• Каждый собеседник имеет одинаковые права и равно подчиняется данным правилам.
• Критика в мой адрес – мой личный резерв совершенствования. Критика – это форма помощи для устранения недостатков в работе.
• Нет такой критики, из которой нельзя было бы извлечь пользу.
• Всякая ретушь критики вредна, так как «загоняет болезнь внутрь» и тем затрудняет преодоление недостатков.
• Деловое восприятие критики не должно зависеть от того, кто (какой человек, с какими целями) высказывает критические замечания.
• Восприятие критики не должно зависеть от того, в какой форме она преподносится: главное, чтобы были проанализированы недостатки.
• Центральный принцип конструктивного восприятия критики – «все, что я сделал, можно делать лучше».
• Ценнейшая польза внешней критики в том, чтобы отыскивать для себя рациональное зерно даже там, где оно с первого взгляда не просматривается.
• Любая критика требует размышлений минимум о том, чем она вызвана, максимум – как исправить положение.
• Полезное обращение к критическим замечаниям состоит в том, чтобы увидеть те сферы работы, которые оказались вне вашего поля зрения.
• Первый шаг правильного восприятия критики – ее фиксация, второй – осмысление для пользы дела, третий – исправление недостатка, четвертый – создание условий, исключающих его повторение.
• Если меня критикуют, значит, верят в мои способности исправить дело и работать лучше.
• Когда критика в мой адрес отсутствует – это показатель пренебрежения ко мне как к профессионалу или неверие в мои способности воспринимать ее по-деловому.
• Наиболее ценная критика та, которая указывает на несовершенство того, что кажется нормальным.
• Критика возможных негативных последствий принятых мною решений – предпосылка своевременного предотвращения ошибок в работе.
• У консультанта нет права на обиду, он обладает лишь правом на конструктивное осмысление того, что сказано в его адрес.
• Консультант имеет право активно отстаивать свою позицию. Единственное, что ему категорически запрещается, – искажать факты ради оправдания.
• Большое количество взаимной критики – показатель плохого психологического климата в отношениях с клиентом. Это само по себе требует активных критических осмыслений.
Быть опровергнутым – этого опасаться нечего; опасаться следует другого – быть непонятым.
И. Кант
• Если я конструктивно использую критические замечания, значит, я зрелая личность.
• Любая критика полезна уже хотя бы потому, что позволяет выяснить отношение критикующего ко мне, которое могло бы выразиться в крайних формах.
• Признать критику – это значит принять на себя ответственность за исправление недостатков.
• Даже если клиент ошибается, не следует торопиться давать ему отповедь: для вовлечения других в сферу критики полезно поддержать его попытку критически разобраться в деле.
Зачем уж так с клиентом целоваться…
В. П. Вишневский
Г. Габбард и Э. Лестер (2014) описывают типичную ситуацию нарушения сексуальных границ. Консультант средних лет страстно влюбляется в свою клиентку намного моложе него. Страстная влюбленность возникает в период сильного стресса, произошедшего в жизни консультанта. Это может быть развод, разлука, болезнь ребенка или супруги, смерть членов семьи, разочарование в собственном браке или работе.
Кризисная ситуация актуализирует свойственные таким консультантам особенности, как потребность в признании, жажда быть любимым и идеализированным, а также склонность спасать клиентов для повышения своей самооценки. Подобно Нарциссу, влюбившемуся в свое отражение в воде, консультант видит идеализированный образ себя в клиенте.
Консультанты, сомневающиеся в своей привлекательности, очень нуждаются в том, чтобы клиенты подтверждали ее. Другие, наоборот, чувствуют в себе избыток сексуальной энергии, которой делятся с клиентами, чтобы избавить их от сексуальных страхов.
Некоторые консультанты борются с запретами, как с контролирующими родителями, от которых защищались, чтобы не потерять свою независимость. Обычно эти консультанты обижены на начальство, которое якобы недооценивает их. Бессознательная жажда мести нацелена на то, чтобы поставить начальство в неудобное положение, пусть даже с риском потерять работу.
Заброшенная в детстве, а также пережившая инцест клиентка может связывать свои проблемы с недостаточной любовью родителей в детстве и надеяться на исцеление любовью консультанта. Эти фантазии разделяет консультант. Социальные и этические запреты на сексуальные отношения между консультантом и клиентом могут лишь подталкивать обоих в сексуальную ловушку по принципу «запретный плод слаще».
По наблюдениям авторов, клиенты с пограничным и демонстративным расстройством личности часто настаивают на том, что любовь для них – единственное спасение, а слова бесполезны. Обычно это импульсивный молодой человек, ориентированный на действия и употребляющий психоактивные вещества. Он может быть довольно обаятельным и по-детски непосредственным, так что женщина-консультант начинает относиться к нему «просто как к ребенку».
Несмотря на знание того, что в его истории наблюдалось асоциальное поведение или нарциссическое использование других, женщина-консультант начинает пытаться «остепенить» его своей любовью. Она вовлекается в перевоспитание, которое переходит в сексуальные отношения. Происходит эротизация контрпереноса, похожая на формирование эротизированного переноса у участников инцеста. Эйфория лишает консультанта способности осознавать разрушительный и саморазрушительный характер своего поведения.
Для профессионала, нарушающего границы в консультативных отношениях, характерны:
• фантазии, что он должен делать все больше и больше, чтобы быть лучше родителей клиента;
• нарциссическая уверенность в том, что «только я один могу спасти (вылечить) этого клиента»;
• убежденность, что клиентам помогает исключительно его личность, а не знания и техники;
• склонность к действиям, а не к размышлениям;
• изоляция аффективной составляющей от рационального понимания;
• бунтующее начало, побеждающее социальные и моральные запреты как угрожающего родителя;
• сексуальная агрессия по отношению к клиенту и мазохистская склонность к саморазрушению.
Для многих клиентов консультирование связано с желанием быть любимым и получать объятия, а также с чувствами, которые усиливаются из-за невозможности удовлетворить эти желания.
Консультант, который оказывается доступным круглые сутки, торжественно заверяет пациента в любви и обнимается с ним, путает буквальное с символическим. Он не может стать родителем или любовником без разрушения консультативных отношений.
Авторы предлагают ряд руководящих принципов, которые могут помочь консультанту соблюдать границу между допустимой консультативной работой и эксплуатацией клиента:
1) своевременно замечать первые проявления перехода границ;
2) определять, находятся ли они за пределами способности консультанта к самоанализу;
3) оценивать возможный вред нарушения границ для клиента или консультативного процесса;
4) обсуждать его последствия с клиентом;
5) следить, повторяется ли нарушение границ.
Н. Д. Семенова (2000) приводит данные зарубежных исследователей, по которым 13,7 % мужчин и 3,1 % женщин-психотерапевтов признают эротический контакт с пациентами, причем каждый третий из них сознается еще и в том, что имел подобный контакт более чем с одним пациентом. Женщины составляют большинство среди жертв таких злоупотреблений. Среди злоупотребляющих своим положением специалистов психиатров несколько больше (33 %), чем психологов и социальных работников (соответственно, 19 % и 13 %). Однако в общей медицинской популяции доля психиатров ниже, чем, например, хирургов, гинекологов и врачей общего профиля.
Установка на сексуальный контакт с пациентом варьирует и в зависимости от теоретической ориентации специалиста: наиболее «воздержанными» оказались терапевты психоаналитической ориентации, наименее – разного рода гипнологи и лица, характеризующиеся «размытой» теоретической ориентацией, не имеющие специальной квалификации и лицензии.
Выделены следующие типы подобных специалистов:
• грустный специалист средних лет, имеющий семейные и/или супружеские проблемы, эксплуатирующий «позитивный перенос»;
• манипулятивный социопат с «плохим» характером;
• сексоголик с извращенной сексуальной фиксацией;
• «сексуально свободная» незрелая личность;
• нарциссический мужчина, реализующий свое грандиозное «Я» в роли мачо; он «любит» своих пациенток и жаждет быть любимым ими в надежде, что терапевтическая интимность станет «настоящей» интимностью.
• «отчужденный, интровертированный» терапевт, считающий, что его соблазнили; он испытывает чувство вины и раскаивается в случившемся.
Причины перехода сексуальных границ с клиентом можно отнести к одной из следующих категорий:
1) психотические нарушения;
2) психопатии и сексуальные извращения;
3) «тоска по любви»;
4) мазохистская капитуляция.
Самой редкой является первая причина, тогда как остальные три широко представлены среди практикующих специалистов. В рубрике «психопатии и сексуальные извращения» находятся специалисты, страдающие тяжелой нарциссической личностной патологией наряду с яркими антисоциальными включениями. Будучи уличенными в нарушении этических норм, они настаивают на том, что они с клиентом действительно «любят друг друга», хотя клиент для них – всего лишь объект сексуального удовлетворения и подчинения.
У врача было два внутренних голоса. Один успокаивал: «Ну что ты так переживаешь, многие врачи спят со своими пациентками, ну случилось, и ничего страшного…» А второй не унимался: «Но ты-то, братец, ветеринар!»
«Тоскующие по любви» также говорят, что влюблены. Они одержимы потребностью утвердиться в глазах клиентов, используют их для повышения самооценки. Многие из них переживают так называемый «кризис середины жизни» и убеждены в том, что «любовь лечит». Часто это психотерапевт средних лет с проблемами супружеской жизни либо переживший утрату кого-то значимого в жизни. Он влюбляется в пациентку намного моложе себя и, находясь во власти эротизированного контрпереноса, отрицает, что его отношения с пациентом выходят за рамки трансферных отношений.
Такой психотерапевт:
• принимает преимущественно женщин;
• лечит женщин и мужчин по-разному;
• ему кажется, что он вполне компетентен, чтобы вводить «инновационные техники», включая установление выходящих за рамки психотерапевтических отношений;
• он раскрывает пациенткам детали своих семейных и супружеских проблем, рассказывает о конфликтах на работе;
• пациенты расценивают его как «харизматического гуру»;
• он не считает нужным советоваться с коллегами и искать психологической помощи в затруднительных ситуациях.
В «лучшем случае» роман с клиенткой может закончиться недолгим браком, который используется в качестве морального прикрытия свершившегося злоупотребления и эксплуатации («Как честный человек, я должен был на ней жениться…»).
О проекте
О подписке