Цитаты из книг автора «Хан Ган»

пустые. Нет, скорее, это были глаза еще не родившегося ребенка, в зрачках которого ничего еще не успело отпечататься.

Если и не как у младенца, то глаза, из которых нечего взять, глаза, наполненные всем и в то же время совершенно

Вдруг он почувствовал себя состарившимся и подумал, что в этой жизни испытал все, и ему не страшно сейчас умереть.

Ему показалось, что он сейчас расплачется, он не знал, то ли воспоминания тому виной, то ли дружеская привязанность, то ли страх перед чертой, которую он скоро собирался перейти. * * *

Но это заворошились старые чувства, иногда, невзирая ни на что, щемившие душу, и только.

Не знал, почему вслед за ними звучит неизменное продолжение фразы: «Ну и умирай тогда», – словно кто-то другой внутри него, услышав, отвечает. И отчего именно эти фразы, похожие на диалог незнакомцев, усмиряют, словно мантра, его дрожащее тело, тоже не знал. Ему показалось, что грудь, вернее, все тело горит огнем, и открыл окна с двух сторон. Он мчался по темной магистрали, а кругом свистел ночной ветер и гремели проносившиеся машины. Его начало трясти, дрожь разошлась по всему телу, и он, стуча зубами, утопил до конца педаль газа. Потом, бросая взгляд на спидометр, он всякий раз вздрагивал от испуга и судорожно тер глаза трясущимися руками.

пребывал в темноте. В этот черно-белый мир, лишенный красок, среди которых в последнее время проходила его жизнь, в этот мир, прекрасный и одинокий, перед ним закрылись все двери. Казалось, он навсегда утратил счастье, которое давал ему безмолвный покой. Однако ничего похожего на ощущение потери он не испытывал. Вся его энергия уходила на то, чтобы справиться с восторгом и болью, которое он переживал сейчас в новом неистовом мире.

«Я был темным», – такие мысли иногда посещали его. Да, темным.

Очень уж неистовым стало его существование. Это ощущение полноты жизни никогда не владело им в прежние годы, даже в период молодости.

Характер жены, эта ее готовность к послушанию, этот осадок от покорности, печалью лежащий на ее сердце, – все это душило его.