Цитаты из книги «Герой должен быть один»

А во-вторых (если ты умеешь считать до двух), я не щенок, потому что ты – не мой папа.

мелкие воришки шныряли по сторонам с профессионально-безобидным выражением лица.

– Тряпка он, твой Геракл, – оттаял Иолай. – Никогда с бабами не умел обращаться. И бьет не по делу, и любит не по телу. Не то что я: сперва эту стерву вожжами с утра до вечера, потом в постель – и с вечера до утра! На третий день домой являюсь: стол накрыт, ложе расстелено, вожжи на почетном месте чуть ли не в золото оправлены! Вот где подвиг! Да только кто оценит?

Хорошие судьи, говорит, только из людей получаются… и то лишь после смерти.

– На тебе жертву, подавись! – заорал Амфитрион, мешая божественное с базарным. – Рыбки мало, Высочайший?! Жертву прими, Олимпиец, сын Майи-Плеяды и Тучегонителя Зевса, хитрейший из хитрых, ворюга и клятвопреступник! Шут крылоногий, ну где тебя носит, зар-раза?!

Он, Амфитрион-Изгнанник, снова был на войне. Только это была не привычная война людей, где все ясно: вот жизнь, а вот смерть, и от первой до второй мечом подать. Бессмертные вели войну иначе – вот жизнь и вот жизнь, и никакие войска не выстраиваются на равнине, блестя панцирями и шлемами… Но и на этой войне лилась кровь. Кровь смертных. Мелочь для обеих противоборствующих сторон.

– Так значит, ты хотел того же, дядя? – радость пойманной птицей трепещет в голосе Лукавого. – Нет, – смеется тьма. – Потому что я не знаю, чего хотел ты.

Сил у Амфитриона не оставалось – только опыт и годы, враждующие между собой;

Раненых не было. Их затаптывали в кровавую грязь, доходившую бойцам до колена, а кое-где и до пояса.

Слышно было плохо, но благодаря героическим усилиям особо горластых личностей удалось выяснить, что минийцам, родившимся на свет совершенно противоестественным путем, предлагается заняться различными формами любви с собственными матерями и ослицами, страдающими кожными заболеваниями.