Марк не ныл, но очень выразительно изображал группу поддержки. Пришлось всё отложить и заняться поиском и скачиванием фильмов. Перед тем как отдать компьютер вымогателям, Настя нашла в сети магазин «Викинг», в котором были нужные ей ножи и мишени. Она взяла в шкатулке пять тысяч рублей, оделась и первым делом поехала автобусом в магазин «Спортмастер». В отделе спортивной одежды нашлось кимоно для Оли, а на втором этаже были куплены гантели, в том числе и по полкило для сестры. До «Викинга» было недалеко, и она дошла пешком. Когда сделала заказ, продавец выдал запрошенный набор из трёх ножей и спросил адрес, по которому нужно доставить мишень.

– Вы ведь не понесёте её сами? – спросил он. – Вес примерно десять килограммов.

– С гантелями будет тяжеловато, – прикинула Настя. – Ладно, записывайте.

Продиктовав адрес, она расплатилась, вышла из магазина и поймала проезжавшее мимо такси. Домой приехала в половине двенадцатого и села готовиться к экзаменам. Через час приехал обедать отец, и Настя села за стол вместе с ним.

– Проголодалась, – сказала она матери. – Поем с папой, а молодёжь пусть ест с тобой.

– Марк у тебя тоже молодёжь? – спросила мама. – Ты хоть знаешь, сколько ему лет?

– Я не интересовалась, – ответила Настя. – Он, наверное, и считать не умеет.

– Это он читать не умел, а свои годы считает на пальцах, – сказала мать. – Когда я спросила, он показал. Получилось примерно две сотни пальцев.

– Ну и ладно. Папа, тебе не нужно заезжать в спортивные товары, я уже купила всё, что требовалось. Если оставишь ключи от гаража, разберусь с книгами, а то не дадут нормально заниматься. Я купила мишень для ножей, поможешь вечером повесить?

– Зайди к Васильевым и попроси у них дрель, – ответил отец, – тогда помогу. А ключи оставлю на тумбе в прихожей. Баба с возу…

– Что за мишень? – забеспокоилась мать. – Какие ножи?

– Это спорт, – коротко объяснила дочь. – Всё только для дома.

Отец пообедал и уехал, а Настя опять села за историю. Через час с небольшим привезли мишень, и она пошла к соседям за дрелью.

– Здравствуй, пропавшая, – приветствовал отставной полковник. – Что-нибудь нужно или зашла просто так?

– Нужно, – вздохнула она. – Некогда мне ходить в гости. Приходится вкалывать, чтобы не потерять год. Николай Васильевич, у вас можно взять дрель? Повесим на стену мишень и сразу вернём.

– Из чего собралась стрелять? – с усмешкой спросил он. – Или это для дротиков?

– Метательные ножи, – ответила она. – Хобби у меня такое.

– На то, чтобы зайти, у тебя нет времени, а на баловство находишь. Сейчас дам. Сверло у тебя есть?

– Я думала, что вы дадите его вместе с дрелью, – ответила Настя.

– Понятно, – сказал он. – Не запирай дверь, сейчас возьму всё, что нужно, и повешу твою доску. Мать дома?

Настя сбегала в свою спальню и на время работ отвела сестру в комнату родителей, а домовому велела исчезнуть. Пока не оформили удочерение, Олю лучше было никому не показывать. Через пять минут на свободной стене была закреплена мишень с красным кругом и яблоком в центре, а сосед сел на кухне с матерью пить чай с принесённой им шоколадкой. Когда он простился и ушёл, Настя вернула сестру в свою комнату и отдала ей ножи.

– Это твоё кимоно для занятий и гантели, – сказала она, показывая покупки. – Постарайся не очень громко кричать и не портить стену ножами. Борьбой займёмся завтра, а сегодня можешь заняться метанием. Я немного позанимаюсь и пойду разбираться с вашими книгами, а вечером скачаем какой-нибудь новый мультик.

Возню с книгами пришлось отложить, потому что позвонили из администрации. Трубку взяла Настя.

– Это Кравченко, – услышала она голос Юлии Николаевны. – Я звоню по поводу удочерения Ольги Навальской. Вы говорили, что можете посодействовать…

– Какой детский дом? – перебила девочка.

– Первый детский дом на улице Штахановского, восемь, – ответила Кравченко. – Проехать можно так…

– Спасибо, это можно не рассказывать, – опять перебила Настя, – мы возьмём такси. Как только решим этот вопрос, я сразу же позвоню. До свидания… Мама, звонили из опеки, – сказала она матери. – Они выбрали детский дом, и я сейчас в него съезжу. Нет, тебе ехать не надо, я справлюсь сама. Поеду на такси, поэтому скоро вернусь.

– Тебе дать деньги? – спросила мама. – А то в шкатулке только крупные.

– Я уже разменяла, – ответила девочка, поцеловала её в щёку и побежала одеваться.

До стоянки такси нужно было пройти один квартал, а до детского дома отвезли за двадцать минут.

– Подождите меня здесь, – попросила Настя водителя, подкрепив просьбу магией. – Я долго не задержусь.

Дверь в детский дом была заперта, а звонок не работал, поэтому она стала тарабанить сначала рукой, а потом ногой. Стучать пришлось минуты три.

– Кто это ломится? – недовольно спросил женский голос.

– Откройте! – приказала Настя и, когда ей открыли, спросила: – Где ваш директор?

– А я знаю? – пожала плечами открывшая техничка. – В это время её здесь не бывает.

Потеряв десять минут, девочка узнала у одной из воспитательниц всё что нужно. Вернувшись в такси, она сказала адрес. На этот раз ехали минут пять. Шофёр подогнал машину к нужному подъезду и опять остался ждать. Дверь была оборудована домофоном, но звонить директорше не хотелось. Отсюда Анну Васильевну не зацепишь магией, а незнакомой девчонке она могла не открыть. Настя уже хотела использовать кого-нибудь из жильцов первого этажа, но ей открыл дверь вышедший из дома мужчина. Посмотрев на красивую девочку в дорогой шубе, он без магии придержал для неё дверь, после чего удалился. Идти на пятый этаж не хотелось, поэтому воспользовалась лифтом. К счастью, директорша была дома. Подчинить её оказалось неожиданно трудно, но после этого дверь была открыта, а Настя допущена в гостиную.

«Будь с ней осторожна, – сказал Раш. – У этой ведьмы неплохие магические способности. Знаний никаких, но кое-что она делает инстинктивно».

– У меня к вам дело, – сказала девочка. – Анна Васильевна, вам нужно сделать комплект документов на воспитанницу, которой у вас никогда не было и не будет. На этой бумаге я записала всё, что о ней известно, остальное придумаете сами. Девочка будет удочеряться через органы опеки Октябрьского района. Те, кто этим занимается, знают, что вы сделаете липу, и никто не будет вас проверять. Задача ясна?

– Что здесь неясного? – пожала она плечами. – Сколько мне заплатят за эту работу?

«Ничего себе! – подумала Настя. – Она умудряется торговаться под внушением!»

– Иногда выгода не в деньгах, а в отсутствии неприятностей, – сказала она директорше. – Сделаете работу, и вас никто не тронет!

– О каких неприятностях ты говоришь? – не поняла Анна Васильевна. – Кто может меня тронуть? Ты мне угрожаешь?

– Я вас предупреждаю! – прошипела Настя, использовав образ, которым в первую встречу пыталась напугать Недора.

Она не пожалела на него силы и напугала женщину до полусмерти. Сознания директорша не потеряла, но была к этому близка.

– Сделаете, и я к вам больше не подойду! – продолжала она шипеть. – Если откажетесь или к кому-нибудь обратитесь, это будет последняя глупость в вашей жизни! Ваш ответ?

– Мне нужно три дня! – дрожащим голосом ответила Анна Васильевна. – Раньше могу не успеть.

– С выходными у вас будет пять, – уже нормальным голосом сказала Настя. – В понедельник к вам за ними придут. Постарайтесь меня не разочаровать!

Когда она приехала домой и разделась, первым делом побежала мыться. Находиться в тепле в сапогах было невозможно: ноги очень быстро становились мокрыми от пота.

– Договорилась, – ответила она на вопросительный взгляд матери. – Директорша всё сделает. Сейчас позвоню в опеку и скажу им, когда будут готовы документы. Хотела заняться детскими книгами, а ноги вымокли от пота, и теперь нужно сушить сапоги.

– Обуй мои, – предложила мать. – Идти недалеко, и с книгами там не возись, побросай в сумки, а здесь с ними разберёмся. Если хочешь, давай схожу я.

– Сбегаю я, а ты будешь разбираться, – поделила работу Настя. – Куда ты дела старое пальто?

Через двадцать минут она опять занималась историей, а мать в прихожей чистила книги, пропылившиеся за годы хранения в гараже. В истории было множество дат, поэтому беглого чтения не получалось, и в один день с этим предметом не уложилась.

– Кажется, нашли тех, кто напал на Таню, – сказал вернувшийся со службы отец. – В одну из больниц обратился молодой парень. У него пострадали глаза из-за неосторожного обращения с перцовым баллончиком. Что-то вроде частичной слепоты. Привёз его такой же молодой человек. Оба парня из Азербайджана и в городе живут меньше года. Во все лечебные организации были разосланы предупреждения о таких случаях, поэтому нам тут же позвонили. Не буду утомлять перечислением всего, что было сделано, скажу только, что на обуви водителя нашли следы крови. От куртки он избавился, от брюк – тоже, а сапоги хорошо помыл. Это он думал, что хорошо, нам хватило того, что осталось. Внятно объяснить, где они были вчера в районе двадцати часов, не смогли. Видимо, не думали, что попадутся, и заранее не сговорились. Сегодня их не успели дожать, но завтра сознаются. Под фонарём было светло, и дочь не могла их не запомнить. Как только узнают о том, что она жива, так и начнут каяться. Пока им этого не говорили. Олег не звонил?

– Звонил утром, – сказала мать. – Хотел узнать, почему Таня не пришла в школу. Я не стала его ни в чём упрекать, пусть разбираются сами. Встревать между ними – это только ссориться с Татьяной. Она влюблена и не желает слушать ничего, порочащего её любовь.

Зазвонил дверной звонок, и Настя пошла открывать дверь. На пороге стояли две её подруги: Катя Богданова, с которой она последние три года сидела за одной партой, и Аня Сорокина. С Аней они дружили с детского сада. Обе симпатичные, с хорошими фигурами, но до теперешней Насти им было далеко.

– Привет, девочки! – поздоровалась она. – Решили навестить?

– Ты пропала, а сейчас не заходишь и не звонишь, – сказала Аня. – Если это конец нашей дружбе, так и скажи. Мы не будем навязываться!

– Об этом не говорят на пороге, а я не могу пригласить вас к себе, – ответила Настя. – Вы не против, если мы немного погуляем? Заодно поговорим о дружбе и обо всём остальном.

– Можем и погулять, – согласилась Катя. – Ветра нет, да и вообще на улице не холодно.

– Я погуляю с девочками! – крикнула она родителям и пошла проверять сапоги.

Они высохли не до конца, но уже можно было надеть.

– Ты оделась как на северный полюс, – сказала Аня. – Классная шуба! Что это за мех?

– А чёрт его знает, – ответила Настя. – Что-то дорогое. Есть куртка, но она в спальне, а я не хочу туда идти. На улице не запарюсь.

Когда вышли из дома, девочки хотели задержаться во дворе, но она повела их к скверу.

– Там чище и нет знакомых, – объяснила она подругам. – Не бойтесь, я разведу вас по домам.

– А что в тебе крутого, кроме шубы? – спросила Катя. – Похоже, что ты никого не боишься, хотя я боялась бы из-за одной этой шубы. И почему убегаешь от знакомых? Ты и нам из-за этого не звонила?

– Что обо мне говорят в школе? – спросила Настя.

– Болтают всякую чепуху, – махнула рукой Аня. – Вроде ты стала отшельником, чтобы уйти от мира. И наша англичанка говорила, что ты выучила язык. Ты, случайно, не сбежала в Англию?

– Вот пусть и дальше так болтают, – улыбнулась Настя. – Вам скажу, что меня насильно забросили в одно место, где проверяли на выживание. Или победишь, или сдохнешь! Пришлось очень многому научиться. Говорить подробности не буду, просто знайте, что мне улучшили мозги и дали что-то вроде сильного гипноза. Я и сама научилась драться, но не в шубе. Если попадутся какие-нибудь скоты, я их загипнотизирую.

– Чтобы мы тебе поверили, загипнотизируй сначала нас, – сказала Аня. – Слабо?

– Да пожалуйста, – засмеялась Настя. – Держите!

Она дала каждой по неизвестно откуда взявшемуся букету роз. Растерянные девочки взяли цветы, которые слегка кололи пальцы и источали настоящий розовый аромат. Долго иллюзия не держалась, и через минуту букеты исчезли.

– Кому сказать – не поверят! – воскликнула Катя.

– А вот говорить никому не нужно, – предупредила Настя, – иначе я от всего открещусь, а вас назовут болтушками. Вы говорили о дружбе, так вот, моя откровенность и есть доказательство этой дружбы, а вашим доказательством будет молчание.

– Смотри, какие цыпочки! – услышали они мужской голос. – На ловца и зверь бежит!

В сквере светили только три фонаря, поэтому было темно, но девочки увидели несколько смеющихся юнцов, идущих им навстречу, и в испуге прижались к Насте.

– Щенки, которые корчат из себя крутых, – громко сказала она, вызвав ещё один взрыв пьяного смеха. – Знаете, девочки, я со вчерашнего дня хожу злая, как… Чужой! Пожалуй, я им стану!

Орали они так, что немногие находившиеся поблизости прохожие бросились бежать прочь от сквера. А вы не побежали бы, если бы рядом кричали так, словно с живых сдирают кожу? И вы не стали бы так орать, если в осветившемся непонятно чем сквере рядом с вами появился бы настоящий Чужой? Один из парней упал в обморок, а остальные стали с воплями разбегаться. Понятно, что никто из вцепившихся в Настю девочек Чужого не увидел.