Хлоя

Ученики старшей школы Линкольнвуда сорок минут торчали на газоне и прилегающей парковке и уже начинали беспокоиться. Согласно стандартной процедуре пожарной эвакуации, которой директор Славитт решил последовать за неимением более подходящего варианта, ученики разделились по классам. Но время шло, недисциплинированным ребятам стало скучно, они отправились на поиски друзей, и группы перемешались.

Теперь и учителя отходили в сторонку, собираясь по два-три человека, и раздраженно перешептывались о некомпетентной администрации, которая не может справиться с отключением электричества, из-за чего не действуют ни стационарные, ни мобильные телефоны. По правилам нельзя было закрыть школу, не проинформировав родителей учеников, а без телефонов, эсэмэсок и имейлов это представлялось невозможным. Не сигнальные ракеты же искать! Поэтому уже некоторое количество минут – поголовное отключение мобильных телефонов лишило людей способности определять время – ученики и учительский состав провели в неопределенности.

Отношение Хлои к ситуации со временем улучшилось. Конечно, ее злило, что контрольную, которая так хорошо у нее шла, прервали. Раздражение усиливала совершенно противоположная реакция одноклассников. Еще до того, как мистер Унгер строем по одному вывел их с третьего этажа на лужайку перед школой, хронические троечники, вроде Шона Холлистера, стали требовать переписывания контрольной. От мысли, что ее первый за несколько недель академический успех выкинут в мусорку из-за какой-то формальности, у Хлои разрывалась голова. Оказавшись на улице, она присоединилась к группе нытиков, окруживших мистера Унгера, которые пытались доказать ему ту или иную точку зрения на ситуацию с контрольной.

Поначалу это фиаско казалось лишь очередным слоем в дерьмо-сэндвиче, который Вселенная скармливала Хлое всю неделю.

Но потом все стало меняться. Мистер Унгер сдался под напором учеников и предложил переписать контрольную по желанию, обещая, что ничья оценка не пострадает, а те, кто был доволен своими ответами, могли продолжить с того места, где остановились, когда отключили свет.

Более того, Джош Хаузер оказался одним из троечников, требующих переписать работу, так что Хлое пришлось с ним спорить. Когда мистер Унгер сдался, их ругань превратилась в дружеские подколы.

– Да контрольная даже не была сложной! – сказала Хлоя Джошу.

– Шутишь, что ли? Да ты, наверно, политический гений. Эй! – Глаза Джоша расширились. У него были очень красивые глаза. Ярко-голубые, с крапинками серого. Если не считать спортивной фигуры, они были самой привлекательной чертой парня. – Будешь моим репетитором?

– Серьезно? – Хлоя не могла понять, шутит он или нет.

– Да! Это будет суперкруто! Сколько ты берешь?

Хлоя усмехнулась, глядя на парня снизу вверх. Еще одна классная черта Джоша: он был выше на пять сантиметров. С ее ростом в метр восемьдесят мало кто из парней мог таким похвастаться.

– Я очень дорого стою, – ответила Хлоя, изображая высокомерие. – Вряд ли ты сможешь себе позволить заниматься со мной.

Джош усмехнулся в ответ:

– Оплата только наличными?

– Хочешь на карту мне скинуть?

– Нет… Как это называется, когда ты, типа… ну, меняешь вещь на другую вещь. Вместо денег…

– Бартер?

Возможно, Джош был тупее, чем Хлоя предполагала. Он перешел в школу Линкольнвуда лишь в начале прошлого учебного года и быстренько втерся в компанию суперпопулярных выскочек-спортсменов, вроде Тома Мак-Карти и Бретта Мазурски. Так что, несмотря на свою влюбленность, Хлоя с ним никогда особо не общалась. Этот разговор тянул на самый длинный.

– Бартер, точно! Ты такая умная! Видишь, поэтому я хочу взять тебя в репетиторы.

– Да, но что ты предлагаешь взамен? Мешок пшеницы?

– Можно! У меня большой задний двор, и я могу ее вырастить.

– Думаешь, успеешь до новой контрольной? Остался день.

Джош рассмеялся:

– Может быть! Наверно, стоит начать прямо сейчас, как думаешь?

– Мне кажется, земледелие требует времени. Как насчет скота? У тебя есть корова? Или куры?

Джош снова рассмеялся, и Хлоя заволновалась, что слишком много шутит: парни такое не любят.

– Могли бы быть! – сказал Джош. – Если бы я знал, что они пригодятся. – Тут на его лице появилась слегка смущенная улыбка. – Подожди! Я знаю. Массаж.

У Хлои в животе запорхали бабочки. Она точно правильно поняла его улыбку?

– Хм… А ты лицензированный массажист?

– Нет, но мне обязаны выдать лицензию. У меня волшебные руки.

Хлоя почувствовала, что краснеет. Не стоит ли прекратить поток двусмысленных намеков и ввернуть в разговор массажиста-шведа по имени Ханс?

Нет, не стоит.

– Знаешь, звучит очень соблазнительно.

– Ну! – Улыбка Джоша стала шире. – Ты удивишься, насколько будет хорошо.

Теперь Хлоя точно покраснела. Блеск его глаз было ни с чем не спутать. Становилось интересно.

Теперь настала ее очередь отвечать.

В голове пусто.

Что мне сказать?

ЧТО ЕМУ ОТВЕТИТЬ?

О БОЖЕ, Я ВСЕ ПОРЧУ!..

– Ну и сумасшедший денек сегодня! – Эмма возникла рядом с Хлоей, чем неосознанно ее спасла.

– О-о, привет! Джош, ты знаешь Эмму?

– Да, конечно! Как оно?

– Смотрю в сдохший телефон, как и все остальные. – Эмма показала свой теперь бесполезный айфон. – Странно, правда?

– Очень странно.

– Да, суперстранно.

– Вы знали, что машины тоже не работают?

– Что-о-о?

– Смотрите сами.

Эмма повернулась и указала на далекий перекресток Бродмур-стрит и Гроув-стрит. Перпендикулярно друг другу там стояли два автомобиля. Оба водителя вылезли на улицу и разговаривали, прислонившись к капоту «БМВ».

– Машины не работают, – объяснила Эмма. – Они не могут их сдвинуть.

– Черт! – Джош, открыв рот, с беспокойством разглядывал обездвиженные авто. – Надеюсь, я доберусь сегодня до бассейна.

Хлоя, вспомнив про завтрашний полуфинал по теннису, спросила:

– Как думаете, это на день или дольше?

– Не знаю. – Джош покачал головой. – А что?

– У нас завтра полуфинал. Нужно ехать аж в Рамсон.

Тяжело было поверить, что случившееся повредило и школьный микроавтобус тренера Каневского. Хотя в равной степени невероятным казалось и то, что отключение электричества подействовало и на мобильные телефоны, даже не подключенные к розеткам.

Если полуфинал сдвинут на четверг, у меня будет лишний день, чтобы исправить удар слева.

Но тогда придется перенести занятие с репетитором.

И когда мне писать эссе по литературе?

А тест по физике у меня когда?

В зависимости от своей продолжительности отключение электричества могло серьезно испортить планы Хлои.

– Эй, мм…

Хлоя вернулась в реальность. На нее в упор смотрели прекрасные глаза Джоша.

– Если уроки сегодня отменят, какие у вас планы? – спросил парень, улыбаясь.

Хлоя подняла брови и улыбнулась в ответ.

Ситуация может создать проблемы. Но и новые возможности тоже.

Макс

– Это ЭМИ, чувак, – заявил Дэннис. – Никак иначе.

Оказавшийся на парковке в полусотне метров от сестры, Макс только сейчас задумался о причине отключения электричества. До этого вся его энергия уходила на то, чтобы не замерзнуть и продолжать злиться на мистера Фармера, который в двенадцать градусов и сильный ветер выгнал класс на улицу в шортах и футболках.

Защищенный от непогоды спортивным костюмом и тюленьим слоим жира, Фармер какое-то время придерживался позиции, что ребятам нужно просто потерпеть и перестать ныть, а потом Макензи Вайтлоу застучала зубами от холода. Тогда Фармер сдался и вместе с миссис Мэнсфилд вернулся в школу, где раздобыл несколько фонариков, так что класс смог вернуться в раздевалку и переодеться.

Личный шкафчик Макса был совсем близко к спортивному залу, и, перед тем как вернуться на улицу, Макс в полутьме сбегал к нему и забрал куртку и рюкзак – на случай, если уроки отменят. Это казалось неизбежным: завуч Фигероа только что вышел из здания школы к учителям и что-то им прошептал. Макс отыскал Дэнниса и поинтересовался его планами на остальной день.

У Дэнниса была теория о происходящем, основанная на малоизвестной компьютерной игре «Dark Age», о которой Макс даже не слышал.

– Что такое ЭМИ? – спросил приятеля Макс.

– Электромагнитный импульс. Это, типа, огромная волна электрической энергии. Сжигает все, у чего имеется плата. То есть электросети, телефоны, любые автомобили, произведенные после семидесятых. Потому что у них все электронное. Наверно, поэтому те машины сдохли. – И Дэннис указал на автомобили на Бродмур-авеню.

– А что этот импульс вызывает? – спросил Макс.

– Много что. В «Dark Age» это были бомбы. Китайцы внезапно на нас напали.

– Чел, если бы к нам летели бомбы, мы бы узнали.

– А вот и нет! Их можно, типа, взорвать в атмосфере, так что будет только ЭМИ и ничего больше. И это необязательно бомбы. Я, когда закончил игру, почитал про эти ЭМИ. Там просто чума: их даже солнце испускает!

– Чего?

– Ну, солнечные бури. Солнце, по сути, это огроменное ядерное оружие, которое постоянно взрывается. Так? И иногда оно просто берет и выпускает кучу рандомной энергии. Солнечный шторм. И если он достаточно большой, он может выпустить огромный импульс по всей системе. И сжечь все на Земле на фиг.

– И если такое произойдет, как это исправить?

– А никак. Поэтому игра и называется «Dark Age» – «Темный век». Все вернулось в Средневековье. Современное общество рухнуло. Буквально за ночь!

Прежде чем Макс смог осмыслить последствия такого события, со ступенек у бокового входа раздался громкий голос завуча Фигероа:

– Слушайте все! Очевидно, ситуация необычная. Не ясно, что случилось и как долго не будет света…

– Да вечно, – пробормотал Дэннис.

– Но в такой обстановке мы не можем проводить уроки. И хотя у нас нет возможности связаться с вашими родителями, мы вас отпускаем. Те из вас, кто приезжают в школу на автобусе, пожалуйста, подойдите к мистеру Гарсиа у главных ворот…

– Гуляем, пацаны-ы! – Энди Ко материализовался за спинами Макса и Дэнниса и хлопнул их по спинам. – Покер у меня дома.

Едва Макс успел обрадоваться, что его друзья наконец-то забудут про Колду, как следующим же предложением Энди разбил все его надежды на светлое будущее.

– Грейсон и Джордан тоже будут, – радостно сообщил он.

– Какого хрена? – недовольно воскликнул Макс. – Почему мы играем с ними?

Энди расплылся в улыбке:

– Потому что они отстой, чел! Мы обчистим их до нитки!

– Нет. Ни за что! Я не буду играть с этими идиотами! – решительно отказался Макс.

– Ну, чува-ак, – простонал Дэннис, заглушая раздраженное фырканье Энди. – Не надо так. Он не будет тебя снова бить.

– Еще бы, пусть только попробует! – При одной мысли у Макса подскочил адреналин.

– Ты не можешь просто забыть об этом? – спросил Энди. – Все равно ты был виноват.

ЧЕГО?!

– Пошел ты, Энди!

– Что? Ты сам так сказал.

– Не говорил я такого! – заорал Макс.