Цитаты из книги «Сценичность персонажа, или Как оживить образ»

амплуа – это ни в коем случае не плохо. Вся итальянская комедия дель арте – чистые амплуа. Тарталья – всегда злодей, Бригелло – всегда простак… Д. Г.: Но в комедии масок эти амплуа умело комбинируют. И в распоряжении режиссера – полная палитра, потому что амплуа используются в нужном месте и в нужное время.

стоит заметить, вспоминая связь с литературой, что воспользоваться персонажем-амплуа – это тоже надо уметь. Речь не о том, что персонаж вышел плоский и односторонний. Главное, что в нем доминирует какая-то конкретная, узнаваемая, архетипическая черта, знакомая читателю действенная и поведенческая линия. Особенно это актуально для второстепенных персонажей – такой образ зачастую просто необходим и хорошо работает, потому что сразу узнаваем.

Михаил Пуговкин – характерный актер, а Жерар Филипп или Ален Делон – герой-любовник. И Ален Делон не сможет быть характерным героем отнюдь не потому, что он плохой актер – просто ему природа одно дала, а другого не дала. Здесь же Жан-Поль Бельмондо, который в принципе характерный герой, вполне способен сыграть героя-любовника.

Евгения Миронова, который практически в любой роли – Евгений Миронов. С определенным набором выразительных средств. А Армен Джигарханян в «Собаке на сене» – плут-слуга, а в «Место встречи изменить нельзя» – убийца Карп Горбатый.

вспомним роли актера Олега Табакова – они все разные, вплоть до женской роли мисс Эндрю в «Мэри Поппинс». Другой вариант актерского труда – амплуа. Скажем, Сильвестр Сталлоне – это чистое амплуа, из фильма в фильм. Он пару раз пытался из него выскочить в комедийных фильмах, но получилось не очень. Чак Норрис, Стивен Сигал – амплуа.

еще один вариант оппозиции: разнообразие (от слова «образ») и амплуа.

где нет ярко выраженного действия – тем не менее, даже в этой ситуации можно и нужно найти акценты на мелких, бытовых физических действиях, проявляющих состояние героя.

Переизбыток рефлексии рождает в ответ то самое сакраментальное «Не верю!». Умозрительная рефлексия работает плохо, если она не подкреплена каким-нибудь физическим, ощутимым действием.

Правда физических действий крайне полезна и писателю. Когда персонаж верно ходит, фехтует, завтракает, сопит, храпит ночью… Иначе текст – сплошная рефлексия, а персонаж при этом не оживает. И поверить в него нельзя.

И Станиславский пришел к такой идее, как правда физических действий. Я должен правильно, согласно решению сценического образа, брать чашечку с кофе; правильно ходить с тростью, правильно повязывать галстук, правильно поправлять этот галстук – двумя пальцами или нервно дергая… Правда мелких физических действий, выражающих правду чувств, делающих чувства заметными для зрителя или читателя. А физические действия в свою очередь при помощи обратной связи формируют во мне правильные чувства. Попробуйте начать нервно барабанить себя по колену. Вы начнете возбуждаться на пятом-десятом ударе. Актер же умеет выстраивать эту связь – от внешнего к внутреннему – во стократ сильнее нас.