Думай обо мне, живи для меня, будь чаще с твоим возлюбленным и верь, что лишь одно несчастье его страшит: если Жозефина его разлюбит. Тысяча самых сладких и нежных поцелуев.
Спишь, не так ли? Но меня рядом нет, и я не могу ощущать твое дыхание, видеть твои прелести и осыпать тебя ласками. Вдали от тебя ночи длинны, пресны и печальны, а рядом с тобой жалеешь о том, что ночь не длится вечно.
Фи! Ты недобрая, гадкая, жестокая тиранка, маленькое прекрасное чудовище! Ты смеешься над моими угрозами и над моими глупостями. Ах, если бы я мог запереть тебя в своем сердце! Я посадил бы тебя там под замок.
Ах, умоляю, позволь мне разглядеть в тебе какой-нибудь недостаток. Стань не такой красивой, изящной, нежной, доброй. И главное, главное, никогда не будь ревнивой, никогда не плачь. Твои слезы лишают меня разума, разжигают мне кровь. Поверь, я уже не в силах подумать о чем-либо, кроме тебя, все мои мысли подчинены тебе одной.
Перебирая в памяти твои ошибки и провинности, я лезу из кожи вон, чтобы больше не любить тебя. И вот я люблю тебя еще сильнее. Словом, моя несравненная мамочка, расскажу тебе мой секрет: смейся надо мной, сиди в Париже, имей любовников, пусть все об этом знают, не пиши никогда, и что ж! – я буду любить тебя сильнее вдесятеро.
Боже мой! Ты хорошо умеешь влюблять в себя других, не любя сама, так скажи мне, знаешь ли ты, как лечат от любви?! Я дорого заплатил бы за такое лекарство.
А потом, если осмелюсь, поднять руку на твою священную особу… Нет, я никогда на это не осмелюсь, но немедленно уйду из жизни, в которой меня обманула та единственная, что была в ней добродетельным началом.