Итак, когда я занялся научно-популярной тематикой, былые тучи над моей головой потихоньку рассеялись. Главное, что обо мне просто забыли, а моя лихая жизнь под знаком СВР (служба внешней разведки) покрылась пылью забвения.
Но надо признать, что и такое, на первый взгляд, безобидное дело, как сочинение научно-популярных статеек по медицине, имеет, так сказать, оборотную сторону медали. Любой ваш собеседник норовил выжать из вас наиновейшую информацию, еще не ставшую достоянием широкой публики. Как, например, избавиться от хандры или поскорее залечить ушибленный на корте локоть? Как остановить старение или понизить уровень холестерина в крови? И так далее, и тому подобное.
Мой главный редактор не был исключением, также как и читающая журнал публика: он был взят в плен остросюжетной тематикой своего издания. А тут в Санкт-Петербурге должен был состояться международный симпозиум, на который предполагали съехаться медицинские светила и специалисты. Какова была тема конференции? Стресс. А это формат нашего журнала, как любил говорить главный редактор. Значит, и весь остальной мир жаждал ознакомиться с материалами конференции. И мне была оказана великая честь – поведать миру о методах лечения, снимающих стресс.
И вот я в Санкт-Петербурге, городе моей юности, Альма Матер и всё такое…Питер, как мы его называли а вернее его исторический центр, оставался точно таким же, каким я его запомнил до переворота 1991-го, когда рухнул СССР. Той весной на каждом углу рекламировалось и продавалось американское мороженое «Баскин Роббинс», а сеть магазинов фирмы «Бенетон» гостеприимно распахнули свои двери. И заокеанское мороженое, и «Бенетон» прекрасно вписывались в неизменяемую веками фактуру Питера, города, в котором, как казалось мне, не было ничего уникального, ничего особенного, выбивающегося из привычного ряда и способного бросить вызов тому шаблону, который принят у среднего сословия и который стал пробирным клеймом для всякого столичного парадиза. В Москве вы чувствуете себя в полном порядке до тех пор, пока у вас на ногах неизношенная пара добротных и дорогих туфель от «Гуччи». И ещё. Куда бы вы ни направлялись, рано или поздно оказывались у лотка с заокеанским лакомством от «Баскин-Роббинс». Хотя, мне всегда нравилось наше ленинградское мороженое, которое на протяжении многих десятилетий традиционно держало свою марку.
Поселился я в гостинице «Англетер» недалеко от Исакиевского собора.
О конференции. Она проходила с оттенком сенсационности, называясь не иначе, как «Волшебный мир запахов». Тогда не только научная, но и далёкая от мира исследователей общественность только и судачила о феромонах и тестостеронах. Так что открывающийся форум в северной столице, как будто хотел зацепить каждого из присутствующих новыми открытиями учёных и практическими результатами парфюмеров.
Устроители форума постарались на славу! Начиная с открытия в Таврическом дворце, когда на сцену вышел известный актёр из БДТ и, поправив бабочку, заговорил приятным баритоном, вещая аудитории словно гипнотизёр:
– С ветхозаветных времен было известно, что запахи оказывают сильное физиологическое воздействие не только на человека, но и на все живое на нашей планете. В Древнем Египте, Ассирии, Римской империи и Элладе храмы, дворцы и дома окуривались благовониями и орошались ароматическими водами. Подобные традиции просматриваются и в храмах и в современных религиозных конфессиях.
Такие душистые вещества, как мятные, розовые, бергамотные либо лимонные благовонные масла могли изменить пульс сердца, ритм дыхания, повлиять на зрение, слух и в итоге на самочувствие человека.
Если приятные ароматы действовали успокаивающе, то неприятные, отталкивающие запахи повышают кровяное давление, учащают пульс.
Человек способен воспринять более 10 тысяч запахов. В восприятии ароматов есть и свои «бездарности», которым «медведь на нос наступил» и даже «гении». Большое внимание любителей беллетристики всё еще привлекал нашумевший роман «Парфюмер. История одного убийцы» Патрика Зюскинда. Хотя, речь в нем идет не о современности, а о средневековой Европе. И не о парфюме, как таковом, а о человеке, почему-то родившемся без запаха, присущего людским детенышам. Такая особенность героя как бы компенсируется чрезвычайной способностью героя улавливать, различать ароматы и в результате комбинировать удивительные составы… На любого человека действуют свои аттрактанты (привлекающие вещества) и репелленты (отталкивающие вещества). Одни действовали строго индивидуально, на конкретного человека, другие же обладали многовекторным, или общим началом. С помощью феромонов, которые продуцировали живыми существами летучие вещества, определенным образом влияющие на другие, можно сделать очень многое: в плане воздействия на человека или животных. Например, в сельском хозяйстве феромоны использовали в борьбе с вредными насекомыми, а аттрактанты – при искусственном оплодотворении.
Многие ученые, занимаясь исследованием феромонных каналов связи, а в особенности механизмом воздействия запахов на человека, пришли к выводу: оказывается, можно создавать такие вещества, которые заставляли бы нас больше трудиться, покупать то, что нам не нужно, а по тем или иным «ароматам» человека следить за его здоровьем и выявлять недуги. И – надо отдать должное – вплотную подступили к тайне из тайн, глобальной проблеме, из глубины седых веков волнующих человечество – необъяснимому феномену любви. Дело в том, что изучение этой чрезвычайно важной сферы знаний объяснялось трудностями объективизации наблюдений. Тем более, у тех же животных запахи – чуть ли не главный язык общения, поведения и жизнедеятельности.
На первый взгляд технологическая цепочка в процессе обоняния до удивления проста. Одорант попадал в носовую полость, отсюда от анализатора обоняния сигнал поступал в лимбическую зону головного мозга, в так называемый эмоциональный мозг или древний мозг – мозг риптилий…
Конференция оказалась довольно интересной. Антураж, конечно, соответствовал программе, но за ним легко угадывалась попытка организаторов навязать прибывшим на конференцию медикам – публике, в общем-то достаточно беспринципной – новые лечебные крема со своими аттрактантами (привлекающими веществами) и репеллентами (отталкивающими веществами) из чисто коммерческих соображений. Едва ли каждого делегата в первую очередь волновало, как он выглядел в глазах коллег, какое впечатление производил. При таком подходе к делу форма стекол очков был куда более значима, нежели вопросы природы и лечение стресса. Не говоря уже о других научных проблемах. Впрочем, допускаю, что в оценке конференции и её участников я высказал «недоброжелательность», как говорили интеллигентные люди. Я знаю, что частенько бываю недоброжелателен к согражданам, но до какой степени, выяснилось через пару дней.
Первые трое суток я старательно изображал из себя приличного человека. Днём слушал доклады, то есть дремал под монотонные разглагольствования докладчиков. По вечерам валялся в гостиничном номере, смотрел в огромных количествах фильмы. И пачками поглощал картошку фри, хотя как заметило одно из светил медицинских наук: этот продукт со временем вредил детородным функциям мужчин и женщин, делая их бесплодными…
В этот вечер я повёл себя так, как будто готовился пойти в театр. Принял душ, побрился второй раз и обильно полил распаренную кожу крепким одеколоном. И подошёл к зеркалу. То, что я увидел в зеркале ванной комнаты, расстроило меня. Располневшее лицо, брыли, дряблые мышцы рук и ног, теряющие на глазах эластичность…Я дал себе слово, что по возвращению в Москву сразу же начну работать с гантелями в спортзале.
Надев свежую рубашку, я спустился в ресторан отеля.
Публики было немного. В дальнем углу за маленьким столом сидел и ужинал в одиночестве мужчина, чьё лицо было мне знакомо. Я встречал его в конференц-зале и даже однажды слышал случайно, как он в перерыве между докладами на очередном кофе-брейке (перерыв за чашкой кофе), что-то с азартом доказывал одному из делегатов. Я внимательно присмотрелся к нему. Это был мужчина выше среднего роста, плотный с животиком; в его походке, жестах и интонациях угадывался человек военный. У него был резковатый, как у военного голос.
– Эдуард Александрович Хлысталов, – представился он. – Отдел по связям с общественностью или ЦОС, а тружусь в той самой корпорации, которая являлась спонсором конференции.
Когда я вошел в зал, он поднял голову и встретил меня вежливой улыбкой пресс-секретаря. Выпитая в номере водка, этот чёртов червь, оживший после пары рюмок не то у меня в душе, не то где-то под ложечкой, и грустная перспектива провести очередной бежевый вечерок в одиночестве буквально погнали меня к тому столику в дальнем углу. Все остальное было просто делом техники.
Я представился и поинтересовался, какого мнения он от питерской кухни, и осведомился, не будет ли он против, если я присяду за его столик. Он отложил в сторону книжку в мягкой дешевой обложке, и, одарив меня благосклонной улыбкой, сделал приглашающий жест. Я заказал бутылку «Хванчкары», мы растянули её на пару часов и отправили официанта за следующей. Эдуард огорошил меня тем, чего я не знал в достаточной степени, а именно: про загадочную смерть Сергея Есенина именно здесь в «Англетере».
– Всем хорошо известна беломраморная доска на стене гостиницы, менявшей не раз свое название. Она гласит о том, что здесь 28 декабря 1925 года трагически оборвалась жизнь поэта, – рассказал он. – Все верно, кроме одного – здесь был убит Есенин, а не покончил с собой, как повествовала официальная версия.
Он пытливо посмотрел мне в глаза и добавил:
– Я работал следователем на Петровке, 38. Полковник МВД СССР. И решил сам провести дознание этого дела.
– И какие же выводы?
– Выводы самые трагические: Есенин был убит. Кстати, мы можем посетить тот самый гостиничный номер № 5, где это произошло. Тем более, что вы остановились в «Англетере».
Мы прошли к парадному входу в гостиницу, раскланялись с дежурной и поднялись на второй этаж.
– Вот и нужный нам номер.
Мы постучали. Нам открыл дверь молодой мужчина, одетый в майку, тренировочные штаны и кроссовки. Мы объяснили цель визита. И Эдуард продолжил рассказ:
– Здесь был двухкомнатный номер. Сейчас – две комнаты на четыре места. На этом стояке центрального отопления Есенина и обнаружили утром 28 декабря, а вселился поэт сюда четыре дня назад, как приехал из Москвы.
Затем мы переместились в бар (шесть порций шотландского виски не показались перебором), а затем попрощались и я вернулся в свой номер.
Рассказанное потрясло меня. Я долго лежал с открытыми глазами и смотрел в окно. Время от времени темную комнату озаряли вспышки красного и голубого света, проникавшего через окно. Заснуть я не мог. Я должен был куда-нибудь уйти. Захватив с собой ключ от номера, чуть ли не бегом пересек холл и, не дожидаясь лифта, бросился вниз по лестнице. Я почти летел, перепрыгивая через три ступеньки. Выскочил на улицу.
Я бродил по городу без устали, бродил, не осознавая, где нахожусь и куда направляюсь. Через несколько часов небо на востоке начало светлеть. На тротуарах появились первые прохожие – рабочий люд в серых безликих одеждах, потом молодые люди – парни и девушки и наконец, заспешили на службу важные клерки в рубашках и галстуках.
Я поймал такси и отправился назад в отель, раздумывая об увиденном калейдоскопе дня и ночи, чётко припоминая услышанное – слова и фразы.
Я отпер дверь гостиничного номера, постель была убрана с той тщательностью, с какой добросовестные секретарши вылизывают своё рабочее место. Я взялся было за телефонную трубку, но тут же опустил ее. Уселся в кресло, уставился в окно и просидел так, наверное, с полчаса. Затем позвонил вниз и заказал крепкий кофе. Когда мне принесли его, я выпил целый кофейник. И вновь принял душ. Несмотря на похмельный синдром и бессонную ночь, желания заснуть не было, что называется, ни в одном глазу.
О том, чтобы идти на конференцию, и речи быть не могло.
Я созвонился с Эдуардом Хлысталовым, он сказал, что у него есть для меня сюрприз: есть возможность посетить гостиницу «Астория, где с 1934 года писатель Михаил Афанасьевич Булгаков не раз останавливался в № 430.
С фешенебельной, в известном смысле «номеклатурной» гостиницей «Астория» был связан целый «сюжет» булгаковской биографии. Но в истории этой чего-то не доставало, как говорит булгаковед Всеволод Сахаров. Мы имели явно ироническое описание роскошного номера «люкс» в «Мастере и Маргарите», но мало что знали о будничной жизни писателя Булгакова в гораздо скромной мансардной комнате «Астория».
О проекте
О подписке