Глава 6

Весь день Вера пробыла у нас, но я с ней почти не общался. Сначала на мою невесту предъявила права мама, потом – сестра. Мне же пришлось отвечать на бесконечные звонки. Чтобы не бегать в коридор, занял кабинет, и уже к обеду возникло желание хоть на время отключить телефон. Делать это было нельзя, потому что мог позвонить отец. Пока звонили знакомые. Были среди них мои приятели и те, кого я мог назвать друзьями, но в основном звонили приятельницы мамы. Причиной этих звонков была моя статья. Спрашивая мать, они узнавали, что у аппарата я, и сразу же переходили к поздравлениям, при этом многие благодарили, удивлялись моему мужеству и советовали поберечься. Приятно, когда тебя благодарят, но всё должно быть в меру. Мне осточертели звонки, поэтому очень обрадовал приход отца, который решил пообедать дома.

– Я отключил твой телефон, а сейчас отключу в прихожей, – сказал я ему, – иначе звонки не дадут нормально поесть. Ты успел что-нибудь сделать?

– Давай поговорим после обеда, – ответил он. – У меня мало времени, поэтому расскажу сразу всем.

За нашим столом прибавился стул, на котором сидела Вера. Мы знали, что отец торопится на службу, и ели быстрее обычного. Он закончил обедать раньше других и быстро рассказал о своих делах.

– Алексей говорил о нашем решении продать часть недвижимости?

– Какая недвижимость? – спросила мама. – У нас не было таких разговоров.

– Я не мог с ними говорить, – сказал я отцу, – сидел на телефоне. Когда ты уйдёшь, я всё объясню.

– Мы продаём дворец в Полтавской губернии, – сказал он в основном для матери. – Я уже оформил договор в имущественной конторе, и мне обещали, что сделают за десять дней. Почему на это пошли, вам объяснит Алексей. Теперь о свадьбе. У меня был обстоятельный разговор с Николаем Дмитриевичем. Свадьбу будем играть в воскресенье в ресторане «Контан». Должно быть около сотни гостей, но заказ сделаем с большим запасом. Я уже обзвонил тех, кого мы приглашаем. Обещали прибыть все, кроме семьи Лизы, но это было ожидаемо. Я отправил письмо Катерине, а написать Наталье в Венецию попрошу тебя, дорогая. Извинись и передай, что брат по-прежнему о ней помнит и любит. Алексей, с охраной я тоже решил. Сейчас не буду об этом распространяться, скажу только, что охранять начнут с воскресенья. Я уже ушёл, а вопросы задавайте Алексею.

–Рассказывай, для чего нас охранять! – потребовала у меня мама, как только ушёл отец. – Недвижимость подождёт!

Я подробно рассказал о законопроекте кадетов и о статье.

– Мы принесли газету, так что можете почитать сами. Наверное, уже продают третий тираж, а мне надоело отвечать на звонки твоих подруг.

– Ну и что? – не поняла она. – Написал и правильно сделал, мы-то здесь при чём?

– Я перешёл дорогу очень влиятельным людям, – объяснил я. – Из-за меня они потеряли сотни миллионов рублей. Когда один из профессоров выступил против предыдущего закона, его дочери во дворе порезали руки.

– Так я никуда не смогу уйти без охраны? – дошло до Ольги.

– Если бы приняли этот закон, мы тебя и так никуда не отпустили бы без охраны, – сказал я. – Не сейчас, а примерно через год. Ты просто не можешь представить, на что способен наркоман ради очередной дозы. Наркотики стоят денег, а у этой братии их вечно не хватает. Они не просто травят себя, они отравляют жизнь остальным. Никакая полиция не справится с таким разгулом преступности. А с охраной удобно. И отвезут, и привезут обратно.

– Так будет машина? – спросила она. – Тогда ладно.

– А о какой недвижимости шла речь? – спросила мама.

– Продаём полтавский дворец, – объяснил я. – Он совершенно не нужен, только лишние расходы.

– Правильно делаете, – одобрила она. – Ты говорил, что мне звонили? А почему не позвал к телефону?

– Перед тем как я его отключил, только тебе и звонили, – засмеялся я. – Хотели поговорить о моей статье, а тут я на телефоне, так что они о тебе тут же забывали и наваливались на меня.

– Подключай аппарат! – распорядилась мама. – Я сама посижу в отцовом кабинете, а ты развлеки Веру.

– И как же мне тебя развлекать? – спросил я невесту, после того как мы ушли в мою комнату и сели на кровать.

– Я сейчас позвоню отцу и попрошу разрешения остаться у вас на ночь! – прижавшись ко мне, прошептала она. – Если разрешит, мы найдём, чем заняться. Сколько можно только целоваться? Мне этого мало! Как на это посмотрят твои?

– Я думаю, что нормально, – ответил я. – Для них ты уже своя, а свадьба послезавтра.

Она позвонила, и отец разрешил. Мои тоже приняли эту новость совершенно нормально, только отец после ужина спросил, будем ли мы предохраняться. Мол, если нужно…

Я ответил, что в этом нет необходимости, и этой ночью моя любовь стала женщиной. Далеко не всем девушкам везёт испытать прелесть любви с первого раза, но ей повезло. У меня был большой опыт, а Веру не требовалось долго разжигать, поэтому ночь у нас вышла сказочная. Весь следующий день мы провели, почти не выходя из комнаты. Днём позвонили в редакцию, и ещё Вера звонила домой отчитаться отцу. Мой отец на обед не приходил, а когда вечером вернулся с работы, позвал меня в кабинет.

– Ноги ещё передвигаешь? – насмешливо спросил он. – Смотри, не перетрудись, а то на свадьбе будешь иметь заморенный вид. Что с вашей одеждой?

– Я звонил, чтобы привезли на дом. Должны вот-вот подъехать.

– Заварил ты кашу, сын! Замаранные депутаты сегодня же заявили, что досрочно прекращают работу. Объявлено, что законопроект – это их личная инициатива, которую фракция безусловно осуждает. Ты уже звонил в редакцию?

– Ещё до обеда. А что?

– Другие газеты не остались в стороне. В «Родине» опубликовано большое интервью с тем профессором, который давал тебе отзыв, в «Новом голосе» есть результаты опроса жителей столицы, а в «Вечернем Петербурге» напечатали свою статью.

– А как же цензура? – спросил я. – Я думал, что после моей статьи прекратят все публикации на эту тему.

– Правильно думал, – усмехнулся отец. – Так бы и было, но начальник Главного управления по делам печати уехал отдыхать во Францию, его товарищ тоже в отъезде, а наш новый глава Департамента отравился грибами.

– Как же это у вас получилось?

– А при чём здесь мы? – ненатурально удивился отец. – Если хочешь знать, он питается только в своём доме. Повар у него тоже француз, так что понятия не имею, где они взяли эти поганки. Выживет, конечно, но два месяца не появится на службе. Слушай дальше. Я говорил с отцом Веры. Он решил взять на себя все заботы, а я не стал навязываться. В общем, к вашей свадьбе всё готово. Завтра к двенадцати прибудут машины. Обвенчаетесь в Исаакиевском соборе, а потом поедем в ресторан. В связи с нашими сложностями, свадьбу сыграем за один день. Да, я отправил в Москву доверенного человека, который организует охрану дворца, так что выполнил всё самое срочное. Сейчас тебе некогда, но после свадьбы сведу с одним отставным коллежским советником. Это по поводу твоей просьбы. Он согласен с тобой побеседовать и в разумных пределах поделиться кое-какой информацией. А потом ты поделишься своими секретами с моим другом.

Весь следующий день прошёл со сказочной быстротой. Для молодых время тянется медленно, а для стариков оно летит так быстро, что они не успевают считать дни. Для меня время тоже летело, но день свадьбы прошёл особенно быстро. В памяти остались отдельные фрагменты праздника и длинная череда знакомств с родственниками Веры и другими гостями, приглашёнными её отцом. Венчание прошло торжественно и красиво, но самой красивой среди красот собора была моя белоснежная невеста. На нём присутствовало больше ста гостей, и кое-кто сразу приехал в ресторан. Зал был огромный, и в нём осталось много места для танцев. После застолья с чествованием молодых многие пошли танцевать. Дамы в своих облегающих шёлковых платьях до пола были похожи на разноцветных бабочек, а вот большинство мужчин, особенно пожилых, пришли в чёрных фраках и напомнили императорских пингвинов. Немногочисленная молодёжь предпочитала смокинги, которые выглядели не так архаично. Веселились часов пять, после чего стали разъезжаться. Моя московская тётя не захотела ехать к нам ночевать, а сразу отправилась на вокзал, на вечерний экспресс. Как позже объяснил отец, её поспешный отъезд был результатом его разговора. Он боялся за сестру и посчитал, что так лучше.

Выглянув утром в окно, я увидел во дворе «форд», возле которого курили двое крепких мужчин.

– Это наша охрана, – сказал стоявший рядом отец. – Они отвезут меня в Департамент и вернутся. Если мне понадобится их помощь, я вам позвоню. Без них никто никуда не выходит! И Вере скажи, чтобы не ездила с братом. Если приедет её охрана, тогда можно. И будь готов к разговору.

Он уехал на службу, а я вернулся в свою комнату, думая, чем нам занять время. В голову не пришло ничего путного, и я обратился с этим вопросом к жене:

– Чем будем заниматься? В редакцию ехать не стоит, да мне и не хочется. Я там больше околачивался из-за тебя.

– У тебя талант! – возразила она. – Как можно зарывать его в землю? Я пробовала писать, но получилось намного хуже твоей статьи.

– Писать можно, не выходя из дома, – повторил я слова отца. – Хоть сейчас могу сесть и написать какую-нибудь выдуманную историю. Не знаешь, сколько платят за книги?

– Не знаю, – ответила она, – но, наверное, много. Так в чём же дело? Садись и пиши. Или тебе для этого нужна машинка?

– Мне нужно желание, – вздохнул я. – И не собираюсь я здесь трещать машинкой. Если займусь писаниной, ты умрёшь от скуки.

– Ты не дашь, – прошептала она, прижимаясь ко мне. – Надо выполнять супружеский долг!

– Не весь же день, – возразил я. – Так я быстро кончусь, и ты останешься вдовствующей княгиней. Милая, убери руки. Надо придумать что-то такое, чем можно заниматься вдвоём, помимо твоего долга.

– Долг не мой, а твой, – недовольно сказала она. – Как я понимаю, нам нельзя ходить по театрам, в кино тоже не сходишь. И что остаётся? Съездить к кому-нибудь в гости? Можно почитать книги, но надолго меня не хватит.

– Идея! – воскликнул я. – Ты играешь на гитаре?

– А почему я должна на ней играть? – спросила Вера. – Гитара – это мужской инструмент. Я играю на фортепиано. У меня дома есть хороший инструмент.

– Я не видел его в твоих комнатах, – сказал я. – И хорошо играешь?

– А для чего он там? – не поняла она. – У нас есть для этого музыкальная комната. У отца в доме три десятка комнат и часть большого дома на Гороховой, которую он отдал Ивану. А играю хорошо, но только под настроение. Мне больше нравится слушать, как играют другие.

– Вот я сейчас и сыграю, – пообещал я, – а заодно и спою. Подожди, сначала настрою гитару, а то я уже полгода не брал в руки.

Я взял гитару, убедился, что она не нуждается в настройке, и запел «Эхо любви», подражая манере исполнения Анны Герман:

– Покроется небо пылинками звёзд, и выгнутся ветви упруго. Тебя я услышу за тысячи вёрст, мы эхо, мы эхо, мы долгое эхо друг друга…

– Откуда такое чудо? – со слезами на глазах спросила Вера. – Никогда не слышала такой песни!

– Садись на кровать, – сказал я вскочившей жене. – Сейчас я расскажу такое, что можешь хлопнуться в обморок, а это лучше делать на кровати. Надо было рассказать до свадьбы, но сначала было много других дел, а потом я решил этого не делать. Мы любим друг друга, и мои слова ни на что не повлияли бы, только могли испортить тебе настроение.

– Хочешь сказать о том, что у тебя до меня были женщины? – спросила она. – Так я об этом и так догадалась!

– Какие женщины? – не понял я. – О чём ты говоришь?

– В тот вечер, когда я с тобой осталась, ты действовал так решительно, что я сразу поняла, что это у тебя не в первый раз. Мне поначалу стало так горько…

– А потом? – спросил я.

– А потом ты начал делать такое, что у меня из головы вылетели все мысли, – залившись румянцем, призналась Вера. – Я с девушками часто говорила о парнях. Ну ты понял о чём. И в гимназии, и со служанками. Кто-то что-то слышал, у других уже были мужчины, но никто из них о таком не рассказывал. Мне было так хорошо, что я даже подумала, что это неплохо, когда жених умеет… Мало ли кто был до свадьбы, главное, чтобы никого не было после неё!

– Всё так и не так, – сказал я, вешая гитару на крючок в стене. – Понимаешь, у меня не было никого, кроме тебя, но я знаю, как любить, и многое другое из чужой памяти. В это трудно поверить, но ко мне в голову попала память жизни другого человека. И самое невероятное в этой истории то, что он прожил жизнь не в нашем мире. У него была жена и двое детей, поэтому я у тебя такой грамотный. Если бы не этот подарок, я не знал бы, за что тебя трогать. Мы тоже болтали о девушках, но толку от такого трёпа! И песня из его мира. Я знаю их очень много.

– Ты сам её перевёл? – спросила она. – И так складно! Может быть, у тебя есть и талант поэта?

Было видно, что Вера не усомнилась ни в одном моём слове и просто сгорает от любопытства.