! Неужели до твоей пустой башки еще не дошла простая истина – никаких личных интересов. Мы служим Родине, а не своим меркантильным, карьерным интересам. Что скажешь?!

– Коба, получается, я какой-то враг народа и сделал все, что бы развалить нашу армию? Ты же сам видел, как много я работал.

– Ты опять вынуждаешь грубить тебе – услужливый дурак хуже любого врага. Ты до сих пор не понимаешь, что самая важная структура в сегодняшних условиях – это наша армия? Она находиться в плачевном состоянии, у нас имеются конкретные данные, в каком состоянии находится военная техника, которую с таким трудом промышленность выпускает для нашей армии. Сам знаешь – были проведены внезапные учения в разных родах войск и подразделениях. Итог плачевный – задачи не были выполнены по всем утвержденным нормативам. По поднятой тревоге красноармейцы даже вовремя в строй не смогли встать! А что касается техники и вооружения, то 40 процентов из них в нерабочем состоянии, а еще тридцать процентов сломались на марше.

Как думаешь, ты услужливый дурак или враг народа? – спросил Сталин со стальными нотками в голосе, внимательно всматриваясь в глаза Ворошилова.

– Что мне теперь делать? – спросил Ворошилов дрожащим голосом, вытирая платком наступивший пот.

– Учиться и забыть о прошлых заслугах! Настоящее показало, что как был ты партийным функционером так им и остался. Пора становиться профессионалом, если хочешь служить своему народу, а не делать вид, что управляешь нашей армией. Может и выйдет из тебя толк на уровне командира полка, хотя сильно сомневаюсь в этом… Ты единственный среди нас, кто пренебрегает обучением и саморазвитием. Твоя судьба в твоих руках, каждый из нас ежедневной эффективной работой должен доказывать, что служит своему народу, а не своим интересам.

Предлагаю утвердить рекомендацию товарища Румянцева об отстранении товарища Ворошилова от должностей наркома по военным и морским делам, председателя Реввоенсовета СССР. Назначить на эти должности товарища Буденного. Кто за? Решение принято!

– Товарищ Румянцев, поскольку наша армия будет входить в состав Главного Координационного Центра Государственной Безопасности через пару месяцев, то Вы несете личную ответственность за комплексную армейскую реформу.