Цитаты из книг автора «Генри Олди»

Мы, маги, самонадеянны, как никто в мире. Создавая дворцы и разрушая города, жонглируя заклинаниями и играя чарами, мы носимся с Высокой Наукой, как дурень с торбой, как дикарь с палкой, к которой он впервые прикрепил острый камень, и не замечаем, что мироздание безразлично к новоявленным владыкам. Уверенные, что все познаваемо, подчиняемо и изменяемо, или в крайнем случае – уничтожимо, мы запираем себя в клетку предубеждений, держимся за прутья и хохочем в лицо каждому, кто заявит о нашей ограниченности.

Теперь из земли пер Адский Фагот – гигантский плотоядный лианоид. По одним непроверенным данным – результат безответственной гибридизации пещерного слизня-рыбоеда с пузырчатым библисом, процветающим в ла-лангских джунглях. По другим, еще более непроверенным, – очередной крах (или, напротив, успех) чурихских некромантов-экспериментаторов. На треть – растение, на треть – животное. На треть – не пойми что за пакость.

– …завидуют. Нашей жизни завидуют! Разве ж это жизнь?!! Бессмертие? Мы не бессмертные, мы долгомертвые. Вечный Странник, какие идиоты!..

Доев капусту, Гарпагон показал, как делается «Пламень Бездн». Смешать то, что есть, плюс два раза наугад, плюс экстракт черемши, рассол, перец-чернец и чесночная вытяжка. – Ну как? «Пламень» единодушно признали амброзией. После него «спотыкач» пился как вода.

– Поэ-э-эт! Я всегда говорил: эта ваша поэзия – жалкое подобие арифметики! Простейшая числовая основа: ямб, дактиль, трибрахий… тьфу ты, как бишь его?.. о, арандиль! У нас в академии говорили: в поэты идут те, кому не хватило воображения для математики!

Фортунат Цвях прошел к столу. Взяв пустой бокал из-под вина, оставшийся с вечера, он налил туда воды и выпил залпом, не предлагая жене. Выплеснет в лицо, ведьма, и глазом не моргнет. Разговор утомил венатора. В халате и ночном колпаке, небритый, плохо выспавшийся, он чувствовал себя не готовым к семейным сценам. Другое дело, будь мы в камзоле, при шпаге… И в парике с локонами до плеч. И с тростью в руке. Так можно спорить с женой даже в присутствии любовницы.

– Судьба благосклонна к людям вашего склада ума. А нам, неудачникам, надо лишь вовремя ухватиться за плащ чужой удачи. Джеймс подумал, что это самое вежливое и изысканное «дуракам везет», какое он слышал за всю свою жизнь.

Отдых, положа руку на сердце, – занятие чрезвычайно утомительное. Иной предпочтет суровую долю круглосуточного лесоруба, лишь бы не прилечь на тахту в окружении невольниц и сладкозвучных чангиров. На тахту, судари вы мои, раз ляжешь, два ляжешь, и не встанешь, и лес рубить не захочешь; смотришь, а жизнь пролетела мимо. Так и провалялся все бытие напролет, сунув розу за ухо. Ни тебе соленого пота, ни пальца, в спешке отрубленного топором, ни попреков жены, ни плача малых деток, ни болей в спине, ни бессонницы, ни сведения вертких концов с концами, ни честной нищеты в старости, ни общей могилы, залитой известью… Ужас! А что поделаешь?! – иногда приходится и отдыхать, чтоб его…

Еще раз убедившись в преимуществах Чуриха и в том, что лишь некроманты умеют по-настоящему любить жизнь

У лесенки, ведущей на террасу, стоял первый парень на деревне. Рыжие вихры, золотая россыпь конопушек, алая рубаха навыпуск, ядовитая прозелень мешковатых штанов. И сапожищи – новенькие, «со скрыпом», с густым запахом дегтя. Смотреть на эту разлюли-малиновую прелесть без смеха мог лишь дубовый болван. Вигилла совершила чудо, позволив себе скромную, едва заметную улыбку.