Но пока я бежала, чувство угасало, словно бумажный костёр: огонь его, стремительно и жарко сожрав податливую бумагу, посверкал недолго на её почерневших останках и исчез в горячем запахе гари.
Если тебе очень плохо, просто жутко плохо, то невыносимо видеть чужое благополучие, это лезущее в глаза счастье, эту беспечную радость, от которой ещё больней, ещё хуже.
В инструкции было вот что: «Освободи себя. В ближайшие дни спи всегда обнажённой. Субботу проведи дома одна, весь день не надевай ничего из одежды, будь обнажённой во всём, что делаешь»
У всех что-нибудь поломано. У кого мозг, у кого сердце, у кого совесть. Кто-то научился притворяться, кто-то подстроился, кто-то нашёл своё уютное прокрустово ложе. Но здесь из обычных людей никто не знает, что такое счастье.