Цитаты из книги «Годы в Белом доме. Том 1»

Нам придется научиться творчески справляться с несколькими соперничающими друг с другом коммунистическими державами. …Я начал бы диалог с коммунистическим Китаем. В хитроумном треугольном сплетении отношений между Вашингтоном, Пекином и Москвой мы улучшаем возможности налаживания отношений с каждой стороной, увеличивая тем самым наши возможности в отношении обеих сторон».

настаивали на том, что европейская интеграция требует, чтобы национальное государство было встроено в федеральную наднациональную структуру, де Голль утверждал, что идентичность Европы, а, в конечном счете, ее единство зависит от жизнеспособности и уверенности в себе традиционных европейских национальных образований.

При такой философии де Голль никак не мог принять американскую убежденность в том, что понятие национального государства устарело. Проблема была не в том, что он хотел восстановить традиционные межнациональные соперничества в Европе, как предполагали многие его американские критики. Напротив, он страстно подтверждал цель объединения Европы. Но там, где американские и европейские сторонники интеграции

Я полагаю, что де Голль изложил свои взгляды на будущее Европы Соумсу преимущественно в выражениях, о которых нам с самого начала докладывали англичане. В любом случае, надежда на Европу, не зависимую от американского «доминирования» и управляемую сообща концертом великих европейских держав, полностью соответствует зафиксированным взглядам де Голля. Характерно также и то, что де Голль признает, что такой концерт должен был бы базироваться на англо-французском соглашении, хотя предполагается, что Англия освободится от «особых отношений» с Соединенными Штатами… Будет оказано давление с целью получения Ваших комментариев на сей счет. Я рекомендую, чтобы Вы: 1. подтвердили нашу приверженность НАТО; 2. подтвердили нашу традиционную поддержку европейского единства, включая британское вступление в Общий рынок, но 3. дали ясно понять, что мы не собираемся втягиваться во внутриевропейские дебаты п

Нас волнуют отношения Соединенных Штатов с Европой, а не внутреннее устройство Европы». Мы воспользовались противоречием Соумс – де Голль, чтобы прояснить, что мы продолжим делать упор на Североатлантическом альянсе; а разработкой внутреннего устройства Европы пусть занимаются сами европейцы. В отдаленном плане это станет позицией, которая более всего поможет вступлению Великобритании в Общий рынок.

Успешной европейской политической организации следовало бы опираться на «концерт» самых значимых европейских держав: Франции, Англии, Германии и Италии. А в рамках этих отношений центральным элементом должно было бы стать англо-французское понимание и сотрудничество. Во-вторых, в ходе этого процесса структура Общего рынка должна измениться, у де Голля в любом случае было мало уверенности в отношении его будущего. Вместо этого он представлял в качестве его замены нечто похожее на широкую зону свободной торговли, особенно для сельскохозяйственной продукции. В-третьих, поскольку англо-французские отношения станут основой этой концепции, генерал был готов к проведению секретных двусторонних обсуждений с англичанами по экономическим, денежно-финансовым и политическим проблемам. Он сказал, что приветствовал бы британскую инициативу в отношении таких переговоров.

Те, кто утверждал, что Европа станет охотнее делить глобальную ответственность и бремя, если она будет сплочена на федеративной основе, казались мне людьми, слишком механически придерживающимися концепции истории. Причина, по которой Европа не играла глобальной роли, заключалась не столько в сокращающихся ресурсах, сколько в сокращающихся горизонтах.

Как я сказал, убеждения, которые сформировались у руководителей до их прихода на высокий пост, являются интеллектуальным капиталом. Они станут им пользоваться все то время, в течение которого будут оставаться на этом посту. У руководителей мало времени на рефлексии, на всякие размышления. Они ведут бесконечную битву, в которой нечто срочное всегда побеждает нечто важное. Общественная жизнь каждой политической фигуры это нескончаемая борьба за спасение элемента выбора от давления обстоятельств.