Из колонок, развешанных по углам зала, полилась негромкая музыка. Со светом стали происходить всякие чудеса – всё вокруг замигало, заполыхало разными цветами, и праздник продолжился в более комфортной обстановке. Спешить к еде никто пока не стал, поэтому лавки, расставленные вдоль накрытых столов, пустовали. Многие наполняли пластиковые стаканчики напитками. Несмотря на приближение сумерек, жара упорно не спадала. Да и после выходки Дениса Хромова многим хотелось поскорее что-нибудь выпить.

– Так, хватит здесь кучковаться, все по своим местам, – замахала руками заместитель декана Елена Викторовна, зазывая к угощениям. – Юля, Света, Саша, сколько можно, быстро к столу, успеете наговориться, сейчас вас будут поздравлять преподаватели…

Лавра взяла Потапова за руку и повела ближе к выходу, подальше от столпотворения. Здесь практически все стулья пустовали да и было гораздо прохладнее. Едва Сергей увлёкся ремонтом туфли, как появились Оксана Звонарёва, Надя Боровикова, староста Валя Сорокина и ещё двое парней в светлых костюмах. Они присоединились к ним и стали делиться впечатлениями от происшествия в актовом зале. Судя по их поведению, ребята уже успели где-то заглушить страх спиртным.

Первым выпускников поздравил Альберт Евграфович, преподававший историю философии. Его выступление тянулось столь же долго, что и речь Вячеслава Тихоновича в актовом зале. Сейчас декан угощал соседей по столу вином.

Молодёжь оказалась активнее преподавательского состава. Они начали вовсю стрелять пробками из-под шампанского. В компании Лавры этой миссией занялся один из поддатых парней и, как следовало того ожидать, облил шипящей пеной все закуски.

Сергей на инцидент не отреагировал, хотя вполне спокойно мог вышвырнуть озорника из-за стола. Его до сих пор занимала треклятая туфелька, в которой он самозабвенно ковырялся уже при помощи вилки. Гербер хотела его остановить, но несчастный каблук отпружинил и взмыл над головами присутствующих. Он описал дугу над столом и шмякнулся аккурат в наполненную салатницу. Крупные майонезные брызги угодили на Звонарёву и Боровикову.

– Что ты наделал, чмошник?! – взвизгнула Оксана, с ужасом оглядывая испорченное розовое платье, на котором темнели пятна от масла.

– Чё сказала? – возмутился Потапов и вскочил со своего места. – Кого чмошником назвала, ты, розовая гнида?!

– Серёжа, Серёжа, Серёжа, – забеспокоилась Лавра, пытаясь усадить друга обратно, – остынь, она не про тебя…

– Сам ты свинья в апельсинах! – парировала вспыльчивая Звонарёва. – Смотри, чё наделал, урод!.. Мой наряд испохабил, мамка мне его из Канады кое-как достала…

– Из Канады? – как-то недобро засмеялся Сергей. – Ну, тогда пусть ещё один достаёт.

С этими словами он бросил в салат Лаврину туфлю. Тарелка не выдержала такой атаки и опрокинулась как раз на Надю Боровикову, которая молча наблюдала за перебранкой сокурсников.

– Ах ты быдло гаражное! – взревела Оксана, успев вовремя увернуться от жидкого угощения, и схватила со стола бутыль с квасом. – Щас я тебе костюм помою, паскуда!

Она хотела выплеснуть на него добрую порцию мутного напитка, но прогадала. Видимо, из-за жары квас забродил и фонтаном взмыл над растрясшей его Звонарёвой. Та только и успела, что распахнуть рот, когда шипящая волна в один момент накрыла её.

– Ха-ха-ха, – надрывали животы парни. – Молодца, Серёга, ай, молодца!..

На происходящее за их столом обратили внимание все. К хулиганам мигом подошли невзрачные секьюрити, девушка-официантка, несколько преподавателей и ещё горстка любопытных ребят.

– Что вы тут устроили?! – зашипела на них Елена Викторовна, побелев от ярости.

– Ничего, – хором отозвались сидящие.

Охранник Ваня пролез к Лавре, которая угодила в очередную ситуацию, и потянул её из-за стола.

– Но я же ничего не сделала!.. – начала сопротивляться отличница, однако это было абсолютно бесполезно.

– Пойдёшь за другой стол, – грозно ответил телохранитель и пихнул Гербер к противоположной стене. Оттуда за разборками сокурсников наблюдали напомаженные девицы.

Продолжать скандал в присутствии преподавателей ни Сергей, ни облитая квасом Оксана не отважились. Надя исчезла вместе с ней за угол, где висела зелёная табличка с изображением унитаза, а лишённые женского общества юноши уселись обратно на свои лавки. Староста Валя, обозлённая на их поведение, тоже предпочла сменить компанию и села рядом с Сашей Пекининым.

– Где твоя обувь? – полюбопытствовала у Лавры одна из девиц.

– В салате, – грубо ответила отличница, заталкивая под скамью уцелевшую правую туфельку.

Знала бы она, что наделает сломанный каблук, ни за что бы не пришла сегодня на банкет. Тем более после сражения с ненормальным Хромовым. Ну почему всегда так? Почему праздники не могут пройти без инцидентов? Почему именно она постоянно оказывается в центре скандалов?..

– …И как не раз заявлял Антон Палыч Чехов, – нарушил тишину Витафьев, – грязная муха может обпачкать всю стену, а маленький грязненький поступочек может испортить всё дело.

– Альберт Евграфович, о чём вы говорите, ничего не испорчено, вечер просто изумителен! – выкрикнул декан, снова откупорив бутылку вина.

– Я считаю, надо поднять тост за отважный поступок нашей выпускницы, – вдруг заявила Елена Викторовна и обернулась к Лавре.

Все преподаватели тут же последовали её примеру и поднялись со своих стульев. Лавре даже стало не себе от такого жеста. А когда и ребята встали из-за столов, она вовсе растерялась.

– Лавра, твоя смелость многого стоит, – заговорил декан, сжимая бокал вина. – Ты всегда была нашей любимой студенткой и мы все всегда к тебе относились с уважением. Ты наша палочка-выручалочка. Мы все желаем тебе дальнейшего процветания и счастья. За Лавру Гербер!

– За Лавру! – повторили все остальные, и отличница почувствовала, как покраснело её лицо.

Многие подошли лично поблагодарить девушку за мужество, проявленное в актовом зале. Признаться, Лавра была крайне удивлена. Она не ожидала такой реакции от собственных сокурсников, с которыми так и не смогла наладить отношений за все годы учёбы. А теперь они с почтением смотрели на неё.

Вечер продолжился в приятной праздничной атмосфере. Лавра поняла, что шампанское её новые соседки по столу уже выпили и теперь взялись за бутерброды и фрукты. Самой Гербер есть совсем не хотелось. Она с сожалением посматривала на угрюмого Сергея, а тот на неё. Дело в том, что парень давно пытался ухаживать за умной сокурсницей и всячески привлекал её внимание. Не то, чтобы Лавре он не нравился, но отвечать ему взаимностью она тоже не спешила. Может, сегодня удастся расставить точки над i в их странных отношениях, тем более это последний вечер, когда они видятся.

Вдруг под ногами что-то зазвенело, и оттуда остро запахло спиртом. Девицы переполошились и обменялись недовольными взглядами. Одна из них полезла под скатерть, другая выхватила из плетёной вазочки белую салфетку и намотала её на свой мизинец, на котором проступила кровь.

– Овца криворукая, – прошипела блондинка с короткой причёской, ставя перед собой не до конца наполненный стаканчик.

– Так ведь скользкая, – оправдалась та. – Жирными руками все хватают, вот и уронила…

– Уронила, – передразнила её ярко накрашенная шатенка, – облом, девчонки, больше нам «беленькую» не дадут.

Все разочарованно повздыхали, со злостью поглядывая на виновницу. Лавра заглянула под стол, где до сих пор ползала та девушка, собирая многочисленные осколки. Очевидно, это она разбила секретную бутылку водки, отчего все так разом расстроились. Не успела Гербер предложить свою помощь, как с другого края, приподняв плотную скатерть, просунулось всевидящее око видеокамеры.

– Ага, выпускницы истфака играют во что-то интересное! – гадко пропел молоденький паренёк, снимая всё происходящее на видео. – Прямо вечер смеха, хоть на ТВ отсылай.

– Сейчас я тебя так отошлю, – огрызнулась застигнутая врасплох девушка и запустила в наглеца один из осколков. Парень вовремя увернулся, и бутылочное стекло звякнуло где-то на середине зала. – Баран, я тебя ещё поймаю…

После Витафьева ребят поздравили Мария Алексеевна, Чистяков, вновь рассуждавший о важной роли политики в жизни молодых людей, а ещё работники деканата и учебной части – в целом, те, кто окружал выпускников все эти пять лет учёбы. Не было лишь Марка Франковича, что немного беспокоило Лавру. Просился высказать пожелания и Вячеслав Тихонович, только его не выпустили из-за стола, посчитав, что пьяный декан на выпускном вечере – это уже слишком.

Гербер уныло попивала сок и смаковала разложенную перед собой нарезку рыбы. На вкус выглядело вполне пикантно, однако кроме отличницы к этому блюду больше никто не притрагивался. Несколько раз под столом передавали новые бутылки водки. Наверное, поэтому большинство девушек спустя час стали вести себя развязно – задирали подолы платьев, зазывали парней и охранников потанцевать, а кто-то и вовсе хохотал без умолку.

Когда музыка в динамиках усилилась и стала более быстрой, выпускники отправились размять ноги возле затемнённой сцены. Сергей пару раз пробовал подойти к Лавре, но его быстро останавливали другие сокурсницы, предлагая присоединиться к ним в танце. Сама же Лавра осталась сидеть за столом из-за отсутствия обуви. После тайного распития водки пол в зале был усеян чем попало: стёклышками разбитых бутылок, крошками, каплями и прочим мусором, по которому ходить босиком не то, что противно, а даже опасно. А Лавра и так с трудностями залечила зимние ожоги на пятках, которые получила после баталий в монастыре Хеста.

И тогда Потапов придумал самую лучшую за этот вечер идею. Он ушёл с праздника минут на двадцать и вернулся с новой парой красивых серебристых туфель, которые тут же предложил скучающей подруге.

– Прада??? – удивилась она знатной марке. – Но это же безумно дорого!

– Надевай, – поторопил её парень.

Размер Потапов угадал тютелька в тютельку. Обувь сидела превосходно, и обрадованная Лавра выбежала из-за стола. Это оказалось очень кстати – по залу разлился пьянящий звук саксофона и рояля. Вокруг стали образовываться пары.

– Сдался тебе этот дурацкий Питер? – спрашивал он, придерживая Лавру за талию. – Оставайся у нас, я лично буду следить за твоей безопасностью…

– Если бы всё зависело от меня, – уныло вздыхала девушка, посматривая на соседние парочки, слившиеся кто в поцелуе, кто в крепких объятиях.

По большому счёту они с Потаповым были сегодня чуть ли не единственными, кто вёл себя пристойно: не пили спиртного, не курили, громко не смеялись. Ну, разве что испортили платья Оксане и Наде.

– И почему, кстати, ты так плохо отзываешься о Питере?― уточнила Лавра.― На мой взгляд, замечательный город, каменная сказка, один сплошной музей. Это просто рай для историка, столько памятников… Знаешь, отчасти я даже хочу поскорее попасть туда.

– Думаешь, Питер такой распрекрасный? – усмехнулся парень. – Если б это было так, я бы давно уже туда свалил. Или в Москву. Но провинция нынче намного круче. И не беда, что далеко от центра, зато спокойно и народ сговорчивый.

Лавра улыбнулась, глядя в его большие добрые глаза. Подумать только, ещё год назад они бы вряд ли заговорили друг с другом, а теперь наслаждались танцем. Может, всё же стоило уступить ему и позволить поцеловать?..

– Ты придёшь меня провожать? – переменила Лавра тему их беседы и на мгновенье взглянула на разгалдевшихся преподавателей. Кажется, Вячеслав Тихонович упал со стула, поэтому над ним все сразу засуетились.

– Не знаю, может быть, – как-то отстранённо произнёс Сергей. – Одна едешь или с матухой?

– С Мариной. Мама остаётся здесь, с братом. Она, кстати, тоже не против моего переезда. Я, собственно, и не волнуюсь нисколько. Всего-то три года, вот закончу аспирантуру, стану кандидатом наук и приеду обратно.

– Знаешь, аспа и здесь есть. Чё бы не остаться?

– Нет, – мотнула головой девушка, но пояснять не стала.

Как ему сказать о том, что зимой банда молодых фанатиков пыталась казнить её в монастыре Хеста по приказу мёртвого князя Бальваровского. И о том, что в результате всех этих событий один из них остался на свободе, наверняка желая отомстить. Да ещё молодая жена бывшего ректора, Рашвера, погибла от рук этих сектантов, в чём тот упорно обвинял Лавру и точно так же желал мести. Впрочем, добраться до Гербер желал и бывший прокурор Суровкин, у которого от рук последователей Бальваровского погиб племянник. Так что уехать подальше от родного города было единственным разумным решением, как бы Серёжа к этому ни относился.

Чтобы избавить себя от мрачных мыслей, она крепче подхватила кавалера за широкие плечи и, когда заиграла динамичная музыка, рванула влево. Лавра и Сергей пролетели мимо остальных танцующих к сцене и стали там показывать изящные па: кружиться и подпрыгивать. У Потапова было много недостатков, но танцевать он умел весьма отлично. Со всех сторон понеслись одобрительные вскрики и аплодисменты, другие танцующие расступились, освобождая для активной пары больше места.

Но скоро музыка стихла, а на сцене возникла тёмная фигура в облегающем голубом платье. Софиты тотчас озарили неизвестную особу, вслед за которой появилась ещё одна красавица в таком же необычном наряде.

– Гранда, Гранда!!! – завизжали нетрезвые выпускницы и побросали свои дела. Они навалились на вальсировавших Лавру и Сергея и прижали их к эстраде, где готовились к выступлению четыре обворожительные девушки.

Гербер отпустила Сергея, дабы не вывихнуть руки. С чего это все ребята так завелись? Можно подумать, они увидели артистов мирового олимпа. Дело в том, что местная группа «Гранда» должна была развлекать выпускников сегодняшним вечером по просьбе самого Марка Франковича. Песни у них, конечно, иногда встречались неплохие, однако у Лавры с этой группой были связаны неприятные воспоминания. Зимой ей довелось даже поучаствовать в их составе на одном концерте, на котором она едва не погибла. Лучше бы продолжались танцы.

Лавра давно не интересовалась судьбой квартета. После исчезновения главной солистки проекта – Анжелы Бриловой – группу вообще планировалось распустить. Однако, судя по всему, продюсеры нашли выход из кризиса. Как и прежде, в «Гранде» выступали четыре сексапильных девицы. Лавра узнала двоих: пламенную шатенку Аню Десницыну, которая махнула ей рукой со сцены, и брюнетку Лену, с которой рьяно отплясывала в декабре на сцене ресторана «Дельта-палас». А вот две другие солистки были новенькими. Одна из них выглядела совсем необычно. Во-первых, длинные волосы имели странный голубой оттенок. Во-вторых, она обладала большими синими глазами, которые сверкали подобно звёздам на небе. Про такие говорят «бездонные». Да-да, именно так можно было сказать про глаза этой дивной девушки. Она с холодом смотрела в зал и не моргала. При этом возникло чувство, что этот колдовской взгляд пробежался по каждому из присутствующих, включая и саму Лавру. В-третьих, на ней сверкало откровенное платье, покрытое только бисером. От этого все парни в зале пришли в дикий восторг. Кажется, намечался лёгкий стриптиз.

– Добрый вечер, дорогие выпускники, – сказала Аня Десницына, и ребята радостно закричали в ответ. – Сегодня мы специально для вас представим нашу новую шоу-программу, с которой планируем выйти на российскую эстраду. Поэтому вы должны поддержать нас. Ну же, ну же, историки, вас совсем не слышно!

Все зрители снова заревели, отчего Лавра даже зажала руками уши. Сергей растерянно озирался на сокурсников. Его точно так же удивляла их неадекватная реакция на одно лишь появление девушек на сцене. Что же будет, когда те начнут петь?..

Следом из колонок полилась лёгкая мелодия, заиграла арфа и томный аккордеон, которые усилились и тут же резко смокли. На смену им загремели ударные. Танцовщицы стали извиваться и приседать, махая руками. Получалось очень красиво, но Лавру больше интересовала новенькая синеглазая солистка. Едва из её уст вырвался тоненький голос, зал охватила эйфория. Все так и ахнули от божественного пения красавицы. Замерли даже преподаватели и всегда серьёзные охранники.