18. Пора осваиваться в СССР

Попрощавшись со стилягой я продолжил свой путь по Тверской улице к Кремлю (тогда она называлась улицей Горького, как вы уже знаете). Я хотел купить газету в киоске, но газетный киоск мне не попался в тот момент. Ну и, честно говоря, попить и поесть хотелось гораздо больше, чем точно узнать день и год, в который я попал из XXI века.

Купив за три копейки «той самой» газированной воды с сиропом, по пути к гостинице для иностранных туристов «Националь», расположенной напротив северо-западной части стен Кремля, я, голодный, но довольный, подошел к входу в гостиницу, напротив Манежной площади.

На фото Манежная площадь в Москве, 60-е годы. В связи с юбилеем Октябрьской революции в 1967 году Манежная была переименована в Площадь 50-летия Октября и называлась так до 1990 года, когда ей было возвращено первоначальное название.

Без проблем пройдя швейцара, видимо сотрудника КГБ, я подошел к стойке размещения гостей, не без удовольствия бросив взгляд на интерьер старой гостиницы. Впрочем, я старался меньше смотреть по сторонам, чтобы не показалось со стороны, что я тут впервые.

– Good afternoon, Hello, – сказал я с широкой улыбкой, глядя на симпатичную девушку за стойкой регистрации. Оказывается, и 50 лет назад в Москве были столь симпатичные девушки. По крайней мере, в интуристской гостинице в сердце Москвы, у самого Кремля.

Москва, Гостиница Националь. Холл у лифта.

Фото © Гарри Ларин

– Hello! Welcome, – ответила она мне, широко улыбнувшись, закономерно принимая меня за иностранца…

И тут я опешил. Кто это рядом со мной проходит?! Я чуть повернулся, на секунду обомлел, удивленно взвыл, издавая нечленораздельное «Ээээээ», и внимательно проводил ее взглядом, совершенно растерявшись. Как вы думаете, кто это был? Нет. Это была не известная артистка Любовь Орлова или Фаина Раневская… Мимо меня… К лифту… Быстро прошла уже знакомая вам, слава богу, пока только по моему сегодняшнему рассказу та самая Эльвира!!! Та самая Эльвира, которая выдавала мне эти злосчастные три миллиона долларов в московском офисе в моем времени. Видимо, колдунья, бог или дьявол, как я уже начал думать. Она быстро обернулась на меня, улыбнулась и скрылась на большой лестнице отеля, быстрым шагом удаляясь вверх. Я дернулся в ее сторону, здорово споткнулся о красную ковровую дорожку и чуть не упал…

19. Странная встреча

– Эльвира! Стойте! – закричал я сначала.

Спустя долю секунды я понял, что обнаружу себя, громко крича на чистом русском языке в холле одного из лучших отелей в СССР для иностранных туристов! Тут советских граждан быть не может. Да и русских почти нет, кроме, разве что, случайных туристов с российскими корнями, убежавших за границу еще в революцию 1917 года.

Лестница в гостинице Националь в Москве.

Фото © Гарри Ларин

– Осстановитесс!!! – перешел я на иностранный акцент, понимая, что на меня смотрит девушка-администратор. – I’ll be back. It’s my girl friend (Я сейчас вернусь, это моя знакомая девушка), – прокричал я администратору и побежал за Эльвирой по лестнице. Она села в лифт и нажала кнопку.

– 13 этаж, номер 1313. С вами у нас оговорены встречи в ГУМе (универмаге на Красной площади) у фонтана, в любой день в 19 часов вечера, если я вам понадоблюсь, – сказала Эльвира, широко улыбаясь мне через закрывающиеся двери лифта. Лифт уехал. Я бросился к администратору отеля.

– Кто у вас живет в номере 1313 на 13 этаже? – спросил я с напускным акцентом, заикаясь от волнения, администратора отеля.

– У нас в отеле никогда не было 13 этажа, – с улыбкой ответила администратор.

– Как?! Но моя знакомая сказала, что она остановилась в этом номере, – сказал я, изображая опять же иностранный акцент.

– Какая девушка, извините? – поинтересовалась администратор.

– Я только что за ней побежал. Она села в лифт и сказала, что живет в номере 1313 на 13 этаже, – парировал я.

Лестница в гостинице Националь.

Фото © Гарри Ларин

– Простите, я не заметила никого и не поняла, за чем или за кем вы побежали, – с радушной улыбкой ответила администратор отеля «Националь». – Возможно, я просто отвлеклась и поэтому не заметила вашу знакомую. Вы ищете свою девушку? Вы влюблены? – улыбаясь, вежливо задала вопрос администратор.

– Да… Меня кинули сегодня утром. Мы немного поссорились, – задумчиво и грустно ответил я, опять же с легким акцентом.

– Сожалею. Вы у нас проживаете? – поинтересовалась администратор.

– Нет, я хотел бы снять номер на неделю. Я только что из аэропорта. Прилетел в СССР, в Москву, – ответил я. Широко улыбнувшись, я выложил перед девушкой-администратором несколько 100-долларовых банкнот. Банкноты не вызвали никого удивления у девушки…

– Какой номер предпочитаете снять? Ваш паспорт, пожалуйста. Из какой страны вы, кстати, к нам? У вас прекрасный русский (язык), – услужливо продолжила администратор.

– Great Britain (Англия). Я сын русских эмигрантов. Русский изучал с детства. Oh sorry (ах извините), но паспорт у моей жены. Она сейчас с друзьями пошла в Большой театр и на Красную площадь. Может быть, я могу оформить номер без нее и без паспорта. Без сдачи. С меня подарок, – сказал я миловидной администраторше отеля, хитро подмигнув и включив весь запас обаяния. Я не думал, как буду объясняться потом. В частности, почему не пришла жена с паспортом и т. п.

– Вы тут и с женой, и с девушкой, и с друзьями? – удивлено спросила меня сотрудница отеля. Я не успел ответить, но сделал загадочное выражение лица, неопределенно сделав плавающее движение рукой по воздуху, пытаясь этим самым объяснить, что, как говорят про такие отношения в моем времени, языком статусов Вконтакте, «все сложно». Я понял, что сморозил чушь, и пытался что-то придумать еще, но сотрудница отеля «Националь» вежливо, понимающе кивнула и оградила меня от дальнейших попыток что-то объяснить на тему жены и девушки одновременно.

– Простите, я не могу вам сдать номер без паспорта. Вам надо найти вашу жену и взять у нее свой паспорт, если вы хотите снять номер на свое имя, – широко улыбнувшись, ответила администратор. – Но вы можете подождать вашу жену в нашем баре.

Коридор гостиницы Националь.

Фото © Гарри Ларин

– Спасибо, – виновато улыбаясь, ответил я. В голове возникла куча мыслей. Я понял, что валютный отель мне без паспорта не снять. Я поинтересовался, где бар. Девушка услужливо показала, как пройти к бару. – А где можно поменять валюту и по какому курсу? – поинтересовался я.

– Примерно 61 копейка за доллар, в окошке перед баром. Но боюсь, что без документа или паспорта вам валюту не разменяют. Впрочем, в баре принимают валюту. Или подождите жену, или сходите к ней за паспортом.

– Спасибо! – многозначительно ответил я. Я понял, что валюту мне не разменять даже по смешному и нереально заниженному курсу… – Я подожду жену в баре. А где магазин с сувенирами?

– Напротив бара, справа, – все так же широко улыбнувшись, ответила администраторша.

20. В баре отеля «Националь»

В баре с меня попросили карточку проживающего!!! Ну замкнутый круг какой-то. Без паспорта не снять номер. Без номера не съесть бутерброд в баре.

– Все гостевые карты у жены. Она скоро будет. Она сувениры пошла купить в ГУМ. Налейте виски с колой и дайте бутерброды с икрой. Очень буду признателен. С аэропорта ничего не пил и с утра не ел. Жена не успела нормальный завтрак приготовить. Опаздывали. У нас в Англии они все такие (жены), – сказал я с легким акцентом, многозначительно подмигнув бармену. Я протянул бармену банкноту в 100 долларов. – Сдачи не надо.

Вход в лобби-бар в гостинице Националь.

Фото © Гарри Ларин

– Ну что вы, – удивленно сказал мне бармен.

– Вы меня обидите. У меня русские корни. Я только приехал. В честь приезда такие чаевые, – радушно улыбнулся я. Смачно сглотнув слюну, я подумал, что очень хочу пожрать и попить уже наконец-то. Я бы и 1000 долларов в тот момент отдал за хороший ужин.

– Вообще, у нас так не принято, – сказал бармен. – Но не оставлять же дорогого гостя, да еще с русскими корнями, голодным, раз его не накормила жена-англичанка, а побежала сразу за сувенирами по прибытии в страну. Скажите вашей жене, как она вернется, что в гостинице она сможет купить гораздо больше московских сувениров, чем в любом магазине поблизости. И даже в ГУМе, – Главном универмаге Москвы, расположенном на Красной площади. – Все самые лучшие московские сувениры продаются у нас прямо в отеле, в мини-магазинчике.

Бармен широко улыбнулся, сказал тысячу раз «thank you» (спасибо) и через три минуты выставил мне большую тарелку с бутербродами с черной икрой, бутылку виски (0,2 или 0,25) и пару бутылок пепси-колы. Он у меня что-то спросил еще на чистом английском. Про погоду в Лондоне, откуда я якобы прилетел утром, и задал еще несколько вопросов про мою работу, мой отпуск и цель визита в Москву.

Я понял, что на все его вопросы я быстро не придумаю ответ и что его английский был лучше моего, поэтому я решил с барменом общаться поменьше, чтобы не сболтнуть лишнего и не сильно демонстрировать свой несовершенный английский. Я только сказал ему пару слов про погоду. Что-то типа того, что погода в Лондоне почти такая же, как в Москве, за исключением тумана. Не секрет, что Лондон называют «туманным Альбионом», значит, там туманы очень часто. Тем более по утрам.

Дождь в Лондоне, 1962 год

Слово «Альбион», кстати говоря, произошло от латинского «альбус» – «белый», или от кельтского корня, означавшего «горы», «Альпы». Что же до определения «туманный», то оно обязано своим существованием прославленным густым морским туманам, постоянно окутывающим низменные части острова Великобритании.

Туман со смогом в Лондоне. Конец 50-х, начало 60-х годов

Какая действительно была погода в Лондоне в тот день, я, понятное дело, не знал в тот момент. Без планшета, мобильного или прослушивания современного новостного телеканала крайне сложно угадать погоду не то что в другой стране, но и в другом городе. Я вежливо сказал бармену, что немного устал, но с удовольствием с ним пообщаюсь вечером или «в другой раз», и отсел подальше от барной стойки. Бармен вежливо кивнул и не задавал мне больше лишних вопросов.

Мне принесли большую тарелку с бутербродами, густо смазанными черной икрой на тонком слое масла. Я сразу понял, что икры в бутербродах, по ценам моего времени, было не меньше чем на 30.000 рублей. «Хоть икру черную поем», – подумал я. В XXI веке так черную икру не поешь. Продукт стал дорогой. Я вспомнил, что в Новый год, в своем XXI веке, икра в ГУМе стоила не меньше 50—100 долларов за банку весом всего в 50 грамм. Повезло… Налив грамм 50 виски в бокал, я аккуратно засунул оставшуюся бутылку в чуть приоткрытый рюкзак. Чтобы не показать его содержимое, я приоткрыл его так, чтобы туда пролезла только бутылка виски. Все не так плохо, подумал я тогда. Немного виски с колой (пепси) и отменной икрой на аккуратных бутербродах с красиво уложенным маслом дали свою долю позитива. Я посмаковал от души…

21. Пора уходить из отеля

Чуть больше часа я просидел в баре. За это время я съел все бутерброды с черной икрой, а также выпил еще немного виски. В какой-то момент я понял, что пора уходить. «Жена», которую я якобы ждал, не шла и не могла вернуться в гостиницу в принципе. Номер в отеле без паспорта гражданина Англии не давали. Гражданину СССР – тем более! Валюту без паспорта не меняли. Кроме того, я начал привлекать внимание «людей в штатском»… Пора было сваливать «по-английски»…

В том, что гостиница для иностранных гостей и туристов, напротив Кремля, была нашпигована сотрудниками тогдашнего КГБ, я ничуть не сомневался. Мало того, я уже отчетливо чувствовал их присутствие. Рюкзак, набитый долларами, мог сослужить мне плохую службу. Я понял, что пора уходить из отеля…

Зайдя в валютный магазин при отеле, я взял несколько банок черной икры, пару бутылок «столичной» водки (может, продам за рубли потом кому-нибудь в городе), несколько небольших ложек, расписанных под хохлому, и шикарную матрешку. Купил я русские сувениры больше для «отмазки» (чтобы не вызывать подозрений и вести себя хоть как-то похоже на иностранного туриста). Больше ничего особо полезного в валютном магазине при отеле не было. С трудом засунув это в набитый долларами рюкзак, я пошел к выходу. За мной пошел мужчина в штатском. Это был точно сотрудник КГБ, понял я тогда. Вот, блин, тебе и виски с колой и икрой…

Я вышел из гостиницы «Националь» для иностранных туристов и повернул на Тверскую. А вернее, на улицу Горького. Тверской она стала только после распада СССР, а в то время, в которое я попал чудесным образом из XXI века на машине времени или как-то подобным образом, в 60-е годы XX века, эта улица еще носила имя советского писателя Максима Горького.