VI

Когда-то Кевин клялся, что ноги его тут больше не будет, но вот он снова здесь – на плато Сакле, всего в нескольких километрах от АгроПариТех. Из окна автобуса он видел гигантские культиваторы, разъезжающие по полям и выравнивающие землю, подготавливая ее к зимовке. Еще одна нелепая попытка реанимировать истощенную почву. Это же как мертвому припарки. В любом случае, рано или поздно ее зальют бетоном. Внимание Кевина привлекло скопление прямоугольных зданий, выглядевших так же приветливо, как склады на территории промзоны. В небе развевались синие флаги его нового отечества – Высшей коммерческой школы.

Кевин поступил сюда на годовую магистерскую программу. Поскольку продавать вермикомпостеры с места в карьер не вышло, он решил приобрести то, без чего невозможно запустить ни один бизнес: деловой имидж, соответствующий словарный запас и полезные связи. И подал заявку на программу Master of Science | Entrepreneur, где юноши и девушки из хороших семей учились притворяться предпринимателями, используя в качестве заклинаний нужные термины на великом английском языке. Во время вступительного собеседования Кевину удалось, не дрогнув ни единым мускулом лица, доказать, что дождевые черви способны изменить мир. Затем, благодаря магическому словосочетанию «выходец из малообеспеченной семьи», он смог выбить стипендию, покрывающую плату за обучение и жилье в общежитии. Ему потребуется лишь скромный потребительский кредит на прочие расходы.

– Master of Science, какое убожество! – фыркнул Артур в трубку.

– Ты прав. Но что я могу сделать? Я в тупике. Всем плевать на моих червей. У меня нет денег даже платить за комнату.

– Вышка как место, чтобы переночевать. Небанальное решение, брат.

Кевина задели эти слова. Как будто у него не было права поступать по-своему!

– Думаешь, мне нравится торчать среди этих персонажей? Мама с папой заплатили тридцать тысяч, и детишки возомнили себя гениями. Половина парней в костюмах, девчонки на каблуках, как будто на дворе восьмидесятые. Все суперзажатые, закомплексованные. А когда они пытаются расслабиться на вечеринке, то начинают блевать где попало.

– Тебе нужно приехать в Сен-Фирмин. Здесь червей ждут с распростертыми объятиями.

– Мы уже сто раз говорили об этом.

– Да, но я так и не понял твою позицию.

– Это не мое, вот и все.

По правде говоря, Кевин искренне недоумевал, зачем его друг тратит силы на два гектара земли, которые никогда ничего не родят. Он по-прежнему был уверен, что эта бредовая идея заглохнет сама собой и Артур вернется в Париж. А пока ему, Кевину, было чем заняться. Чем именно? Трудно сказать. Чем-нибудь. Ничем определенным. Он искал не славы, и уж точно не богатства. Но в голове у него постоянно присутствовало смутное желание жить на полную катушку. Что ж поделать, если для этого ему приходится учиться в магистратуре Высшей коммерческой школы.

* * *

Поэтому Кевин безропотно посещал занятия по бухучету, розничной торговле, деловым переговорам и управлению данными. Каждый день приглашенные (и высокооплачиваемые) лекторы рассказывали студентам о последних достижениях: нейросетевых чат-ботах, горизонтальной системе управления компаниями и современных формах акционерного общества. Все новое, что появлялось в мире, присваивалось бизнесом. И, если верить преподавателям, Вышка была местом, где выращивали праведников, готовых на все ради помощи ближнему и спасения планеты.

Учебный год был поделен на четыре фазы, одна нелепее другой. Learning Phase: запуск стартапа. Testing Phase: разработка проекта. Fastening Phase: гибкие навыки. Launching Phase: развитие и рост. Однокурсники Кевина на полном серьезе обсуждали все это, а сам он не мог понять: то ли они просто прикидываются, что верят в эту чушь, то ли и правда каждый вечер, ложась спать, думают о своих софтскиллах. И неужели директриса магистратуры, дама с безупречной прической, в самом деле полагала, что (как она объявила студентам в первый же день) этот год обучения «направлен на активную трансформацию личности через обучение и посредством практического и методологического содействия», в то время как вся ее искусно составленная программа имела единственную цель: чтобы деньги по-прежнему текли в одни и те же руки? Наверное, подобные вопросы задавали себе послушники, вступавшие в монашеские ордены, чтобы не умереть от голода: действительно ли молящийся рядом собрат верит в триединство Бога – Отца, Сына и Святого Духа? Время шло, люди продолжали имитировать действия друг друга, и эти вопросы испарились сами собой. То, что начиналось как легкое коллективное лицемерие, в конце концов превратилось в основу сокровенных истин.

Ночами Кевин все чаще оставался один. Как будто его сила притяжения, которая всегда казалась ему такой естественной, внезапно исчезла. Его безмятежной красоты было уже недостаточно. В Вышке пары формировались в соответствии с неосознанными, но тем не менее эффективными матримониальными стратегиями, зависящими от карьерных планов и интересов каждого. В этом партнерстве, в которое превратилась любовь, Кевину нечего было предложить. Он не возражал против вынужденного воздержания, но его вечера на плато Сакле стали долгими и однообразными.

Несмотря на услышанные от Артура предостережения, иногда Кевин обнаруживал, что лекции ему интересны. По мере того, как капитализм обретал человеческое лицо, облик выпускников бизнес-школ становился менее пугающим. Кроме того, изучая особенности функционирования рынка и капитала, Кевин понял, что эта система едва ли поддается критике. Как объяснял преподаватель макроэкономики, единственный, кого Кевин по-настоящему уважал, «суть капитализма заключается в том, чтобы приводить мир в движение, позволяя новым идеям находить старые деньги». Кевин не видел ничего плохого в подобном определении. При таком подходе идея «устойчивого развития», которую яро поносили его сокурсники из АгроПариТех, уже не казалась ему столь бредовой. Если исправление ошибок обходится так дорого, почему бы в первую очередь не обратиться за финансовой поддержкой к тем, кто их совершил?

С научным руководителем, к сожалению, Кевину повезло меньше. Господин Вламинк – круглый и упругий, как мячик, шестидесятилетний человек – называл себя «экспертом в области стратегического планирования и управления изменениями». Его миссия состояла в том, чтобы убеждать директоров компаний, что они устарели, и предлагать им абсолютно другие, современные методы работы. Он неотрывно просматривал конференции TED Talks, чтобы не пропустить ни одной новой идеи в зародыше. Экономические потрясения, технологическая сингулярность, экологический коллапс – в своих презентациях он делал акцент на то, что волновало умы, сначала с энтузиазмом рассказывая о растущих возможностях deep learning,