Отзывы на книги автора «Генри Олди»

Почему решил прочитать: новинка от любимых авторов; любопытный и нежно любимый сеттинг Дикого Запада

В итоге: есть два жанра, которые очень люблю заочно — вестерн и стимпанк. У этих направлений потрясающая эстетика и колоритные декорации. Проблема в том, что когда дело доходит до книжных воплощений, любовь куда-то улетучивается. То есть смотреть про ковбойцев с индейцами и пилотов паровых машин в странных гоглах я могу, а вот чтение про них же даётся с трудом. Про стимпанк без подробностей. Про вестерн же могу сказать, что мой книжный опыт в жанре ограничивается парой-тройкой нонеймовых книжек в девяностых (один потрясающий момент запомнил на всю жизнь — ганслингер попал в летящую летучую мышь. В чём сложность? В хаотичности и непредсказуемости полёта летучей мыши. В отличии от птицы, в мышь бесполезно стрелять на упреждение.)
Лет пять назад прошёлся по западным книжным топам жанра, подобрал с десяток томов, от классики Ламура, до современной деконструкции Маккарти и пока ни один не осилил. Грустно там всё.
И тут Олди решили порадовать вестерном. Авторский дуэт, как мы знаем, собаку съел на переосмыслении мифов разных стран и народов.
А что такое вестерн, как не новая мифология молодого американского народа? Всё предельно архетипично. Самоотверженное добро с кулаками и порочное зло, одержимое всеми смертными грехами, кроме лени-уныния. Авторы вестернов неосознанно следуют заветам Проппа и Кэмпбелла о сказочном и пути героя.
Итак, конец девятнадцатого века, Элмер-Крик.
Альтернативная история с одним допущением: в конце Средних веков, перед эпохой географических открытий, у людей стала появляться Искра. Минимальная способность к одному из типизированных чудес. Выясняется, что Искры можно скупать. И если одиночная Искра — всего лишь бесполезная забавная способность, то, будучи саккумулированными, искры не только дают их владельцу способности, но и увеличивают удачу.
И как же это повлияло на мир? На мир может и повлияло — упоминаются магические ужасы Старого Света, а вот на Америку — нет. Чтобы мы оказались в узнаваемом мире Дикого Запада, авторам пришлось оставить всё без изменений — войну за независимость, Гражданскую войну, освоение фронтира и стычки с индейцами.
Первое допущение — появились шансфайтеры. Гениальная придумка! Стрелки, стреляющие не только обычными пулями, но и несчастными случаями, проклятиями и черными полосами.
Второе допущение — призраки-тахтоны, беглецы из нижнего мира.
Рут Шиммер — девушка-шансфайтер; Джош Редман — обладатель тахтона, своенравного ангела-хранителя. Удастся ли им предотвратить "большую неудачу", кровавую бойню в Элмер-Крик...
Роман похож на индейскую стрелу: длинная экспозиция с оперением-флэшбеками в начале и острым наконечником-кульминацией конце.

Про "бинго": чтобы, как говориться, два раза не вставать, авторы собрали под одной обложкой ВСЕ знаковые элементы вестерна, как явления культуры. Назови любой элемент — он будет в романе. Стрелки, пасторы, доктора, гробовщики, шериф с заместителями и помощниками, хитрый мэр, бандиты, северяне-саквояжники, нефтяники, шахтеры, индейцы, китайцы. Салуны, магазины, скачки, перестрелки. И много, много культового огнестрела!
Про эпилоги: эпилог номер один подводит черту под событиями в Элмер-Крик, тут всё понятно. Эпилог за номером два лично у меня тоже не вызвал вопросов и непонимания. Если авторы творчески переосмысляют шесть буддийских миров сансары, доводя их количество до девяти, то чему удивляться?

Про идеи, витающие в воздухе. На протяжении чтения романа постоянно вспоминал отличный рассказ Каганова "Гастарбайтер" , 2010-го года. Один в один тахтоны! "Пусти меня в своё тело, я помогу тебе".
"Чёрный ход" — на уровне всех внецикловых романов последнего десятилетия, вышедших у Олди. Экзотичность "Карпа и дракона" , проблематика двойников и невладения своим телом, как в "Свет мой, зеркальце" .
Атмосферный, характерный для авторов, глубокий и динамичный роман.
8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)
Спасибо Олдии за возвращение моего интереса к жанру! Собираюсь прочитать "Ганфайтера" Ламура , "Сына" Майера , посмотреть "Дилижанс" 1936-го года и, возможно, даже купить недавно вышедшего "Вирджинца" , прародителя жанра, написанного в 1902 году.

Вы и представить себе не можете, что значит для меня эта книга. И какой священный восторг я испытываю. Олди ещё давным-давно стали для меня в один ряд со Стругацкими. И пусть у братьев я, возможно, люблю больше книг, и только две не приемлю совсем.
Не будем считать, потому что там, где Олди попадают в цель, они наполняют моё сердце трепетом и восторгом:
и в Древней Индии, где чёрти сколько богов ("Чёрный Баламут");
и в Древнем Китае ("Мессия очищает диск");
и там, где совершенно непонятный конец ("Маг в законе");
и посередке цикла, который не очень-то и зашёл ("Гарпия");
и там, где оружие благородно ("Путь меча");
и, наконец, даря дзен невиданной чистоты и силы ("Одрен Святого Бестселлера").

А "Ахейский цикл" - это вообще личное. Как и моногие в детсвте я зачитывалась мифами Древней Греции, где боги - живые, а герои - бессмертны. Больше всего меня покорил Одиссей в первой книжке, и посему я весьма сильно надулась на совершенно беспринципный постмодернизм во втором томе.
Ну и "Герой должен быть один". Конечно, Амфитрион и Гермий - моя любовь! И учитывая все эти клокочущие чувства, и любовь, и обиду, мне было страшновато браться за "Внука Персея", хотя этот цикл давно лежал у меня в бумаге. Хотя больше всего меня останавливала то, что надо опять перечитывать и "Героя", и "Одиссея".
Но я не чувствовала в себе решимости опять проплыть между Сциллой и Харибдой "Человека Космоса". Однако, в один прекрасный день мы с мужем отправились в путешествие - почти 3 тыщи километров, и слушали по пути "Герой должен быть один" в озвучке digig'а. Сказать, что это было божественно, это значит преуменьшить. Талант писателя (или -лей?) и талант чтеца слились в этой аудиокнижке в какой-то бесконечный праздник для слуха.
Итак, приехав домой я сделала хитрый ход, пропустив пока "Одиссея" и приткнув "Внука Персея" во все игры, какие смогла и начала читать.

Разрази меня гром! Это было прекрасно. Мощный, зрелый талант Олдей лавиной обрушился на меня. И тут же есть Амфитрион - мой любимый герой, и он ещё мальчишка. А что может быть лучше любимого героя в детстве, его истории взросления? Только если у него будет крутой-прекрутой дед. А как же Гермий? Тут будет и он, пусть ненадолго, но всё равно, это же мой любимый бог!

И ещё это потрясающая история любви. Потрясающая в том смысле, что мы ничего не знаем о чувствах героев друг к другу, да они и вместе почти не появляются. Мы где-то в конце книге смутно узнаем с чего всё началось, а в самом конце - чем всё закончилось. И за этой скупой пунктриной линией - столько печали, нежности и любви.

Честно говоря, я в шоке. Мне немедленно и страстно хочется заняться неистовым и бурным перечитыванием.
Но впереди второй том "Внука Персея". И знаете что? За Андромеду я прощу Олдям даже если во втором томе "Внука" будет постмодерн, бесмысленный и беспощадный.

Знакомство с Олди было вопросом только времени. Как же я могла пройти мимо Ахейского цикла?! Да и "Карп и дракон" выглядит очень привлекательно. Но насчет существования этого, "Кабирского" цикла, даже не подозревала. Честно признаться, я была настроена к этому совету скептичнее всего. Мне чудилось что-то вроде Андрей Белянин - Багдадский вор на максималках. Я попробовала книгу - и просто утонула. Это было так... обильно и витиевато. И тогда я нашла аудиокнигу. Ребяяятааа, товарищи, коллеги! Просто книжный восторг в чистом виде! Алмаз моего сердца, сокровище моей души, мед моих ушей! Я с первых услышанных слов поняла, что это - чистый восторг. Причем по сюжету... Нужно очень крепко делать выжимки, чтобы разобрать что-то сквозь эту восточную вязь. Если сказать сухо - старый шах... (что-то интересное там с ним произошло) - да здравствует новый шах!

Из праха - в шахи.

Он добирается до трона, собирает себе команду, воюет. Честно сказать, в первой части по событиям больше вопросов и восточных загадок. В какой-то момент мне вспомнились даже незабвенные мульты прекрасной студии Арменфильм "В синем море, в белой пене" или "Кто расскажет небылицу". Что-то было завязано на волшебном зайце и золоторунном баране со сложным характером. А вот вторая часть, во-первых, все поясняла, а во вторых - была очень бодрой и динамичной. Разочаровала меня самая последняя часть - она была такой серьезной и немного скучноватой. Но авторы остроумно все закольцевали и связали с реальной историей (хотите верьте - хотите нет). В какой-то момент мне казалось, что это такое классическое фэнтези - авантюрный герой, команда, приключения от буйной головы. Но я уже столько играла в игру "Это было в других книгах" - и здесь многие элементы были для меня новыми и приятными открытиями. Такого я раньше точно не читала. Мне понравилось, как авторы обыграли бремя власти. И главный посыл книги со мной совпал - я возьму сам, я сделаю сам, не надо мне раболепия, не надо розовых лепестков. Очень понравились спутники ГГ. Престарелый мудрый маг, классный огромный 15-летний детина-разбойник с тонкой душевной организацией. Такие нежные гиганты - просто моя слабость, вроде Хагрида или Белянинского Ааргха. И красные дэвицы-дьяволицы, адские девицы. Все очень живые и интересные. И вкрапления горцев очень оживляли. Но главное... Язык! Я была готова к этому образному витиеватому восточному журчанию. Но книга просто превзошла все мои ожидания. Восточные аллюзии, восхитительные метафоры, неожиданные образы. Начиная от "рыжей кобылицы зари", и "волоски воинственно топорщились", и "а не чешешь ли ты гребнем сомнения бороду мнительности". Все одновременно витиевато и так точно, хлестко. А баран, на предложение стать шашлыком выражающий свое справедливое недовольство. Ммм, чистый кайф! Горский акцент заставлял вспомнить Ольга Громыко - Цветок камалейника . Тот уровень литературного залихватского хулиганства, который я обожаю. Давно я так не улыбалась и не посмеивалась, слушая аудиокнигу. И вишенка на торте... Начитка! С первых же слов меня заворожил волшебный голос и восхитительное мастерство Вадима Максимова. Чистота, ударения, ритм, темп, интонирование, отыгрывание - просто чистый восторг. Просто спектакль одного актера. А редкие вкрапления голоса Инны Ваксенбург только добавляли жизни. Заставляли вспомнить о Шахерезаде и жалеть, что маловато женских персонажей. Единственная ложечка дегтя - фоновая музыка. С самого начала она ворвалась такая бодрая и непреклонная - и я готовилась просто терпеть и вслушиваться. Но потом она сошла на нет и оставила нас наедине с чтецами (периодически она еще возникала - но не так навязчиво). Это было восхитительное чтение. Волшебное чувство неизведанного и нечитанного ранее, хлесткие эпитеты, витиеватые метафоры. Тот уровень литературного хулиганства, который походя растеряли Емец и Белянин (слава богам, Громыко еще нет). Надеюсь, это начало нежной и плодотворной дружбы. Это - смачно, вкусно - действительно то, что я просила))) Так что еще раз благодарю за рекомендацию и подхватываю. Это стоит... прослушать. За всем этим вихрем, водоворотом, круговертью слов выстраивается очень неплохое эпическое фэнтези. P.S. Забыла! Голова моя дырявая, забыла - про стихи рассказать! Я знаю, что авторы на стихах много перьев сломали и сами их озвучивают. Но и в начитке Максимова они тоже хороши.

В первый раз наведалась в библиотеку к авторам, прочитав данную книгу, и второй день думу думаю: а что же можно нового сказать, кроме уже сказанного остальными читателями?.. Нет, не сильна я что-то совсем в этом случае на мысли. Все они разбредаются в стороны, пытаясь прояснить скорее для самой себя, что же покорило меня, склонило больше на свою сторону: тягучесть и суровый мужской нрав текста, притягательная задумка или всё-таки невероятная образность всего написанного, благодаря чему у меня не возникло ни тени сомнения, что я действительно стараниями авторской мысли перенеслась в мрачное Средневековье?.. Пожалуй, не ошибусь, если скажу, что и то, и другое, и третье.
️️️️️️️️️️
"Грубый век, грубые нравы, романтизьму нету"...
Строптивость времени и горячую кровь героев на этих страницах нам нарисуют в красках. Здесь могут выколоть глаза, отрубить руки, забить в драке ножом, сжечь вместе с домом - за дурное слово, за кровную обиду, за помыслы о колдовстве, порой и просто ради кровавой потехи. Это мир грешников, душ которых дожидается Великий Здрайца, приспешник дьявола. Это мир редких праведников, до которых ему никогда не дотянуться. Это среда существования детей Самуила-бацы, искусных воров, с некоторыми из которых Князю Тьмы предстоят свои счёты. А по сути это шесть жизнеописаний, штрихами набросанных на один общий холст истории, и волей-неволей проникаешься сомнениями, страхами и терзаниями главных героев, пусть авторы и не заостряют на этом пристального внимания, уделяя его куда больше другим вещам: дракам, преследованиям, размышлениям о добре и зле, Рае и Аде. Последнего, к слову, оказалось, довольно много.

В целом хорошая такая, крепко сбитая история вышла, со смыслом. Не сказала бы, что её сюжет лихо закручен, как и не скажу, что сильно прониклась персонажами (всё же на сочном фоне происходящих вокруг них событий и "монументальных" рассуждений они сами для меня как-то "потерялись", смотрелись бледнее). Но не могу не оценить глубины написанного и ощущения за всем этим уверенной, талантливой авторской руки (точнее, рук). Поэтому не прощаюсь с Олди, говорю "до свидания" и обязательно приду к ним снова.

Вууу-хууу, и я самый модный... Моя третья попытка подружиться с Олдями увенчалась успехом, оу е. Танцуют все. Ну, или не надо танцевать, потому что книга капец какая мощная и трудная. Я даже сомнневалась, считать ли эту попытку успехом, потому что стиль их, как ни верти себя перед книгой, мне не идет никак. Трудно вчитываюсь, трудно читаю, трудно воспринимаю. Так что я тоже в каком-то смысле герой, что прочитала это повествование до конца.

Олди рассказали древнегреческий миф о Геракле на свой лад, и это было круто. Правда, речь идет не столько о самом Геракле, который на самом деле Алкид, а о его отце Амфитрионе и брате Ификле. Стойте, какой еще брат? Ха, я тоже не слышала про такого, герой же должен быть один. Вот мы и знаем только одного, хотя по Олди герой тут вовсе и не Алкид, а братское самопожертвование. Не знаю, как тогда древние греки воспринимали приношение себя в жертву, но я сейчас воспринимаю сей факт крайне отрицательно. Все равно что дети-клоны у Исигуро. Так и у Олди Ификл по сути положил всю свою жизнь на алтарь Гераклова безумия. Именно, что безумия, а не подвигов, потому что подвиги-это тьфу, суть искупление грехов, наделанных в безумии. Алкид то детей своих подожжет, то войну развяжет, умертвив посланников. И так выходит, что все эти эриманфские вепри и керинейские лани, - фигня, не стоящая упоминаний.

Два брата-близнеца, родившиеся от "разных" отцов у одной матери. Как по мне, так надо еще проверить, какой там отец у Геракла, точно ли Зевс, принявший облик Амфитриона, подозрительно это все. Ну да ладно, допустим. Один - будущий герой, сын бога, предназначен для подвигов, а второй - кто? Жалкая тень, сидящая в тени великого брата и желчно завидующая подвигам? А вот и нет, все-то Олди перевернули вверх дном. Ификл выходит куда могучее и мудрее своего брата-акробата. Братья растут, на них обращают внимание боги, Гермес, к примеру, Гера, кентавр Хирон... всякие разные мифически твари, в общем. И Олди отлично раскрывают древнегреческую космогонию, начиная практически с сотворения мира, борьбы с Кроном, знакомит с Падшими, наславшими безумие на Геракла (а вовсе не ревнивица Гера это была, не верьте Куну).

Вот сложно так в двух-трех абзацах раскрыть всю мощь замысла авторов. Все не так, как было во всем известных мифах, и в то же время все так, все укладывается в эту картину. И все оказывается не тем, чем кажется, и лезешь параллельно проверять все факты, а так ли это было, а то? А потом начинаешь доверять авторам, и уже не сомневаешься, а только с любопытством интересуешься, а вот это как объяснят? И ведь объясняют же, правда, все всегда выворачивают наизнанку. Ну как бы еще можно было объяснить факт того, что Иолай, сын Ификла, племянник Геракла, из тщедушного болезного мальчонки вырос в великого возничего, славившегося своей физической силой? А вот так, мазафак, как Олди написали: не обошлось тут без Аида. Но и над неприкаянной душой, избежавшей забвения Леты, вынужденной в результате всю жизнь маяться на земле, хочется плакать. Жаль их всех, жестокое было время.

Шикарная книга, и совсем-совсем нестандартная фантастика.

Вей, бей, проруха-судьба, разбуди слов рябиновый слог, постучи в дверь, пораскинь снег. (с)
Умеющие вести и поймать всегда были и будут в цене.

Беги, путник, перекрестки отыскивая, перевалы войн и кручинушку перевирая в своем личном, от сердца не отделенном, чтобы струна душу арканом поймала, чтобы ни единой ноты слушатель не смел отпустить. Веди, веди сотоварища сквозь пелену историй и сказаний, через толщу мира и распустья, чтобы если налево повернешь - то налево, а не так чтобы заблудиться и ни единого слова и ноты не услышать. Чтобы если направо - то смело и в бой, а не под лавку к печке. Потому что каждой истории нынче проводник нужен, каждой деревеньке и городу - оберег, чтобы не нарушилась гармония, чтобы таинственное "а может, все было наоборот?.." только присказкой на ночь и осталось. Чтобы можно было почти уверенным шагом бродить по чужим судьбам, нелегким принесенным грехам и искуплению, гроздьям побед и поражений, зная, что в любой момент можно споткнуться о струну - и тебя вытащат, перемолов сознание задом наперед, чтобы все на место встало в картинке мира. Беги, путник, звонко струны перебирая подруги своей, копи истории за теплой пазухой потертого плаща, ведь если музыка для души и потом хлебом отплачена - оно верно все. Если историю правильно и толково выслушать - вернее вдвойне. Иди дальше, путник, судьба твоя такая, Петер, истории собирать и жизнь их продлевать. Потому что беспризорные они, как псины, любят, когда о них вспоминают и за ухом чешут. Блохастая иль выскобленная снегами, неважно. Главное помнить, перебирать и может быть когда-то кому-то...А хотя нет, жизнь-то дорога, да и поверят ли.

Иди вперед, Петер, играй и верь в себя, в свою участь и предназначение умело путать нити миров, историй и судеб. А мы посидим послушаем, что с нас, простых, взять.

Вей, бей, проруха-судьба, разбуди слов рябиновый слог, постучи в дверь, пораскинь снег. (с)
Умеющие вести и поймать всегда были и будут в цене.

Беги, путник, перекрестки отыскивая, перевалы войн и кручинушку перевирая в своем личном, от сердца не отделенном, чтобы струна душу арканом поймала, чтобы ни единой ноты слушатель не смел отпустить. Веди, веди сотоварища сквозь пелену историй и сказаний, через толщу мира и распустья, чтобы если налево повернешь - то налево, а не так чтобы заблудиться и ни единого слова и ноты не услышать. Чтобы если направо - то смело и в бой, а не под лавку к печке. Потому что каждой истории нынче проводник нужен, каждой деревеньке и городу - оберег, чтобы не нарушилась гармония, чтобы таинственное "а может, все было наоборот?.." только присказкой на ночь и осталось. Чтобы можно было почти уверенным шагом бродить по чужим судьбам, нелегким принесенным грехам и искуплению, гроздьям побед и поражений, зная, что в любой момент можно споткнуться о струну - и тебя вытащат, перемолов сознание задом наперед, чтобы все на место встало в картинке мира. Беги, путник, звонко струны перебирая подруги своей, копи истории за теплой пазухой потертого плаща, ведь если музыка для души и потом хлебом отплачена - оно верно все. Если историю правильно и толково выслушать - вернее вдвойне. Иди дальше, путник, судьба твоя такая, Петер, истории собирать и жизнь их продлевать. Потому что беспризорные они, как псины, любят, когда о них вспоминают и за ухом чешут. Блохастая иль выскобленная снегами, неважно. Главное помнить, перебирать и может быть когда-то кому-то...А хотя нет, жизнь-то дорога, да и поверят ли.

Иди вперед, Петер, играй и верь в себя, в свою участь и предназначение умело путать нити миров, историй и судеб. А мы посидим послушаем, что с нас, простых, взять.

Вей, бей, проруха-судьба, разбуди слов рябиновый слог, постучи в дверь, пораскинь снег. (с)
Умеющие вести и поймать всегда были и будут в цене.

Беги, путник, перекрестки отыскивая, перевалы войн и кручинушку перевирая в своем личном, от сердца не отделенном, чтобы струна душу арканом поймала, чтобы ни единой ноты слушатель не смел отпустить. Веди, веди сотоварища сквозь пелену историй и сказаний, через толщу мира и распустья, чтобы если налево повернешь - то налево, а не так чтобы заблудиться и ни единого слова и ноты не услышать. Чтобы если направо - то смело и в бой, а не под лавку к печке. Потому что каждой истории нынче проводник нужен, каждой деревеньке и городу - оберег, чтобы не нарушилась гармония, чтобы таинственное "а может, все было наоборот?.." только присказкой на ночь и осталось. Чтобы можно было почти уверенным шагом бродить по чужим судьбам, нелегким принесенным грехам и искуплению, гроздьям побед и поражений, зная, что в любой момент можно споткнуться о струну - и тебя вытащат, перемолов сознание задом наперед, чтобы все на место встало в картинке мира. Беги, путник, звонко струны перебирая подруги своей, копи истории за теплой пазухой потертого плаща, ведь если музыка для души и потом хлебом отплачена - оно верно все. Если историю правильно и толково выслушать - вернее вдвойне. Иди дальше, путник, судьба твоя такая, Петер, истории собирать и жизнь их продлевать. Потому что беспризорные они, как псины, любят, когда о них вспоминают и за ухом чешут. Блохастая иль выскобленная снегами, неважно. Главное помнить, перебирать и может быть когда-то кому-то...А хотя нет, жизнь-то дорога, да и поверят ли.

Иди вперед, Петер, играй и верь в себя, в свою участь и предназначение умело путать нити миров, историй и судеб. А мы посидим послушаем, что с нас, простых, взять.

Вей, бей, проруха-судьба, разбуди слов рябиновый слог, постучи в дверь, пораскинь снег. (с)
Умеющие вести и поймать всегда были и будут в цене.

Беги, путник, перекрестки отыскивая, перевалы войн и кручинушку перевирая в своем личном, от сердца не отделенном, чтобы струна душу арканом поймала, чтобы ни единой ноты слушатель не смел отпустить. Веди, веди сотоварища сквозь пелену историй и сказаний, через толщу мира и распустья, чтобы если налево повернешь - то налево, а не так чтобы заблудиться и ни единого слова и ноты не услышать. Чтобы если направо - то смело и в бой, а не под лавку к печке. Потому что каждой истории нынче проводник нужен, каждой деревеньке и городу - оберег, чтобы не нарушилась гармония, чтобы таинственное "а может, все было наоборот?.." только присказкой на ночь и осталось. Чтобы можно было почти уверенным шагом бродить по чужим судьбам, нелегким принесенным грехам и искуплению, гроздьям побед и поражений, зная, что в любой момент можно споткнуться о струну - и тебя вытащат, перемолов сознание задом наперед, чтобы все на место встало в картинке мира. Беги, путник, звонко струны перебирая подруги своей, копи истории за теплой пазухой потертого плаща, ведь если музыка для души и потом хлебом отплачена - оно верно все. Если историю правильно и толково выслушать - вернее вдвойне. Иди дальше, путник, судьба твоя такая, Петер, истории собирать и жизнь их продлевать. Потому что беспризорные они, как псины, любят, когда о них вспоминают и за ухом чешут. Блохастая иль выскобленная снегами, неважно. Главное помнить, перебирать и может быть когда-то кому-то...А хотя нет, жизнь-то дорога, да и поверят ли.

Иди вперед, Петер, играй и верь в себя, в свою участь и предназначение умело путать нити миров, историй и судеб. А мы посидим послушаем, что с нас, простых, взять.

Вей, бей, проруха-судьба, разбуди слов рябиновый слог, постучи в дверь, пораскинь снег. (с)
Умеющие вести и поймать всегда были и будут в цене.

Беги, путник, перекрестки отыскивая, перевалы войн и кручинушку перевирая в своем личном, от сердца не отделенном, чтобы струна душу арканом поймала, чтобы ни единой ноты слушатель не смел отпустить. Веди, веди сотоварища сквозь пелену историй и сказаний, через толщу мира и распустья, чтобы если налево повернешь - то налево, а не так чтобы заблудиться и ни единого слова и ноты не услышать. Чтобы если направо - то смело и в бой, а не под лавку к печке. Потому что каждой истории нынче проводник нужен, каждой деревеньке и городу - оберег, чтобы не нарушилась гармония, чтобы таинственное "а может, все было наоборот?.." только присказкой на ночь и осталось. Чтобы можно было почти уверенным шагом бродить по чужим судьбам, нелегким принесенным грехам и искуплению, гроздьям побед и поражений, зная, что в любой момент можно споткнуться о струну - и тебя вытащат, перемолов сознание задом наперед, чтобы все на место встало в картинке мира. Беги, путник, звонко струны перебирая подруги своей, копи истории за теплой пазухой потертого плаща, ведь если музыка для души и потом хлебом отплачена - оно верно все. Если историю правильно и толково выслушать - вернее вдвойне. Иди дальше, путник, судьба твоя такая, Петер, истории собирать и жизнь их продлевать. Потому что беспризорные они, как псины, любят, когда о них вспоминают и за ухом чешут. Блохастая иль выскобленная снегами, неважно. Главное помнить, перебирать и может быть когда-то кому-то...А хотя нет, жизнь-то дорога, да и поверят ли.

Иди вперед, Петер, играй и верь в себя, в свою участь и предназначение умело путать нити миров, историй и судеб. А мы посидим послушаем, что с нас, простых, взять.