– Это что же должно случиться, что бы так сигануть с места преступления?! – размышлял майор, неспешно прихлёбывая близкий к чифирю напиток. – Допустим испугались неизвестного стрелка… это ещё понятно, но… Опять же… А он-то откуда нарисовался – стрелок этот!? – Робин Гуд задрипанный. Идиотизм, какой-то!» – размышлял майор, сердито набрасывая на схеме разные стрелочки и кружочки. Сейчас Фёдорову вспомнился известный эпизод с начальником гестапо Броневым из «Семнадцати мгновений…»; а именно – слова взбешённого Мюллера в связи с нежданным убийством негодяя – гестаповца, хорошим эсэсовцем и последующим бегством русской радистки:

– «А вообще всё так глупо, непрофессионально и бестолково ими сделано, что просто невозможно нормально работать!»…

– Так и здесь! – Напали в оживлённом месте на инкассаторскую машину. Оставили нам «для облегчения поисков и экспертизы» труп своего подельника. А вместе с тем и два ствола, которые тот успел изъять у убитых им инкассаторов…

А уж оружие-то лишним для бандита не бывает. Снайпер какой-то опять же! Явно их враг или конкурент…

А может убитого изначально, как «куклу» вели? Прямо Шекспир сплошной, а не ограбление! Без фантазёра милицейских будней – Корецкого, не разберёшься…

С самого начала Фёдорову было ясно, что если он выйдет на этого загадочного «Робин Гуда», то на девяносто процентов раскроет и общую картину преступления. Но где его искать? Эксперты пока не могут указать место, откуда произведен выстрел… Винтовку до сих пор найти не могут. Унёс он её с собой, что ли!? На плече!?

Наверное, хорошо бы было, вместо всего этого бесконечного грязного спектакля, просто ездить инспектором по объектам банка (куда давно приглашают). Проверять знания охранниками статей «Законов РФ «Об Оружии» и «О частной детективной и охранной деятельности»… И зарплата – не в пример моей, и ночью (подумать только!) сон спокойный…

И, кстати, никаких ушибленных во сне ног!

Расследование осложнялось тем, что событие произошло в раннее время, что-то – около шести утра. Хотя по идее «час собачников и физкультурников» уже наступил, и вполне вероятно, что у преступления были свидетели. Даже – скорее всего – они есть! Уже не говоря о том, что неподалёку от кровавого пятачка пролегает довольно оживлённая трасса, а прямо напротив расположен многоэтажный жилой дом. Трасса…

– А не мелькнул-ли тут полицейский патрульный автомобиль? А? – Банду спугнули, подъехали, увидели пару брошенных бандитами мешков с деньгами, прижали их себе, и – ноги в руки! И молчок! С них станется, с этих патрульных соколов…

Вместо того, чтобы сообщить о преступлении – испарились с места и сейчас добычу делят. «Ничего не видели, ничего не знаем».

Ряд нюансов по этому делу вполне позволял допускать подобное развитие событий.

– Или – та же банковская группа оперативного резерва это провернула, а не наши бедные, «увешанные всеми собаками „полицейские“? Вполне ведь – тоже могли!» В банковских опергруппах – лихие ребята работают…

Немного пораскинув умом, Фёдоров сделал в блокноте ряд пометок, в которых не специалист бы ничего не понял:

«1) работа с опергруппой банка – ночные выезды; куда выезж. Кто дежур. 2) менты. проверка – кто, когда по какому маршруту нёс караулку в наших краях. Сверить с записью дежурного в книге деж.

Опрос дежурного – на дому – Кожанов». Опрос дежурного – опергруппа банка – я.»

Краткая, на первый взгляд, пометка – «сверить с записью дежурного» означала на самом деле, развернутый допрос этого самого дежурного на предмет точности и соответствия, регулярно вносимых в «Книгу выездов» записей, с одновременной многоплановой проверкой его самого как возможно находящегося с разъездной группой в сговоре. И своими липовыми записями, покрывающего злоумышленников. Возможен так же вариант липовых записей и без состава преступления. О, Божееее!

Это к тем случаям, когда эти деятели из опергруппы, к примеру, выпивают «на базе», едут по бабам или просто дрыхнут, а дежурный по-дружбе отмечает им в журнале всякую туфту… Бывали и случаи когда водила банковской оперативной машины всю ночь тупо «бомбит» на ней, приработка ради, а считается, что группа в поте лица по Москве колесит, объекты проверяет и тд. Самое паскудное, что в любом случае – дежурный будет умело вилять и юлить, стремясь уйти если не от уголовного преследования, то от взыскания по службе. Пойди же – разговори такого умника, когда на кону – шутка ли – его месячное жалование, а то и увольнение!

Нюансов масса и, если их не знать или, по меньшей мере, не уметь предугадать логикой человеческого поведения – нечего и соваться в опера!

За этими мыслями Фёдоров забыл про чай, и тот немного остыл. С досадой отодвинув чашку (он всегда говорил, что – чай должен быть или горячим или холодным, но никак не тёплым), майор вновь взялся за блокнот. Испещрив новыми пометками ещё пару страниц, он решил снова выехать на место преступления, благо было недалеко. Решил ехать на своей «Омеге», без всякого официоза и, естественно, «по-гражданке». Было около одиннадцати утра, и на улицах – почти никого. Подъезжая к месту происшествия, Фёдоров всматривался в особенности прилегающей местности и силился понять, что же могло в реальности происходить здесь ранним утром. Что заставило таких дисциплинированных, строго контролируемых и многократно проверенных людей как инкассаторы, подъехать сюда в шесть утра, в то время как инкассирование объекта никогда не проводилось раньше восьми ноль – ноль! Ну, – восьми двадцати? (это он выяснил сразу, пообщавшись со старшим охранником отделения).

И, главное – кто и зачем выпустил из гаража раньше времени инкассаторскую машину? А ведь оттуда до офиса, где они загрузились, а потом и до места событий, ещё и доехать надо. А это, как минимум, сорок – пятьдесят минут даже с учётом относительно свободных в это время дорог…

Далее! – Жилой сектор. Он тут неслабый. События происходили прямо напротив двенадцатиэтажного дома, который, между прочим, метров сто в длину. Беглый поквартирный обход, «по горячим следам» ничего не дал: никто, разумеется, как всегда, ничего не видел и не слышал. С начала 90-х, наши люди вообще как-то перестали видеть и слышать. По крайней мере – бесплатно.

Однако, со слов начальника Департамента Безопасности банка вот-вот должно быть растиражировано сообщение о солидном вознаграждении тому, кто поможет какой-либо информацией, способствующей раскрытию ограбления. Как это всегда и происходит, когда затронуты интересы банка или какой-то солидной компании.

Правда, по опыту Фёдоров знал, что подобные приманки часто привлекают не вполне адекватных людей и ему непременно придётся выслушать пару-тройку бабулек, для которых понятие ночь и день давно и безнадёжно смешались. Однако вполне вероятно, что среди соискателей награды окажутся и действительно ценные свидетели, чья гражданская позиция позволяет им помалкивать о преступлении, если за информацию не платят и развязывает язык, когда за неё светит вознаграждение.

Понимая, что ничего нового он уже не высидит, Фёдоров отложил листок – «план действий» и включил мобильный. И тут же его трель нарушила тишину кабинета. Фёдоров взглянул на дисплей.

Вместо номера на табло навороченного телефона нарисовалась сияющая физиономия его молодого приятеля – Лёши Ветрова, в народе – Ротана, которого он не так давно обещал пристроить инструктором по спорту в ГУВД. Парень был спортсмен, весельчак, балагур и неисправимый бабник – всё это в одном флаконе. Общаться с такими хорошо, когда ты в отпуске.

А сейчас майору было не до него, и он хотел сбросить звонок, но подумал: этот так просто не отстанет – будет весь день названивать! С явным неудовольствием он нажал кнопку ответа.

– Да, Леший, что у тебя?

– Ну вот! Это вместо «Здрасьте», да!? Сразу видно сурового милицейского начальника. Ему друг звонит пригласить на рыбхоз, а он – «Что там у тебя!?» – Ротан был явно в хорошем расположении духа. Впрочем, как и всегда. В здоровом теле – здоровый дух!

Фёдоров сейчас не разделял его оптимизма и решил особо не церемониться.

– Слышь, деятель! Во-первых, не милицейского, а полицейского, привыкнуть пора бы. А во-вторых, если б у меня по работе были лишь твои будущие заботы, – как сосчитать сколько раз подтягивался толстый сержант, до того, как похудеть, я бы тоже век вековал со спиннингом на рыбхозе. Я ща занят по горло. Освобожусь – звякну! Всё, давай…

– Вас понял, господин майор! Созвонимся попозже! – веселье явно не покидало Ветрова.

Но на самом деле не было, наверное, сейчас в Москве человека более взволнованного и напряжённого, чем он, весельчак и балагур Ветров. А всё потому, что он уже давно знал про ограбление и знал куда больше, чем сотрудник уголовного розыска, майор Фёдоров.