усиливается чувство утраты («диетическая депрессия»), они пытаются уйти от обсуждения своего пищевого поведения, переключая внимание на медицинские проблемы. В процессе семейной терапии я пытаюсь ослабить сильные узы психологической зависимости, разделяя связи между пациентом и родителями. Оказываю сопротивление гиперопеке и аномально большому вниманию к пациенту. Опровергаю тактику избегания конфликтов, отказываясь при этом от роли арбитра. В ходе терапии я анализирую механизмы неизбежных рецидивов. Терапия может считаться завершенной лишь после отреагирования нарциссических обид и заполнения экзистенциального вакуума. Эффективным является участие в группах взаимопомощи «Анонимные обжоры».
Рассматриваю связь особенностей пищевого поведения пациента с его текущими конфликтами и ситуационно обусловленными колебаниями настроения. Приходится учитывать, что в период лечения у боль
установки в отношении еды. Ищу вместе с пациентом альтернативные способы достижения комфорта. Вырабатываю модель поведения без переедания. Обсуждаю с пациентом, кто и какими способами поддерживает ограничения в еде. Анализирую дисфункциональные взаимоотношения с родителями, друзьями и подругами. Локализую центральную тему межличностного конфликта. Выявляю фиксации на различных этапах индивидуального развития. Заключаю терапевтический договор. Предлагаю пациенту вести дневник, в котором он ежедневно будет описывать свое пищевое поведение, фиксировать ощущения голода и сытости, чтобы контролировать чувства и ситуации, являющиеся включателями приступа обжорства (например, скука или просмотр телепередач). Рекомендую ограничить в доме количество высококалорийных продуктов и доступ к ним, для «перекусов» иметь под рукой сырую морковь и сельдерей; есть только на кухне в отведенное время, используя лишь определенную изысканную посуду и столовые приборы. Советую избегать во время еды разговоров, чтения газет или просмотра телепередачи, полностью сосредоточиться на процессе еды и получении удовольствия от пищи.
Выявляю сопутствующие аддикции, невротические, депрессивные и другие психические расстройства. Узнаю, каких ситуаций избегал пациент с помощью еды. Определяю эмоции, провоцирующие переедание: обиду, злость, отчаяние, боль и т. д. Выявляю дисфункциональн
первой беседе с пациентом, страдающим перееданием, я выясняю, насколько эта проблема затрудняет его жизнь, как оценивают ее близкие, под влиянием чего произошло обращение за помощью: настояния близких, обстоятельств или собственного запроса. Выявляю межличностные, психологические и физиологические негативные реакции во время обращения за помощью. Сравниваю субъективные выгоды и потери в связи с перееданием. Поощряю принятие личной ответственности пациента за выздоровление.
обозначает множество явлений: ожидания («Еще пирожок – и я завязываю»), избранные воспоминания («Как здорово я проводил время в ресторане»), разговор с самим собой («Мне это нужно, чтобы расслабиться»), оправдания («Я действительно хотел перестать объедаться»), отрицание («Я могу отлично устроить свою жизнь, несмотря на лишний вес»), обобщение («Если переедание за столько лет мне не повредило, то не повредит и сейчас»), ложные предсказания («Я знаю, что в будущем смогу контролировать приступы обжорства»). О чем бы пациенты ни думали, именно их мысли о желании, а не желание само по себе, служат причиной того, что они переедают.
Гиперкомпенсация неудовлетворенной потребности в автономии переходит в стремление к самодостаточности и абсолютной независимости как жизненно важной цели. В соответствии с мазохистской установкой избирается роль жертвы.
Больные склонны к значительной эмоциональной сдержанности и когнитивной заторможенности. Они предпочитают заурядную, упорядоченную и предсказуемую обстановку, плохо адаптируются к переменам. Относятся к окружающим с повышенным почтением и послушанием. Избегают риска и реагируют на стресс выраженным возбуждением или сильными эмоциями. Фокусируются исключительно на процессе совершенствования. Указанные особенности личности затрудняют адаптацию к половому созреванию и жизненным переменам, характерным для юношеского возраста. Аппетит снижается под влиянием ситуационной тревоги, голод вызывает тревогу уже на биологическом уровне, а поскольку больная не идентифицирует чувство голода, то безуспешно пытается справиться с тревогой, отказываясь от еды.
Паранойяльная доминирующая мать культивирует семейный миф о благополучной семье, воспитывая у девочки повышенную моральную ответственность. Больную долго ограждают от контакта с психиатрами, создавая собственные псевдонаучные объяснения бо
О проекте
О подписке